Итак, снижение Фирсову и Густову наказания по эпизодам без достаточных к тому оснований, на взгляд автора, при реальном сохранении вида и размера окончательного наказания, назначенного по приговору суда, а также лишение Норкиной права на удовлетворение гражданского иска, произведено по праву, искажая право или вне права?
Может быть, судье не стоило копать глубже следственных органов, проводить эксгумации в вечной мерзлоте и 14 экспертиз, а оставить туманную версию предварительного следствия, по которой убитыми могли быть предположительно Лена, предположительно Саша и неизвестное лицо из бывшей советской республики?
Однако эта задача с тремя неизвестными только по одному эпизоду, как и в отношении других вероятных потерпевших, судьёй решена в пользу правосудия. Преступная деятельность «чёрных риэлторов» достоверно и добросовестно раскрыта общественности судебным приговором на 84 страницах ясным и понятным языком с указанием конкретных личностей и обстоятельств их насильственной смерти, виновные в которой понесли справедливое наказание, оставленное в итоге без изменения.
Мать-старушка, больная и бедная, неделю добиралась до суда на поездах через несколько стран с одной целью: найти сына, в поисках которого она обращалась в телепередачу «Жди меня». Борисова привезла с собой фотокарточки сына и выдала их суду в судебном заседании с согласия сторон для сравнительного исследования. При фотосовмещении черепа от сожжённого в костре трупа и прижизненной фотографии Борисова получен положительный результат. С той же целью в судебном заседании с согласия сторон она выдала свои биологические образцы. Чтобы установить личности предположительно Лены и Саши, пришлось эксгумировать останки, обнаруженные и изъятые с мест убийств, указанных Зуевым и Густовым, а также останки вероятной матери с целью получения образцов для исследования ДНК. Полученные результаты позволили суду идентифицировать личности потерпевших с целью установления обстоятельств их убийства, мошенничества и других преступлений, совершение которых явилось основанием уголовной ответственности братьев Фирсовых, Густова, Борка и Дулиной.
Исследуемая проблема основания уголовной ответственности рассматривается в двух аспектах философском и юридическом. Философский аспект проблемы заключается в решении вопроса, почему человек должен нести ответственность за свои поступки. Юридическая наука исходит из того, что социальным основанием для возложения на человека ответственности за общественно значимое поведение служит свобода воли, понимаемая как наличие возможности свободно выбирать способ поведения. Лицо отвечает перед обществом, государством и другими людьми за свои поступки именно потому, что у него имелась возможность выбирать линию поведения с учётом требований закона, интересов других лиц, общества и государства, однако он такой возможностью пренебрёг и избрал способ поведения, противоречащий правам и законным интересам других субъектов общественных отношений и поэтому запрещённый законом. Если человек не располагал свободой выбора поведения, и оно было обусловлено, например, воздействием непреодолимой силы или непреодолимого физического принуждения, то его действия не имеют уголовно-правового значения и не могут влечь уголовной ответственности. Юридический аспект проблемы основания уголовно-правовой ответственности означает выяснение вопроса за что, то есть, за какое именно поведение может наступить ответственность[28]. В соответствии со статьей 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. Таким образом, философским основанием как нравственной, так и уголовной ответственности выступает свобода воли человека, а его законопослушность вытекает из свободы совести, гарантированной Конституцией РФ (статья 28), как выражение нравственных обязанностей, самоконтроля и самосознания личности. Такое толкование свободы совести приводит к пониманию национальной идеи. Тем более, в России признаётся идеологическое многообразие, и никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Эти принципы исключают принуждение каждого в реализации свободы совести каждого и одновременно обязывают государство следовать им в отношении каждого. В этом дуализме государство и личность пересекаются на идеалах закона и совести.
Обратим внимание на приведённую выше мысль о том, что современный национальный опыт уголовного правосудия в своем развитии предполагает выполнение основных стратегических взаимосвязанных и влияющих на всё общество задач осуществления государственного контроля над преступностью и обеспечения в соответствии с положениями статьи 18 Конституции РФ прав и свобод человека и гражданина, которые определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления. Правосудие в России осуществляется только судом, перед которым все равны. И только суд уполномочен в установленном законом порядке реализовать цели и задачи правосудия, заключающиеся в оправдании невиновного и осуждении виновного в преступлении, в чём и обнародуется гласный и открытый контроль над преступностью.
