Батя отворачивается. Закрывает глаза, стараясь прогнать страшное видение. Но кто-то, словно разжав веки, заставляет его мысленно смотреть на страшную картину, когда руки Эльзы погружаются в распластанную плоть Кати, с трудом извлекая наружу покрытое кровью и слизью синюшнее тельце, за которым тянется пуповина. То немногое, что ещё связывает ребёнка с матерью, жизнь которой истаивает на глазах.
Изо рта Колесникова исторгается не то рык, не то стон. Урча как раненый зверь, Батя делает над собой огромное усилие и, согнувшись, упирается ладонями в пол. Затем, перебирая руками, встаёт, чувствуя, словно на него навесили пудовые гири. Колесников делает пару неуверенных шагов, дрожащей рукой приоткрывает дверь в бокс, больше всего на свете боясь увидеть то, что находится за ней.
Эльза и Саныч, лихорадочно копошась возле Кати, поворачивают головы.
Стой где стоишь! рявкает Эльза, перерезая пуповину и быстро отворачиваясь вместе с младенцем.
Мальчик? неуверенно спрашивает Колесников.
Женщина кивает.
По кажи мне его! приказывает Колесников, стараясь не смотреть на Катю, чей живот напоминает раскрытый розовый бутон, в котором виднеются тугие, склизкие кольца внутренностей, перемазанных кровью.
Потом! упорствует Эльза. Сначала она! женщина кивает на девушку.
Почему он молчит?! орёт Батя. Он же должен кричать! Или нет? Что с ним!
Колесников проходит вперёд, но Эльза, прижимая к себе ребенка, отходит к стене. Батя направляется к ней, но в этот момент он слышит, как Катя, тяжко вздохнув, начинает биться в судорогах.
Поймав взволнованный взгляд Хирурга, Батя подбегает к хирургическому столу и, схватив девушку за руку, кричит:
Катя!
Да не слышит она тебя! орет Саныч. Действие наркоза заканчивается! У нее начинается болевой шок!
Помоги ей! приказывает Колесников. Зашивай!
Бесполезно! эхом отзывается Эльза.
Что? переспрашивает Батя повернувшись.
Ей уже не помочь, продолжает Эльза, пришлось резать внутренности, чтобы достать ребёнка, можно только облегчить страдания.
Тогда колите ей передоз! взрывается Колесников.
Нечем столько, вворачивает Хирург, мы ей всё загнали перед началом операции, никак не вырубалась!
Бля!.. стонет Батя.
Глаза Колесникова бегают из стороны в сторону, останавливаются на окровавленном полотенце. Не говоря ни слова, Батя срывает его со спинки стула и, отработанным движением свернув в жгут, накидывает как удавку на шею Кати.
Один, считает Колесников сквозь душащие его слёзы.
Два, девушка начинает затихать.
Три, с губ Кати срывается протяжный хрип.
Четыре, Батя смотрит на посиневшее лицо девушки.
Пять, Колесников ослабляет хватку и валится на спину.
В тени сверкают глаза Эльзы.
Ты всё правильно сделал, говорит она, другого выхода не было.
Руки, едва слышно произносит Батя, руки не слушаются, а курить хочется.
В повисшей тишине слышно, как Хирург чиркает зажигалкой. Прикуривает, дрожащими пальцами подносит самокрутку к губам Колесникова.
Затянись, легче будет, шёпотом говорит он.
Батя затягивается, выпускает под потолок несколько терпких клубов дыма.
Покажи мне моего сына! рычит Колесников, поднимаясь с помощью Саныча.
Эльза, задумавшись, нехотя кивает и выходит из тени. В неярком свете потолочной лампы Батя видит, что на руках женщины лежит огромный младенец с приплюснутым черепом, сморщенной серой кожей и немигающими чёрными глазами, напоминающими два пятака.
Что это хрипит Батя.
Твой сын, как я и говорила, отвечает Эльза.
Выродок?! орёт Колесников. Урод?!
Обожди! осекает его Эльза. Он хоть и не орёт, но на дебила не похож, возьми его.
