Марина Владимировна Ефиминюк
Пряная штучка
Роман
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
© М. Ефиминюк, 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Глава 1
Ветхое наследство
Да вы шутите, прошептала я, стоя перед заброшенной торговой лавчонкой. Руки опускались. Не от удивления, а от тяжести бронзового коня. Пришлось подставить колено и, балансируя на одной ноге, прижать к груди дорогую сердцу статуэтку. Лучше надорваться, но не позволить престижной премии «Самое бойкое перо королевства», можно сказать, достижению всей моей жизни, уткнуться бронзовой оскаленной мордой в дорожную пыль городка Питерборо!
Мы точно не ошиблись адресом? оглянулась я через плечо к носильщикам, сгружавшим с тачки дорожные сундуки.
Нет, госпожа, отозвались те. Она и есть. Старая чайная лавка Ходжеса.
Витрины лавки были заколочены. Потемневшие ставни на втором этаже плотно закрыты. На обшарпанной двери висел ржавый навесной замок. Молоточек кто-то скрутил, уличный фонарь тоже остался только жалкий крюк. Весь домик выглядел донельзя линялым и решительно не соответствовал светлому образу, нарисованному мной в воображении.
Глядя на ветхое безобразие, я была готова официально заявить, что те, кто нас, газетчиков, называл врунами, никогда не получали вежливых писем от стряпчих, служивших у покойных дядюшек по материнской линии. В злосчастном послании говорилось, что я, Александра Генриетта Колфилд, получила в наследство от безвременно скончавшегося родственника чудную торговую лавку в живописном городке Питерборо, что стоял на берегу озера Кристал-Уотер.
Громкое название рисовало в воображении удивительной красоты горные склоны, затейливые особнячки и толпы отдыхающих в любое время года богатеев. Но когда я вышла из омнибуса, в котором тряслась сорок часов с бронзовым конем на коленях, то почувствовала себя обманутой. Питерборо оказался обычной провинциальной дырой, сонной и неторопливой. От чистого воздуха кружилась голова, а от тишины звенело в ушах. И ни единого магната! Если только они не прятались по подворотням и кустам.
К слову, набережной в городке вообще не было. По дороге к дядюшкиной лавке носильщики мне объяснили, что Питерборо стоял в двадцати милях от озера, то есть на непреодолимом расстоянии к туристическим маршрутам. Откуда здесь взяться набережным с пирсами и магнатам с яхтами? Хорошо, что свое почтовое отделение имелось и даже маленький вокзал, правда, открытый всего пару лет назад.
А когда будет следующий омнибус до Кингсбурга? как будто небрежно уточнила я.
Через неделю, сгружая последний сундук, объявили работники.
Я подавилась на вдохе.
Сложить вещи обратно? ухмыльнулся один из них.
Нет уж, передернула плечами. Вернее, попыталась. С тяжелой дур фигурой даже двигаться получалось с трудом. От веса «достижения всей моей жизни» ныли руки и подгибались колени. Я действительно сбежала бы от местных красот и свежего воздуха обратно в столицу, но возвращаться нам с конем и дорожными сундуками было решительно некуда.
Оставив меня перед ветхой собственностью, готовой рассыпаться на дощечки от любого дуновения ветерка, носильщики загремели тачкой по брусчатке.
К посланию от стряпчего прилагался ключ. Я его почти отыскала, но выронила ридикюль из рук, а следом чуть не упустила коня. От удара в сумке что-то подозрительно звякнуло. Главное, чтобы не ароматическое масло. Не хочется пахнуть, как коммивояжер с ящиком дешевых благовоний.
Сейчас я тебя достану, сволочь! процедила я.
Расставила пошире ноги и попыталась поднять ридикюль, не выпуская из рук статуэтку. Но только кончики пальцев зацепились за ручку, как в поле зрения появились чужие туфли, и сумку выдернули буквально у меня из-под носа!
Да ты оборзел, сволочь! Положи обратно, иначе конем зашибу! рявкнула я, изумляясь наглости местных грабителей. Где это видано: увести сумку среди бела дня?
Извините, госпожа Колфилд, вдруг смутился налетчик.
Я выпрямилась и глянула на преступника. Оказалось, что рядом мялся невысокий, невзрачный типчик в дурно сидящем костюме и с прилизанными на косой пробор светленькими волосенками. Выглядел он не вором, а серийным маньяком.
Откуда вы знаете мое имя? сощурилась я.
Я Стэн Кроули, поверенный вашего дядюшки. Это я вам писал, объявил он.
Ах, стряпчий
Приятно познакомиться. Он протянул руку.
Взаимно, согласилась я и с ловкостью фокусника-мошенника втюхала поверенному бронзовую статуэтку. От тяжести у бедняги подогнулись колени. Он крякнул, но прижал коня к груди с таким рвением, точно охранял родное дитя.
И как вы узнали о моем приезде? забрав у него ридикюль, я принялась переворачивать содержимое в поисках ключа и печати для охранного заклятья небольшой плашки из магического металла.
У нас городок маленький, новости расходятся быстро, простонал поверенный и кое-как обтер рукавом пальто испарину, немедленно выступившую от натуги.
Быстрее только простуда, заметила я, целясь ключом в замочную скважину. Учитывая, что омнибус прибыл на станцию не больше часа назад, новости в Питерборо разлетались не просто быстро, а со скоростью скверны в осажденном замке.
