Ричер, назвал себя Ричер, но руки не протянул. Джек. Я личный консультант мистера Резерфорда.
Да что вы говорите? сказал Клостерманн. Очень интересно. Итак, прошу вас, джентльмены. Присаживайтесь.
Клостерманн снова опустился в кресло. Резерфорд устроился на краешке тахты с тощими твидовыми подушками и изящным деревянным каркасом. Ричер последовал примеру Расти, понадеявшись, что конструкция выдержит его вес.
Итак, раз уж вы здесь, чем мы с вами можем друг другу помочь? спросил Клостерманн.
Значит, так, начал Резерфорд. Как нетрудно себе представить, сейчас у меня появилось много свободного времени. И я стараюсь употребить его с пользой и хочу довести до конца все то, что не успел сделать, когда после вирусной атаки на нашу компьютерную систему я работал круглые сутки. Во-первых, это касается писем по электронной почте. Точнее, одного письма и одного голосового сообщения. Я получил их от одной журналистки. Она интересовалась документами о регистрации собственности, касающимися вашего дома.
Клостерманн сложил пальцы рук домиком:
Журналистка. Полагаю, вы имеете в виду Тони Гарзу. Вы слышали о том, что ее убили? Ужасная трагедия.
Да, слышали, отозвался Резерфорд и секунду помолчал. Да, то, что с ней случилось, ужасно.
Именно. Тони была очень милая девушка. И очень талантливая. Чистая, цельная натура.
Вы ее знали?
Конечно знал. Она у меня работала. Откровенно говоря, именно я предложил ей связаться с вами. Надеялся, что вы сможете помочь ей в ее изысканиях.
Связанных с вашим домом? вступил в разговор Ричер. И его необычной историей?
Боже мой, нет, конечно, нахмурился Клостерманн. В этом нет никакой нужды. То немногое, что есть в этой глупой истории, совершенно банально.
Вы живете в доме, где когда-то свили себе гнездо шпионы холодной войны На мой взгляд, отличный материал. Если проблема только в том, что вам надоело об этом рассказывать, почему бы не найти человека, который мог бы написать об этом книгу? А кого еще, как не журналистку? Особенно если она талантлива и обладает цельной натурой.
На книгу эта история просто не тянет. Разве стишок какой-нибудь. Материала кот наплакал. Да и дом этот трудно назвать шпионским гнездом. Здесь и жило-то всего только двое. Два брата. И владели домом они всего полтора года. И пока здесь жили, шпионской деятельностью вряд ли занимались. Какое-то учебное пособие писали. По математике. Хотелось бы, чтобы люди посмотрели на это под таким углом зрения. Представьте, что это место называлось бы в народе Математический дом. И меня не осаждали бы толпы туристов, особенно после того, как выйдет очередной фильм про Джеймса Бонда.
Но если ваш дом ни при чем, тогда каков был предмет ее изысканий?
Эпизоды из истории моей семьи. Мой отец в тридцатые годы бежал из Германии в Штаты. Он тогда еще смог понять, к чему приведет политика его родины, и из всех мест на земле почему-то решил обосноваться именно здесь, в штате Теннесси. Организовал свое дело. Обзавелся семьей. Чем только не занимался. Но подробности его первых лет в Штатах весьма отрывочны. И мне показалось, что самое время теперь поискать все, что можно узнать о нем, и записать, пока не поздно. Где он жил до того, как приехал сюда. Когда купил этот дом. Мне кажется, им владел кто-то еще, в промежутке между тем, как в нем поселился отец, и шпионами, но я бы хотел это знать точно. Мне нужно знать как можно больше подробностей. Включая субъективную сторону, понимаете? Существует легенда о том, что, когда он покупал свой первый дом, у него не было денег, а кредит тогда получить было очень непросто, и, чтобы собрать денег на покупку, ему пришлось продать картину, которую он привез с собой из Германии. Такие вот любопытные подробности легко потерять, забыть. А мне хочется знать все. Чтобы об этом знал и мой сын. И его сын тоже, если он у него будет.
