Смотри.
Узор плыл по плиткам волнами, изгибами, чередуя светлые и темные полосы. С краю дрожало пятно солнечного света, и Эльге подумалось, что солнце, возможно, просто прилипло к смоле.
Знаешь, сказала мастер Мару, такие заказы дают возможность сильно вырасти в мастерстве.
Стать грандалем?
Ну нет, кто тебе даст стать им так быстро! Но приблизиться
Унисса мечтательно вздохнула.
А вы уже знаете, что это будет за букет? спросила Эльга.
Думаю, да.
Кто-то такое уже делал?
Не уверена. Мастер Крисп во время моего ученичества не брался ни за что похожее. Но я чувствую, что могу.
И букет будет вызывать дождь?
Унисса улыбнулась.
На определенной ступеньке мастерства ты поймешь, что нет никакой разницы, улыбку или стихию ты складываешь из листьев. Важно совсем другое.
Эльга затаила дыхание.
Что важно, мастер Мару?
Унисса посмотрела на ученицу.
Важно желание расти, желание создавать, желание пробовать новое. Тебе все время должно казаться, что ты учишься, что впереди настоящие чудеса и ты в силах овладеть ими. Надо нестись за оторванным листком, надо быть оторванным листком, чтобы познать ветер, скорость и небо. Поняла?
Не совсем, мастер Мару.
Что ж, сказала Унисса, тогда займемся тем, что насобирали нам по приказу энгавра.
Мешков с листьями было, наверное, шесть или семь десятков. Они высились пухлой полотняной горой, напирая на перила беседки с внешней стороны. Горловины стянуты бечевкой, на каждом деревянная дощечка под узлом.
Вот. Мастер подала Эльге пустой мешок. Живые перекладываешь, мертвые вытряхиваешь. Да не забудь перевесить бирку. Я буду разбирать с другой стороны.
Да, мастер Мару.
Унисса пропала за горой мешков, а Эльга села на узкую лавочку и принялась за работу.
На первой бирке было вырезано «Кромарь». Что за Кромарь? Наверное, местечко, решила она. Такое же, как Подонье.
Развязав бечевку, Эльга сунула в мешок руку.
Листья, казалось, встревоженно зашелестели. Кто? Что? Берегись! Чужак! Девочка, фыркнув, пошевелила пальцами, нырнула ладонью к самому дну. Какой-то лист щекотно задел знак на запястье.
Мастер Мару, а если большинство листьев хорошие, можно не перекладывать?
Дурочка! пришел ответ с той стороны горы. Конечно, можно.
Через полчаса спина затекла.
Вроде и не много мертвых листьев, но дергаешь их, дергаешь, а они не кончаются. Вот еще один Эльга с досадой выцепила узкий, весь в пятнышках побежалости лист бузины. Лети давай отсюда. Она швырнула его в небольшую кучку жухлых, скукоженных мертвецов. Знай свое место!
Солнце ползло по небу, сдвигая тень от беседки.
Стебель, лист, лист. И вот негодник спрятался. И в самом уголке. А вот еще два. Ф-фух! Эльга наконец закончила с первым мешком, повязала бирку и разогнулась.
У меня уже четыре готовы! крикнула Унисса.
Так вы мастер! обиженно ответила Эльга.
И ты учись.
Как?
Разговаривай с листьями!
Да я с ними говорю-говорю, а они глупые!
Мастер Мару рассмеялась.
Ну, тогда не говори, а командуй. Я тебе печать на что ставила?
Командуй!
Эльга попихала ногой ближний мешок. Как тут покомандуешь, если не знаешь как? Не скажешь же, стройся, ну-ка, марш наружу!
Над крышей беседки взлетело несколько листьев.
Хорошо мастеру! Только захоти и все скачет, кружит, раскидывается по одному мановению руки. А ей что?
Эльга притянула к себе мешок, размотала бечевку. Снова из Кромаря.
Мешок был набит от души. Девочка, хмурясь, сунула в него руку. Мертвых листьев было кошмар как много. Конечно, рвут все без разбора, а кому-то потом разбирай.
Эльга закусила губу, еще раз покосилась на Униссу.