Женщина протягивает младенца Бате, но он отшатывается от него как от прокажённого.
Убери его! Слышишь, убери! кричит Колесников. Эта тварь убила мою Катеньку!
Колесников переводит взгляд на тело девушки, пробегает глазами по распоротому животу и внезапно меняется в лице. Батю начинает бить частая дрожь. С плохо скрываемой яростью он произносит:
Избавься от него! Придуши! Выкинь в отстойник, только чтобы я его не видел! И никто про него не знал!
Ты чего! кипятится Эльза. Это же твой сын! Он же здоровый! Руки-ноги на месте. Вырастет, может и говорить будет.
Батя отмахивается.
Делай, как я сказал! А ты, Колесников смотрит на Хирурга. Если ляпнешь про это кому, глотку зубами вырву. Понял?!
Саныч кивает, испуганно смотрит на Эльзу.
Я не буду убивать ребёнка! цедит женщина.
Тогда это сделаю я! рявкает Колесников.
Батя подходит к Эльзе, пытается отобрать у неё ребёнка. Женщина сопротивляется и, вырвавшись, отбегает в сторону двери.
Убьёшь его, и я всем расскажу, что у тебя родился выродок! шипит женщина. Ты мне рот не заткнёшь!
Уверена? лыбится Батя. А сдохнуть не боишься?
Все мы когда-то умрём, ухмыляется Эльза.
Только ты первая, а потом он, с этими словами Колесников вытаскивает из кобуры ПМ и наставляет пистолет на женщину.
Считать не буду, рявкает Батя, да или нет?
Эльза закусывает губу, смотрит на дверь, понимает, что убежать не успеет, потом переводит взгляд на младенца, затем на Колесникова и нехотя кивает.
Клади его на стол, так, чтобы я видел!
Батя, ты чего? пытается вмешаться Хирург. Может лучше бабам его отдать? Скажем, что нашли наверху.
Тебя, мудака, забыл спросить! ярится Колесников, впадая в бешенство. Ты лучше проследи, чтобы она не надула нас. А то и тебя искать придётся!
Саныч вздрагивает и бочком, опасаясь показать затылок Бате, подходит к Эльзе.
Ну? пистолет становится продолжением руки Колесникова. Быстрее я сказал! Мы так до утра здесь провозимся!
Эльза подчиняется. Прижав к себе младенца, женщина проводит рукой по головке, словно прощаясь и, не дожидаясь команды Бати, сжимает пятерню на шее ребёнка. Мальчик широко распахивает глазки, внимательно смотрит на Эльзу, затем, к удивлению женщины, с силой поворачивает голову, впериваясь в Батю.
Ни крика, ни стона. Лишь взгляд тёмных, точно бездонных глаз, от которого хочется бежать без оглядки. Пистолет в руке Колесников дрожит.
Не смотри на меня! кричит, пятясь, Батя. Слышишь, не смотри! Сделай так, чтобы он не пялился на меня! орёт Колесников Эльзе.
Женщина, упёршись свободной рукой в грудь младенца, бросает дикий взгляд на Колесникова, затем на Хирурга, так, что они отшатываются от неё. Что-то беззвучно прошептав ему на ушко, Эльза с хрустом сворачивает мальчику шею. Тельце разом обмякает. Батя прижимается к стене, а Саныч, хватая ртом воздух, внезапно сгибается пополам и обильно блюёт на пол.
Сделано, цедит женщина, проверять будете?
Батя зло смотрит на Эльзу. Убрав пистолет в кобуру, он подходит к Кате. Намотав её разметанные по хирургическому столу волосы на кулак, он подносит их к губам и что-то неразборчиво говорит. Затем, взяв с тумбы скальпель, Батя отрезает прядь и прячет её в карман. Резко выпрямившись, Колесников направляется к двери, повернувшись, говорит:
Приберите здесь! Урода девайте куда хотите, а Катеньку Колесников, повернув голову, глядит на тело девушки, сжечь в бойлерной, а прах развеять. И только посмейте сболтнуть кому, что тут случилось, грохну! Для всех Катя и ребёнок умерли при родах и точка!
