Один из мужчин, бородатый, одетый во все черное, ухмыльнулся и двинулся навстречу, выбрасывая руку, сжатую в кулак. Я же, поднырнув под ней, ушла вбок. Мой ножик вскользь прошелся по рукаву его дублета, но короткое лезвие лишь попортило ткань. Вместо этого я вытащила кинжал из чужих ножен.
Мне хватило взгляда, чтобы понять: длинное искривленное лезвие затуплено. Это далеко не Туманный. Хотя и без того ни одно обычное оружие не смело сравниться с мечами даэвов, выплавленными из руды ограждающих скал.
Новым оружием я не подрезала, а скорее разорвала сухожилия на ногах разбойника, и тот рухнул на землю.
Краем глаза я заметила, как Майя вытащила что-то из корзинки и бросила в одного из незнакомцев. Раздалась новая порция ругательств отборных, витиеватых. Если бы я в свое время не жила в человеческой деревне, то, возможно, запомнила бы для себя пару новых словечек. Даэвы, даже теневые, ругаются мало, по крайней мере не строят из ругательств целые словесные конструкции.
«Перцовый порошок», мгновенно догадалась я.
Погоди, остановись! Незнакомец у границы печатей примирительно поднял руки. Мы осознали свою ошибку. Давай разойдемся мирно.
Его улыбка показалась мне ядовитой, хитрой. Я ни на миг не поверила ему. Но в то же время у меня не было уверенности, что я справлюсь со всеми.
Я выжала из этого тела максимум, и легкое головокружение лишь подтверждало, что долго оно не выдержит.
Хорошо. Разойдемся, ответила, не выпуская из руки чужой кинжал. Майя подкралась ко мне и теперь стояла, прижавшись к моей спине и содрогаясь мелкой дрожью. Но без шуток.
Поначалу разбойник улыбнулся. Но затем его улыбка сползла с лица, и он добавил:
Да, конечно. Мы не хотим привлекать ничье внимание.
Я наблюдала, как один за другим мужчины выползали за пределы охранного круга.
«Они думали, что мы легкая добыча. Поэтому напали», осознала я, провожая разбойников взглядом, пока их спины не исчезли среди деревьев.
Как только они пропали из виду, я медленно сползла на землю, поддерживаемая Майей.
Что с тобой? Что такое? заволновалась она.
Немного устала. Сейчас пройдет.
Конечности ныли, кажется, я потянула запястье. Головой я знала, что смогу справиться с этими разбойниками. Даже выборочная потеря воспоминаний не могла вытравить все знания и долгие годы тренировок. Но мне понадобилось убедить в этом чужое тело, и теперь оно запоздало говорило мне «Нет».
Подожди, у меня есть кое-что из трав. Майя на некоторое время пропала, кинувшись к своей корзинке, а я через силу следила, как она копается в ней с тихим шорохом.
Потом вернулась и сунула мне несколько листьев, требуя их пожевать.
Взбодришься. Они горькие, но зато сознание не потеряешь. Где-то болит?
Да. Кажется, запястье, поморщилась я и, лишь чуть задрав рукав, увидела, как оно опухло.
От трав во рту вязало. По языку распространился горьковатый привкус.
Майя пережевывала другую порцию листьев.
Ты говорила, ночью ходить относительно безопасно? Но как тогда мы наткнулись на этих людей? нерадостно спросила я, добавляя: По крайней мере, у одного из них руки точно запачканы кровью. В любой другой ситуации я должна была схватить их и передать
Плюх.
Я замолчала. Майя, смотревшая на меня с видом внимательного слушателя, размазывала по моему запястью пережеванную ею массу.
Кому передать? Паладину?
Неважно, пробормотала я.
Запястье пульсировало, но боль в нем действительно успокаивалась.
Так почему они были здесь?
Я Не знаю. Правда. Майя немного отползла от меня. Возможно, бежали подальше от портала. Говорят, на юге в третьем королевстве попадается все больше переродившихся. Но это естественно, там же раскол.
Значит, они выбрали меньшее из двух зол. Лучше скрываться от даэвов тени и паладинов короны, они хотя бы материальны и, наверное менее пугающие, чем перспектива стать перерожденцем.
Уму непостижимо. Я до сих пор не верила, что на материке правда появился портал в Серый мир. Если бы кто-нибудь рассказал мне об этом двадцать семь лет назад, я бы посчитала все его слова бредом, и неважно, человек бы это был или даэв.
В Сером мире правит темная магия, там нет света, да и жизни как таковой нет. Лишь магия тьмы, кормящаяся нашими грезами, страхами, кошмарами и преступлениями. Но проблемы начинаются в момент, когда эта энергия попадает в наш мир. Она проникает во все живое, искажая и изменяя его. По причине того, что чувства и эмоции людей сильны, а в их крови нет врожденной магии, чаще всего именно они бывают жертвами этой энергии. Они становятся перерожденцами, ревенантами живыми мертвецами, что жаждут крови. Иногда обращенных людей еще можно спасти, но далеко не всегда.
Поэтому портал на материке, да еще и на территории светлых орденов, бедствие. Но, судя по рассказам Майи, все вокруг привыкли с ним жить. И в моей голове это никак не укладывалось. Мне казалось, спокойная жизнь в таких обстоятельствах просто невозможна.
Второе, чего я совершенно не понимала: даже зная, что грехи погружают душу во тьму, делая ее гораздо уязвимее для сил Серого мира и, что еще ужаснее, делая изменения в случае перерождения необратимыми, некоторые все равно шли по кривой дорожке.
