Мистер Илнер, позвала я, перекрикивая завывающую метель, предполагаю, что на окраине будет много полиции.
Конюх обернулся, кивнул, и мы продолжили путь все столь же быстрой рысью.
Миновало более часа, когда мы остановились близ одной из таверн у дороги. Мистер Илнер спрыгнул с коня, помог сползти с лошади мне. После чего я пыталась устоять, держась за перекладину, к которой в хорошую погоду привязывают лошадей, но так как в Вестернадане практически никогда не бывает хорошей погоды, то ее крайне редко использовали, а мистер Илнер отправился сдавать лошадей в «надежные руки».
Я же, оглядевшись, поняла, что путь до города отсюда пешком займет также около часу времени, и это вовсе не радовало. Но к моему огромному счастью, мистер Илнер вернулся с извозчиком столь внушительных размеров, что в нем могло уместиться три мистера Илнера. Мужчина, подойдя, коснулся шляпы и произнес:
Приветствую, мэм.
После чего, утратив ко мне всяческий интерес, принялся обсуждать новости с мистером Илнером. Новости полностью соответствовали моим предположениям за истекшие трое суток полицейские проверили каждого жителя в городе. Не вызывающих доверие выселили на окраину. Три дня ушло на зачистку центра города и наиболее респектабельной его части той, где располагались дома уважаемых семейств. Но на этом никто не стал останавливаться.
Суотсон, так называл кебмена мистер Илнер, с негодованием и в не самых приличных выражениях поминая драконов, рассказал также о том, что большинству наемных кебов въезд на защищенную территорию города запретили, что, несомненно, существенно снижало доходы извозчиков все же лучше всего платили именно состоятельные жители Вестернадана.
Излив все свое негодование, мистер Суотсон внезапно избрал жертвой своего внимания меня и вопросил у мистера Илнера:
Что за несчастное создание?
Видимо выглядела я действительно крайне несчастной, потому как мистер Илнер, взглянув на меня, никак не стал комментировать высказывание коллеги и ответил:
Горничная, ищет более-менее приличное место.
Не-е-е, протянул кебмен, здесь она его не найдет. Тысячи слуг с этой зачисткой лишились своих мест, так что окраина сейчас кишит вот такими вот горничными в поисках лучшей доли. И даже не выехать ведь, с Железной Горы спасения нет. Бедняжки. Хоть бери им и иди в дома для утех.
Суотсон! негодующе повысил голос мистер Илнер.
И то правда, устало согласился тот. Притоны тоже переполнены, а денег у джентльменов, желающих согреться в объятиях, теперь в обрез. Так куда, говоришь, завести вас?
В «Хромую кобылу», сказал мистер Илнер.
Знакомца, отправившегося за кебом, он проводил мрачным взглядом и произнес:
В «Хромую кобылу», сказал мистер Илнер.
Знакомца, отправившегося за кебом, он проводил мрачным взглядом и произнес:
Простите, мисс Ваерти, лучше бы вы оставались дома, а здесь, увы, не самое приличное общество, и негоже вам
Мистер Илнер, я уже здесь, напомнила об очевидном.
Конюх мрачно кивнул, принимая неприглядную действительность.
Увы, он оказался совершенно прав общество, в котором мы в итоге оказались, было определенно не самым приличным.
Пейте, посоветовал мне мистер Илнер, сунув в дрожащие руки деревянную кружку с весьма неприятным как по запаху, так и по виду содержимым. После чего быстро добавил: Не горничная, а старая нянька, готовы ухаживать за престарелой леди, но на детей сил вам уже не хватает. Все ясно?
Я кивнула.
Мистер Илнер развернулся и покинул меня не слишком трезвой походкой.
Причина, по которой мою легенду столь быстро сменили, была простой доехать до входа в этот явно неблагополучный и безобразно грязный кабак не представлялось возможности по причине слишком узкой улочки. А потому мистер Суотсон высадил нас шагах в пятиста, после привязал свой кеб у дороги, кинув бродящему в поисках заработка мальчишке монетку за «Пригляди тут», и отправился вместе с нами.
К моему искреннему сожалению, кебмен оказался не в меру говорливым, и помимо последних слухов и сплетен, о которых рассказывал мистеру Илнеру, попутно сообщил стоящим на улице женщинам слишком легкого одеяния, что я вполне симпатичная горничная. Новость разлетелась быстрее, чем мы дошли до кабака, и мистеру Илнеру пришлось отваживать желающих рассмотреть меня поближе, а мне спешно добавлять себе морщин и седины.
Большой ошибкой с моей стороны стало то, что первоначально я использовала облик миссис Макстон и моей почтенной домоправительнице лучше никогда не захаживать в подобные места, потому как миссис Макстон тут определенно будет пользоваться спросом. Мне так и сказали: «Дамочка, вы будете пользоваться спросом. В вашем возрасте столь хорошо выглядеть может не каждая». По счастью, со мной был мистер Илнер. К еще большему счастью я могла пользоваться магией. Так что последующие желающие «присмотреться» сбегали, едва заглянув под мой капюшон. И все же мистер Илнер счел необходимым разместить меня как можно дальше от народа и предложил место у внешней стены. Увы, после событий той жуткой ночи в полицейском управлении я несколько остерегалась приближаться к стенам, из которых вполне могло выскочить острие хвоста виверны, так что пришлось устроиться наверху, у окна, из которого адски дуло, и потому сидящим за этим столиком не требовалось даже платить все остальные, кто сидел, не заказывая ничего в течение часа, с шумом изгонялись из «Хромой кобылы». С шумом, криком и применением грязных тряпок, коими разносчицы протирали столы, очищая их в очень условном понимании.
