Что ж нам теперь придется терпеть его концерты? возмутился старослужащий Иван Заботин. Я бы на него с удовольствием надел противогаз. А то ведь получается, что весь взвод бодрствует, а он, как король, отдыхает. Так не годится. Он нас через месяц психами сделает.
Давайте я ему голову портянкой прикрою, предложил Наливайко.
Не ровен час, задохнется, а вот рядом положи, разрешил Серна. Но «ароматизированная» портянка вызвала обратный эффект храп усилился.
Надо Петра почаще дневальным в наряд ставить, заявил Заботин. Мне до дембеля осталось каких-то пять месяцев, а я вынужден страдать от причуд салаги.
Это не выход, вздохнул старший сержант, не сомкнувший, как и полвзвода, глаз до самой утренней команды: «Подъем!»
Куда пойдем? бодро спросил хорошо выспавшийся Перебийнис.
К черту на кулички, мрачно отозвался Иван, пнул Петра ногой под зад. Храпун чумной, диверсант, подрываешь боеспособность нашей славной роты.
После долгих раздумий Наливайко и Заботин нашли оригинальный способ воздействия на храпуна. Измученные вынужденной бессонницей, они в полночь навестили Перебийниса, и ефрейтор выдавил из тюбика зубную пасту сначала в одну, а затем и во вторую ноздрю Петра. Тот, почувствовав, что ему перекрыли кислород , спросонку размазал рукой пасту на лице. Вскочил, ничего не соображая. Иван в тот же миг поднес к лицу Перебийниса зеркало. Тот увидел измазанное белой пастой лицо и, не узнав себя, испуганно вытаращил глаза, как баран на новые ворота.
Еще дважды был проведен сеанс психотерапии. И с той поры храпун сам напрашивался в наряд дневальным или на кухню. Ночью взвод спит, а он бодрствует.
ВИЗИТКА
Гордость распирала Птичкина. Его имя, анкетные данные, адрес и телефон, красовались на белом квадратике плотной глянцевитой бумаги. Витиеватый тонкий текст приводил его в трепет и умиление. На глаза набежала непрошеная слеза, он с наслаждением вдохнул свежий запах типографской краски.
Ви-зит-ка-а! многозначительно произнес Птичкин. Визитка. Господи, как хорошо и прелестно. Поди, теперь с артистами, учеными и писателями сровнялся. Банкиры и коммерсанты со мною на дружеской ноге. А кое-кого и за пояс заткнул. Не чета теперь безвестным субъектам простолюдинам. Птичкин себя еще покажет, горным орлом, беркутом взлетит. Его имя и бронзовый голос еще зазвучат с высокой трибуны. Он ни какой-нибудь валух или пилигрим, он птица большого полета. Сто экземпляров, на первый случай, довольно, а там по мере нарастания популярности и деловых контактов, тиснем еще сотню-другую на английском и французском языках, а может и на иврите. Нынче для евреев наступил звездный час, во всех структурах власти, в банках и шоу-бизнесе засели. Широко распахнулся «железный занавес» куда хочешь лети, была бы валюта Мобилизовав свое пылкое воображение, Птичкин представил ситуации, в которых визитка могла стать гвоздем программы.
Скажем, выдалась ему командировка в столицу. Купе SV, монотонный стук колес, россыпи золотых огней за окном, а напротив, за столиком, очаровательная незнакомка. Птичкин мечтательно прошептал: «Всегда без спутников, одна, дыша духами и туманами, она садится у окна».
У поэта Александра Блока, горемыки, создавшего эти прелестные стихи, наверняка, не было визитки, поэтому и тосковал. А я подам незнакомке визитку. Слово за слово и вспыхнет изумительный роман. Взглянет она, а на визитке начертано: «Птичкин Василий Михайлович, высокообразован, состоятелен и холост» и обомлеет, на шею бросится и нежно скажет: «Вы мой принц».
И в столице с визиткой никаких проблем номер люкс по первой просьбе, в ресторане лучшее место, а уж министры и артисты почтут за честь общение. Вот она сила печатного слова! Пребывая в радужных мечтах, Птичкин вспомнил, что договорился с приятелем по кличке «Спонсор», встретиться в ресторане, чтобы отметить знаменательное событие выпуск персональных визиток. Три десятка он взял с собой, намереваясь расширить круг полезных знакомств.
В ресторане приятели вели себя раскованно и вальяжно, на манер знаменитостей. Одну визитку Птичкин вручил приглянувшейся официантке, две руководителю и солисту ансамбля за щемящее, трогательное исполнение песни: «Не сыпь мне соль на рану».
Затем, по мере нарастания выпитого (а пил он, как слон), дарил визитки налево и направо. К концу пиршества, взывая к посетителям, скандировал: «Визитка, визитка а!» Какой-то тип, тугодум, не разобравшись в чем дело, затеял полемику о визите крупного дипломата. На воздух, на воздух! Мне нужен простор для полета, кричал Птичкин, норовя остановить такси, но напоролся на спецавто и оказался в медвытрезвителе. Когда протрезвел, решил не выдавать себя, держаться, как партизан на допросе.
Птичкин Василий Михайлович, высокообразован и состоятелен, произнес сержант милиции, повертев в руке визитку. Попался, гусь холостой, лапчатый. Поработаешь у меня на уборке общественных сортиров.
Эх, визитка, визитка, вздохнул Птичкин и уныло поплелся на вызов блюстителя порядка.
ЖЕЛЕЗЯКА
Вещдок, вещдок пропал, в панике металась по узкому коридору и кабинетам коллег молодой следователь лейтенант милиции Ирина Белова. В голосе этого изящного создания в строгой форме дрожь, в зеленых глазах испуг и тревога.
