Косметика и другие вещества испытываются на глазах животных. Тест Дрейза на раздражение глаз впервые был применен в 1940-е годы, когда сотрудник FDA Джон Дрейз разработал шкалу для оценки воздействия на глаз кролика нанесенного на него вещества. Животное при этом помещается в фиксирующее устройство, из которого торчит только голова. Это не позволяет ему чесаться и тереть глаза. Тестируемое вещество (чистящее средство, шампунь, чернила) наносят на глаз кролика. Для этого оттягивают его нижнее веко и закапывают вещество в образовавшуюся «чашечку». Затем глаз закрывают. Иногда вещество наносят повторно. Ежедневно кроликов проверяют на отечность глаза, образование язвочек, инфекции и кровотечение. Исследование может длиться до трех недель. Один из исследователей, нанятых крупной химической компанией, так описывал тяжелую реакцию на тест:
Полная потеря зрения из-за серьезного внутреннего повреждения роговицы или внутренней структуры. Животное упорно держит глаз закрытым. Иногда повизгивает, царапает глаз, подпрыгивает и пытается освободиться[71].
Но, конечно, в фиксирующем устройстве кролик не может ни почесать глаз, ни убежать. Некоторые вещества причиняют настолько серьезные повреждения, что глаза кроликов утрачивают все свои свойства: радужная оболочка, зрачок и роговица начинают напоминать одну огромную язву. Экспериментаторы не обязаны использовать анестезию, но иногда все же применяют небольшие дозы местного обезболивающего при введении вещества, если только это не мешает тестированию. Однако это нисколько не облегчает боль от двухнедельного раздражения глаза средством для чистки духовок. По данным Министерства сельского хозяйства США, в 1983 году в токсикологических лабораториях было использовано 55 785 кроликов, а химические компании привлекли для тестирования еще 22 034 особи. Можно предположить, что многие из них подверглись тесту Дрейза, хотя точные цифры нам недоступны[72].
В ходе тестирования чистящее средство наносится кроликам непосредственно на роговицу глаза. Контейнеры с обездвиженными зверьками ставят на полки (на заднем плане) на несколько часов. Поскольку кролики не могут заплакать и таким образом смыть вещество, оно воздействует на роговицу животного гораздо сильнее, чем на человеческий глаз (UPI/Bettmann Archives Photo)
Результаты воздействия химикалий на глаз кролика в ходе теста Дрейза. Фотографии взяты из «Определителя степени раздражения глаз опасными веществами» (Illustrated Guide for Grading Eye Irritation Caused by Hazardous Substances), выпущенного Комиссией США по безопасности потребительских товаров. Согласно предисловию к этому пособию, его цель «помочь в подготовке персонала лаборатории и таким образом содействовать единообразию интерпретации результатов, полученных методом стандартного тестирования». Иными словами, сотрудники лаборатории должны наносить потенциально опасные вещества на глаза кроликам на срок от нескольких часов до недели, после чего оценивать раздражающее действие, сравнивая вид кроличьего глаза с данными фотографиями.
Животные участвуют и в других тестовых испытаниях, направленных на выявление токсичности разных веществ. Во время ингаляционных исследований животных помещают в закрытые камеры и заставляют вдыхать спреи, газы и аэрозоли. В исследованиях на чрескожную токсичность кроликам сбривают мех, чтобы вещество можно было нанести непосредственно на кожу. Животных фиксируют, чтобы они не расчесывали раздраженные участки кожи. Кожа может кровоточить, шелушиться и слезать. Тесты на погружение, в ходе которых животных помещают в емкости, наполненные растворенными веществами, иногда приводят к тому, что животные тонут еще до окончания эксперимента. В инъекционных тестах вещество впрыскивается животному либо под кожу, в мышцы, либо в конкретный орган.
Животные участвуют и в других тестовых испытаниях, направленных на выявление токсичности разных веществ. Во время ингаляционных исследований животных помещают в закрытые камеры и заставляют вдыхать спреи, газы и аэрозоли. В исследованиях на чрескожную токсичность кроликам сбривают мех, чтобы вещество можно было нанести непосредственно на кожу. Животных фиксируют, чтобы они не расчесывали раздраженные участки кожи. Кожа может кровоточить, шелушиться и слезать. Тесты на погружение, в ходе которых животных помещают в емкости, наполненные растворенными веществами, иногда приводят к тому, что животные тонут еще до окончания эксперимента. В инъекционных тестах вещество впрыскивается животному либо под кожу, в мышцы, либо в конкретный орган.
Все это совершенно стандартные процедуры. Вот два примера их проведения.
Исследовательский институт Хантингдона (Англия) вместе с гигантской корпорацией ICI проводил эксперименты, в ходе которых 40 обезьян были отравлены гербицидом паракватом. Обезьяны сильно болели, их рвало, у них начались проблемы с дыханием и гипотермия. Они медленно умирали в течение нескольких дней. К тому времени уже было известно, что у людей отравление паракватом приводит к медленной и мучительной смерти[73].
Мы начали эту главу с описания экспериментов военных. Вот еще один военный эксперимент, включающий тест LD50.