Так что, несмотря на ледяной ветер из всех щелей покосившейся рамы, я была рада устроиться тут, а к холоду вполне можно было и привыкнуть, тем более что мерзли только руки и ноги, а вот старый потертый плащ миссис Макстон оказался на удивление теплым и согревающим.
Спустя примерно час я уже даже сделала несколько глотков отвратительного пойла, представлявшего собой бесконечно вонючий ром подобный профессор Стентон брезговал использовать даже во время опытов в качестве материала для горелки, и сбор трав, среди которых я различила разве что смолу гваякового дерева и лауданум. Последний мгновенно удалила магическим способом. Не составляло труда догадаться, что для меня заказал мистер Илнер настойку от ревматизма. В некоторых отдаленных частях империи опиум все еще оставался гораздо более дешевой заменой алкоголю, и для меня стало неприятным открытием то, что в Вестернадане его все так же использовали. В столице опиаты, как и их условно-лекарственные формы, такие как опиум и опиумная настойка на спирту лауданум, были запрещены после ряда исследований, доказавших наносимый человеку вред и нетипичное привыкание, а также последующую еще более нетипичную тягу пациентов к данным веществам.
Очень долго доктора, ученые и заботящиеся о человечестве маги вели масштабную борьбу в стремлении на государственном уровне запретить открытую торговлю наркотическими «лекарствами», но достичь успехов удалось лишь с приходом к власти императора Вильгельма Дейрела. И исключительно по одной причине, которая в свое время довела до бешенства профессора Стентона, для оборотней даже единократный прием подобных препаратов становился фатальным. На драконов опиум не действовал вовсе, люди на ранних стадиях использования опиатов еще могли подавить в себе тягу к «восхитительным лекарствам от всего», а вот оборотни, употребив лишь раз настойку от кашля с добавлением лауданума, становились зависимы настолько, что начинали неотвратимо угасать, и спасти их не представлялось никакой возможности. Так вот профессора возмутило то, что правительству не было никакого дела до человеческого населения, а вот оборотни ради оборотней император наконец-то принял необходимые меры.
Достав блокнот, я сделала для себя пометку о необходимости поговорить на данную тему с доктором Эньо. После недолгого размышления добавила в эту строку и лорда Арнела. Вероятнее всего, если опиум применяют в кабаке «Хромая кобыла», значит, его используют и в других подобных заведениях. Опиум дешевле, опьянение он дает практически сразу, а потому выпивший подкрашенную крепким чаем воду с добавлением капель лауданума вовсе не ощутит разницу между суррогатом и джином либо бурбоном. Особенно если добавить в это пойло самый вонючий ром для запаха.
Эй, мэм, еще налить? невежливо крикнула одна из разносчиц.
Отрицательно покачав головой, я получила негодующий взгляд в ответ, но гнать меня никто не стал я занимала самое непрезентабельное место в кабаке, на него в любом случае никто не претендовал.
После окрика разносчицы, на меня с пьяной тревогой взглянул мистер Илнер, я кивнула в ответ, демонстрируя, что пребываю в полном порядке, а вот мой конюх, боюсь, уже был в подпитии. Увы, мы выбрали не самое лучшее время для поиска ответов. Нет, возниц в кабаке сегодня было много, очень много, кебмены забегали, выпивали «горячительного», обменивались последними новостями и спешили далее в путь несмотря на закрытие центра города, необходимость кормить лошадей и соответственно работать оставалась, так что надолго никто из кучеров не оставался. Зато с каждым был вынужден выпивать мистер Илнер, и вскоре он уже с трудом сидел, отчаянно держась за край барной стойки и выслушивая новости от очередного «заскочившего передохнуть». И это притом, что каждую из поданных ему кружек, я избавляла от лауданума. Позднее, заметив, как две пошатывающиеся разносчицы, уже не слишком скрываясь, наливают каждая в свой кувшин капли из пузырька темного цвета, я уничтожила опиоид прямо в мензурках.
И вот тут произошло невероятное. Подавальщицы, воззрившись на пустые бутылочки темного цвета, осознали, что в них пусто, потому как ни одной капли ни в один из кувшинов не упало, и обернулись к кому-то, кого я не видела со своего места. Из глубины кухни к ним вышла миссис внушительных габаритов, отвесила по подзатыльнику каждой и в кабаке что-то изменилось. Я ощутила это легкой дрожью магического поля, но это я, я маг, да и сидела близ несущей стены данного здания, а вот более никто ничего не почувствовал. Грубая кухонная хозяйка, вернулась с пятью пузырьками из темного стекла, сунула понурым разносчицам и чинно удалилась. Вот только проход, открытый, несомненно, ею, закрыт не был.
И на меня обрушилась сложнейшая дилемма я могла спуститься и отправиться на кухню в стремлении обнаружить тайник или же остаться на месте, присматривая за мистером Илнером, которого откровенно опасалась оставлять одного. И страх за близкого человека пересилил любопытство. Я осталась на месте. А дальнейшее сидение близ окна, через щели в котором на мой стол залетал и опускался снег, натолкнуло на определенные умозаключения лауданум хранили в тайнике. Магическом тайнике. А значит, можно было предполагать, что опиаты все же были запрещены в Вестернадане. Это не только несколько обелило драконов в моих глазах, но и вынудило вспомнить о том, что, несмотря на все запреты, здесь процветала кража детей и торговля как детьми, так и наркотическими средствами.