Потом в воздухе появилась авиация, и моей энергообочке пришлось немного поработать авианаводчиком. «Шершни» по одному давили всякую мелочь, в основном укрепленные дома пашей и беев, чьим нукерам удалось справиться с восставшими рабами. Когда в полуразрушенное строение врывались русские солдаты, пощады внутри в горячке яростного боя не было никому. Единственный «Каракурт», прилетевший чуть позже, занялся мечетями и медресе, внутри которых забаррикадировались религиозные фанатики. Первой его целью стала осажденная нашими войсками мечеть Сулеймание. Я представлял себе полную мощь его залпа, и ожидал, что после первого же захода этот комплекс строений в результате сильнейшего взрыва превратится в груду развалин, через которые к небу пробиваются языки яростного пламени и густой черный дым. Но, на первый взгляд, ничего не произошло, только несколько сотен самых непримиримых врагов вдруг исчезли из поля зрения моей энергооболочки. А «Каракурт» уже заходил в атаку на следующую цель
«В чем, собственно, дело? мысленно спросил я у своих Верных, пилотов Каракурта. Почему указанная вам цель не уничтожена?
Обожаемый командир, докладывает командир корабля амазонка Пелагия, услышал я мысленный ответ, дело в том, что перед вылетом ваша супруга Елизавета дочь Димитрия приказала демонтировать на Каракурте штатное вооружение и установить вместо него парализующие пушки. Господин Клим Сервий сказал, что у тех, кто попадет под наш удар, гарантированы шесть часов полного покоя
Эта Пелагия одна из тех подлежащих отчислению и продаже в рабство гимнасисток-неудачниц, которых мы выкупали у мадам Кибелы за пять солидов, намереваясь использовать их в качестве кадрового резерва для нашего войска. Кто же тогда мог предположить, что некоторые из этих девочек взлетят так высоко в буквальном и переносном смысле? И моя Елизавета Дмитриевна тоже хороша. Я ведь уже в самом деле был готов в щебень разнести все узлы сопротивления, невзирая на их историческую и культурную ценность, а она, намного лучше зная возможности Неумолимого, смягчила последствия моего гнева, применив наиболее гуманную разновидность оружия. Отсюда вывод тщательнее аккуратней надо планировать свои действия, не поддаваясь чувству гнева, чтобы потом не было стыдно ни перед Небесным Отцом, ни перед людьми. Ведь, помимо Понтия Пилата, одним из самых нелюбимых мною исторических персонажей является американский президент Гарри Трумэн, приказавший с целью устрашения всего мира испытать ядерное оружие на живых людях.
Позже я узнал, что когда русские солдаты ворвались на территорию мечети, прекратившую огрызаться ружейными выстрелами, ни у кого из них не поднялась рука закалывать штыками и стрелять скорчившихся в позе кататонии турок. Русские же люди, мгновенно остывающие в тот момент, когда враг становится бессилен и безоружен. Кстати, объявившаяся там Лилия осмотрела страдальцев, и сказала, что действие этих орудий ничуть не походит на результат применения магического заклинания парализации. Скорее, можно сказать, что мозг этих людей приведен в состояние самой черной меланхолической депрессии, когда окружающий мир становится настолько отвратителен, что даже самые отчаянные головорезы стремятся спрятаться от него внутрь себя. Та Империя, которой прежде служил Неумолимый, не только разрушала миры с нечеловеческим населением, осуществляя тотальный геноцид, но и была вынуждена подавлять мятежи проконсулов и народные восстания на собственных планетах. Именно для таких задач и было разработано оружие нелетального воздействия, чтобы высадившийся после удара с орбиты десантный корпус мог без особых потерь и суеты приступить к отделению агнцев от козлищ.
И вот теперь агнцев от козлищ придется отделять уже мне. Точнее, агнцев там почти нет, за исключением детей, еще не доросших до тележной чеки, и наложниц-полонянок, которые еще окончательно не отуречились и не забыли о своем первородстве. А то ведь Стокгольмский синдром он такой И вот теперь, следуя моему распоряжению, русские солдаты принялись сортировать полон. Мужчин, найденных при оружии отдельно. Мужчин без оружия и мальчиков-подростков отдельно. Женщин и девочек-подростков отдельно. Малых детей обоих полов отдельно. Что касается не участвовавших в сопротивлении некомбатантов, то кого-то из них я переселю в мир Славян, кого-то в мир Содома. А вот люди, в своем прошлом совершавшие разные злодеяния над теми, кого они считали неверными собаками, грабившие, насиловавшие, убивавшие безоружных и обращавшие их в рабство, следует прилюдно подвернуть самой страшной казни. Такие у меня правила, просто я пока не знаю, как организовать этот Процесс Века, который без всякой огульности разом осудит несколько тысяч преступников. Надо по этому поводу переговорить с Бригиттой Бергман быть может, она, как маг Истины, сможет подсказать наиболее приемлемое решение этой задачи.
Тогда же и там же.
Сержант СПН ГРУ Кобра, в миру Ника Зайко, Темная Звезда, маг огня высшей категории.
Это была славная работа. В рассветный час мы обрушились на султанский дворец, будто разъяренные ангелы мщения, застав турок в момент совершения намаза. Внезапный визит лисы в курятник, и тот вызывает меньше переполоха. И я, с зажатой в руке Дочерью Хаоса, возглавляла это веселье. Вот полсотни усатых бритомордых[24] янычар в высоких белых шапках, вздувая фитили своих мушкетов, строятся к бою. Это личная охрана султана, отборные из отборных но прежде, чем они дали залп, я взмахнула правой рукой и с острия моей любимой сорвался плазменный шар, угодивший прямо в середину толпы. Эффект как при попадании из Шмеля, и даже лучше. Те, что стояли в самой середине, разлетаются во все стороны горящими клочьями, остальные отчаянно вопят, объятые яростным пламенем. Более того, дверь во дворец, которую прикрывали собой эти недоделки, тоже разлетелась горящими щепками.
