Эй, кто это?
Голос Дэниела прозвучал ужасно хрипло, скрипуче. Он попытался убрать мокрые волосы с глаз пораженной рукой. Губчатая бугристая плоть выглядела ужасающе.
Фигура сделала шаг вперед. Она была слишком маленькой, по сравнению с огромным зверем, в которого превратилась Элиза. В лунном свете, притушенном тучами, Дэниел мельком увидел человеческую кожу. Походка показалась знакомой, и в горле у Дэниела поднялась желчь.
Здесь какой-то проклятый лабиринт.
Кайл говорил громким шепотом, как будто со сцены. Но шепот звучал так громко, что Дэниел без труда услышал его сквозь барабанную дробь дождя.
Кайл говорил громким шепотом, как будто со сцены. Но шепот звучал так громко, что Дэниел без труда услышал его сквозь барабанную дробь дождя.
Это место, должно быть, проклято. Оно не дает мне уйти. Где тут выход, Дэн? Ты должен мне подсказать. Просто покажи направление, и я исчезну и больше не доставлю тебе проблем.
В руках у него была сумка. Она выглядела тяжелой. В голове Дэниела мелькнула мысль, что он и вправду нашел монеты Брана, но ее затопила холодная, жгучая обида.
Кайл подошел еще на шаг. С его лица сошли красные пятна, и оно стало серым. Со лба стекал пот, смешиваясь с дождем. Он поднял руку, чтобы прикрыть глаза. Дэниел почувствовал, как взгляд кузена перескакивает с него на поверженное рядом тело. Он сдвинулся вперед, чтобы закрыть Брана. Не надо Кайлу на него таращиться. Это неправильно. Непочтительно.
Скажи, как выбраться отсюда, Кайл все еще громко шептал.
Дэниел понял, что он, вероятно, слышал звуки схватки и теперь боялся. Алкоголь почти выветрился, а вместе с ним и бравада. Видимо, он отчаянно пытался выбраться из леса, попасть домой, снова оказаться в безопасности. Но провел больше часа, заблудившись в живых зарослях вокруг особняка. В другой жизни Дэниел пожалел бы его. Но теперь в нем горело и бурлило лишь отчаяние.
Ты! Ты виноват в этом! Он не смог сдержать гнев и дрожь в голосе. Хотя и я тоже. И Бран. И Элиза. И люди, убившие Аннализу. Мы все здесь виноваты, но ты спровоцировал все это. Если бы ты не пытался ограбить дом, не взломал дверь в башню, не рассказал мне о городе, не забрал талисман
Где выход?!
Кайл бросился вперед, чавкая сапогами по грязи. Его лицо исказилось от страха и злобы, и он занес кулак для удара.
Ты, ублюдок, должен знать, где выход! Показывай! Быстро!
Дэниел поднял зараженную руку, махнув себе за спину. Увидев почерневшую бугристую плоть, Кайл закашлялся и попятился. С лица сошли остатки красноты.
Какого черта?
Это из-за тебя.
Дэниел уронил руку. Он чувствовал, как инфекция ползет по груди, взбирается по шее. Ему стало интересно, когда он задохнется. Когда зараза достигнет пищевода? Это было бы милосердно.
И из-за меня. И зачем только мы полезли туда, куда нас не просили?
Да ты совсем плох, чувак, взгляд Кайла не отрывался от руки Дэниела. Несешь какую-то чушь.
Он схватил сумку трясущейся рукой и попятился на нетвердых ногах.
Ты это сиди, где сидишь, чувак, договорились? Я сейчас выберусь отсюда и и пришлю кого-нибудь за тобой, хорошо?
Это была ложь. Едва он окажется за пределами Крейвен Мэнор, он побежит, не оглядываясь, и постарается все забыть, как можно скорее. Дэниел запрокинул голову, чтобы почувствовать дождь на лице. Гнев утих, будто его смыло водой. А сам он впал в оцепенение. Зараженную руку покалывало, но он не хотел смотреть, насколько все стало плохо. Он боялся увидеть, как рвется кожа, как выползает наружу грибок, чтобы пригвоздить его к земле рядом с телом Брана.
