Но сегодня, пока они с дочкой подшучивали друг над другом, Чарли постоянно улыбался и щурился с довольным видом. Джек, наблюдая за ними, тосковал по временам, когда они с Мэгги так же с любовью отпускали шуточки в адрес друг друга. В те времена она еще не приходила из клиники вымотанной настолько, что даже сил на простые разговоры не оставалось. Казалось бы, еще совсем недавно Джек и Мэгги ужинали около половины седьмого, причем готовил тот, кто приходил домой первым, или еще лучше вместе. Или отправлялись в любимый ресторанчик, или, если вечер был теплый, ехали в «Келли» на Ревир-Бич и заказывали роллы с лобстером. Теперь, за исключением особых вечеров вроде сегодняшнего, их ужин был «ужином навынос», либо они ели каждый сам по себе: Мэгги в клинике, а Джек в «Сабвее» возле дома.
Снова зажужжал телефон Мэгги. Она посмотрела на экран и нахмурилась, а потом переслала звонок на голосовую почту.
Может, выключишь, пока мы тут едим? предложил Джек, очень постаравшись не выдать своего раздражения.
Мэгги, вздохнув, убрала телефон в сумочку.
С днем рождения! пожелала вновь появившаяся официантка и плавно расставила тарелки на столе.
Да, денек выдался что надо. Чарли счастливо обозрел темные и блестящие от абрикосового соуса ребрышки на решетке и миску с горой картошки фри, залитой расплавленным сыром и утыканной беконом.
Мэгги оценила взглядом свой устрашающего вида, источающий сыр бургер.
Да, пап, такого монстра я не едала с твоего прошлого дня рождения.
Чарли улыбнулся и заткнул салфетку за воротник.
Я в курсе, что это для меня вредно. Так что, может, тебе следует вызвать «скорую», пусть постоят снаружи с включенным двигателем. Если случится сердечный приступ, желаю, чтобы эта миленькая официантка сделала мне дыхание рот в рот.
Сказав это, он взял нож для стейка и вдруг замер и поморщился.
Ты как, пап? спросила Мэгги. Все в порядке?
Все норм, просто опять ледяной иголкой в спину кольнуло.
То есть?
То есть такое чувство, будто кто-то вонзил нож между лопаток. Ненавижу такое.
И давно это у тебя? Мэгги поставила бокал на стол.
Пару-тройку недель. Чарли небрежно махнул рукой. Чепуха, кольнет и пройдет.
Может, мышцу в зале потянул? предположил Джек.
Чарли регулярно ходил в «Голдс» на Арлингтон-Хайтс и всегда был в отличной физической форме. Если позволяла погода, проезжал на велосипеде шестьдесят миль, а то и больше, и в семьдесят лет бицепсы у него были как у атлета.
Ты советовался по этому поводу со своим доктором? спросила Мэгги.
Он сказал, что это просто мышечное напряжение.
Прописал тебе что-нибудь?
Ага, тайленол. Может, мне следует наведаться к костоправу?
Господи, нет. Ты знаешь, что я о них думаю. В твоем возрасте это, скорее всего, остеохондроз. Последнее, что тебе нужно, это чтобы кто-то манипулировал с твоим позвоночником. Тебе надо сделать МРТ.
И что оно покажет?
Возможно, защемление нерва.
Хм. А я-то думал, это просто возрастное.
Дам тебе телефон хорошего доктора. Посмотрим, может, он хоть на рентген тебя отправит.
Ой-ей! Чарли хлопнул себя по груди. Стариканам приготовиться! Где же эта официанточка? Мне срочно требуется дыхание рот в рот.
Хорошая попытка, пап, вздохнула Мэгги.
Ее телефон был в сумочке, но они все равно услышали, как он зазвонил. Мэгги не смогла удержаться, достала телефон, посмотрела на входящий номер и тут же встала из-за стола.
Извините, но я должна ответить.
Она прижала телефон к уху и пошла из зала.
Ее пациентам повезло, сказал Чарли. Мой доктор, думаю, даже имени моего не знает. Я для него просто очередной семидесятилетний старикан.
Джек хмыкнул.
Чарли обмакнул палочку моцареллы в соус и откусил кусочек.
Что я сейчас услышал, Джек? У тебя какие-то проблемы?
Я ничего не сказал.
Но ты подумал, и я это услышал. У вас с Мэгги все в порядке?
О чем ты сейчас?
Чарли, как сейсмограф, улавливал малейшие тектонические толчки, а его взгляд был таким пристальным, что Джек чуть ли не физически почувствовал, как он взглядом просверливает его мозг.
Все дело в ее работе, а так больше ничего.
А что с ее работой?
Она все пожирает.
Мэгги предана своим пациентам. У нее охренеть какая практика. Естественно, это отбирает свободное время.
Я знаю, и я горжусь своей женой, но в последнее время мы живем как два корабля ночью на встречном курсе.
Да, такова дьявольская природа вещей, заметил Чарли. Когда ты в браке с профи, приходится с этим мириться. Все настоящие доктора такие, Мэгги не исключение.
И что на это сказать? На свадьбе друзья Джека поздравляли его с тем, что он взял в жены не только красотку, но еще и такую красотку, которая будет приносить в дом реальные деньги. А теперь они даже телевизор вместе редко когда смотрели.
Может, ей стоит немного сократить свои часы, предложил Чарли.
Да, хотелось бы. Но когда твои пациенты действительно нуждаются в тебе
Джек замолчал. Он хотел сказать, что в таком случае муж отступает на второй план, но не стал.
И еще он увидел по лицу Чарли, что тот ему сочувствует. С чего бы это? Мэгги была его идеальной, прямо-таки блестящей дочерью. А Джек парень, который увел ее, парень, который тратит свое время на чтение семинара «Несчастные влюбленные».
