По поводу проблем русско-монгольских взаимоотношений монгольское командование пошло на уступки русскому населению. В Протоколе были зафиксированы следующие высказывания монгольского представителя: «С своей стороны признаю виновными своих солдат и чиновников в нарушении дружественных отношений монголов и русских и даю обещание принять строгие меры к прекращению всех беспорядков Я согласен ради дружественных отношений пересмотреть ранее заключенные условия и пойти на уступки.»235. Вообще, ныли найдены следующие компромиссы: русские будут давать монгольским войскам не более 5 подвод в неделю; вместо 5 пудов с каждого двора русские обязаны были сдавать монголам по 4 пуда белой муки, а неимущие полностью освобождались от сборов в пользу монголов; монголы приняли обязательство самостоятельно не арестовывать русских. В завершение переговоров «По 5-му вопросу постановили: для ведения дел восстановить отдел комиссии в монгольском штабе, для этого штаб уступает комиссии юрту и отпускает бесплатно по три человека мяса»236.
В целом, русское население в начале 1920 г. было довольно состоянием взаимоотношений с монгольскими представителями, особенно на фоне обострения отношений с китайцами. Это заметно по содержанию «Докладной комиссии русского населения в Урянхае по делам с Монголией в Минусинский уездный совет для отпуска его по принадлежности». В документе говорилось: «В настоящее время нами назначаются следствия по делу расстрелянных монголами пяти человек русских Урянхай в действительности в настоящее время разделен на две полосы. Одну половину занимают монгольцы и вторую половину китайцы, которые в занятую ими территорию не пускают ни под каким видом русских, но тем не менее, разъезжая на русских подводах через русские поселки распространяют разные слухи. В комиссии также имеются документы характеризующие преступные деяния китайцев которые травят русское население, науськивая для этого урянхов и сами оставаясь в стороне. И необходимо отметить, что несмотря на все просьбы со стороны. Там где китайцы, там нет русских.... На рубеже границы разделяющей занятую территорию монголами и китайцами разъезжают шайки вооруженных сайот и забирают от сайот скота. принадлежащий русским, заявляя, что они исполняют по распоряжению Китайского штаба. Нужно отдать должную справедливость, что от этих шаек русское население защищает по мере сил своих монгольский штаб. Характерно отметить: что все преступники указанные в протоколах имеют место своего жительства в тех хожунах которые подведомственны китайскому комиссару. Все изложенное ясно свидетельствует о несомненном участии китайцев в грабежах и насилиях над русским мирным населением, поэтому комиссия остается в ожидании лиц, уполномоченных Российским Правительством для следствия и переговоров с Монгольским и Китайским правительствами по делам Урянхайского края»237.
В начале 1920 г. вопрос о современном состоянии и перспективах русско-монгольских отношений в Засаянском крае по-прежнему оставался постоянным предметом обсуждения на собраниях и съездах русского населения Усинско-Урянхайского края. В послании Усинскому волостному совету говорилось: «На 10-е февраля назначается районный съезд в поселке Туран-ском. Потому предлагаем избрать от 30 домов одного делегата для обсуждения и расследования следующих вопросов: 1. Подсчет всех убытков, причиненных пребыванием Монгольского отряда и распределение его планомерно на все население. 2. Нужна ли охрана монгольских солдат. 3-е. Чтение протокола подписанного Саит Найоном 25-го января для широкого распубликования среди населения»238.
В конечном итоге, монгольский штаб в Туве утратил возможность контролировать русское население в регионе. В Заявлении руководителей Комиссии русского населения по делам с Монголией говорилось: «Принимая во внимание, что вновь подписанный протокол Саит Найона дает полную возможность восстановить в крае власть по желанию народа согласно всех пунктов указанных в протоколе подписанном 29-го января 1920 года, так как этот протокол лишает права Саит Найона вмешиваться в дела самоуправления русских и помятуя, что комиссия была избрана народом исключительно под давлением Монгольского Штаба Настоящее заявление жители правой стороны по течению Енисея должны считать как наш отказ от исполнения своих обязанностей. Совместными силами всей комиссии мы заставили подписать Саит Найона Протокол, который дает русским широкие права самоуправления, потому мы считаем свои дела законченными»239.
После ликвидации правительство Колчака и установления советской власти в Сибири проблемы русско-монгольских отношений в Засаянском крае перешли в ведение командования Красной армии и центрального правительства в Москве. В январе 1920 г. местные власти Южной Сибири запросы монгольского штаба уже переадресовали «штабу 30 дивизии Российских Советских войск». В середине января 1920 г. из штаба Крестьянской армии сообщили: «Усинскому Волостному Совету. Доводим до Вашего сведения и сведения всего общества, что наша Крестьянско-Рабочая Армия 4-го Января с/г. соединилась с Российскими Советскими войсками, а потому дело Усинского и Урянхайского Края, а также и разбор конфликта между Усинским отрядом и Монголами передаются правительству Советской России на его усмотрение»240.
Весной 1920 г. по инициативе монгольской стороны в селе Верхнее-Усинском, куда по получении гарантий безопасности прибыл Сайт-нойон Чамзры-бейсе со свитой в 17 человек, состоялись русско-монгольские переговоры. Минусинский ревком уполномочил вести переговоры с советской стороны председателя Усинского ревкома Суслова и командира Усинского отряда С.П. Рутеса. Стороны не смогли договориться, так как монгольский чиновник отверг предложения об установлении советской власти в русских поселках Туве, и организации там воинских отрядов.
