Здесь же, кстати, обучался и художник Николай Неврев, автор замечательной картины под названием «Воспитанница».
* * *
А в 1927 году, во времена Горного института, здание оказалось в центре пристальнейшего внимания общественности. Дело в том, что здесь произошло если и не убийство века, то как минимум убийство месяца. Три гражданина братья Кореньковы и примкнувший к ним Смирнов решили поживиться за счет институтской кассы. Выследили кассира. Поняли, когда он получает деньги для стипендии. Выяснили, что, получив, не сразу раздает их страждущим студентам, а предварительно идет домой обедать. Проживает кассир в том же дворе, где Горный институт.
Постучали в дверь. Открыла жена кассира. Ее ударили ножом, она сразу скончалась. Затем вышел кассир. Ему велели отдать деньги. Тот протянул пакет и тоже получил удар ножом. Однако выжил.
Между тем, заподозрив неладное, у дверей начали собираться студенты. Тогда один из Кореньковых и Смирнов выскочили на улицу, крикнули: «Там бандиты! Никого не выпускать! Мы бежим за милицией».
И убежали. Но, естественно, не за милицией.
Второго Коренькова задержали. Он сразу выдал подельников, которых изловили на следующий день.
Каково же было разочарование преступников, когда они узнали, что кассир таки обвел их вокруг пальца. Он еще перед обедом разложил стипендию в пакеты: каждый пакет факультет. И вместо двенадцати с половиной тысяч преступники получили только две кассир отдал всего один пакет и не сказал про остальные.
Грабителей, кстати сказать, расстреляли.
Лечебница номер один
Здание Первой Градской больницы (Ленинский проспект, 8) построено в 1832 году по проекту архитектора О. Бове.
По преданию, своим появлением эта больница обязана генерал-губернатору, князю Голицыну. Он как-то раз увидел на Театральной площади только что умершего человека, ясное дело, окруженного толпой праздных зевак.
Почему умер этот несчастный? спросил губернатор.
Ему не подали вовремя медицинскую помощь, ответствовали из толпы.
Голицын был настолько поражен, что в самом скором времени московская казна приобрела большой участок земли у Анны Орловой, на котором и была возведена лечебница.
Недуги же, с которыми сюда определялись, были самые разнообразные. В частности, в 1895 году газета «Московский листок» сообщала: «28 сентября штукатур, рабочий подрядчика купца Кононова, живущего в собственном доме, 1 участка Рогожской части, крестьянин Владимирского уезда Степан Андреев Романов, 37 лет, работая над отделкою строящейся церкви при Университетских клиниках, упал с колокольни на землю с высоты 18 аршин, получив при падении ушибы головы и спины. Пострадавший отправлен в 1 Городскую больницу».
В другой раз «на фабрике металлических изделий Муси, на Бережковской улице, в Дорогомилове, рабочий, мещанин Александр Сергеев 16 1/2 лет, глухонемой, стал надевать на шкив точильного станка приводной ремень; платье Сергеева попало под этот ремень, и несчастного моментально подбросило к громадному машинному валу, перевернув несколько раз. Страшный крик, похожий на рев, вырвался из груди глухонемого, заглушив стук машин. Сергеева еще живым вынули из машины, но вид его был ужасен: задняя половина черепа была обнажена; мягкие покровы с затылка были заворочены на лоб, кости левой голени вырваны из сустава и торчали наружу, стопа ноги держалась лишь на мягких покровах, правое плечо раздроблено, лицо и руки были залиты кровью. Пострадавшего, с едва заметными признаками жизни, отвезли в 1 Городскую больницу, где он вскоре скончался».
Случались события, можно сказать, почти курьезные: «Проживающий в доме Комаровых, на Калужской площади, мещанин Ц-в поссорился с крестьянкою Д-ной и, набросившись на нее, откусил ей половину уха. Д-ну отвезли в 1-ю Городскую больницу. Ц-в заявил, что он находился в нетрезвом состоянии, а потому и не может дать отчета, как все это произошло».
Словом, Градская больница местом была примечательным и не сходила с газетных полос.
Кстати, здесь проживал композитор А. П. Бородин его супруга была дочерью врача этой больницы. Скорбная атмосфера способствовала творчеству. Композитор писал: «Вести о моей музыкальной деятельности в Москве распространились в первый же день с быстротою молнии Признаюсь, я даже не ожидал, что мои московские продукты произведут такой фурор Корсинька в восторге, Модест тоже Особенно меня удивляет сочувствие к первому хору (хор 1 акта, у Владимира Галицкого), который мы пробовали в голосах Кончак (ария Кончака), само собою разумеется, тоже произвел то впечатление, какого мне хотелось Особенно он нравится Корсиньке. Ему же, равно и Модесту, ужасно нравится тот дикий восточный балет (половецкие пляски с хором), который я сочинил после всего в Москве все хором только и твердят, чтобы я писал поскорее остальное».
Случались события, можно сказать, почти курьезные: «Проживающий в доме Комаровых, на Калужской площади, мещанин Ц-в поссорился с крестьянкою Д-ной и, набросившись на нее, откусил ей половину уха. Д-ну отвезли в 1-ю Городскую больницу. Ц-в заявил, что он находился в нетрезвом состоянии, а потому и не может дать отчета, как все это произошло».