Командуй Она зажмурила глаза, сосредотачиваясь на чуть покалывающем листике-печати. Милый листик, давай мы с тобой
Нет, не так. Пусть все мертвые листья
Она вдруг почувствовала, как мешок словно вздохнул.
Пусть все мертвые Нет, не так. Я же кто? Я ученица. Почти мастер. Ну, не строго говоря. Но я учусь. И если я почти мастер, то
Мертвые листья ко мне!
Что-то клюнуло пальцы, раз, другой. Эльга разжала кулак и в радостном недоумении вытащила налипшие на ладонь листья.
Ура!
Радость была такой, что весь мир засиял яркими красками. Или это солнце выглянуло из-за крыши? Ах, не важно! Потому что дальше само пошло-поехало! Руку в мешок руку из мешка. И снова, и снова. В мешок. Из мешка. Правда, листья липли только те, что рядом, и ладонью приходилось как веслом водить туда и сюда. Но все равно это было куда как лучше, чем дергать их по одному.
Мертвые ко мне!
И знай пальцы растопыривай. Пустая ладонь. Полная. Семь листьев, восемь листьев. Или целых десять! Вот бы так рыбу в ручье ловить!
А то ходишь за Рыцеком по колено в воде
А то ходишь за Рыцеком по колено в воде
Со вторым мешком в результате Эльга справилась раза в три быстрее, чем с первым. Курганчик коричнево-пятнистых трупиков существенно подрос.
Я научилась! крикнула Эльга.
Молодец! отозвалась мастер. Сколько мешков?
Два!
Семь!
Ну, ма-астер Мару-у плаксиво протянула Эльга, считающая, что наставница ее специально дразнит.
Еще один, и завтракаем.
Так и получилось.
Прямо к остывшим лепешкам с медом и сметаной и ягодной водой в кувшинчике подоспел эконом, покивал, обходя худеющую гору, затем осведомился, есть ли у мастера отдельные пожелания.
Есть, сказала Унисса. Мне нужен воск, золотой порошок и зола.
Как много? спросил эконом, на которого необходимость в перечисленном не произвела никакого впечатления.
Немного. Порошка на ладонь, золы с кулак. Воска кружку.
Я принесу, кивнул Канлик.
Когда эконом ушел, Унисса подмигнула Эльге:
Ну что, ученица, как командуется?
Эльга энергично кивнула с набитым ртом.
Сегодня и завтра я еще буду разбирать мешки вместе с тобой, но послезавтра, что останется, тебе придется разбирать в одиночку.
Эльга проглотила лепешку.
Да, мастер Мару.
Ну что, продолжим?
И они продолжили.
Солнце перескочило через беседку, затем, повисев над головой, принялось спускаться. Эльга замечала его, когда утирала пот со лба или сдувала с лица прилипший лист, и удивлялась, что оно находится совсем в другом месте, чем виделось только что.
Скакливое какое.
Еще два мешка она перебрала быстро, а с третьим, продолговатым, откуда-то из-под Куличей, разбиралась долго рука устала, а пальцы скрючились и не хотели разжиматься.
Ветер играл мертвыми листьями, гоняя их по всему холму.
Как ты там? словно почувствовав Эльгину усталость, крикнула Унисса.
Рука.
Что рука?
Не чувствует.
Подойди ко мне.
Эльга обошла чуть потерявшую высоту мешочную кучу и увидела мастера Мару, сидящую на куче мертвых листьев. Одной рукой мастер держала раскрытой горловину мешка, а другой легким волнистым движением оглаживала воздух.
Листья из мешка взлетали высоко над ее головой и кружили перепуганной стаей, вбирая в себя все новых членов.
Погоди, сказала Унисса, продолжая руководить кружением.
Еще несколько листьев и две или три сухие ромашки покинули мешок. Эльга задрала голову, наблюдая, как стая забирает от мастера и беседки к обрыву холма.
И вот так, сказала Унисса, уводя ладонь в сторону.
Пырс-с-с. Листья посыпались вниз, часть из них подхватил легкий ветерок, чтобы скинуть на головы жителям Дивьего Камня.