После этого вопросами русско-монгольских отношений занялся Енисейский губернский
революционный комитет, направивший туда своего представителя. В апреле 1920 г. молодой сотрудник политотдела 5-й Армии А.И. Кашников был командирован в Туву в качестве особоуполномоченного Минусинского уездного ревкома для переговоров с китайскими, монгольскими и урянхайскими властями. По прибытии он телеграфировал, что: «отношение указанных властей к Советской России очень доброжелательное.» 241 . Правда, как позднее вспоминал И.Г. Сафьянов: «переговоры товарища Кашникова с Ян-шичао и Чамзры-Бейзе, заменившего в монгольском отряде Хатан-Батор-вана, никаких результатов не имели» .
Красноярские историки указывают, что в этих переговорах принимали участие с монгольской стороны «князь Жамсаран-бейс, чиновники Лувсандаш-мэйрин и Нарийнорхи-залан и переводчик-секретарь Лувсано-сор» 243. В воспоминаниях И.Г. Сафьянова говорится: «Со стороны Монголии с правом решающего голоса участвовал сам Сайт-Нойон (Сайт-Нойон Чиксют-Кельты, Бейзэ Чамзры) и с совещательным Лопсан-Осур, Мерен-Лопсан-Тайжи и Джалан-Мерен-Орге»244. Боле того, как пишет советский представитель: «Первым прибыл к Кашникову Сайт-Нойон Чамзы Бейзэ, с которым он еще до приезда Ян-Шичао устроил предварительное совещание 11 мая 1920 года»245. На русско-монгольских переговорах были достигнуты следующие договоренности: «допустить свободную торговлю в системе рек Большого и Малого Енисеев, ограничив с запада его территорию пос. Баянгол Торговые агенты должны иметь соответствующие мандаты с визой Сайт-Нойона управление русским населением в Урянхае переходит в руки советского рабоче-крестьянского правительства. Налоги в пользу Монголии, установленные ране должны быть собраны в пользу Монголии как компенсация за расходы, понесенные Монголией по охране русского населения По земельным конфликтам вопросы разрешать Сайт-Нойону совместно с русским комиссаром»246.
Исследователь Н.М. Моллеров так оценил переговоры: «В мае 1920 г. состоялись переговоры Ян Шичао и командира монгольского отряда Чамзрына (Жамцрано) с советским представителем А.И. Кашниковым, в результате которых Тува признавалась нейтральной зоной Но достигнутые договоренности на уровне правительств закреплены не были, так и оставшись на бумаге»247.
Несмотря на то, что уже в самом начале 1920 г. монгольские власти утратили инструменты контроля над русским населением Усинско-Урянхайского края, а русско-монгольские отношения перешли в ведение центральных властей, местное русское население продолжало напрямую обращаться к монгольским чиновникам. Например, 24 марта 1920 г. на имя «Монгольского Саит-Найона» было направлено следующее послание: «Усинское общество просит Вас, как представителя Монгольской власти обратить особенное внимание на возмутительные действия китайского подданного Ванзер, позволившего явиться с двумя вооруженными солдатами в Присутственное место Русского Государства, произвести убийство нашего выборного общественного Начальника, связать секретаря Бакулина и увезти неизвестно куда248. Полагая, что Секретарь Бакулин увезен китайцами в свой штаб, Усинское общество просит не оставить законную просьбу без внимания и освободить арестованного китайцами Петра Гурьянова Бакулина, чем премного обяжете и установите прежде существовавшие дружественные отношения между русскими и монголами»249. И.Г. Сафьянов написал в своих воспоминаниях: «Убийцы благополучно скрылись. Они почему-то не вернулись на Кемчик к Ян Шичао, а попали в монгольский штаб, где и сдали увезенного ими Петра Бакунина, которого потом монголы отправили обратно в Усинское»250.
Несмотря на то, что уже в самом начале 1920 г. монгольские власти утратили инструменты контроля над русским населением Усинско-Урянхайского края, а русско-монгольские отношения перешли в ведение центральных властей, местное русское население продолжало напрямую обращаться к монгольским чиновникам. Например, 24 марта 1920 г. на имя «Монгольского Саит-Найона» было направлено следующее послание: «Усинское общество просит Вас, как представителя Монгольской власти обратить особенное внимание на возмутительные действия китайского подданного Ванзер, позволившего явиться с двумя вооруженными солдатами в Присутственное место Русского Государства, произвести убийство нашего выборного общественного Начальника, связать секретаря Бакулина и увезти неизвестно куда248. Полагая, что Секретарь Бакулин увезен китайцами в свой штаб, Усинское общество просит не оставить законную просьбу без внимания и освободить арестованного китайцами Петра Гурьянова Бакулина, чем премного обяжете и установите прежде существовавшие дружественные отношения между русскими и монголами»249. И.Г. Сафьянов написал в своих воспоминаниях: «Убийцы благополучно скрылись. Они почему-то не вернулись на Кемчик к Ян Шичао, а попали в монгольский штаб, где и сдали увезенного ими Петра Бакунина, которого потом монголы отправили обратно в Усинское»250.