Сиди тут, чувак не ходи за мной, ладно?
Кайл уже был на краю поляны. Тени позади него стали невероятно плотными, напоминая черную стену, которая могла поглотить его.
Сердце Дэниела замерло. Тьма ослепила его, дождь оглушил, отрезав от происходящего вокруг. Но теперь он остро чувствовал опасность и попытался предупредить Кайла.
Сзади!
Сиди там, не двигайся
Кайл не сводил глаз с почерневшей руки Дэниела. Он тяжело дышал и потому не услышал шороха листьев за спиной. Не заметил, как вокруг него начинают кружиться тени. Не почувствовал, как вожделенно смотрит на его затылок уцелевший глаз монстра.
Дэниел приподнялся, потянувшись вперед, но ноги отказывались держать его. Кайл отреагировал на это движение, сделав еще один шаг назад прямо в открытую пасть Элизы.
Страшный крик разорвал воздух. Дэниелу захотелось заткнуть уши. Он поднял здоровую руку и прикрыл ей глаза, чтобы не видеть кровавой расправы. Вой длился всего две секунды, затем Кайл булькнул и внезапно замолчал. Стал слышен хруст ломающихся костей и чавканье.
Дэниел застонал. Он ненавидел Кайла, но никогда не желал ему смерти. Он сидел, низко опустив голову. От чавкающих звуков его тошнило. Он знал, что следующим станет он. Поэтому он наклонился в сторону Брана, где в последний раз видел призрак девочки.
Аннализа. Беги. Прячься.
Она шевельнулась, и ее стало видно. Девочка сидела, обхватив себя за колени и положив на них голову. Волосы скрывали ее черты. Она энергично покачала головой.
Пожалуйста. У тебя еще есть шанс. Я смогу отвлечь ее на несколько минут.
Чавканье стихло. Сердце больно колотилось о ребра. Несколько секунд Дэниел слышал только шелест дождя по листве. Затем из сгустка теней раздался тихий, медленно нарастающий вой. Дэниел боялся смотреть на источник звука, но вой становился все сильней, и Дэниел, не удержавшись, взглянул.
Элиза стала огромной. Ее плечи возвышались над верхушками самых высоких деревьев, а бока оказались зажаты меж стволами. На зубах глянцево блестела ярко-красная кровь. Единственный глаз сверкал, перекатываясь в глазнице. По извивающимся теням прошла сильная дрожь, а затем ее голова откинулась набок.
Дэниел дернулся назад и врезался в Брана. Монстр издал еще один пронзительный крик, и Дэниелу захотелось спрятаться, а еще лучше исчезнуть, но бежать было некуда. Поэтому он пригнулся к земле и закрыл лицо здоровой рукой.
Вой становился громче и громче. Деревья трещали, когда Элиза протискивалась между ними. Массивные когти вонзились в землю и рвали ее на куски.
Щеки Дэниела царапало какими-то мелкими частицами. Они напоминали крыльями мошкары, и он импульсивно шлепал себя по щекам. Одна частица прилипла к руке и рассыпалась, когда он согнул пальцы. Это было что-то тонкое, хрупкое, как сожженная бумага, рассыпавшееся под дождем на серо-черные комочки.
Большинство частиц неслось мимо Дэниела. Они цеплялись за волосы и одежду, и он вздрагивал от этого ощущения. Он знал, откуда они летят, но смотреть, как распадается на частицы монстр, было страшно. Голова Элизы запрокинулась, шея вывернулась дальше, чем можно было представить. Она кричала, и мышцы в ее горле дрожали, а затем рвались. Они разлетались в разные стороны, и тени, покидая тело, превращались в сажу, оседавшую серым пологом на земле, ветвях и мрачных статуях.
