Процветание слободе принесло государево «хамовное дело», то есть производство льняных тканей для дворцовых нужд. Слово «хам», встречающееся в древнерусских текстах с XII в., собственно, и означает полотно, обычно изо льна. В старину это был наиболее распространенный материал для изготовления одежды и предметов обихода. Существует гипотеза о заимствовании слова «хам» из финского языка, в который оно попало из германо-готских наречий. Его первичное распространение на Руси связано с северо-западными землями новгородскими и псковскими. Оттуда оно, вероятно, и перекочевало в Москву. Название «Хамовники» в столице исстари носит район, где располагалась дворцовая Тверская Константиновская слобода ткачей. Но замоскворецкие Кадаши превосходили ее во всех отношениях. За год в Кадашевской слободе производилось 320340 полотен, до 60 скатертей и 100 полотенец. Всего около 12 тысяч локтей ткани. Это были высокохудожественные изделия. Источники упоминают разнообразные рисунки тканей «лось под деревом», «клютчатник», «красная развода», «осьмирог в три зуба», «два оленя в гнезде» Все это шло в «белую казну» на нужды царского дворца.
Первоначально Кадашевская слобода находилась в ведении Государевой мастерской палаты. С 1626 г. она перешла под управление Царицыной мастерской палаты. За производством надзирала вдовая боярыня. Известно, в частности, имя Татьяны Шиповой. Царскими жалованными грамотами кадашевцам были даны значительные привилегии, выделившие их в особую группу городского населения. Они освобождались от посадских податей и повинностей. Согласно жалованной грамоте Ивана Грозного, подтвержденной царем Федором Ивановичем, кадашевцы были подсудны только царскому суду и суду постельничего, имели право топить бани и держать огонь в избах летом в самое пожароопасное время, торговать в Житном ряду и других рядах хлебом, солью и другими товарами, не платить «перевоза и мостовщины и с нош и с возов», перебираясь через Москву-реку, не участвовать в мощении и благоустройстве улиц. Они освобождались также от сбора с речных стругов. Каждый двор кадашевцев в зависимости от размеров участка обязан был поставить в казну определенное количество продукции. Единицей обложения служило «дело» норма выработки на дворовладение площадью 240 квадратных саженей. Но немало было в слободе и более мелких участков. Их владельцы обязывались вырабатывать половину, а то и четверть «дела». Всего слобода производила до 190 «дел».
Полагают, что основным производством занимались женщины «государевы деловицы». Первоначально они работали на дому. Занятиями же мужчин, не обремененных тяжелыми податями и повинностями, были тонкие ремесла, в частности ювелирные, а также торговля. Кадашевцы торговали по всей России и даже за границей. Некоторые из них выбивались в купеческую элиту гостиную сотню.
Важным этапом в жизни слободы стал переход от надомной работы к массовому мануфактурному производству. Кадаши были родиной отечественной текстильной промышленности. В 16581661 гг. по указу царя Алексея Михайловича зодчий А. Корольков построил Кадашевский хамовный двор. Впоследствии его достраивали и расширяли. Это был огромный по тому времени комплекс производственных, складских и административных помещений, причем каменных. Двор стоял там, где сегодня пролегает трасса Старомонетного переулка, примерно в районе домов 8 10 и 7 11. Двухэтажные кирпичные, украшенные белокаменным узорочьем, корпуса составляли каре, по углам которого возвышались круглые башенки. На фасаде, обращенном в сторону Кремля, были устроены двухпролетные парадные ворота, увенчанные тремя шатрами. Сохранилось их изображение на акварели Ф. Алексеева, относящейся к концу XVIII в. Ткацкая мануфактура выглядела как сказочный городок. В больших двухсветных сводчатых палатах работало до 150 ткачих и ткачей. Пряжу, полученную от надомниц, здесь превращали в прекрасное полотно. Крупное производство предусматривало разделение труда по более чем 20 специальностям. Но почти весь труд был ручным. Работники получали от казны вполне достойное жалованье от 50 копеек до 1 рубля ежегодно плюс 4050 пудов ржи и столько же овса.
Большие перемены принесло Кадашевскому двору вступление на престол Петра I. Молодого и воинственного царя дворцовое обустройство интересовало гораздо меньше, чем создание регулярной армии и флота. Казенная промышленность Москвы резко переориентировалась на военные нужды. В 1693 г. Петр I попытался наладить на Кадашевском дворе первое в России массовое производство парусины для нарождающегося флота. Ее требовалось много на одну галеру до 2500 аршинов. Однако все усилия оказались тщетны. Петру пришлось организовывать совершенно новую парусную мануфактуру в Преображенском на Яузе, где с помощью энергии воды стало возможным частично механизировать производство.
Большие перемены принесло Кадашевскому двору вступление на престол Петра I. Молодого и воинственного царя дворцовое обустройство интересовало гораздо меньше, чем создание регулярной армии и флота. Казенная промышленность Москвы резко переориентировалась на военные нужды. В 1693 г. Петр I попытался наладить на Кадашевском дворе первое в России массовое производство парусины для нарождающегося флота. Ее требовалось много на одну галеру до 2500 аршинов. Однако все усилия оказались тщетны. Петру пришлось организовывать совершенно новую парусную мануфактуру в Преображенском на Яузе, где с помощью энергии воды стало возможным частично механизировать производство.