Что ты, Ирина, так убиваешься, на тебе лица нет! попыталась ее успокоить старший следователь капитан Надежда Лобачева. Экая, проблема, вещцок! Какая-нибудь безделушка?
Но подсознательно понимала, что вещественное доказательство один из важнейших элементов в следственной практике, оценивается не по его номинальной или рыночной стоимости, а по значимости в системе доказательств вины или ее опровержения. Таким вещдоком, связующим всей цепи следствия, может быть бокал или стакан с отпечатками пальцев, пуговица, окурок, не говоря уже об огнестрельном или холодном оружии, которым совершено преступление.
Если бы безделушка, горестно вздохнула Ирина. А то ведь драгоценный металл, сто граммов платины. Не сносить мне теперь ни головы, ни погон. Ночью в ходе обыска вместе с валютой и другими ценными вещами изъяли у одного матерого финансового афериста.
Плати-на-а? Ну, подруга, тебе не позавидуешь, посочувствовала Надежда. Что ж ты ее, как положено по инструкции, не сдала в камеру хранения?
Изымали ведь глубокой ночью, посетовала Белова. А потом после составления описи замешкалась.
А остальные? поинтересовалась капитан.
В целости.
Ну, тогда еще есть шанс, заверила Лобачева. При краже прихватили бы все. Вспомни, кто у тебя побывал в кабинете до того, как ты обнаружила пропажу?
Лейтенант призадумалась.
Кроме нашей технички Антонины Петровны, пожалуй, никто, произнесла Ирина. Пока она занималась уборкой, я лишь на несколько минут оставляла кабинет.
Тогда с нее и начинай, посоветовала Надежда и Белова на милицейском УАЗе с водителем Егором Прудко отправилась к Антонине домой.
Мыла я пол и шваброй зацепила за ножку стола. С него упала какая-то тяжелая железяка, чуть ногу мне не отбила, выслушав вопрос следователя, призналась Антонина. Я шибко осерчала и бросила ее в мусорное ведро
Куда, куда вы эту железяку дели? оборвала ее Ирина. Куда? Да туда же, куда и весь мусор, в контейнер, что у гаража, спокойно ответила женщина, недоумевая почему из-за какой-то железяки, чуть не поранившей ее, такой переполох. Следователь не стала читать ей нотации, а приказала водителю:
Вперед, в отдел!
Лихо въехали во двор и прямо к контейнеру. Попытки обнаружить вещдок среди мусора не увенчались успехом. Отчаявшись, Белова вошла в небольшую автомастерскую и остановилась словно вкопанная. В руке одного из слесарей увидела тускло блеснувшую полоску платины. Он использовал его вместо молотка
Что у вас в руке?! воскликнула следователь..
Черт его знает, какая-то железяка, в контейнере утром нашел, добродушно ответил он. Белова решительно подошла и взяла из его рук слиток с отметинами от ударов.
Не железяка, а вещдок, платина, с радостью сообщила она, довольная тем, что если золото, серебро способны отличить многие, то платину только знатоки ювелиры, да коллекционеры драгоценностей.
Платина-а? удивился слесарь, озабоченно почесав затылок.
Эта с удачным финалом история произошла в одном из городских отделов крымской милиции. Беловой повезло, иначе бы строгого наказания не миновать.
СМЕКАЛКА
Бывалый служака старшина Панкрат Гармаш, тощий и длинный, как жердь, в военный городок, расположенный в молдавском поселке Парканы, приезжал на велосипеде. Вот и нынче, едва он приблизился к высокому крыльцу деревянной казармы, дежурный по роте тут как тут. Не успел Гармаш слезть о двухколесного «коня», а тот с рапортом:
Товарищ старшина, за время моего дежурства происшествий не произошло.
Как не произошло? старшина нажал на педали и велосипед покатил его за дальний угол казармы. Старший сержант с недоумением последовал за ним.
Откуда эти следы от обувного крема? Панкрат сурово повел густой бровью. На внутренней стороне железобетонной ограды отпечаталось множество черных полос от солдатских сапог. Не составило большого воображения, чтобы представить, как солдаты с разбега, ухватившись за верхнюю кромку двухметровой ограды, преодолевают эту полосу препятствий и оказываются за территорией военного городка.
Самоволка, выдал вердикт старшина и строго приказал. Срочно угол ограды замазать растопленной в котле смолою. Выполняйте, живо!
Есть! козырнул подчиненный.
Гармаш продолжил придирчивый осмотр вверенной ему территории. Войсковая часть батальон понтонно-мостового назначения только формировался, офицеры еще не прибыли, и поэтому старшина на тот момент был главным начальствующим лицом и с гордостью упивался властью. Под его наблюдением дневальные растопили в котле смолу и через полтора часа светлая поверхность бетонной ограды приобрела траурный цвет.
Товарищ старшина, ваше приказание выполнено! бодро доложил сержант.
Прекрасно, усмехнулся Панкрат в рыжие усы. На следующее утро, сразу же после водных процедур и физзарядки, старшина объявил построение роты на плацу. Несколько раз, придирчиво осматривая каждого воина, прошел вдоль строя. Дважды скомандовал:
Кру-гом, марш!
Все попытки обнаружить на галифе и гимнастерках пятна от смолы не увенчались успехом. «Не может быть такого, чтобы кто-то вечером или ночью не побывал в самоволке на свидании с пылкими молдаванками, болгарками и украинками, населявшими село, либо в качестве гонцов за дешевым вином и брынзой, размышлял старый вояка. Не было дома, где бы не водились эти продукты, где бы не было винных погребов с большими бочками. Неужто, никто не рискнул сигануть через ограду? Однако странно?