Экспериментаторы из Медицинского исследовательского института инфекционных заболеваний армии США вводили крысам Т-2. Это яд, который, по данным Госдепартамента, имеет «дополнительное преимущество как эффективное орудие устрашения, поскольку вызывает необычные и ужасающие симптомы» «сильное кровотечение», волдыри и рвоту, так что люди и животные «погибают страшной смертью». Т-2 вводился внутримышечно, внутривенно, под кожу, в брюшную полость, в нос, в рот, наносился на поверхность кожи. Все эти тесты проводились с целью определить губительную для организма дозу LD50. Смерть обычно наступала через 918 часов после поражения, но крысы, отравленные через кожу, умирали в среднем через шесть дней. Перед смертью животные уже не могли ходить и есть, у них гнила кожа и внутренние органы, развивалось двигательное беспокойство и диарея. Экспериментаторы сообщали, что результаты «вполне соответствовали опубликованным ранее исследованиям подострого и хронического поражения Т-2»[74].
Этот пример показывает, что на животных тестируются не только продукты, предназначенные для использования людьми. Химическое оружие, пестициды и все виды химикатов для промышленного и домашнего применения скармливаются животным или наносятся им на глаза. Справочник «Клиническая токсикология коммерческих продуктов» содержит данные о степени ядовитости сотен товаров. В основном эти данные получены путем экспериментов на животных. Среди таких продуктов инсектициды, антифризы, тормозные жидкости, чистящие средства, освежители воздуха, церковные свечи, средства для чистки духовки, дезодоранты, лосьоны для кожи, пена для ванны, средства для депиляции, тени для глаз, средства пожаротушения, чернила, кремы для загара, лаки для ногтей, тушь для ресниц, спреи для волос, краски и кремы для обуви, смазочные материалы[75].
Многие ученые и врачи критикуют такие тесты, указывая, что их результаты неприменимы к людям. Доктор Кристофер Смит, врач из города Лонг-Бич (Калифорния), писал:
Результаты этих тестов нельзя использовать для предсказания токсичности или пользы при лечении людей. Будучи сертифицированным врачом неотложной помощи с семнадцатилетним опытом лечения случайных отравлений, я не сталкивался ни с одним случаем, когда врач скорой помощи воспользовался бы данными теста Дрейза при лечении поражений глаза. Я никогда не использовал результаты тестов на животных для лечения случайных отравлений. Врачи неотложной помощи опираются на описание симптомов, свой клинический опыт и экспериментальные данные клинических исследований на людях, чтобы найти оптимальный путь лечения пациентов[76].
Токсикологам давно известно, что экстраполировать результаты, полученные для одного биологического вида, на другой вид очень рискованно. Самый известный препарат, который нанес неожиданный и серьезный вред людям, талидомид, прошедший перед выходом на рынок множество тестов на животных. Даже когда возникли подозрения, что талидомид вызывает врожденные уродства у людей, лабораторные тесты на беременных собаках, кошках, крысах, обезьянах, хомяках и курицах не приводили к развитию уродств у детенышей. Только в случае с кроликами определенной породы удалось добиться возникновения у них уродств[77]. Не так давно все стандартные тесты на животных прошел опрен, после чего этот препарат был выведен на рынок производителем фармацевтическим гигантом Еli Lilly. Опрен рекламировали как новое «чудо-лекарство» для лечения артрита. Однако он был запрещен в Великобритании после 61 летального случая и более 3500 случаев проявления серьезных побочных эффектов. Из статьи в New Scientist следует, что реальный ущерб может оказаться еще больше[78]. Среди прочих лекарств, которые были сочтены безвредными после испытаний на животных, но впоследствии оказались опасными, средство от сердечных заболеваний практолол, вызывавшее слепоту, и лекарство от кашля зипепрол, вызывавшее у некоторых пациентов припадки и даже кому[79].
Помимо того, что испытания на животных не гарантируют безопасности тестируемых веществ для людей, проведение таких исследований может лишить нас ценных продуктов, угрожающих здоровью животных, но безвредных для человека. Например, инсулин может вызывать уродства у крольчат и мышат, но не у людей[80]. Морфин, успокаивающе действующий на людей, приводит мышей в бешенство. И, как сказал один токсиколог: «Если бы пенициллин оценивали по его токсичному воздействию на морских свинок, он никогда не дошел бы до людей»[81].
После десятилетий бездумных испытаний на животных мы наконец видим проявления здравого смысла. Доктор Элизабет Уилан, исследовательница и руководитель Американского совета по науке и здравоохранению, отмечает: «Не нужно иметь научную степень, чтобы понимать: если заставить грызунов ежедневно принимать сахарин в количествах, эквивалентных его содержанию в 1800 бутылках сладкой газировки, это не будет иметь ни малейшего отношения к нашим нескольким стаканам в сутки». Уилан приветствует недавнее решение Управления по охране окружающей среды понизить категорию риска пестицидов и других химических загрязнителей окружающей среды, отмечая, что оценки риска развития рака, основанные на экспериментах с животными, проистекают из упрощенной трактовки, которая «имеет сомнительную достоверность». По ее словам, это значит, что «регуляторы начинают обращать внимание на научную литературу, опровергающую представление о безошибочности лабораторных тестов на животных»[82].