Но если ваш дом ни при чем, тогда каков был предмет ее изысканий?
Эпизоды из истории моей семьи. Мой отец в тридцатые годы бежал из Германии в Штаты. Он тогда еще смог понять, к чему приведет политика его родины, и из всех мест на земле почему-то решил обосноваться именно здесь, в штате Теннесси. Организовал свое дело. Обзавелся семьей. Чем только не занимался. Но подробности его первых лет в Штатах весьма отрывочны. И мне показалось, что самое время теперь поискать все, что можно узнать о нем, и записать, пока не поздно. Где он жил до того, как приехал сюда. Когда купил этот дом. Мне кажется, им владел кто-то еще, в промежутке между тем, как в нем поселился отец, и шпионами, но я бы хотел это знать точно. Мне нужно знать как можно больше подробностей. Включая субъективную сторону, понимаете? Существует легенда о том, что, когда он покупал свой первый дом, у него не было денег, а кредит тогда получить было очень непросто, и, чтобы собрать денег на покупку, ему пришлось продать картину, которую он привез с собой из Германии. Такие вот любопытные подробности легко потерять, забыть. А мне хочется знать все. Чтобы об этом знал и мой сын. И его сын тоже, если он у него будет.
Это, конечно, все очень мило, жизнеописание семейства и прочее, сказал Ричер. Но за такое не убивают. Вы уверены в том, что за этим больше ничего нет? Какого-нибудь зарытого клада? Поисков утраченного ковчега?[7]
Лицо Клостерманна оставалось совершенно пустым.
Хотите сказать, что из-за моего семейного жизнеописания кого-то убили? Но кого?
Тони Гарзу.
Нет. Это какая-то чушь. С чего это вдруг ее гибель может иметь какое-то отношение к моему проекту? Работала Тони хорошо, трудяга, что говорить. Человек одержимый. Но она работала не только у меня одного. У нее в разработке была целая дюжина разных проектов. За некоторые она получала деньги, как, например, у меня. Над другими работала просто для себя. Кстати, копалась и в вещах довольно сомнительного свойства. Мечтала о репортерских расследованиях, хотела работать в какой-нибудь крупной газете, хотя такие мечты нечасто сбываются. Таких, как она, сейчас почти не осталось.
Вы сказали, копалась в вещах довольно сомнительного свойства Какого рода? Она вам что-нибудь говорила?
Подробностей никаких. Правда, кое в чем Тони признавалась. Ей всегда хотелось искоренять преступления, бороться с коррупцией. Мне кажется, она относилась ко мне как в некотором смысле к отцу. Время от времени обращалась за советом. Я не раз предостерегал ее, чтоб она была осторожней.
Городок-то у вас такой вполне милый, спокойный. Неужели и здесь преступления и коррупция большая проблема?
Нет, конечно. Но она-то ведь жила в Нэшвилле. Бо́льшая часть работы у нее была там.
Как вы ее нашли, если она не местная?
Случайно наткнулся на ее имя в интернете. На одном из форумов, где занимаются родословными, мне кто-то ее порекомендовал.
Вы собираетесь найти ей замену? Или она у вас все закончила?
Думаю, придется искать ей замену. Все пока никак не решусь. В общих чертах работу Тони закончила, но осталось еще много чего по мелочам. Самая большая проблема подтверждение дат. Для этого ей и понадобился доступ к городским архивам. Для этого же она и с вами связывалась, мистер Резерфорд.
Я понимаю, зачем вам нужен доступ к архивам, сказал Расти. Но зачем Тони обратилась ко мне, я, хоть убейте, не пойму. С чего это вдруг она решила, что я могу раздобыть нужные вам бумаги? Я же не сотрудник архива. Я всего лишь менеджер по информационным технологиям.