Дорога вперед открыта, поэтому я с отрядом отборных головорезов врываюсь внутрь, пока под открытым небом кипит яростная схватка, в которой бойцы штурмовой когорты, в своем большинстве бывшие галерные рабы, без всякой пощады вырезают всех, кто схватился за оружие. Не трогали наши бойцы только тех, кто с самого начала операции упал ниц и не шевелился. Наш Серегин всегда отмеряет меру насилия по силе сопротивления, так что пусть себе живут. Внутри дворца тоже была резня: сначала местные бабуины и бородатые и бритомордые лезли на нас, выставив вперед свои железки, зажатые в потных кривых ручонках, и мы с Дочерью Хаоса в хмельном упоении битвы убили их всех, и в этом нам помогали штурмовики, частым ружейным огнем поддержавшие нашу яростную атаку. А потом те, что уцелели в первой схватке, бежали от нас, и смерть от пуль и моих плазменных шаров настигала их в спины.
Батя врывался во дворец во главе другого такого же ударного отряда, с противоположной стороны, но только там, насколько я понимаю, все было совсем по-другому. Его обнаженный меч Бога Войны, сияющий светом Первого дня Творения, приводил аборигенов в священный ужас, и те разбегались от него прочь, будто узрели явившегося за их черными душами ангела смерти Азраила. Но это им не помогло: штурмовики имеют приказ вооруженных людей в плен не брать, а потому истребляли бегущих частыми выстрелами в спину. Сам Серегин для такого слишком благороден, впрочем, и он понимает, что бегущий враг может развернуться для того, чтобы снова напасть. Опять же там спасся только тот, кто, только завидев ярко сияющий меч, сразу бросил оружие и бросился на пол ниц, прикрывая руками свою никчемную голову.
Две атакующих волны встретились в зале, где султан обычно совещается со своими визирями. Последний яростный очаг сопротивления, помещение завалено трупами застреленных и порубленных султанских телохранителей-янычар и вот все кончено. Юный, еще безусый (всего-то шестнадцать лет) султан Ахмет и две его шлюхи-наложницы, каждая из которых держит на руках по двухгодовалому ребенку, остаются без всякой защиты. Мальчишка хватается за висящий у него на поясе меч Османа, но это даже не смешно. Батя тут же одним легким движением выбивает у него из руки эту железку, и та со звоном отлетает в сторону.
Ну что, придурок, допрыгался? с презрительными интонациями в голосе говорит он, и энергооболочка послушно переводит эти слова на турецкий. Разбудил лихо, которое спало тихо? Моей целью в этом мире было только усиление Московского царства и прекращение начавшейся в нем Смуты, но ты заставил меня всерьез отнестись к существованию твоего бандитского государства. Теперь пеняй только на себя.
Султан Ахмет (точнее, уже бывший султан) затравлено оглядел заполнивших залу рослых, битых жизнью мужиков, среди которых попадались такие же рослые бойцовые остроухие. Обмундированные в одинаковую до последней мелочи штурмовую экипировку и вооруженные самым разным оружием, кому что было по душе, они улыбались, глядя на унижение низвергнутого в прах турецкого султана. Баюкая вывихнутые пальцы на правой руке, он выкрикнул:
Кто ты такой, урус, чтобы говорить мне, Повелителю Правоверных, такие горделивые слова? Ты можешь меня убить, но держава Османов очень сильна, и в ней множество храбрых воинов, которые как один поднимутся на священную войну против неверных, и ты погибнешь от их ярости!
Ты что, до сих пор не понял кто я такой? удивился Батя. Я Бич Божий, которому самим Всевышним даны сила и право разрушать одни государства и возводить на их месте другие. Я тот, кто идет через миры, ликвидируя неустройства и восстанавливая справедливость; и горе тому, кто вызовет на себя мой гнев. Мне незачем тебя убивать. Сначала ты своими глазами увидишь, как армии, которые непременно соберутся со всех концов державы Османов, чтобы вернуть этот город под свою власть, падут тут как один человек, ибо я в состоянии бросить против них силу неодолимой мощи. И вот когда это произойдет, твое государство потрясут мятежи, и оно распадется на множество мелких частей точно так же, как распалась когда-то Византия, после того как латиняне-крестоносцы обманом захватили Константинополь. И только после этого тебе, вместе с двумя твоими девками, настанет время отправляться в изгнание голыми и босыми в такое место, откуда иди ты хоть сто лет, все равно никуда не придешь. Там у вас не будет ни слуг, ни рабов, и все, что вам понадобится для жизни, придется добывать своим собственным трудом.
Тут в небесах прогремел отдаленный гром, а обе девки разом тихо зарыдали, живо представив свою печальную судьбу. Обе были рождены православными христианками, но, будучи захваченными в рабство, предпочли покориться обстоятельствам и, приняв ислам, делать в султанском гареме карьеру султанской наложницы: родить сына, возвести его на трон и, получив титул валиде-султан (матери султана), добиться высшего положения в османской женской иерархии.
Если ты и в самом деле посланец Всевышнего, то почему ты оказываешь помощь не правоверным, а неверным урусутским собакам, упорно не желающим принимать истинную веру? недоумевающе спросил бывший султан.