Боюсь, вы еще не совсем здоровы, заметил Аллейн. Почему бы вам не прилечь?
Но мистер Мэрримен был неумолим.
Не собираюсь, заявил он, поддаваться тирании легкого недомогания. Я, в отличие от нашего общего шотландского знакомого, не склонен пускаться в мрачные ипохондрические размышления. Напротив, я буду бороться. К тому же, добавил он, просто не вижу выхода в этом Стигийском[36] мраке. Где он? Нет его. J, y suis, et j, y, reste[37].
И он действительно остался. Проводку меж тем починили, события в фильме близились к развязке. Невидимый хор взревел в трагическом гневе, и на экране возникла надпись «Конец». На палубе тут же включили свет, и пассажиры потянулись на ужин. Мистер Мэрримен остался один Он сидел в шезлонге у открытых дверей и отказывался подкрепиться.
Аллейну, да и всем остальным живо запомнилось это небольшое сборище. Миссис Диллингтон-Блик окончательно пришла в себя и снова блистала красотой. Одетая в черное кружево (но не в испанское платье), окутанная влекущим ароматом дорогих духов, она вновь обрела уверенность в себе и явилась на ужин с обычным своим эскортом. И решила обсудить фильм, сообщив, что он очень ее огорчил. Но дорогие мои! Этот ревнивец! Просто ужасно! И все равно что-то в нем есть. Ведь не случайно же она вышла за него замуж.
А лично я считаю, встряла миссис Кадди, все это отвратительно. Чернокожий мужчина. Она получила то, что заслуживала.
Миссис Диллингтон-Блик расхохоталась. Аллейн заметил, как она то и дело переглядывается с Обином Дейлом, и оба тотчас отводят глаза. А уж мистер Кадди и мистер Макангус просто не отрывали глаз от красавицы. Капитан так и нависал над ней, даже мисс Эббот поглядывала на нее со сдержанным и мрачноватым одобрением. Лишь Джемайма и Тим, целиком поглощенные друг другом, не обращали особого внимания на миссис Диллингтон-Блик.
И вот наконец она зевнула, причем умудрилась при этом не потерять привлекательности.
Пора баиньки, сказала она.
Нет желания немного прогуляться перед сном? спросил капитан.
Пожалуй что нет.
Или выкурить сигаретку на веранде? громко предложил Дейл.
И вот наконец она зевнула, причем умудрилась при этом не потерять привлекательности.
Пора баиньки, сказала она.
Нет желания немного прогуляться перед сном? спросил капитан.
Пожалуй что нет.
Или выкурить сигаретку на веранде? громко предложил Дейл.
Что ж, можно.
Миммим Д.-Б. рассмеялась и направилась к распахнутым дверям. Мистер Мэрримен тут же поднялся с шезлонга. Она пожелала ему доброй ночи, затем обернулась и одарила ослепительной улыбкой мистера Макангуса.
И вам доброй ночи, тихо произнесла она и вышла на безлюдную палубу.
Отец Джордан затаил дыхание.
Ладно, пробормотал Аллейн. Вы остаетесь здесь.
Тим покосился на Аллейна и кивнул. Капитана отвлек каким-то занудным разговором мистер Макангус, и тот нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Джемайма заговорила с мистером Мэррименом, тот выслушал ее, приподнявшись с шезлонга, затем отвесил старомодный поклон и рухнул обратно на сиденье. Обин Дейл пил, мистер Кадди попал в цепкие руки супруги, которая стремилась увести его прочь.
Аллейн сказал:
Всем доброй ночи, и проследовал за Кадди в коридор, затем свернул влево и вышел на палубу через запасную дверь с левого борта.
Как раз вовремя он заметил, как миссис Диллингтон-Блик исчезает за углом веранды. Но прежде чем броситься вдогонку, он увидел, как она обернулась, обнаружив его, на секунду замерла, а затем подошла плавной и веселой походкой.
