Это исследование показало, что можно вызвать состояние беспомощности и отчаяния посредством повторяющихся сильных и неотвратимых ударов током. Такие эксперименты по «выученной беспомощности» продолжались и в 1960-е годы. Одним из самых известных ее исследователей был Мартин Селигман из Пенсильванского университета. Он бил собак током через стальную решетку пола так сильно и упорно, что собаки бросали попытки увернуться и «выучивались» быть беспомощными. В одной статье, написанной в соавторстве с его коллегами Стивеном Майером и Джеймсом Гиром, Селигман так описывал свой эксперимент:
Когда обычная неопытная собака только учится уклоняться от ударов током в челночной камере, обычно происходит следующее: в момент первой подачи тока собака лихорадочно бегает по клетке и воет, испражняясь и испуская мочу, пока не перескакивает через перегородку, тем самым избегая боли. В следующий раз собака тоже бегает и воет, но перепрыгивает через перегородку быстрее, а затем еще быстрее, пока не научится делать это сразу.
Селигман изменил схему эксперимента: он стал привязывать собак так, чтобы они не могли избежать ударов током. Когда после этого собак возвращали в исходную челночную камеру, где можно было спастись от тока, выяснилось следующее:
такая собака поначалу реагирует на ток в двойной камере так же, как и неопытная собака. Однако, в отличие от неопытной собаки, она вскоре перестает бегать и сидит молча, пока удары током не прекратятся. Эта собака не перепрыгивает через перегородку, чтобы спастись, она «сдается» и пассивно принимает удары. В дальнейших опытах собака по-прежнему не предпринимает попыток спастись и всякий раз выдерживает 50 секунд сильных пульсирующих ударов током. Собака, столкнувшаяся ранее с ударами током, которых не могла избежать, была готова терпеть значительное воздействие тока, не пытаясь спастись[55].
В 1980-е годы психологи продолжили эксперименты по выученной беспомощности. В Университете Темпл в Филадельфии Филип Берш и трое других экспериментаторов обучали крыс распознавать световой сигнал, предупреждающий о том, что в течение пяти секунд начнутся удары током. Получив и осознав предупреждение, крысы могли избежать поражения, переместившись в безопасную часть клетки. Когда крысы научились этому, экспериментаторы отделили безопасную часть стенкой и подвергли животных более продолжительным сеансам неотвратимого электрошока. Как и предполагалось, даже когда безопасное отделение снова открыли, крысы не смогли за короткий срок снова научиться избегать боли[56].
Берш с коллегами также подвергли 372 крысы неприятным испытаниям, чтобы выявить взаимосвязь между павловскими условными рефлексами и выученной беспомощностью. Они сообщили, что «значение полученных результатов для теории выученной беспомощности не совсем ясно» и что «остается довольно много вопросов»[57].
В Университете Теннесси в Мартине Дж. Браун, П. Смит и Р. Питерс не без труда создали аналог челночной камеры для золотых рыбок вероятно, чтобы проверить на прочность теорию Селигмана. Экспериментаторы подвергли каждую из 45 рыбок 65 сеансам электрошока и заключили, что «данные этого исследования недостаточно четко подтверждают гипотезу Селигмана о том, что беспомощность может быть выученной»[58].
В этих экспериментах множеству животных причиняли острую и длительную боль сначала для подтверждения теории, потом для опровержения теории и, наконец, для обоснования скорректированных версий исходной теории. Стивен Майер, который вместе с Селигманом и Гиром выступил соавтором процитированной выше работы по вызыванию выученной беспомощности у собак, выстроил карьеру на модели выученной беспомощности. Но в недавней статье сам Майер писал о корректности этой «животной модели» депрессии следующее:
Можно сказать, что пока нет единого мнения относительно характеристик, нейробиологии, возникновения, профилактики и лечения депрессии, чтобы такие сравнения имели смысл.
Таким образом, маловероятно, что выученная беспомощность является моделью депрессии в общем смысле[59].
Хотя после такого отрезвляющего вывода Майер пытается сохранить лицо, заявляя, что выученная беспомощность может быть моделью не депрессии, а «стресса и борьбы с ним», фактически это признание того, что больше 30 лет экспериментов с животными оказались пустой тратой времени и солидных средств налогоплательщиков, не говоря уже о невыносимых страданиях животных от острой физической боли.
В первом издании этой книги я рассказывал об эксперименте, поставленном в Университете Боулинг-Грина в Огайо П. Бадиа и двумя его коллегами. Его результаты были опубликованы в 1973 году. В этом эксперименте десять крыс подвергались шестичасовым испытаниям, в ходе которых удары током были «абсолютно неотвратимы». Крысы могли нажать на один из рычагов в тестовой камере, чтобы получить предупреждение о предстоящем ударе током. Исследователи пришли к выводу, что крысы предпочитают узнавать об ударах током заранее[60]. В 1984 году тот же эксперимент решили провести повторно. Поскольку кто-то заявил, что первый опыт мог быть поставлен «методологически неверно», П. Бадиа, на сей раз при участии Б. Эбботта из Университета Индианы, поместил десять крыс в электрифицированные камеры и подверг шестичасовым сеансам электрошока. Шесть крыс получали неотвратимые удары током с интервалом в одну минуту; иногда этим ударам предшествовал предупредительный сигнал. Затем им разрешалось нажать на один из рычагов, чтобы получать либо удары током с предупреждением, либо внезапные удары. Оставшихся четырех крыс задействовали в вариациях этого эксперимента: их били током с двухминутными и четырехминутными интервалами. Экспериментаторы вновь установили, что крысы предпочитают знать о грядущем ударе током, даже если это ведет к более сильным ударам[61].
