Зачем ей это понадобилось?
Не знаю. В снах, которые она мне показывала, ничего не было о воспроизводстве, но
Но как раз это она могла от тебя скрыть.
Жестом Кира попросила еще глоток, и Фалькони снова протянул ей пакет.
На меня только зря самогон переводить, сказала она, принимая выпивку. Опьянеть мне не светит Кроткий Клинок не позволит.
Не беда Так что же, это какое-то нанооружие судного дня?
Чужь можно использовать таким образом, но не думаю, чтобы она была создана ради этого. Кира поискала точные слова для объяснения. Она не кажется мне злобной. Ты понимаешь? Она не чувствует гнева, не наслаждается чужими страданиями.
Фалькони приподнял бровь:
Робот и не может.
Да, но другие эмоции у нее есть. Трудно объяснить, но, по-моему, это не совсем машина. Она поискала другой способ подступиться к объяснению. Когда я строила щит вокруг маглева, эти малюсенькие щупальца впивались в стену. Я чувствовала их и чувствовала, что Кроткий Клинок вовсе не нацелен разрушать. Скорее он хотел созидать.
Но что он хотел созидать? очень тихо спросил Фалькони.
Что угодно или все на свете. Тут что мои догадки, что твои.
Они оба на минуту притихли.
Забыла тебе сказать. Хва-Йунг собиралась в криосон, как только усыпит Грегоровича.
Значит, остались только ты и я, произнес Фалькони и приподнял пакет, словно это был тост.
Кира слегка улыбнулась:
Да. И Морвен
Ха! Морвен не в счет.
И словно в подтверждение его слов сигнал о входе в сверхсветовое пространство умолк, потом послышалось отдаленное гудение «Рогатка» включила марковский двигатель и покинула нормальное пространство.
Поехали! сказал Фалькони и покачал головой, будто все еще не веря в реальность происходящего.
Кира все смотрела на пострадавшее деревце.
Сколько ему лет? спросила она.
Поверишь ли почти триста.
Не может быть!
Оно выросло на Земле в начале нынешнего тысячелетия. Получил его от одного парня в уплату за перевозку груза. Он не понимал, насколько оно ценное.
Триста лет
Непостижимое число. Дерево было древнее, чем история заселения космоса. Оно уже росло на Земле, когда не существовало колоний на Марсе и Венере. Когда еще не было ни исследовательских станций за пределами низкой земной орбиты, ни тем более кольцевых обитаемых станций.
Ага. Лицо Фалькони потемнело. А эти палачи в сапожищах его выдернули. Не могли просто просканировать.
Хм Кира все еще вспоминала о том, как Кроткий Клинок встрепенулся на станции «Орстед», как он вдруг осознал, ради какой цели появился или был создан. Не могла забыть ощущение, когда бесчисленные, тонкие, как нити, щупальца стали просачиваться в плоть станции, дотрагиваясь, отрывая, строя, постигая.
Кроткий Клинок нечто большее, чем оружие. В этом она была теперь уверена. И из уверенности родилась мысль, которую Кира не сразу решилась высказать. Она не знала, получится ли, но хотела попытаться. Тогда бы она смогла менее враждебно относиться к самой себе и чужи. Тогда бы она видела в Кротком Клинке не только оружие уничтожения.
Можно я попробую? спросила она, протягивая руку к загубленному дереву.
Что попробуешь? настороженно откликнулся Фалькони.
Не уверена и все-таки хотела бы попытаться. Пожалуйста!
Он пошуршал краем пакета, размышляя.
Хорошо. Ладно. Только не выкидывай никаких безумных фортелей. В корпусе «Рогатки» и без того хватает дыр.
Уж настолько ты мог бы мне доверять.
Кира отделилась от палубы и вдоль стены поползла к столу. Подтянула к себе горшок с бонсай и возложила руки на ствол. Кора была шершавая. Пахло свежо и зелено, похоже на морской бриз, колеблющий только что подстриженный газон.