Всего один глоток свежего воздуха, тихо произнесла она. Потом взяла его под руку и привалилась к нему пышным своим телом.
Помогите мне отыскать эту ужасную лестницу, ладно? Хочу спуститься на нижнюю палубу.
Аллейн оглянулся. В салоне оставались все, помещение светилось огнями, как в шоу, где подглядывают через щелочку.
Зачем вам на нижнюю палубу?
Сама не знаю. Так, маленький женский каприз. Миссис Д.-Б. хихикнула. Уж там-то меня точно искать никто не будет.
Лестница находилась недалеко от того места, где они стояли. Они подошли к ней, она обернулась и протянула ему обе руки.
Я буду спускаться задом наперед. А вы следом за мной.
Ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться. И вот они добрались до прогулочной палубы, где миссис Д.-Б. снова взяла его под руку.
Посмотрим, появятся ли сегодня призрачные огни.
И она заглянула ему в лицо сбоку, не отпуская руки.
А знаете, сказал Аллейн, вы слишком опасная для меня женщина.
Вы серьезно так думаете?
Вполне серьезно. Классом куда выше. Я всего лишь старый скучный пес.
Я этого не нахожу.
Как мило с вашей стороны, заметил Аллейн. Придется рассказать жене. Немножко проучить ее.
А она очень хороша собой?
И вдруг вместо этой пышной яркой ухоженной красотки, стоявшей перед ним, Аллейн увидел голову жены с тонкими благородными чертами, слегка впалыми щеками и коротко подстриженными и слегка взлохмаченными волосами.
Боюсь, вынужден оставить вас, произнес Аллейн. Мне надо поработать.
Поработать? Но ради Бога, что за работа среди ночи?
Деловые письма. Отчеты.
Я вам не верю. Какая может быть работа посреди океана?
Но это правда.
Смотрите! Вон они, призрачные огни!
И не думаю, что вам стоит оставаться здесь в одиночестве. Идемте. Я провожу вас до каюты.
Он взял ее за руку и повторил:
Идемте.
Миссис Д.-Б. смотрела прямо ему в лицо, слегка приоткрыв губы.
Ладно! внезапно согласилась она. Пошли.
Они прошли в коридор пассажирского отсека, и инспектор подвел ее к двери в каюту.
Вы очень любезны, прошептала она.
Только не забудьте запереть дверь, хорошо?
О боже ты мой! воскликнула миссис Диллингтон-Блик и бросилась в каюту. Аллейн слышал, как она задвинула щеколду, и поспешил вернуться в салон.
Там оставались лишь отец Джордан, Тим и капитан Баннерман. Мисс Эббот вошла через двойные двери почти сразу после того, как появился Аллейн. Тим приподнял большой палец, показывая, что все в порядке, а отец Джордан сказал:
Все вроде бы решили лечь спать раньше обычного.
Ну, не так уж и рано, капитан Баннерман неодобрительно покосился на мисс Эббот.
Она так и застыла посреди комнаты, опустив глаза, видимо, оскорбленная тем, что ее появление здесь сочли нежелательным.
Спокойной ночи, буркнула она и вышла.
Отец Джордан двинулся за ней к лестнице.
Да, кстати, заметил он мисс Эббот, я разгадал это слово в кроссворде. Это «холокост».
Блестяще! воскликнула она. Поможет разгадывать дальше.
Я тоже так думаю. Доброй вам ночи.
Доброй ночи.
Отец Джордан вернулся.
Благополучно доставлена к месту назначения, шутливо сообщил он и улыбнулся Аллейну.
Тот резко спросил:
А где все остальные?
С ними все в порядке, ответил Тим. Все женщины у себя в каютах. Ну а что касается миссис Диллингтон-Блик, так то была ваша сфера ответственности.
А мужчины?
Разве это имеет значение? Кадди ушел с женой, мистер Макангус, что неудивительно, пребывает в гордом одиночестве. Ну и вскоре после него мистер Мэрримен тоже поплелся к себе.