Электрошок также используется для того, чтобы вызвать у животных агрессивное поведение. В одном исследовании, проведенном в Университете Айовы, Ричард Вайкен и Джон Кнутсон разделили 160 крыс на группы и «обучали» их в клетках из нержавеющей стали с полом, по которому проходил электрический ток. Пары крыс били током, пока они не начинали драться друг с другом, вставая на задние лапы в боевую позу или кусаясь. Требовалось в среднем по 30 попыток, чтобы крысы научились начинать схватку сразу после первого удара током. Затем экспериментаторы поместили привыкших к ударам током крыс в клетку с необученными крысами и проследили за их поведением. Через день всех крыс умертвили, побрили и осмотрели на предмет ран. Исследователи заключили, что «результаты оказались недостаточно полезны для понимания агрессивной или оборонительной природы реакции, вызванной электрошоком»[62].
Дж. Уильямс и Д. Лирль из Кеньон-колледжа в Огайо предприняли серию из трех экспериментов для изучения влияния регуляции стресса на оборонительное поведение. Первый эксперимент основывался на предположении о том, что неконтролируемые удары током усиливают чувство страха. Экспериментаторы поместили 16 крыс в плексигласовые трубки и подвергли их хвосты неотвратимому воздействию электрического тока. Затем их отправили в сложившуюся колонию других крыс и пронаблюдали за их взаимодействием. Во втором эксперименте 24 крысы в ходе обучения научились контролировать удары током. В третьем 32 крысы подвергались воздействию как неотвратимых, так и контролируемых ударов током. Выводы были следующими:
Хотя эти результаты и наши теоретические выкладки указывают на взаимосвязь между контролем над ударами током, предсказуемостью продолжительности ударов, условными маркерами стресса, страхом и оборонительным поведением, для понимания этих сложных взаимодействий требуются дальнейшие исследования[63].
В отчете, опубликованном в 1986 году, упоминались более ранние эксперименты в той же области, начатые еще в 1948 году.
В Канзасском университете сотрудники подразделения, именующего себя Бюро изучения детства, били током множество животных. В одном эксперименте шетлендских пони лишали воды, пока они не начинали испытывать сильную жажду. Затем им давали миску с водой, на которую мог подаваться ток. По обе стороны от голов пони помещались колонки. Когда в левой колонке начинался шум, на миску подавалось электричество и пони получали удары током, когда пили. Они научились переставать пить, когда слышали шум из левой колонки (но не из правой). Затем колонки сблизили настолько, чтобы пони не могли отличить одну от другой, а значит, и избежать ударов током. Исследователи отмечали, что похожие эксперименты уже проводились с белыми крысами, кенгуровыми крысами, древесными крысами, ежами, собаками, кошками, обезьянами, опоссумами, тюленями, дельфинами и слонами, и делали вывод, что по сравнению с другими животными пони испытывают большие трудности с определением направления шума[64].
Трудно понять, какую пользу подобное исследование может принести детям. Но самое печальное в приведенных выше описаниях экспериментов то, что, несмотря на все страдания использованных в них животных, полученные результаты даже по словам самих экспериментаторов оказались ничтожными, очевидными или бессмысленными. Процитированные выводы исследователей достаточно ясно показывают, что психологи-экспериментаторы прилагают изрядные усилия, чтобы поведать нам на наукообразном жаргоне то, о чем мы всегда знали или могли узнать, немного поразмыслив, а не прибегая к болезненным опытам. И ведь эти эксперименты еще оказались довольно важными по сравнению с теми, результаты которых было решено не публиковать!
Мы ознакомились лишь с очень небольшим числом психологических экспериментов, в которых использовался электрический ток. Согласно отчету Бюро оценки технологий, анализ 608 статей, вышедших с 1979 по 1983 год в журналах Американской психологической ассоциации, где обычно публикуются отчеты об опытах на животных, показал, что в 10 % исследований применялись удары током[65].
Многие другие журналы не связаны с Американской психологической ассоциацией, но также публикуют отчеты об опытах на животных с использованием электрического тока. Не стоит забывать, что в печать попадают далеко не все результаты экспериментов. И это лишь один из типов мучительных и болезненных опытов на животных, которые проводятся в сфере психологии. Мы уже упоминали исследования материнской депривации но можно заполнить несколько книг описаниями других психологических экспериментов: по изучению патологического поведения, моделей шизофрении у животных, передвижений животных, ухода за телом, сознания, общения, отношений хищника и жертвы, стимулов и эмоций, чувств и восприятия, лишения сна, еды и воды. Мы рассмотрели лишь несколько из десятков тысяч опытов, которые ежегодно ставят психологи, но и этого достаточно, чтобы понять: множество экспериментов, практикуемых до сих пор, причиняют страшную боль животным и совершенно бесперспективны в плане получения жизненно важного или принципиально нового знания. К сожалению, для психологов и других ученых животные стали всего лишь инструментами. Сотрудники лабораторий знают цену этих «инструментов», но общее безразличие по отношению к ним заметно не только по экспериментам, но и по лексике отчетов. Вспомните, например, как Харлоу и Суоми пишут о «станке для изнасилования», и о том игривом тоне, в котором они рассказывают об «излюбленных уловках» самок обезьян, родивших после такого насилия.