К его огромной радости, русские не только позволили ему войти в Балтийское море, но даже не препятствовали проникновению в Финский залив. Полный недобрых предчувствий, английский адмирал приблизился к Кронштадту и стал проводить рекогносцировку.
Благодаря господам дипломатам, он имел приблизительные сведения о силе береговых батарей главной русской крепости на Балтике и намеревался подавить их при помощи дальнобойной артиллерии. Примерный план взятия Кронштадта и уничтожения русского Балтийского флота у Непира уже имелся, но результаты предварительной разведки полностью его перечеркнули.
Посланные на разведки четыре парохода фрегата дружно наскочили на подводные мины, поставленные на северных подступах к Кронштадту. Благодаря тому, что мины Нобиля, на которых подорвались англичане, имели слабый пороховой заряд, пароходы ее величества отделались небольшими пробоинами. Будь на их месте гальванические мины Якоби, все они пошли бы на дно, и балтийский поход закончился бы, не успев начаться.
Однако и то, что произошло, заставило Непира отказаться от мысли штурмовать Кронштадт.
Я прекрасно понял замысел русских. Они хотят остановить нас при помощи своих мин и огнем крепостных и плавучих батарей Кронштадта нанести нашему флоту существенный урон. После чего русские намерены атаковать нас фронтальным ударом кораблей, находящихся в Кронштадте, и ударом в тыл кораблями, стоящими в Свеаборге. В сложившейся ситуации я не вижу иного выхода, как отступить в связи с неравенством сил. Только прибытие на Балтику французских кораблей позволит мне вернуться к обсуждению вопроса о штурме Кронштадта, торжественно изрек британский адмирал своим офицерам, и те радостно с ним согласились.
Подрыв сразу четырех пароходов произвел на них сильное впечатление, и при всей своей горячей любви к королеве и Британии на встречу со Старым Ником они не сильно спешили.
После совещания у адмирала английская эскадра покинула Финский залив и до июня бороздила просторы Балтийского моря, срывая торговые перевозки противника и переброску его войск по морю. Когда на Балтике появился французский флот адмирала Парсеваля в составе девятнадцати вымпелов, общая численность британских кораблей возросло до двадцати восьми судов. С такими силами господам союзникам было не страшно сражаться с парусным флотом русских, и адмиралы смело двинулись к Кронштадту.
Приблизившись к главной крепости русских, Непир любезно предложил Парсевалю первому идти на штурм Кронштадта, но тот категорически отказался от такой чести. Рассказы об «адских машинах», притаившихся в морских глубинах, а также вид крепостных укреплений и узость проходов вокруг нее заставили француза вежливо отказать Непиру.
Нисколько не прибавили радости адмиралам и данные разведки, согласно которым, русский флот ждал противника в полной боевой готовности: все корабли были выстроены в три колонны, примерно по тридцать судов каждая.
Учитывая присутствие на борту французских кораблей солдат десанта, можно было попытаться высадить десант на берег, откуда ударом с тыла уничтожить часть береговых батарей, держащих под огнем своих орудий южный проход вокруг Кронштадта, но Парсеваль отказался от этого предложения.
Учитывая присутствие на борту французских кораблей солдат десанта, можно было попытаться высадить десант на берег, откуда ударом с тыла уничтожить часть береговых батарей, держащих под огнем своих орудий южный проход вокруг Кронштадта, но Парсеваль отказался от этого предложения.
Мы хорошо знаем, как упорно сражаются русские на своей земле. К тому же они всегда смогут выставить против нас большее число войск, чем то, которым мы располагаем на данный момент.
После этих слов штурм Кронштадта канул в Лету, и союзные флоты принялись курсировать вблизи крепости, пытаясь выманить корабли Балтийского флота для сражения на чистой воде. Этот план едва не сработал. Находящийся в этот момент в Кронштадте император Николай был готов отдать морякам приказ к сражению, однако усилиями адмирала Литке и великого князя Константина Николаевича его удалось отговорить от этой затеи.
Видя, что его действия не находят отклика со стороны кораблей неприятеля, стоявший на шканцах адмирал Непир разразился проклятиями в адрес русских, спрятавшихся за стенами Кронштадта. Вновь состоялась встреча двух командующих для выработки дальнейшего плана действий.
Мой император не простит мне того, что весь поход нашего флота сведется к уничтожению рыбацких шхун местных чухонцев и безрезультатному обстрелу вражеского берега. Если нельзя взять Кронштадт, то нам следует нанести неприятелю урон в другом месте. Например, ударить по Свеаборгу, предложил француз, но Непир не согласился с ним.
В Свеаборге стоят корабли русских, и ударь мы по нему сейчас, то можем оказаться между двух огней. На месте русских я обязательно бы ударил в спину нашим флотам всеми силами Кронштадта.
Ну а что вы скажете относительно Ревеля и Риги? Там нет русских кораблей.
Зато есть хорошие крепостные укрепления.
Вы боитесь, что ваше адмиралтейство спросит с вас за чрезмерный расход пороха? с плохо скрываемым ехидством спросил француз. Лично у меня приказа экономить порох и ядра нет.