Не увенчалась и попытка царя в 1701 г. использовать здания Кадашевского двора для размещения здесь первого в России высшего военного учебного заведения Школы навигацких и морских наук. Преподавателям не понравилось низкое, неудобное для «обсерватории» местоположение, и они просили дать новое помещение где-нибудь повыше на Покровке или Мясницкой. В результате школа обосновалась в Сухаревой башне. Но Кадашевский двор остался в подчинении морского ведомства. Он назывался Адмиралтейским, или Военно-морским. Любопытно, что здесь одно время получал жалованье «арьер-адмирал» Петр Михайлов, под именем которого числился на службе сам царь.
Храм Воскресения Христова в Кадашах
С 1701 г. в Кадашах начали чеканить монету сначала золотые червонцы и серебряные копейки, а затем и медные деньги. Кадашевский двор стал монетным. Он использовался для этих целей до 1736 г. Отсюда и название переулка, где он находился, Денежный (ныне Старомонетный). Производство на Кадашевском дворе было отчасти механизированным. Обрезные машины, гуртальные станки, печатные станки и прессы приводились в действие силой падающего молота или конной тягой. Императрица Анна Иоанновна передала Кадашевский двор семи купцам-компанейщикам под суконную фабрику. Впоследствии, уже в екатерининские времена, здесь хранились опечатанные полицией тиражи запрещенных изданий просветителя и масона Н.И. Новикова, заключенного за вольнодумство в Шлиссельбургскую крепость.
К началу XIX в. Кадашевский двор сильно обветшал и требовал дорогостоящего ремонта. Его решили снести, что и сделали в 18051807 гг. После Отечественной войны был план устройства на этом месте Денежной площади, но он не осуществился. Через территорию разобранного двора прошел переулок. Он показан уже на плане Москвы 1825 г. Существует, однако, предположение, что нынешний старый двухэтажный дом 8 на Старомонетном переулке хранит в толще своих массивных стен остатки древних строений Хамовного двора.
Градостроительная структура Кадашевской слободы в целом начала складываться еще в XVI в. На плане Москвы конца этого столетия «Петровом чертеже» уже угадываются основные проезды Кадашей, ориентированные на москворецкую старицу и Кремль, в частности Воскресенская улица современный 1-й Кадашевский переулок. Ее же нетрудно узнать по храму Воскресения Христова и на «Сигизмундовом плане» начала XVII в. Вытянутые в глубь кварталов дворы слобожан узкими сторонами выходили на проезды, смыкаясь на задах. Застройка была неплотной «прозрачной», ее доминантами служили слободские храмы, которые в XVII столетии были уже не каменные. По мнению таких исследователей, как Г.В. Алферова и М.П. Кудрявцев, Кадашевская слобода представляла собой целостный ансамбль, созданный по самобытным принципам древнерусского градостроительства, в котором главную роль играла символика Небесного града. Кадаши являлись важнейшим элементом общей композиции Москвы Третьего Рима. Визуально и символически они были тесно связаны с Кремлем. Его башни и соборы просматривались изо всех уголков слободы. Из Кремля же Кадаши были как на ладони. Слободской храм Воскресения Христова держал всю панораму южной части Москвы, собирая под свою сень огромное пространство за рекой.
Градостроительная структура Кадашевской слободы в своем естественном развитии сохраняла преемственность. Появлялись новые проезды и сооружения, укрупнялись и дробились владения, но основная планировка, масштаб и характер застройки оставались прежними. Пользуясь первым московским геодезическим планом 1739 г., современный турист вряд ли заблудится в Кадашах, а человек XVIII в., очутившись здесь в XXI столетии, наверняка узнал бы эти места. Даже после исчезновения в петровское время слободского уклада социальный состав населения Кадашей изменился мало. Здесь по-прежнему жили торговцы, ремесленники, духовенство. Постепенно внедрялась и знать. Но после пожара 1812 г. купцы и мещане стали здесь полновластными хозяевами. Преемственности градостроительной структуры способствовало и то, что в Кадашах издавна было много каменных строений опорных для планировки и застройки района. В результате в центре Москвы образовался своеобразный заповедник патриархальной старины. Тем удивительнее, что именно здесь зародились начинания, ставшие символами культурного и духовного прогресса России.
Прежде чем зайти в лабиринт переулков и дворов древней слободы, внимательно осмотрим ее парадный фасад Кадашевскую набережную. Она протянулась на 800 м вдоль Водоотводного канала между Малым Каменным и Чугунным мостами. В древности это был берег москворецкой старицы. Он служил естественной северной границей Кадашевской слободы. Дворы слобожан, сильно вытянутые в глубь кварталов, выходили сюда узкими поперечными сторонами. Владельцы постепенно застраивали их торговыми лавками и постоялыми дворами. Место было довольно бойкое, проезжее, по соседству со старинным торгом на Болоте. В течение XVIIXVIII вв. строения по берегу оделись в камень и плотно срослись, образовав «сплошную фасаду» редкое явление для старой Москвы и особенно Замоскворечья. Проезд внутрь дворов теперь осуществлялся через арки в зданиях. «Сплошная фасада» прибрежных Кадашей контрастировала с остальной разреженной, в основном деревянной застройкой Замоскворечья, но украсила его панораму, которая приобрела новые регулярные черты, сохранив свою прозрачность, свой кружевной силуэт. Над низким двухэтажным фронтом каменных домов горделиво возвышались стройные храмы, лучший из которых Воскресения в Кадашах был виден отовсюду. Фрагменты этой удивительной панорамы уцелели до наших дней. Несмотря на утраты XX в. и новое строительство, ансамбль и сейчас сохраняет свои основные черты, и прежде всего сочетание низкой плотной прибрежной застройки и высотных храмов-доминант на втором плане.