Я не сказала ей, что Талим умер. Струсила и солгала:
Талим ушел искать свою семью.
Но мы его семья.
Ничего не ответив, я только погладила ее по грязным щекам, вновь покрывшимся слезами. Когда-нибудь она поймет.
Я чувствовала себя разбитой. Во мне все еще кипел вчерашний огонь, поэтому я сжала руки в кулаки в надежде, что в результате он медленно потухнет.
Неожиданно рядом со мной появилась Зан Захрай.
Если тебе нужен Элиа, то придется подождать до завтра, наследница. Он уснул несколько минут назад.
Неожиданно рядом со мной появилась Зан Захрай.
Если тебе нужен Элиа, то придется подождать до завтра, наследница. Он уснул несколько минут назад.
Мне нужна ты, сказала она и положила морщинистую руку на плечо. Как только она прикоснулась ко мне, я расплакалась. Упала в ее объятия и позволила ее рукам успокоить меня.
Любовь причиняет боль, прошептала она. Во всех смыслах.
В этом она права. Мне было больно во всех смыслах, потому что я хотела Элиа. Удержать его. И я могла это сделать, могла сделать его счастливым.
Мы вытащим ее оттуда, всхлипнула я. Даже если это последнее, что я сделаю. Мои слова смешались с голосом Элиа в моей голове. Протяжное эхо, заставившее мое сердце сжаться.
Никогда больше мне не хотелось видеть его таким страдающим. Никогда. Я сжала дряблую руку женщины, которая одарила меня понимающим взглядом.
Я пойду посмотрю раненных, прошептала я через некоторое время.
Яна, остановила она меня. Посмотрев в ее глаза, я тяжело сглотнула. Она пришла ко мне по еще одной причине. Я уже догадалась об этом и оборонительно скрестила руки на груди.
Яна, повторила она дрожащим голосом. Я хотела спросить о том, что случилось вчера. О силе, которая оттолкнула Элиа. Такое уже происходило?
Я не понимаю, о чем ты говоришь. Элиа споткнулся. Ни больше ни меньше.
Иван сказал, он не видел, чтобы Элиа споткнулся. Я надула щеки, подавляя ярость, которая закипала внутри меня. Пульсация вернулась. Охватила мое тело, как болезнь. Она хотела вырваться.
Я взяла себя в руки, хватаясь за ткань своих рукавов.
Ты же не веришь этому парню? Разве ты не заметила, что все эти годы он ничего не делал, ничем не интересовался? А сейчас? Сейчас у него вдруг появился голос? Голос, которым он снова и снова превозносит себя надо мной!
Иван тоже принадлежит к нашей семье, и я больше не хочу слышать ничего подобного! Я замолчала под ее авторитетным тоном, моментально почувствовав себя маленькой девочкой. Девочкой, которой запретили говорить.
Перестань плакать. Успокойся, наконец.
Ледяная рука моей матери, которую она прижала к моему рту, когда мы прятались в сене от теней прошлого.
Он просто переживает за тебя.
Я не понимаю, откуда такое отношение. Зан Захрай замолчала и обдумывала мои слова до тех пор, пока нас не застигло врасплох яростное фырканье.
Наследница Захрай! обратился, как назло, именно Иван, который в этот поздний час заступил на вахту. Его сигара светилась угрожающе красным, когда он приближался к нам. И он был не один. Закутанный в черные платки человек остановился перед нами, его лицо терялось в тени капюшона. Зан Захрай отвернулась от меня и подняла подбородок, когда Иван медленно кивнул ей, пуская дым в небо.
Здесь кое-кто хочет поговорить с наследником Леаном.
Он спит, злобно сказала я, вглядываясь в лицо незнакомца. Тщетно. Это может подождать.
Есть новости от Софии, с напором отметил Иван.
Кто угодно может так сказать! огрызнулась я, но Зан Захрай прервала меня мягким прикосновением.
Пусть говорит.
Когда мужчина в черном заговорил, у меня зашевелились волосы на затылке. Я узнала его. Еще до того, как вспомнила его лицо, моя рука подалась вперед и схватила его за воротник.
В какую игру ты играешь, фриолец?!
Хриплый смех вырвался из его уст. Его запах ударил в лицо, как туман, ослепивший меня в ту ночь. Это был солдат.
Я тоже рад тебя видеть.
Мне было не до шуток, поэтому я схватила ткань еще крепче и рывком притянула ее на уровень своих глаз.
«Он мог сопротивляться», подумала я. Если бы он захотел, он смог бы раздавить меня своими руками.
Чего ты на самом деле хочешь?
Я здесь, чтобы предупредить вас. Мое последнее предупреждение, прежде чем король приложит ко всему руку. Последнее предупреждение моего капитана, который любезно просит вас убрать палатки.
Волосы на затылке встали дыбом, когда я увидела, как его глаза сверкают под капюшоном. Я снова задалась вопросом, почему он это делал. Почему все еще пытался помочь нам, стэндлерам, спастись.
Мне нужен Элиа Леан. Послание для него.
Я здесь, позади себя я услышала его голос. Говори, медный житель.
Но он этого не сделал. Он протянул ему платок, на который Элиа озадаченно уставился и скомкал его в руке.
Сообщение только для тебя. Элиа кивнул и хотел вернуть ему платок. Солдат покачал головой. Завтра вечером после последнего удара колокола двенадцатого часа. Надень его на глаза. Я буду ждать у моста.
Сообщение только для тебя. Элиа кивнул и хотел вернуть ему платок. Солдат покачал головой. Завтра вечером после последнего удара колокола двенадцатого часа. Надень его на глаза. Я буду ждать у моста.