У меня тоже, но есть инструкция, согласно которой я могу атаковать указанные вами порты только в одном случае: когда Пруссия открыто выступит на нашей стороне и ее войска вторгнутся в Курляндию и Лифляндию.
Проклятая политика! Она вечно диктует нам, что делать, при этом оставаясь в стороне от поля сражения. Что же нам придется доложить нашим монархам по итогам балтийского похода? Чем оправдать потраченные нами средства? Парсеваль задал вопрос не в бровь, а в глаз, но у Непира имелся запасной вариант.
Есть одно место, взятие которого не только полностью оправдает наш поход, но и поможет большой политике.
Интересно знать, где оно находится? Надеюсь, что это не Копенгаген? встрепенулся француз, вспомнив тот ужасный фейерверк, что устроил британский флот, спаливший всю датскую столицу во время уничтожения датского флота.
Нет, это крепость Бомарзунд на Аландских островах. Справиться с ее гарнизоном нам не составит большого труда.
Но чем эта крепость может повлиять на большую политику? недоуменно спросил Парсеваль.
Тем, что ранее она была владением шведской короны. Выбив русских с островов, мы вернем их в юрисдикцию Стокгольму и тем самым заставим короля Оскара присоединиться к нашей коалиции. Так мы оттянем на Балтику значительные силы русских, которых им может не хватить на Дунае или Кавказе. У шведского короля сильный флот, вот пусть он штурмует Свеаборг, а если захочет, то и Кронштадт.
Да, политика тонкая штучка, с пониманием произнес француз. Но все равно я предпочитаю открытый поединок.
Каждому свое, философски изрек Непир, и корабли легли на обратный курс.
Первыми к островам пришли паровые корабли под командованием капитана Хала. Третьего июля они подошли к батарее капитана Теше и орудиями трех пароходов принялись ее громить. Весь бой длился около девяти часов и закончился в два часа ночи. Англичане не жалели снаряды, но так и не смогли полностью уничтожить русские укрепления.
Ответным огнем с берега были повреждены все три английских корабля. Особенно на них пострадала орудийная прислуга, чьи ряды были основательно выбиты огнем залегших за батареей гренадеров. Укрывшись за камнями, те вели прицельный огонь по амбразурам вражеских кораблей.
Разозленный Халл отвел свои пароходы в открытое море и стал дожидаться главных сил союзников. Тем временем полковник Бодиско отправил царю рапорт о появлении вражеского флота и просил оказания помощи. В ответ император послал гарнизону свое благословление, произвел Бодиско в генерал-майоры и пожаловал каждому солдату по два рубля серебром.
Ободренный вниманием государя, гарнизон Бомарзунда приободрился и был готов биться до последней капли крови. Сражение началось тринадцатого августа, когда французский десант под командованием генерала Барагэ дИлье начал высаживаться на берег.
Его прикрывали своим огнем все союзные корабли, общее число которых достигало сорок вымпелов. Все они находились вне зоны ответного огня крепостных орудий, но и в этой схватке русские артиллеристы смогли нанести урон врагу. Увидев, что один из пароходофрегатов сел на камни у берега, крепостные канониры пошли на опасный шаг. Рискуя разрывом стволов, они увеличили пороховой заряд вдвое допустимого и смогли повредить застрявший на камнях корабль противника.
В панике, чтобы облегчить пароход и поскорее сняться с камней, экипаж выбросил за борт все орудия и ядра, но это ему не помогло. Девять ядер угодило в борт корабля, надолго выведя его из боевого состава британского флота.
Другим неприятным проявлением русской смекалки стал тот факт, что крепостные канониры установили стволы орудий на деревянные колоды вместо отсутствующих станков и огнем своих пушек повредили еще один английский пароход. В отличие от предыдущего парохода, его спасло то, что он имел ход. Попав под обстрел и получив несколько пробоин, он смог выйти из зоны обстрела, но вскоре был вынужден остановиться. Вода активно проникала через пробоины в трюм, и весь экипаж усиленно работал на помпах.
Несладко пришлось и французским солдатам, высадившимся на берег. От огня гренадеров сильно пострадал их передовой отряд, в котором оружейным огнем были выбиты почти все офицеры. Только установив на берегу осадные батареи, французы приступили к штурму укреплений форта, но не тут-то было.
Метким орудийным огнем русские артиллеристы уничтожили все осадные орудия, и если бы не поддержка со стороны флота, французские солдаты не могли бы наступать. Сначала союзники подавили северный фланг русской обороны башню Нотвик. В результате непрерывной бомбардировки они пробили брешь в крепостной стене, через которую ворвались французские солдаты и пленили гарнизон башни.
Затем наступил черед главной башни форта Бреннклинт, обороной которой руководил капитан Теше. В течение всего дня и наступившей белой ночи гарнизон храбро оборонял башню, отбивая атаку противника за атакой. От непрерывного обстрела в башне возник пожар, который и стал причиной ее гибели. Во время очередной атаки, когда французам удалось ворваться в укрепление через стенные проломы, объятая огнем кровля рухнула, огонь попал в пороховой погреб, и башня взорвалась.