Ну вот. Мастер завязала горловину похудевшего мешка. Теперь давай ладонь.
Эльга протянула руку.
Унисса посмотрела на скрючившиеся пальцы, на покрасневший оттиск печати, несколько раз стукнула по костяшкам.
Это пройдет? спросила Эльга.
Ну а куда денется? Пройдет.
Мастер Мару больно ущипнула девочку за кожу у пальцев.
Ай!
И нечего кричать.
Да, мастер Мару.
Что ж, Унисса повертела ладонь девочки в пальцах, ты просто перетрудила руку. Подержи ее вон в роднике. И работай пока левой.
А на левой нет знака.
Мастер Мару косо взглянула на Эльгу.
Думаешь, она совсем-совсем отдельная от всего?
Эльга надула щеки.
Что? усмехнулась Унисса.
Я дурочка, мастер Мару? выпалила Эльга, готовая расплакаться.
Ну-ка. Мастер легонько щелкнула ее по носу. Мне нравится, как ты стараешься. И быть недостаточно умной в твоем возрасте совсем не страшно. Но, перед тем чтобы что-то спросить, важно чуть-чуть подумать, и, возможно, тебе вовсе не потребуется меня спрашивать.
Да, ма
А вообще, сказала Унисса, сложи-ка пока очищенные мешки в беседке. У перил справа от панно. Справишься?
Ученица кивнула.
А мне их по бир
Что?
Ну, мне ставить их отдельно Эльга посмотрела на мастера и густо покраснела. Простите, я могла и не задавать этот вопрос.
Мастер неожиданно подмигнула.
Ты делаешь успехи.
Мешки Эльга перетаскала быстро. Четыре своих, десять мастера. Нет, одиннадцать мастера. Листья, взвиваясь над головой, закрывали солнце.
Мешки были легкие, шелестящие. Она расположила их бирками напоказ. Кромарь. Гарь-поле. Плешкин Луг. Супрыня.
Полюбовалась и побежала к роднику.
Мертвые листья бросались под ноги. Их было немножко жалко. Хруп. Хрум.
Родник бил из треснувшего камня порциями, словно каждый раз набирался сил, чтобы выплюнуть воду наружу. Эльга, присев на корточки, сунула руку с печатью в углубление-ванночку перед желобом. Пальцы тут же занемели, а оттиснутый у запястья листик, казалось, посинел от холода.
Эльга щелкнула зубами. Интересно, сколько держать? Пока вся рука не отвалится? Спросить мастера? Она пошевелила пальцами. Если дурочка, то, конечно, сразу к мастеру Мастер Мару скажет. Она скажет: дурочка. Сжать, разжать. Оттолкнуться от каменного дна ванночки. Пальцы явно слушались с задержкой. Там, под водой, каждый был как рыбка-сомик.
Ну, наверное, хватит. Эльга выпрямилась, потрясла рукой.
По небу за солнцем торопились облака, словно свита за своим кранцвейлером. А кто выше кранцвейлера? Который над всеми кранцвейлерами? Наверное, и слова такого нет. Или есть? Спросить мастера?
Девочка рассмеялась.
Как рука? спросила Унисса, отправляя в воздух мертвые листья из очередного мешка.
Я буду левой, сказала Эльга.
Щиплет?
Ноет.
Знаешь, что, мастер Мару остановила движение кисти, и листья дождем посыпались на землю, посиди-ка ты в беседке.
Пом-пом несколько жухлых счастливчиков спланировали на крышу.
Ну мастер Мару-у!
Унисса вздернула бровь.
Ты хочешь со мной поспорить?
Нет, мастер, вздохнула Эльга.
Можешь сходить на смотровую площадку. Белая, с аркой, мы проходили.
Со смотровой площадки открывался изумительный вид сверху на дом-резиденцию кранцвейлера, небольшой сад и через стену на домики охраны и прочие дома, где с участками зелени, где с пристройками и навесами. Вился акведук. Зеленовато поблескивал заросший пруд. Дальше склон был словно выложен черепичными крышами, рыжими, коричневыми и желтыми, которые ручейками, разделяясь и сходясь, текли к основанию холма.