Постойте! притормозил меня Кроули. Сначала печать. Вот сюда
Он указал на почти бесцветную метку, выдавленную на двери рядом с ручкой. От тяжести бронзового коня натруженные руки тряслись, и я не с первого раза попала плашкой в знак. На одно мгновение фасад дома вспыхнул бледным зеленоватым светом.
Я присвистнула. А дядька-то на охранную магию не поскупился!
Замок немножко заедает, прокомментировал Кроули, когда я сунула ключ в замочную скважину. Вы сначала вытащите его, а потом снова вставьте и открывайте.
Смотрю, вы неплохо разбираетесь в моем замке, сыронизировала я. Много раз пытались открыть?
Да разве ж полезет стряпчий в чужую собственность, нашелся мошенник. Я проверял целостность вашего, так сказать, наследства.
Чтобы распознать в поверенном дядюшки отменного враля, особого чутья не требовалось. И упоминать, что просто «рыбак рыбака видит издалека», совершенно не к месту. Мы непохожи. Я никогда не вру. Ладно, изредка. Хорошо! Бывает, что привираю, но того требует творческая профессия. В смысле, бывшая творческая профессия требовала. Сейчас мы с конем временно оказались не при делах.
И вас не смутило, что в лавку даже вор забраться не может? заметила я, но тут же оговорилась: Не подумайте, будто я недовольна. Благодарю вас за рвение и преданность делу.
Тут ручка хлипенькая тихонечко выдохнул Кроули.
Простите, что? не расслышала я, попыталась повернуть ручку, и она с грохотом выпала из гнезда, заставив меня отпрянуть.
Слышали поговорку, что ручки на входной двери ломаются на счастье? нервно хохотнул Стэн.
Не слышала, сдержанно отозвалась я. Вандалы! Не могли аккуратнее взламывать?
Отодвинула ручку мыском туфли, сунула палец в дыру и потянула на себя дверь. Жалобно скрипнули ржавые петли. На нас повеяло запахом сырости и старья. Через доски на заколоченных витринах в помещение узкими полосами проникал дневной свет. Мебель, прилавки и шкафы скрывали пыльные простыни.
Вы первая, госпожа Колфилд, прокряхтел поверенный, судя по мучительной гримасе, мечтавший куда-нибудь пристроить злосчастного коня.
Только после вас, Стэн, гостеприимно указала я внутрь лавки.
Вообще-то, Стэн это имя, подсказал он, нарочито понизив голос. Мол, мы же с вами не заметим конфуза?
Знаю, премило улыбнулась я и приказала: Входите!
Ну, хорошо смирился он с тем, что вполне мог провалиться со статуэткой сквозь пол. Бронзовый скакун от падения шею точно не свернет, а вот Кроули как светлый бог на душу положит. Я же намеревалась схитрить и держать между нами дистанцию в пару ярдов, чтобы не оказаться там же. В смысле, под полом, а не в объятиях светлого бога.
Первые шаги поверенный делал с большой осторожностью, но когда стало ясно, что пол даже спустя пять лет оставался крепким, осмелел и постучал по доскам каблуком.
Здесь совершенно безопасно!
Одной рукой он сдернул с прилавка простыню и немедленно закашлялся от закружившегося в воздухе облака пыли.
Нет! Не ставьте его! выкрикнула я, когда поверенный попытался пристроить коня рядом со старой кассой.
Если я поставлю, он испортится? с мучением спросил Кроули.
Если заберутся воры, пока мы будем осматривать лавку, его непременно украдут.
Бронзового коня? с сомнением уточнил он.
Стэн, в ваших руках самое дорогое, что у меня есть!
Стуча каблуками, я направилась в соседнее помещение.
Стуча каблуками, я направилась в соседнее помещение.
Это кухня, объявил поверенный, следуя за мной по пятам.
Кухня оказалась просторной, с большим старомодным очагом в центре.
В доме имеется водопровод, для чего-то пояснил Стэн, когда я подошла к квадратной глубокой раковине с потемневшим дном. Крутанула вентиль. К моему удивлению, трубы загудели. Кран пару раз выплюнул ржавые брызги, а дальше потекла чистая и прозрачная вода.
Задняя дверь из кухни вела в запущенный сад, чуть тронутый осенним увяданием. Беседку густо опутывали покрасневшие от холодных ночей побеги хмеля. Разрослись и одичали кусты роз.
Поднимемся на второй этаж? предложил поверенный.
Поднимемся, согласилась я.
Не знаю, по какой причине, но он вел себя как навязчивый торговец недвижимостью. Точно боялся, что лавка с торговым залом, кухней и старым садом столичной штучке решительно не понравится и капризная клиентка даст деру в Кингсбург. На омнибусе, идущем через неделю.
На втором этаже располагались две спальни, разделенные чуланом, который на поверку оказался переделанным в банную. Я заглянула в одну из комнатенок. В ней был камин с кованой решеткой, стояли высокая кровать, громоздкий шкаф и круглая тумба. На полу лежал полосатый самодельный коврик. Воздух пах тяжелой старостью, как на чердаке, забитом рухлядью.
Отличная спальня! И просторная! просиял Стэн. Подвинул меня в дверях и прытко, видимо, из последних сил подскочив к тумбе, водрузил на нее коня. Сейчас впустим свежий воздух!
Он заторопился открыть окно: загремел рамами, толкнул ставни и они с грохотом выпали в сад. В комнату заструился сладковатый запах подгнившей яблочной падалицы. Я оторопела от очередной потери, а Стэн глубокомысленно высказался:
Ой Ну надо же! Какой конфузец