Таким образом, предусмотренные Конституцией РФ принципы правосудия основаны на идеалах закона и совести как столпов твёрдого государственного строя. В свою очередь, идеалы закона и совести как концепция Основного Закона Российской Федерации, это не только принципы уголовного правосудия, не только основа твёрдого государственного строя, учитывающего традиционные для России религиозные представления о мире и человеке в нём, но и национальная идея в более узком смысле, соответствующая уровню национального самосознания. Диалектика развития которого по существу повторяет диалектику развития самосознания индивида, когда индивид, что значит неделимый (лат.), в поиске самого себя обретает свою личность, что является доминирующей потребностью человека и относится к его мировоззрению. Становится понятным, почему стремление к реализации идеалов закона и совести в современном национальном опыте уголовного правосудия сконцентрировано на примерах из практики отдельно взятого судьи, под председательством которого народным, военным и областным судами вынесены вступившие в законную силу приговоры в отношении 676 человек, причём, в отношении 55 человек оправдательные. В таком, ещё более узком смысле раскрывается способ сочетания законных интересов и конституционных принципов в универсальном опыте независимого, несменяемого и неприкосновенного правоприменителя.
Книга 2
Презумпция невиновности и судейское усмотрение
Предисловие неюриста
Справедливость одно из важнейших требований гражданина по отношению к власти. Главный институт власти, обеспечивающий справедливость это суд. Сегодня в России ведутся бесконечные дискуссии о степени независимости суда, поскольку создается впечатление (и для этого есть основания!), что исполнительная власть, которой нужен суд послушный, пытается всячески выкручивать руки власти судебной, чтобы сделать её по-советски управляемой. Здесь следует упомянуть и целый ряд инициатив, ущемляющих независимый статус судей (возраст отставки, широкие основания для дисциплинарной ответственности, механизмы для усиления послушания председателей судов). Судью стало легко уволить с должности даже за критику верховной судебной власти.
Одновременно все более «нормальным» стало выглядеть «телефонное право», когда решение судье диктовалось высокостатусным чиновником. Ко всему сегодняшний суд изъязвлен коррупцией.
Особенно печально действенное давление следствия на суд, поскольку эффективность следствия оценивается долей выигранных в суде дел. Отсюда проблема неравенства сторон в судебном процессе, когда представитель власти для судьи важнее гражданина. Эта ситуация логично попадает на уже подготовленную почву. Правосознание судьи до сих пор воспитывается на позитивистской концепции, что суд как винтик государственной машины обязан «карать». В то же время концепция естественного права, лежащая в основе правосудия во многих современных государствах, видит судью как независимого арбитра в конфликте государства и гражданина.
Как итог, в российском уголовном процессе абсолютно доминирует тотально обвинительный уклон. Доля оправдательных приговоров из года в год не превышает одного процента (в современной Европе примерно 15 %, а в царской России около 30 %!).
И вот перед нами размышления о судейской практике человека, который за свою многолетнюю деятельность в статусе судьи вынес оправдательных приговоров на два порядка (!) больше, нежели судья среднестатистический. Эта цифра вполне сравнима со среднеевропейской.
Книга 2
Презумпция невиновности и судейское усмотрение
Предисловие неюриста
Справедливость одно из важнейших требований гражданина по отношению к власти. Главный институт власти, обеспечивающий справедливость это суд. Сегодня в России ведутся бесконечные дискуссии о степени независимости суда, поскольку создается впечатление (и для этого есть основания!), что исполнительная власть, которой нужен суд послушный, пытается всячески выкручивать руки власти судебной, чтобы сделать её по-советски управляемой. Здесь следует упомянуть и целый ряд инициатив, ущемляющих независимый статус судей (возраст отставки, широкие основания для дисциплинарной ответственности, механизмы для усиления послушания председателей судов). Судью стало легко уволить с должности даже за критику верховной судебной власти.
Одновременно все более «нормальным» стало выглядеть «телефонное право», когда решение судье диктовалось высокостатусным чиновником. Ко всему сегодняшний суд изъязвлен коррупцией.
Особенно печально действенное давление следствия на суд, поскольку эффективность следствия оценивается долей выигранных в суде дел. Отсюда проблема неравенства сторон в судебном процессе, когда представитель власти для судьи важнее гражданина. Эта ситуация логично попадает на уже подготовленную почву. Правосознание судьи до сих пор воспитывается на позитивистской концепции, что суд как винтик государственной машины обязан «карать». В то же время концепция естественного права, лежащая в основе правосудия во многих современных государствах, видит судью как независимого арбитра в конфликте государства и гражданина.