Но откуда такая беззастенчивость со стороны администрации демократов? Именно там берет начало поистине мутное дело Магнекуэнч. В то время, когда оно стало раскручиваться, уже началась серия передач технологий, посеявшая тревогу в американской оборонной промышленности, особенно среди производителей магнитов. Один из них, Стив Констинтинидис, рассказал нам об изумлении его коллег, когда они узнали, что Белый дом на протяжении трех-четырех лет снабжал Пекин конфиденциальной информацией об американских баллистических технологиях. Так, он утверждает, что «Соединенные Штаты делились с Китаем промышленными секретами, касающимися ракетных технологий. И именно Билл Клинтон заставил администрацию сделать это[367]». Но почему? «У каждого своя мотивация», уклонился от ответа Стив Константинидис[368], не желая слишком откровенничать. Другие, такие как Питер Лейтнер, рассказывали (не приводя ни малейших доказательств) то, что и сегодня остается только на уровне слухов: «Поговаривают, что это решение было принято в обмен на взятку, которую китайская армия заплатила республиканцам, демократам, Белому дому и даже чете Клинтон».
Несколько документальных фильмов, в которых Питер Лейтнер впоследствии выступил одним из режиссеров, расследовали тайные связи между администрацией демократов и Пекином в 1990-е годы. Общеизвестно, что Китай, встав на сторону Билла Клинтона и вице-президента Альберта Гора, нашел возможность финансово поддержать Демократическую партию во время президентских перевыборов в 1996 году. Несколько посредников приняли вклад Китая, чтобы организовать фонд, хотя электоральный закон США запрещал всем неамериканским гражданам финансово вмешиваться в процесс выборов.
Среди этих посредников был таинственный человек, Джонни Чан (Chung). Гражданин Китая и США, он был настолько близок к супругам Клинтон, а его деятельность настолько неопределенна, что вскоре он приобрел репутацию одного из главных сборщиков средств в Китае для Демократической партии. Теперь ясно, что этот бизнесмен принес в Белый дом денежные суммы, косвенно переданные высокопоставленными лицами китайской армии.
Эти факты были разглашены американской прессой и упомянуты в документальном фильме, который Питер Лейтнер представил в качестве свидетельства[369]. В частности с ним согласился побеседовать Джеймс Вулси, директор ЦРУ (19931995), и Лейтнер спросил его, почему Билл Клинтон встретился с ним только два раза за два года, в то время как Джонни Чан за тот же период появлялся в Белом доме пятьдесят восемь раз. «Господин Вулси не смог ответить, вспоминает Питер Лейтнер. Он лишь сказал: «Таков календарь президента». Господин Чан мог даже сделать так, чтобы источник финансирования, высокий чин народной армии Китая, встретился с президентом США лично во время вечера сбора средств фонда в Лос-Анджелесе[370]. Но вскоре делом заинтересовалось правосудие[371]. Вашингтон Пост предал огласке опрос федеральных властей, указав на центральную роль, которую играло посольство Китая в Вашингтоне при координации попыток китайского вмешательства[372], так что Демократическая партия была принуждена вернуть миллионы подаренных долларов их многочисленным отправителям.
В связи с этим огромным скандалом, который окрестили «Чайнагейтом», последовали приговоры нескольким десяткам участников дела, среди которых был и посредник Джонни Чан. Но высокие персоны из Демократической партии не были даже допрошены, а Джейнет Рено, в то время министр юстиции, отказался назначить особого прокурора, чтобы пролить свет на эти происки. Интересно заметить, что в то время, когда президент Дональд Трамп сделал предметом тщательного расследования предполагаемые связи с Россией во время избирательной кампании 2016 года, он никогда, казалось, и не вспоминал о другом, доказанном скандале, в котором была замешана страна, намного более вредящая интересам Вашингтона.
Не могли ли тайные дотации, полученные демократическим лагерем, подтолкнуть президента Клинтона передать Китаю американские технологические секреты? Обвинение кажется нам очень серьезным. Считал ли Белый дом, что передача технологий не была настолько стратегически важной, как об этом говорят военные, или что китайцы все равно получили бы технологии в ближайшем будущем, будь то с патентами Магнекуэнч или без них? В этой истории существуют многочисленные темные пятна, которые, может быть, никогда не удастся осветить. В любом случае Питер Лейтнер утверждает, что «администрация Клинтона сильно склонялась к тому, чтобы одобрить почти все просьбы китайцев». И он оставляет открытым вопрос, заслуживающий многомесячного расследования: были ли редкоземельные магниты центральной частью головоломки, в которой смешались коррупция, цинизм и жажда власти?
Отказ в доступе к Южно-Китайскому морю
Питер Лейтнер подчеркнул несомненным является то, что, «перекупая Магнекуэнч, китайцы получили технологии, которых им недоставало для усовершенствования ракет дальнего действия». Вопрос состоит в том, можно ли устаревшими американскими технологиями оснастить баллистические ракеты Dongfeng-26 («Дунфенг-26»), в принципе способные достичь американской базы, расположенной на острове Гуам, а также китайские реактивные противокорабельные снаряды Dongfeng-21D, которые Китай представил всему миру на эффектном военном параде в Пекине в 2015 году.