Дверь захлопывается.
Эльза часто дышит. Смотрит на утирающего рот рукавом халата Хирурга. Пользуясь моментом, женщина, метнув быстрый взгляд на Саныча и убедившись, что он на неё не смотрит, до крови закусив губу, отточенным движением вправляет себе большой палец, вывернутый в суставе. Поспешно накрыв тело младенца простынёй, Эльза засовывает его к себе в сумку.
Я пойду, Эльза трогает Саныча за плечо, чего-то сердце ноет, а ещё трупик выбросить надо, сам здесь управишься?
Хирург кивает.
Иди, иди, и внезапно добавляет: Выпить хочешь?
Женщина мотает головой.
Сам прими, тебе нужнее, у меня другие дела есть
Саныч поднимает усталые глаза, смотрит на Эльзу, затем берёт её за руку.
Ты всё правильно сделала. Ребёнку всё равно не жить, а Батя тебя бы пристрелил.
Знаю, бросает женщина, высвобождая руку, по-другому нельзя
Эльза выходит за дверь и быстрым шагом удаляется по коридору.
Убежище. Гермоворота. Двадцать минут спустя
Эй, хмырь! Ты куда намылился?! кричит дежурный идущему к нему человеку в ОЗК, вскидывая АКС-74У.
Убежище. Гермоворота. Двадцать минут спустя
Эй, хмырь! Ты куда намылился?! кричит дежурный идущему к нему человеку в ОЗК, вскидывая АКС-74У.
Сиплый! Оружие убрал! раздаётся из переговорного устройства противогаза женский голос.
Эльза? удивляется охранник, сдёргивая с лица респиратор. Куда это ты собралась на ночь глядя?
Туда! машет рукой Эльза, указывая на гермоворота. А куда иду, то моё дело и не твоего ума дело.
Женщина небрежно подтягивает лямку большой сумки, переброшенной через плечо.
Да ты не злись, Сиплый, пытаясь замять ситуацию, убирает «укорот», мы люди подневольные, что прикажут, то и делаем.
А я и не злюсь, цедит Эльза, всё понимаю. Я наверх иду, надо кое-что проверить
Опять к выродкам? интересуется охранник. Ты поосторожнее с ними, ребята говорят, лютуют они. Давеча разведотряд ещё пару выпотрошенных тел в подвале многоэтажки неподалёку обнаружил. Жрут они друг друга.
Ты меня знаешь, Эльза показывает обрез двустволки, у меня не забалуешь.
Ну-ну, охранник подобострастно лыбится, тебе палец в рот не клади.
Ты герму открывай, торопится женщина, часики тикают, а мне под утро уже вернуться надо.
А ты это мнётся охранник, разрешение на выход покажи, мне же потом отвечать, если что
Личный приказ Колесникова! врёт Эльза. Можешь потом сам у него спросить.
Сиплый задумывается. Чешет затылок. Смотрит на Эльзу, точно пытаясь рассмотреть её глаза сквозь линзы противогаза, затем говорит:
Ну, раз Батя приказал, то конечно пропущу, только в журнале выхода отметься, как положено.
Эльза кивает.
Само собой.
Женщина открывает потёртую толстую тетрадь и небрежно выводит: «Эльза Гёрстер. Время выхода 3:45».
Под графой «цель» Эльза, на секунду задумавшись, выводит: «Выродки». Затем захлопывает тетрадь.
Всё? в голосе женщины звенят металлические нотки.
Угу, кивает охранник, там снаружи, несколько наших на точке сидят, если что пальни, они прикроют тебя.
Спасибо! Эльза засовывает обрез в самодельный чехол, закреплённый у пояса.
Сиплый берётся за штурвал гермоворот, поднатуживается и начинает с усилием вращать колесо. Герма нехотя поддаётся. Женщина, не дожидаясь, когда створка откроется полностью, бочком протискивается в образовавшуюся щель.