Я согласился, потому что выбора не было! Никто не мог ей помочь, не зная, что с ней случилось
И тебя не смутила фраза «Она должна умереть»?! Даргел почти рычал. Сейчас я бы ни одному дракону не пожелала рядом с ним оказаться, потому что у моего обычно спокойного, выдержанного брата сверкали глаза, а еще я чувствовала исходящую от него ярость. Я ее настолько чувствовала, что у меня кожа покрылась мурашками и меня саму затрясло.
Хватит. Мой голос звучит на удивление спокойно. Дар, мы с тобой здесь, чтобы узнать, что произошло с мамой, а не бросаться друг на друга.
Хватит. Мой голос звучит на удивление спокойно. Дар, мы с тобой здесь, чтобы узнать, что произошло с мамой, а не бросаться друг на друга.
Как ты можешь быть такой спокойной, Лал?! Брат резко подается вперед. Как?! Тебе что, наплевать?!
«Могу, хотела ответить я, потому что от этого зависит моя жизнь, жизнь моего ребенка, ваши и всех, кто находится в резиденции».
Разумеется, ничего такого я сказать не могла, а если бы и могла, все равно не сказала бы. Потому что меня оглушило воспоминаниями-словами Ардена. О том, что, когда мать Торна была беременна, ей приходилось пользоваться подавляющими пламя пластинками. О том, что его сила перебивала ее. И о том, что Торн с младенчества был безумно силен.
Настолько, что он не может чувствовать.
Просто не может себе это позволить.
Лал, повторил Даргел, на этот раз поднимаясь с кресла, да что с тобой там случилось?! В этом Рагране?
Где моя мать сейчас? Я перевела взгляд на отца.
Не знаю. Лаура, я не знаю. Они забрали ее и спустя время исчезли. Я долгие годы о ней ничего не слышал. Признаюсь, когда я встретил Ингрид, я и впрямь считал, что Оррис мертва. Но я не мог пойти в полицию, Лаура, понимаешь? Не мог. И я не лгал тебе, потому что думал, что
Это какой-то бред! Даргел снова его перебил. Отец, ты вообще себя слышишь?! Ты понимаешь, что ты несешь?!
Понимаю. Отец также резко поднялся. Пойми и ты: у нас был ты, Даргел. И нам нужно было тебя кормить. Одевать. Нужно было тебя отдать в школу, и не в какую-нибудь, где ты превратился бы в уличного хулигана уже на второй год, а в нормальную, в достойном районе с достойными людьми.
Ты всегда был зациклен на деньгах. Даргел шагнул к нему. Я думал, одна Ингрид помешана на роскоши и статусе, но нет, ты тоже. Только мне в голову прийти не могло, что ты на передовую бросишь ее. Женщину, которую, как ты говоришь, ты безумно любил!
Довольно! Я поднялась тоже. Если вы пришли сюда, чтобы ссориться, можете сразу выйти и закрыть за собой дверь. Потому что, как вы оба уже знаете, я беременна и моему ребенку не пойдет на пользу, если вы решите сейчас выяснять между собой отношения.
Сработало: оба сразу посмотрели на меня.
Ты не ответил на мой вопрос, пап.
Ты же просила не называть тебя дочкой. Лицо Юргарна Хэдфенгера исказилось.
Я была не права. От того, что мы начнем делать больно друг другу, никому хорошо не будет. Расскажи, как ты узнал о том, что мама жива.
Я снова опустилась в кресло, отец последовал моему примеру. Последним сел Даргел.
Со мной связались противники реформы Торна, Лаура. Представители оппозиционной партии, очень категорично настроенные против его идеи о том, что брак иртхана и человека, правление иртхана и человека это сила, а не слабость. Всплыло старое дело, за которое я в свое время взялся по той же причине, по которой ваша мама пошла на эти исследования, но это дело ничего не значило бы Когда все это случилось, когда обо всем стало известно Стенгербергу, мне позвонили и сказали, что твоя мать жива. И что, если я хоть слово скажу о том, что я на самом деле не связан с оппозицией, уничтожат не только меня, но и ее.
И ты им поверил? Поверил, что она жива?
Я целых две минуты смотрел на нее, Лаура. На нее, подключенную к системам жизнеобеспечения, пока все следы этого не были уничтожены вместе с моим ноутбуком. Он сгорел.
Как ты можешь быть уверен, что это она? выдохнула я. Как ты откуда ты знаешь, что это не актриса в гриме, очень на нее похожая, потому что
Лаура, мягко перебил отец, я сделал много плохого. Я совершил ошибку, когда позволил ей подписать тот контракт и отдал ее им после родов. Но я не лгал, когда говорил, что безумно любил Оррис. Я узнал бы ее даже через сто лет.
Я обхватила себя руками и откинулась на спинку кресла. Меня начинало знобить.
Может быть, потому что я узнала о маме. О том, что она до сих пор где-то. Совсем одна.
А может быть, потому что я узнала о Торне.
Когда Торну стало известно о твоей связи с оппозицией?
Примерно тогда, когда случился скандал в ресторане.
Я прикрыла глаза.
Лаура, позвал Даргел. Лаура, тебе нехорошо?
Я не знала, как это назвать. Это чувство, когда вдоль позвоночника дрожью ползет холод и от него же по спине растекается пламя, грозящее вот-вот вырваться наружу.
Вам лучше уйти, сказала я, поднимаясь.
Лал
Я не знала, как это назвать. Это чувство, когда вдоль позвоночника дрожью ползет холод и от него же по спине растекается пламя, грозящее вот-вот вырваться наружу.