Словом, Градская больница местом была примечательным и не сходила с газетных полос.
Кстати, здесь проживал композитор А. П. Бородин его супруга была дочерью врача этой больницы. Скорбная атмосфера способствовала творчеству. Композитор писал: «Вести о моей музыкальной деятельности в Москве распространились в первый же день с быстротою молнии Признаюсь, я даже не ожидал, что мои московские продукты произведут такой фурор Корсинька в восторге, Модест тоже Особенно меня удивляет сочувствие к первому хору (хор 1 акта, у Владимира Галицкого), который мы пробовали в голосах Кончак (ария Кончака), само собою разумеется, тоже произвел то впечатление, какого мне хотелось Особенно он нравится Корсиньке. Ему же, равно и Модесту, ужасно нравится тот дикий восточный балет (половецкие пляски с хором), который я сочинил после всего в Москве все хором только и твердят, чтобы я писал поскорее остальное».
Корсинька, как не трудно догадаться, Н. А. Римский-Корсаков. Модест понятно, Мусоргский.
«И содержать топлением»
Здание Голицынской больницы (Ленинский проспект, 10) построено в 1801 году по проекту архитектора М. Казакова.
Эта больница, в отличие от предыдущей дело благотворительное. В 1793 году в Вене скончался князь Дмитрий Михайлович Голицын. В завещании он, среди прочего, упомянул учреждение «Богу угодное и людям полезное» бесплатную больницу для бедных. На строительство завещал 920 600 рублей. На содержание еще 70 000 рублей, плюс доходы с пары деревень.
Поначалу, к слову, это завещанием не было. Дмитрий Михайлович писал: «Покойной любезной жены моей и мне согласие в России построить гошпиталь для больных без платы и содержать немощных пищей, постелями, топлением, и всем прочим нужным безденежно».
Для этого следовало «построить на Москве каменный за городом пристойный дом, назвав шпиталь Екатерина (так звали его покойную супругу АМ), содержать одного дохтура, лекарей двух, и аптеку свою при доме завесть».
Кроме того, Голицын взялся «через каждые шесть лет посылать по три человека из России в один из иностранных университетов для обучения медицине, докторству и другим потребным к тому наукам Чтоб возраст сих молодых людей при отправлении их в чужие государства был от пятнадцати до осьмнадцати лет Чтоб они были из вольных российских, если не из природных, то, по меньшей мере, из родившихся и имеющих родственников в России Чтоб сие ученики по окончании наук, возвратясь в Россию в звании докторов медицины, или будучи по меньшей мере надежными лекарями, имели совершенную свободу употреблять в действии искусство свое, или определиться к месту по своему желанию».
Но быстро ничего не делается. Пока шли приготовления, скончался сам Дмитрий Михайлович, и его проект стал завещанием. Душеприказчиком (и первым директором больницы) стал Александр Голицын, близкий родственник завещателя.
Генеральный план строения предполагал «выстроить приличный и для помещения не меньше ста человек больных, спокойный, каменный и прочный дом, со всеми к оным принадлежностями, как то: для помещения разных чиновников и прислужников комнатами, аптекою, лабораторией, поварнею, погребами и другими нужными строениями Больница сия в довольном количестве должна снабдена быть всеми для оной необходимыми потребностями, как-то: для больных бельем, постелями, нужными мебелями, лекарствами, равно как и хирургическими инструментами Все бедные и неимущие обоего пола люди приниманы и лечимы в больнице сей будут безденежно, как иностранные, вольные, так монашеского и духовного чина, кроме однако ж господских и достаток имеющих людей, которые, по примеру других учрежденных здесь больниц, должны платить за пользование».
Проект, по всему видно, разрастался. Появились и какие-то чиновники, и платные места.
Первое время здесь находилось всего полсотни коек. Но уже спустя четыре года их число удвоилось. Поражал своим разнообразием реестр диагнозов. Здесь находили приют и лечение страдающие «водяною восполительною опухолью шеи горячкою золотухою костоедою любострастною лихорадкою параличом раком разными болезнями, сведением рук и ног цынготною чехоткою простреленной на ноге раною».
Проект, по всему видно, разрастался. Появились и какие-то чиновники, и платные места.
Первое время здесь находилось всего полсотни коек. Но уже спустя четыре года их число удвоилось. Поражал своим разнообразием реестр диагнозов. Здесь находили приют и лечение страдающие «водяною восполительною опухолью шеи горячкою золотухою костоедою любострастною лихорадкою параличом раком разными болезнями, сведением рук и ног цынготною чехоткою простреленной на ноге раною».
Смертность же была на удивление низкой.
Примерно тогда открылось и отделение для рожениц. Александр Голицын писал: «Беременные должны принести с собой запасное белье для своего будущего новорожденного, в коем он, согласно с желанием матери, отдан будет ей обратно или на воспитание известной какой-либо особе; или отослан в Московский императорский воспитательный дом. Все без изъятия беременные будут приниматься в родильню и пользуемы в оной безденежно».