Глупцы, выносящие приговор сами себе.
Нам пора, сказала я, поднимаясь. Благодаря стараниям Майи мне действительно стало гораздо лучше. Не стоит здесь оставаться, они могут вернуться.
На небе уже давно брезжили первые лучи солнца, а среди темных стволов деревьев, словно кутая мелкие кустарники в одеяло, расползся туман.
Похолодало.
Руки замерзли настолько, что было тяжело сжимать пальцы.
И извини, Майя, что тебе приходится через все это проходить, проговорила я, понимая, что за последние сутки девушка пережила слишком многое.
Да нет, ничего, умудряясь испытывать в подобной ситуации смущение, отозвалась она.
Ее волосы разметались, и в них застряли мелкие листики. Со стороны она была похожа на лесную нимфу. Мое лицо с ее сущностью выглядело куда мягче и невиннее, чем когда я являлась его владелицей.
Не «ничего». Я запомню это. И отплачу за твою помощь. Деньгами или, если ты того захочешь, услугой.
Услугой? ошарашенно переспросила Майя. Судя по ее виду, она знала, что я предлагаю. Помощь в будущем. Невыплаченный долг.
Да. Поэтому подумай об этом. Я остановилась у своего меча, со смешанными чувствами глядя на сверток.
Туманный часть меня. Но теперь он меня не принимал, вызывая какую-то детскую обиду.
Я подняла оружие, вновь повесив его себе на спину.
Какой же тяжелый
Пора, я сделала первый шаг. И да, Майя, теперь расскажи мне все, что знаешь о появлении второго раскола
II
Столкновение с настоящим
Даэвам даровано четыре вида внутренней магии: сила воплощений и исхода для темной стороны, и сила чувств и сновидений для светлой.
Каждый даэв рождается с одной из четырех сил. Но способности к управлению даром, как правило, у всех различны.
«Энциклопедия 1 уровня».Библиотека Академии Снов.Мои ладони оказались непривычно мягкими, ни намека на загрубевшие мозоли, от которых не спасали никакие мази травников. Я свыклась с ними и давно перестала обращать внимание, но теперь, сжимая руки, принадлежавшие Майе, не могла себе отказать в удовольствии потрогать нежную кожу. Будто я и не упражнялась с Туманным ежедневно на протяжении многих лет.
Мы совсем недавно вышли за пределы леса и забрались на холм, чтобы отыскать главный тракт, ведущий к городу.
Щекотно, Майя дернулась и тихо засмеялась, поведя плечами.
Я сосредоточенно кивнула, перемещая свои пальцы с ее ладоней к запястьям.
Помня, что мы поменялись, когда девушка держалась за меня, я все же пришла к выводу, что, возможно, это произошло по моей вине. Хотя каким именно образом, пока даже не предполагала. За все годы жизни я ни разу не слышала о магии, способной обменять тела.
Колдовство имело четкие границы четыре врожденных дара. У каждого даэва была предрасположенность к одному из них. У светлых силы чувств и сновидений, их обладателей называли эмпатами и сомниумами, а у теневых, мортемов и скардов дар воплощений и дар исхода
Но теперь, вновь пробуя внушить Майе спокойствие, я почувствовала пустоту и где-то в глубине едва отзывающийся холод. Чего-то недоставало, будто я сосуд, наполненный лишь на треть.
Сара, ты молчишь уже несколько часов. Ты что-то вспомнила? заглядывая мне в лицо, спросила девушка. Когда я рассказывала тебе о расколе.
Я Мне просто надо время, чтобы осмыслить это, призналась я, пытаясь отделить охватившие меня грусть, скорбь и недоверие друг от друга. Я привыкла препарировать свои эмоции. Порой, чтобы унять чужое горе, приходилось просто забирать его себе.
Уныние, горе, страх, гнев, зависть я задохнулась бы, если бы не могла с ними справляться. И это неумолимо повлияло на мое поведение. Я редко улыбалась, смеялась и плакала. Моя сила иссушала мои собственные эмоции.
Хотя, по правде говоря, мало кто из подобных мне был способен на такое глубокое влияние.
Майя выжидательно смотрела на меня, и я неожиданно для самой себя поделилась своими мыслями:
Я не понимаю, почему даэвы вдруг восстали друг против друга. Это неправильно.
Наверняка людская молва за двадцать семь лет исказила случившееся, но сомневаюсь, что стычка между даэвами тени и света была выдуманной, как и слова о многочисленных жертвах с обеих сторон.
С того момента прошло много лет, и между ними вновь воцарилось перемирие. И временно опустевшая Академия Снов успела выпустить не менее пары сотен студентов. Внушительное число, ведь на поток поступало всегда не больше тридцати учеников, а иной раз и того меньше.
Поэтому я не сомневалась, что знала лично по крайней мере нескольких из тех, кто погиб в тот злополучный день.
Об этом я и рассказала Майе. Она долго молчала, прежде чем спросить:
И Люция Морана тоже знала? Дива, что создал раскол.
В памяти всплыло лицо: белая кожа, высокие скулы, серые, будто дым костра, глаза, которые становились темнее, когда парень колдовал, и короткие белые, точно свежевыпавший снег, волосы. Иной раз казалось, что орден, основанный его предками, назван Северным именно по этой причине.
Вся внешность Люция Морана состояла из контрастов, как и его характер, будто хорошего и плохого в нем ровно половина к половине. Порой он был слишком беспечным, непредсказуемым и наглым, доставляя проблемы. А порой вызывал доверие и уважение, которые я испытывала далеко не ко всем. И, к сожалению, первого было гораздо больше.