Командный тон, казалось, не понравился нашему наследнику. Стиснув зубы, он протянул мне платок. Он принял решение.
Я должна пойти с тобой? шепотом спросила я. Но солдат откашлялся:
Сообщение предназначено только для ушей наследника Леана.
36
Меня разбудило пульсирование в поврежденной руке. Тихая боль поползла вверх и объявила о себе во сне из золота и серебра. Из тепла и холода. Из боли и тоски.
Я моргнула. В этот момент вошла Безымянная с подносом для завтрака, от которого поднимался к потолку пар. Приглушенный свет проникал сквозь задернутые шторы. Тихое приветствие нового утра, как будто вчера ничего не произошло.
Следом зашел еще один человек, который передал мне сообщение. Я села и спрятала перевязанную руку под одеяло, опасаясь, что король может узнать, что я сделала вчера.
Король Люциус приносит свои извинения, начал он, смотря при этом в пол. Возможно, из вежливости, ведь я все еще находилась в постели. Я натянула одеяло до кончика носа. Важные дела требуют его внимания. Вы можете сами решить, чем займетесь сегодня.
Спасибо, прошептала я, пытаясь скрыть облегчение, которое пронеслось по моим венам. Мне казалось, что сегодня мой первый день на свободе, но потом мужчина снова набрал воздуха и добавил:
Стражник Хилл будет рядом с Вами в течение всего дня. Как только вы покинете покои, он будет сопровождать Вас. Мое настроение резко ухудшилось, и я только кивнула ему на прощание. Когда дверь за ним закрылась, я вздохнула, натянула одеяло на голову и драматично откинулась на подушки.
Безымянная сидела за туалетным столиком и перебирала многочисленные флаконы. Я была уверена она знала, что произошло.
Я приступила к еде, что затрудняла поврежденная рука. Она была онемевшей. Ослабленной. Словно больше не принадлежала моему телу. Я слышала его крики. Они протяжным эхом отдавали в голове.
Нет! Пожалуйста, не надо, нет. Молю, Ваше Величество! Я умоляю Вас!
Я больше никогда этого не сделаю! Никогда!
Я сглотнула комок в горле и отставила поднос. Аппетит пропал. И отдала себя в руки Безымянной. Как и каждый день, она совершала утренний ритуал второго этапа. От меня не ускользнуло, как весело она приподняла уголки рта.
Что смешного? Она деловито покачала головой и сделала вид, что ничего не поняла. Как только у человека появляется чувство самоопределения, ему сразу же предоставляют гувернантку, заметила я. Она не позволила сбить себя с толку и взяла щетку, чтобы привести мои волосы в порядок. Ее взгляд упал на мою руку. Кровь просочилась через повязку. Я содрогнулась, когда представила, как она пахнет.
Что ты сделала? спросила она меня. Я пожала плечами.
Ты ведь наверняка уже знаешь.
Внутри этих стен ничего не сохранялось в тайне.
Все не так уж и плохо, я и сама могу сделать, прошипела я и взяла щетку в руку. Я специально воспользовалась поврежденной рукой. Ни один мускул не дрогнул, когда я снова почувствовала разрыв раны. Я не привыкла отдавать приказы, но собрала все свое мужество, чтобы прозвучать авторитетно. На сегодня ты свободна. Мне не нужна твоя помощь.
Она вновь улыбнулась, но, в конце концов, кивнула и покинула комнату. Все-таки маленькое преимущество. Я не знала, была ли это неприязнь, заставившая ее рассмеяться, или гордость, которую я прочитала в ее глазах. Что бы это ни было, я старалась больше не думать об этом. Сосредоточилась на своих волосах, на пульсации в руке, расчесывающей их. Я отказалась от тяжелой высокой прически, которая стягивала бы кожу головы. Сегодня пряди волос стекали вниз по моей спине.
Необузданно.
Свободно.
Впервые я стояла перед большим платяным шкафом одна и могла выбрать платье. Среди всех блестящих тканей и драгоценных украшений я искала конкретное платье. Мое танцевальное платье. Сердце забилось сильнее, когда я прижала его к себе. Это было похоже на объятие. Невидимые руки моей подруги Яны, что нежно гладили меня по спине. Крепко сжимали. Я расправила его и застегнула молнию. Платье пахло костром и травами.
Всем, что когда-то принадлежало мне.
Снаружи меня ждал стражник Хилл. Серебряная маска превратила его в немого слугу, когда я открыла дверь.
Всем, что когда-то принадлежало мне.
Снаружи меня ждал стражник Хилл. Серебряная маска превратила его в немого слугу, когда я открыла дверь.
Под мерцанием маски нельзя было разглядеть, как изменились черты его лица, когда он увидел меня. Я могла заметить удивление в его позе, когда он расслабился. Возможно, из-за моей непристойной прически. Возможно, из-за моего одеяния. Или из-за перевязанной руки.
Меня это не интересовало.
Что ж. Мне кажется, я могу и сама пройти по коридорам, но король, видимо, требует присмотра. Отведи меня к Джону, сказала я и взяла его под руку. Он кивнул и двинулся в путь. Мы шли по знакомым мне коридорам. Коридор настоящего, преходящий в коридор прошлого. Я почувствовала, как на меня смотрят глаза умерших.
Джон сидел за своим столом, размышляя над написанным и сравнивая его с другим. Когда охранник объявил меня, он поднял глаза, и глубокие от улыбки морщины проявились на его лице.
София! Не ожидал твоего прихода так рано. Что привело тебя ко мне?