Вам лучше уйти, сказала я, поднимаясь.
Лал
Уходите. Я покачала головой. Пожалуйста, мне сейчас очень нужно остаться одной.
Лали, я твой брат. Даргел шагнул ко мне как раз в тот момент, когда ладони обожгло холодом.
Отдернула их от стола, но было уже поздно, плеснувший из-под них иней морозным узором расползался по столу, пожирая стальную поверхность.
Назад! хрипло крикнула я: голос не слушался.
Я обхватила себя руками, не позволяя пламени вырваться в комнату, и ледяная мощь ударила в меня с такой силой, что стало нечем дышать. Последнее, что я увидела рывком открывшуюся дверь и ворвавшихся в кабинет врачей и мергхандаров. Где-то смазанным пятном мелькнуло лицо отца, и я соскользнула в окутавшую меня метель.
Глава 7
С ней все будет хорошо. Пламя пока стабильно.
Уверенный сильный голос внушал надежду. А вот слово «пока» не особенно.
Даргел! Пап!
Я подскочила там, где лежала, заставив датчики взорваться возмущенным писком.
Лаура, тебе нужно лежать. Шагнувший ко мне Торн мягко надавил на плечи, возвращая в горизонтальное положение.
Даргел
С ними все в порядке. Они по-прежнему в резиденции. Торн внимательно посмотрел на меня, а я облегченно вздохнула.
Все в порядке. С ними все в порядке. С ними
Я никому не навредила? Снова чуть приподнялась.
Нет. Никому. Стабилизирующие пластины сделали свое дело. Он указал на мои руки.
Ну что я могу сказать? Пластинами меня оклеили, как обоями в самый разгар ремонта. Кажется, не осталось даже кусочка кожи, куда не была бы наляпана пластина.
Но это не вариант. Торн по-прежнему смотрел мне в глаза. Мы не знаем, сколько потребуется пластин завтра. Послезавтра. Через неделю.
И что ты предлагаешь?
Как ты вообще додумалась зациклить пламя на себе? В его голосе звенел обжигающий льдом металл, но после того, как меня в очередной раз чуть не приморозило моим собственным, вряд ли это имело значение. Вернее, значение оно имело, а вот воздействие нет. Не на меня так точно.
У меня был выбор: убить всех или попытаться это остановить. Я сделала то, что первым пришло мне в голову.
На самом деле ты все сделала правильно, Лаура.
Я открыла рот, потом закрыла.
У меня что, слуховые галлюцинации, или Торнгер Ландерстерг только что сказал, что я что-то сделала правильно?
Пламя не может причинить вреда его носителю, если направить его вовнутрь. Ты немного не рассчитала и направила на себя, но на внешний контур.
Я сейчас не поняла, это ты меня так похвалил? уточнила я. Или собираешься сказать, что я буйнопламенная и меня нужно держать в изоляции?
Хочу сказать, что тебе нужно учиться управлять пламенем, Лаура. Как можно скорее и под руководством опытного наставника.
Да, и об этом мы тоже уже говорили. Я сделала упор на слове «уже». Кажется, пока не пришли к единому мнению.
С единым мнением в этом случае все очень и очень сложно, произнес Торн. Тем не менее для меня важно, чтобы ты была в безопасности.
Из-за того что он заслонял собой практически весь обзор, я даже не могла рассмотреть, где именно нахожусь. Но, судя по дизайнерскому оформлению потолков, точно не в переоборудованных под медицинские нужды комнатах (о том, что такие теперь есть в резиденции, мне перед встречей с отцом и Даргелом сообщили врачи). Не у Верража и Гринни, там таких потолков не было, и даже не в комнате, которая изначально должна была быть моей, тоже, там были другие цвета.
Ты у меня, произнес Торн: судя по всему, я слишком шустро крутила головой. В твоей комнате нет кровати, а для зверей сейчас не время и не место.
Есть еще импровизированная больница, напомнила я.
Там пока тоже нет кровати. Только медицинское кресло.
Серьезное упущение, хмыкнула я, а Торн неожиданно улыбнулся.
Настолько неожиданно, что горизонтальное положение было ну очень в тему. Падать повторно как-то не хотелось, а его улыбка обладала сногсшибательным эффектом. Буквально. В смысле, потому что раньше он так не улыбался.
Мне нужен ноутбук! быстро сориентировалась я.
Ну а что? Может, пока он такой странный, у меня все получится?
Или нет: Торн перестал улыбаться. А следом из-за его спины донеслось покашливание. Хотя покашливание это громко сказано, кто-то очень выразительно хмыкнул. Или рыкнул.
Мы не одни? уточнила я.
Нет, я, разумеется, слышала какой-то голос (как в тумане), когда пришла в себя, но почему-то в моей Вселенной сейчас подразумевалось, что мы одни.
Как я уже сказал, твоя безопасность сейчас в приоритете.
Торн чуть отступил в сторону, и я увидела Ардена.
В ошейнике.
Электронном, по которому периодически пробегали ледяные импульсы.
То есть ошейник я представить могла. Отдельно от Ардена. На виаре. На виари. Но Ардена в ошейнике нет. Совсем.
Эти двое в одну единицу времени в одной точке пространства у меня не стыковались.
Я чуть не спросила, какого набла, но вовремя тяпнула себя за язык. Ощутимо так, до боли и, судя по металлическому привкусу, даже до крови.
Арден, пожалуйста, могу я вас попросить оставить нас на пару минут?
За которые я постараюсь не убить Торна и не заморозить все к наблам. Хотя морозить тут всего ничего, полуразрушенная резиденция, дальше природа и без меня постаралась.