Насколько я понимаю, дело было так, сказал Клостерманн. Тони связалась с сотрудником архива. Узнала, что существует проект по оцифровке всех документов. Сотрудник архива сообщила Тони, что произошло что-то типа фальстарта. Объем памяти компьютерной штуковины, которую они пытались использовать, оказался слишком мал, поэтому, не закончив процесса, они собрали денег и купили другую, с большим объемом. Скопировали все, а потом вы, как менеджер по компьютерным технологиям, забрали старую штуковину и отнесли на склад, мол, пусть полежит пока там, вдруг еще для чего-нибудь понадобится. Возможно, документы, которые мне нужны, все еще находятся в ней.
Резерфорд секунду подумал.
Я понял, о какой штуковине вы говорите. Я действительно забрал ее. Подумал, что она может пригодиться для для еще чего-нибудь.
Резерфорд секунду подумал.
Я понял, о какой штуковине вы говорите. Я действительно забрал ее. Подумал, что она может пригодиться для для еще чего-нибудь.
А вы знаете, где она сейчас?
Не совсем. Но сейчас я пытаюсь ее разыскать. Она мне нужна для в общем, кое для чего нужна.
Если найдете, позволите мне посмотреть, нет ли там чего-нибудь о моем отце?
Не знаю, имею ли право, сказал Резерфорд. Это ведь собственность города. Не знаю не будет ли
Но мы говорим о документах давности, может быть, даже больше чем семидесятилетней, сказал Клостерманн. Чья конфиденциальность будет этим нарушена? Тем более что все эти документы, в принципе, должны быть в открытом доступе. До пожара они хранились в реальном архиве. Ну? Что вы на это скажете?
Резерфорд промолчал.
Если проблема в вознаграждении, то имейте в виду, я не останусь в долгу. Вы очень не пожалеете, если я только смогу посмотреть хоть одним глазком. Терпение не моя добродетель. Да и годы уже не те.
Расти смущенно поерзал на кушетке.
Дело вовсе не в этом начал было он.
Тут проблема во времени, сказал Ричер. У Расти слишком много дел, он готовится перевернуть очередную страницу в своей жизни, и не сомневаюсь, что вы об этом догадываетесь, у менеджеров информационных технологий время стоит дорого.
Насколько дорого? спросил Клостерманн.
Десять тысяч долларов его может устроить. Наличными.
Клостерманн встал и протянул руку.
Так говорите, вы его личный консультант, мистер Ричер? Начинаю думать, что и мне, наверное, понадобится кто-нибудь в этом роде. Сколько времени вам нужно, чтобы найти документы?
Трудно сказать так сразу Мы над этим работаем. Я дам вам знать.
Возвращаясь к машине, Ричер молчал. Нутро подсказывало ему, что он и раньше мог сталкиваться с Клостерманном. Где-нибудь в казарме. В барах. В тюремных камерах. В офисах. На глухих улицах. Да где угодно. В любой точке планеты. Или, по крайней мере, встречал людей типа Клостерманна. У которых рыльце в пушку, которые воображают себя настолько умными, что могут любого обвести вокруг пальца. Умеют искусно запутать следы. Нет, Ричер не считал, конечно, что все, что наговорил ему Клостерманн, вранье. Насчет иммиграции своего отца, например. Или его дел в бизнесе. Многое легко проверить, и только дурак станет врать, приводя подробности, опровергнуть которые можно в два счета. Но вот история семьи проверку на вшивость не прошла. Желание написать ее якобы для сына. Уж больно красивенький получается бантик. Нет уж. Скорее, Ричер поверит, что в этом семейном шкафу прячется скелет, да еще не один. Что-то такое, что не в ладах с законом. Или нечто постыдное. Вещь, которую Клостерманн хотел бы поглубже закопать. Или представить в ином свете. И этот секрет стоит десяти тысяч долларов, выплаченных лишь за возможность хотя бы взглянуть на документ, в котором о нем упоминается. Допустим, что за него можно выложить толстую пачку наличных. Стоит ли он жизни Тони Гарзы? И Резерфорда?