Ракета DF-21D (Dongfeng-21D), созданная в 2010 году и названная «убийцей авианосцев», является опорой политики «запрета доступа», которую Пекин проводил последние годы в Южно-Китайском море. Контроль над этим океанским побережьем, продолжающимся до южной оконечности Вьетнама, дал бы ему большое стратегическое преимущество, доступ к невероятному объему шельфовых углеводородов и контроль над половиной мировой торговли нефтью. Но эта перспектива неприемлема для Японии, Южной Кореи, Вьетнама, Филиппин и особенно Соединенных Штатов. Впрочем, к 2020 году 60 % военных кораблей США будут размещены в Тихом океане[373]. В 2017 году практически не было недели, чтобы там не происходил хотя бы один морской инцидент, и это позволяет считать этот район «морским пороховым погребом», откуда может произойти первый выстрел китайско-американского конфликта.
Отказ в доступе к Южно-Китайскому морю
Питер Лейтнер подчеркнул несомненным является то, что, «перекупая Магнекуэнч, китайцы получили технологии, которых им недоставало для усовершенствования ракет дальнего действия». Вопрос состоит в том, можно ли устаревшими американскими технологиями оснастить баллистические ракеты Dongfeng-26 («Дунфенг-26»), в принципе способные достичь американской базы, расположенной на острове Гуам, а также китайские реактивные противокорабельные снаряды Dongfeng-21D, которые Китай представил всему миру на эффектном военном параде в Пекине в 2015 году.
Ракета DF-21D (Dongfeng-21D), созданная в 2010 году и названная «убийцей авианосцев», является опорой политики «запрета доступа», которую Пекин проводил последние годы в Южно-Китайском море. Контроль над этим океанским побережьем, продолжающимся до южной оконечности Вьетнама, дал бы ему большое стратегическое преимущество, доступ к невероятному объему шельфовых углеводородов и контроль над половиной мировой торговли нефтью. Но эта перспектива неприемлема для Японии, Южной Кореи, Вьетнама, Филиппин и особенно Соединенных Штатов. Впрочем, к 2020 году 60 % военных кораблей США будут размещены в Тихом океане[373]. В 2017 году практически не было недели, чтобы там не происходил хотя бы один морской инцидент, и это позволяет считать этот район «морским пороховым погребом», откуда может произойти первый выстрел китайско-американского конфликта.
По мировым меркам, западное военное превосходство остается неоспоримым: на Соединенные Штаты приходится 40 % трат на вооружение, тогда как на Китай только 8 %[374]. Однако обладание Пекина передовыми баллистическими технологиями уже изменило соотношение сил в Южно-Китайском море. «В случае будущей войны наша армия встанет лицом к лицу с намного более сильным, лучше вооруженным современно и технологически, передовым врагом, предсказывает Питер Лейтнер, и это означает, что наши позиции в Тихом океане могут ослабнуть».
Китай вторая в мире экономическая держава, а ее отношения с Соединенными Штатами сильно ухудшились. Президент Дональд Трамп вступил в суровую торговую схватку с Пекином и, как мы уже видели, его окружение предвидит через десять лет войну с Поднебесной в Южно-Китайском море. И не ослабило ли США то, что его противник поставляет ему некоторые из важнейших комплектующих для вооружения? Сумеет ли Китай использовать в подходящий момент эту зависимость Вашингтона либо воздействуя в торговых переговорах через редкоземы, либо найдет возможность ущемить США военным путем? И это именно то, что он угрожал сделать весной 2019 года: когда Дональд Трамп попробовал запретить китайскому гиганту Huawei доступ на американский телекоммуникационный рынок, Си Цзинпин в сопровождении своего главного переговорщика Лю Хе посетил территорию JL Mag Rare-Earth, производство редкоземельных металлов, расположенное в провинции Цзяньси[375]. Китайский президент таким образом подчеркнул, что в случае эскалации торговой напряженности Пекин может нанести США удар в самое больное место. Информационное агентство Chine Nouvelle, подчиненное Коммунистической партии, через несколько дней обозначило цену вопроса: «Начиная торговую войну против Китая, Соединенные Штаты рискуют потерять поставки жизненно важного сырья для их технологического могущества»[376]. Допрошенный в Комиссии по расследованию Сената в 2017 году, директор ЦРУ Майкл Помпео подчеркнул, что вопрос зависимости США от поставок китайских редкоземов остается «очень серьезным поводом для беспокойства» для его службы[377]. Но он поостерегся уточнить, что именно было предпринято американскими спецслужбами для решения этой проблемы. Энтони Марчезе, президент общества горнорудных разработок Texas Mineral Resources, в 2014 году задал вопрос непосредственно Майклу Мореллу, заместителю директора ЦРУ с 2010 по 2013 годы: «Морелл мне сказал: Хорошая новость в том, что эта тема находится в моем почтовом ящике. ЦРУ полностью в курсе проблемы. Но плохая новость, продолжил он, состоит в том, что эта тема находится на самом дне моего почтового ящика, потому что Белый дом никогда не сообщал нам о том, что редкоземы являются приоритетом».