Мэгги вернулась и села за стол.
Простите, что пришлось прервать наш ужин.
Все хорошо? спросил Чарли.
У меня пациентка, она очень серьезно больна. Ей всего сорок три, и у нее трое маленьких детей. И она умирает.
Господи, выдохнул Чарли.
Рак яичников в последней стадии. Мэгги сделала глубокий вдох и провела ладонью по лицу. День выдался долгим. Прости, что порчу веселье в твой день рождения.
Мэгги, родная, ты никогда не испортишь мой день. Хочешь об этом поговорить?
Вообще-то, нет. Я бы предпочла поговорить о чем-то более приятном.
Ты прям как твоя мать. Знаешь об этом? Если дела плохи ни слова не услышишь, всегда все в порядке. И так до самой смерти. Ты с каждым днем все больше на нее похожа.
Джек наблюдал. Отец и дочь взялись за руки. Эта связь возникла между ними задолго до того, как он познакомился с Мэгги. Джек ничего не имел против их близости, он просто-напросто им завидовал. И он уже не в первый раз подумал о том, как было бы хорошо иметь такую близкую связь со своим ребенком.
Если бы у них был ребенок.
Позже, когда они вышли из ресторана, посыпал легкий снег. Джек сначала подвез Чарли, а к тому времени, когда приехал домой, начался снег с дождем.
Мэгги сидела в кухне, вид у нее был измученный, и вообще она выглядела гораздо старше своих тридцати восьми лет.
Сожалею о твоей пациентке.
Джек обнял жену, он хотел ее утешить, не более, но почувствовал, как она напряглась в ответ.
Пожалуйста, Джек, отстранившись, тихо сказала Мэгги. Не сейчас.
Я просто тебя обнял. Это не просьба заняться любовью.
Извини, но я даже говорить сейчас не могу.
Ничего. Кстати, что такого ужасного в том, что я хочу заняться любовью со своей женой? Мы так давно не
Но Мэгги уже встала и пошла к двери.
Я устала.
Дело во мне? Скажи как есть, я выдержу. Я сделал что-то не так или не сделал? Джек запнулся, это было тяжело, но он должен был спросить. У тебя кто-то есть?
Что? Господи, Джек, нет. Ничего такого. Принять душ и лечь спать это все, что мне сейчас нужно.
Она выскользнула из кухни и пошла к лестнице, которая вела в их спальню.
Джек прошел в гостиную, выключил свет и какое-то время просто сидел в темноте и слушал, как за окном идет дождь со снегом. Вспоминал день свадьбы и клятвы, которыми они обменялись. Год спустя, получая диплом, Мэгги дала еще одну клятву, поклялась в верности своим пациентам. Кто на первом месте? Он или они?
Теперь Джек уже не был уверен, что знает ответ на этот вопрос.
Теперь Джек уже не был уверен, что знает ответ на этот вопрос.
В ту ночь, лежа рядом со спящей женой, он искренне ей завидовал, даже подумал, не закинуться ли парочкой таблеток ативана из пузырька в ящичке прикроватного столика. Но он слишком много выпил за ужином, и в прошлый раз, когда он смешал ативан с алкоголем, это закончилось тем, что он в одной пижаме сел за руль, а утром даже не смог вспомнить, куда ездил и чем занимался.
Джек закрыл глаза. Он жаждал забыться, но сон все не шел. Он вдыхал запах Мэгги от нее пахло мылом и абрикосовым шампунем и вспоминал, какими они были раньше.
«Я скучаю по тебе, подумал Джек. Скучаю по нам».
5. Тэрин
«Чем дольше она на него смотрела, тем сильнее разгоралось пламя ее взгляд, ее сердце, все было приковано к нему»
Таким было начало конца трагедии царицы Дидоны, той, которая спасла потерпевшего кораблекрушение воина, и это стало ее роковой ошибкой. Тэрин пожалела, что открыла эту пропитанную ненавистью и яростью книгу, но так уж случилось, что на семинаре «Несчастные влюбленные» именно «Энеида» Вергилия была задана для обязательного домашнего чтения. Профессор Дориан предупредил, что это трагедия, и Тэрин была готова к несчастливому концу. Она знала, что Энея, или царицу Дидону, или обоих ждет безвременная смерть.
Но она не была готова к тому, что это так ее разозлит.
Весь уик-энд Тэрин думала о царице Дидоне и ее возлюбленном Энее, воине Трои, который доблестно бился с греками, защищая свой город. Эней потерпел поражение и был вынужден бежать, Троя пала, он со своими людьми отплыл в Италию. Но боги не были к ним милосердны. Поднялся шторм, и флот Энея потерпел крушение. Чудом спасшиеся Эней и его люди оказались на острове Тир, где правила царица Дидона.
Если бы только Дидона сразу приказала придать Энея мечу Или без жалости швырнуть его обратно в море. Если бы она пошла на это прожила бы до старости в окружении своих любящих подданных. Она могла бы найти счастье с мужчиной, который уж точно был достоин ее любви. Но нет, Дидона оказалась слишком мягкосердечной, она доверилась чужестранцам из Трои. Она дала им еду и кров. И что хуже всего она была настолько безрассудна, что отдала Энею свое сердце. Забыв о достоинстве, Дидона ради какого-то незнакомца пожертвовала репутацией целомудренной вдовствующей царицы.
И этот чужестранец предал, а затем покинул ее.
Эней разбил сердце возлюбленной и уплыл с Тира в погоне за славой. Обуянная горем Дидона приказала возвести погребальный костер и взошла на него. Там она, жаждая смерти, вынула из ножен меч троянской стали и вонзила его в себя.
«и в то же мгновение тепло покинуло тело и ветер развеял жизнь».