А Дейл?
Ушел сразу после Кадди, отозвался Тим.
А мне кажется, заметил отец Джордан, что кто-то из них мог выйти на палубу.
С чего вы взяли?
Просто показалось, я слышал, как там кто-то пел. Тут он изменился в лице, даже побледнел немного. Но с другой стороны, что тут такого! воскликнул отец Джордан. Нельзя же паниковать всякий раз, когда кто-то поет. Просто непозволительно.
А мне позволительно, мрачно произнес Аллейн.
Когда все женщины у себя в каютах? Почему?
Тут вмешался капитан Баннерман. Пробубнил недовольным тоном:
И вы еще спрашиваете, почему! Да потому, что у нашего мистера Аллейна навязчивая идея! Вот почему!
Что хотел вам сказать мистер Макангус? спросил его Аллейн.
Капитан сердито сверкнул глазами.
Он вообразил, что кто-то покушается на его гиацинты.
Что значит «покушается»?
Выщипывает по цветку.
Проклятье! вскричал Аллейн и бросился к двери.
Но не успел он покинуть салон, как его остановил топот бегущих ног.
Он доносился снаружи, с палубы, и сопровождался мучительно тяжким дыханием. Через секунду сияющий огнями салон опустел. Все они выбежали навстречу человеческой фигуре, полуобнаженной, мокрой, уродливой, хватающей ртом воздух.
Это был Кадди. Увидев Аллейна, он резко остановился, как-то бессмысленно и дико улыбаясь. Вода стекала с волос в открытый рот.
Ну? спросил Аллейн. Что стряслось?
Кадди делал какие-то непонятные жесты. Рука дрожала, точно веточка на ветру.
В чем дело? Говорите! Быстро!
Кадди качнулся вперед. И вцепился мокрыми руками в Аллейна.
Миссис Диллингтон-Блик, запинаясь и отплевываясь, выдавил он. Потом кивнул два или три раза, еще теснее прижался к Аллейну, а затем, откинув голову назад, разразился смехом вперемешку с рыданиями.
Веранда?
О чем, черт побери, вы толкуете? спросил капитан.
А Кадди все кивал и кивал.
Пройдемте со мной, капитан Баннерман, будьте так любезны, сказал Аллейн. И вы тоже, доктор Мэйкпис. Он ухватил Кадди за мокрые руки и оттолкнул от себя. А затем выбежал на палубу, остальные двое последовали за ним.
Они успели сделать всего несколько шагов, как за спиной послышались жуткие звуки. Истерический смех Кадди перешел в пронзительный визг.
Доктор Мэйкпис! Вернитесь! крикнул отец Джордан.
В салоне кто-то упал на пол, затем настала тишина.
Погодите минутку, сказал капитан Баннерман. Он потерял сознание.
Ну и пусть себе потерял.
Но
Ладно. Идите, идите!
И Аллейн бросился бежать по палубе. В потолке над верандой была маленькая лампочка, и он ее включил.
Юбки испанского платья широко раскинуты, спадают черными каскадами по обе стороны от шезлонга. Хозяйка его лежит на спине, роскошные руки в длинных перчатках свисают почти до палубы. Голова повернута к левому плечу под неестественным углом. Верхняя часть лица прикрыта куском мантильи, как шторкой. Нижняя часть отливает мертвенной белизной, от этого еще резче выделяется родинка в уголке рта. Язык вывалился наружу, на пухлом горле начала проступать синева. Искусственные жемчужины из разорванного ожерелья разбросаны на декольте, за край выреза засунут цветок гиацинта.
Ладно, не оборачиваясь, пробормотал Аллейн. В любом случае уже слишком поздно, но вы все же посмотрите, можно ли тут чем помочь.
К этому времени уже подошли Тим с капитаном Баннерманом. Аллейн отошел в сторону.