Она умирает. Дэниел сощурился, чтобы защититься от потока черных осколков. Элиза разрушалась. Казалось, что кто-то всунул ей в грудь магнит, и ее тело втягивалось в него. Разлетались на кусочки когти. Втянуло внутрь лицо. Конечности дернулись в последний раз. А затем из нее вырвался клуб черного дыма. Дэниела чуть не вырвало, когда накрыло этим дымом. Время застыло. Казалось, весь мир покрылся этой тяжелой, холодной пылью. Дэниел зажмурился и пытался не дышать, несмотря на сотрясающий его кашель.
Но дождю, наконец, удалось рассеять дымную пелену. Воздух постепенно очищался. Легкие Дэниела перестало жечь. Он моргнул, открыл глаза и увидел, что все вокруг покрыто слоем сажи. Там, где в последний раз стояла Элиза, лежала кучка пепла. Дождь превращал его в глинистую грязь. Как только смыло почти весь пепел, в центре кучи заблестел металл.
Дэниел подбежал вперед и здоровой рукой вытащил талисман из обугленных фрагментов. Он был теплым. Вот значит, как. Кайл, наверное, сунул его в карман. А Элиза проглотила талисман вместе с Кайлом.
Ни от Кайла, ни от Элизы ничего не осталось. Дэниел откинулся назад. Грудь болела, в голове стоял туман. Он должен был чувствовать радость или, по крайней мере, облегчение, но вместо этого просто впал в ступор. Он прижал талисман к груди.
Мерзкое ощущение ползущего по телу грибка исчезло. Дэниел посмотрел на поврежденную руку, но поморщился и снова отвернулся. Кожа отливала оттенками серого и черного. Он не мог согнуть пальцы. Но грибок перестал распространяться. Наверное, он должен быть благодарен и за это.
Бран был покрыт слоем липкой черной сажи. Дэниел вернулся к нему, прижал пальцы к шее. Тонкая кожа была холодной, как мрамор, пульса не было. Дэниел догадывался, что пульса у Брана, возможно, не было уже несколько десятков лет. Но черты его лица тоже расслабились, обмякли. Он выглядел умиротворенно. Углом своей футболки Дэниел попытался стереть грязь с лица Брана. Однако и его одежда была покрыта той же копотью, и он лишь просто размазал ее. Он выдохнул и опустил голову.
Рядом возникла Аннализа. Он чувствовал, как исходит от нее ледяной холод, усиливая его дрожь, но он не отступил. Ей было страшно и одиноко. Ей нужен был друг.
Я не оставлю тебя, пробормотал он. Ты не останешься одна.
Она ничем не показала, что слышит его.
Дэниелу показалось, что он просидел несколько часов в окружении разбитых статуй. Зарево пожара за вершинами деревьев исчезло. Дождь медленно затихал. В конце концов, край неба озарился легким сиянием и обещанием света. Он провел целую ночь во тьме и теперь был рад солнцу. Дэниел с облегчением снова увидел заросший сад.
Он поднял опухшую руку. Невозможно было представить, что это часть его тела. Ноги все еще дрожали, но он надеялся, что сможет идти. Он опустился на колени.
Я собираюсь пойти в коттедж, сказал он Аннализе. Пойдешь со мной?
Она осталась сидеть, обхватив колени руками, спрятав лицо под копной прекрасных волос. Дэниел сглотнул и снова посмотрел на Брана. Ему нужно было где-то высохнуть. Когда дождь утих, и наступил рассвет, его охватил страшный холод. Он может замерзнуть. Если он не двинется с места сейчас, то вряд ли потом встанет.
Он представил, как уходит и оставляет Брана в саду. Он представил, как вернутся вороны и будут клевать его тело, как суетливо буду бегать по нему насекомые. Как сажа будет проникать сквозь веки, меж зубов, в поры. И не мог этого вынести.
Дэниел просунул руку под шею Брана и приподнял его. Он не надеялся, что сможет нести этого человека, особенно сейчас, когда все его тело ныло от усталости. Но, приподняв, понял, как мало тот весил не больше, чем тощий черный кот. Поврежденной рукой подхватив Брана под коленями, Дэниел поднял его, пошатнулся, но устоял.