Фалькони пошевелился:
Так и будешь стоять или
Тсс.
Сосредоточившись, Кира велела Кроткому Клинку вбуриться в дерево, но с одним условием, с одной направляющей мыслью: исцелить. Кора, заскрипев, треснула, тонкие черные нити заскользили по стволу. Кира ощупывала внутренние структуры дерева, слои коры (и внешний, и те, что под ним), годовые кольца, твердую сердцевину, каждую тонкую веточку, пружинистые черенки всех хрупких, серебристых листьев.
Эй! Фалькони поднялся.
Погоди, сказала Кира, все еще надеясь, что «скинсьют» исполнит то, о чем она просит.
Там и сям сломанные веточки стали прирастать куда им следовало, поднимались, выпрямлялись и вот уже горделиво топырились в разные стороны. Запах скошенной травы усилился по стволу тек древесный сок. Сморщенные листья разгладились, отверстия в них закрылись, а там, где листьев недоставало, появились новые почки, прорвались, засверкали новой жизнью серебряные кинжалы. Постепенно перемены замедлились и прекратились вовсе. Кира убедилась, что причиненный дереву ущерб исправлен. Кроткий Клинок мог бы поработать еще он хотел поработать еще, но первоначальная цель «исцелить» явственно сменялась новой «расти», а это казалось Кире неправильным. Алчным. Было бы неразумно так испытывать судьбу.
Она отозвала чужь.
Вот! сказала она, поднимая руки.
Дерево вновь было красиво восстановленное, здоровое, как прежде. Из него словно била энергия энергия новорожденной жизни, сверкающая и переливающаяся.
Киру охватило изумление перед тем, на что оказалась способна чужь. На что способна она сама. Она сумела исцелить живое изменить форму плоти (растение ведь тоже обладает плотью), унять боль, а не причинить страдание, сотворить, а не уничтожить. Свободный, радостный смех вырвался из ее груди. С ее плеч словно сняли огромное бремя. Словно ускорение внезапно упало до половины g, а то и меньше.
Это дар: драгоценная способность, сулящая так много. Сколько всего Кира могла бы сделать на Вейланде, в садах родной колонии! Помогла бы отцу выращивать Полночное созвездие. Или на Адрастее на каменистом гребне той луны под ее руками распространилась бы зелень
Это дар: драгоценная способность, сулящая так много. Сколько всего Кира могла бы сделать на Вейланде, в садах родной колонии! Помогла бы отцу выращивать Полночное созвездие. Или на Адрастее на каменистом гребне той луны под ее руками распространилась бы зелень
Жизнь! Во всем ее многообразии! Глаза Киры наполнились слезами торжества и благодарности, и сквозь слезы она улыбнулась вполне счастливая.
Такое же изумление перед чудом проступило на лице Фалькони, смягчило его.
Как ты этому научилась?
Он осторожно коснулся листа кончиком пальца, словно не в силах поверить.
Перестала бояться слишком сильно бояться.
Спасибо, сказал он, и впервые его голос звучал так серьезно.
Да, конечно пожалуйста.
Фалькони подался вперед, обеими ладонями охватил ее лицо и прежде чем Кира сообразила, что происходит, поцеловал ее.
Губы его отличались на вкус от губ Алана. Они были солонее, и Кира чувствовала, как трется о ее кожу острая щетина.
Пораженная, она замерла, не понимая, как реагировать. Кроткий Клинок проступил на ее руках и груди рядами тупых шипов, но они, как и сама Кира, замерли неподвижно.
Фалькони прервал поцелуй, и Кира с трудом овладела собой. Сердце частило, температура в каюте, похоже, подскочила.
Что это было? спросила она и осталась недовольна тем, как охрип ее голос.
Извини, сказал Фалькони. Он и сам вроде бы растерялся. Раньше она такого за ним не замечала. Похоже, я несколько увлекся.
Угу. Она облизала губы автоматически и тут же обругала себя за это. Черт побери!
Лукавая усмешка появилась на его лице.
Обычно я не пристаю к членам экипажа и пассажирам. Непрофессионально. Портит бизнес.
Сердце Киры удвоило скорость.
Именно так.
Да, так Он допил остатки самогона из пакета. Останемся друзьями?
А мы друзья? с вызовом уточнила Кира и наклонила голову, ожидая ответа.
Фалькони с минуту присматривался к ней, словно что-то взвешивая.
Каждый, кому я доверю прикрывать меня в бою, мой друг. Так что, по-моему, да, мы друзья. Разве что ты считаешь иначе.
Нет, ответила Кира после такой же долгой паузы. Мы друзья.
В глазах его вновь появился резкий блеск.
Что ж, рад слышать, что с этим мы разобрались. Еще раз приношу извинения. Выпивка задурманила мне мозги. Даю слово это не повторится.
Да хорошо
Оправлю его в стазис, сказал Фалькони, забирая бонсай. А потом и сам отправлюсь в криосон, пока «Рогатка» не перегрелась из-за нас. А ты что собираешься делать?
Как обычно. Кира пожала плечами. Только на этот раз я бы устроилась у себя в каюте, если не возражаешь.
Он кивнул:
Увидимся по ту сторону звезд, Кира.
По ту сторону звезд, Сальво.
3
Вернувшись к себе, Кира протерла лицо влажным полотенцем и зависла в воздухе перед раковиной, изучая в зеркале свое лицо. Хотя инициатива поцелуя исходила не от нее, она чувствовала себя виноватой. Она ни разу не посмотрела на другого мужчину в этом смысле, пока была с Аланом. Внезапная атака Фалькони застала ее врасплох, но вместе с тем вынудила задуматься: как она распорядится своим будущим, если, конечно, будущее у нее будет?
Самое ужасное: поцелуй ей понравился.
Алан Прошло девять месяцев со дня его смерти, даже больше. Не для нее бо́льшую часть этого времени она проспала, но для всей Вселенной. Такова реальность. И с ней нелегко смириться.
Ей хотя бы нравится Фалькони? Кира как следует подумала и в итоге пришла к выводу, что да, нравится. Он привлекателен на свой лад плотный, смуглый, волосатый. Однако само по себе это ничего не значило. Она не готова вступать в новые отношения, и тем более с капитаном корабля тут только и жди беды.
Эгоистическая мысль: хорошо, что Грегорович не стал свидетелем этой сцены. Было бы неловко. Он бы без конца издевался на свой странный манер над ней и над Фалькони.
Наверное, надо будет еще раз поговорить с Фалькони, окончательно прояснить, что между ними ничего не будет. Черт, ему еще повезло, что Кроткий Клинок не перестарался, защищая ее то ли Фалькони очень храбр, то ли попросту глуп.
Ты молодчина, шепнула она, глядя вниз, на Кроткий Клинок. И на миг ей показалось, что чужь ответила ей чужь была довольна собой. Но это было мимолетное ощущение, может быть, она все нафантазировала.
Морвен, позвала она, капитан уже отправился в крио?
Морвен, позвала она, капитан уже отправился в крио?
Да, мисс Наварес, ответил искусственный разум. Он только что сделал первую серию уколов. Он уже недоступен для общения.
Кира разочарованно выдохнула. Ладно. Наверное, повторный разговор и не требовался, но, если придется, можно поговорить и тогда, когда они доберутся до места назначения.
Они не собирались лететь прямо к тому месту, где, по словам Щеттер, медузы назначили встречу. «Рогатка» выскочит из сверхсветового на некотором расстоянии, но достаточно близко, чтобы послать предупреждение и спасти Узел Умов от внезапного нападения Седьмого флота, таким образом они надеялись предотвратить катастрофу пострашнее, чем нынешняя война между людьми и медузами. А исполнив требования чести и долга, они смогут повернуть обратно, к обжитым местам. Правда, Кира подозревала, что Итари захочет воссоединиться со своими сородичами, а значит, встреча все же понадобится.