Полицейский катер уже на подходе, сообщил ему Аллейн. Я пришел сказать, что упаковал все ваши чемоданы и вещи эти будут отправлены вместе с вами. Сам я сопровождать вас не стану, но мы увидимся позже, сегодня же. В Кейптауне вам предоставят возможность проконсультироваться с местными юристами, вы также можете отправить телеграфом указания своим адвокатам в Англии. Вы вернетесь в Англию первым же доступным транспортом, возможно, самолетом. Если вы передумали и хотите дать показания
Тут Аллейн умолк. Губы у Мэрримена зашевелились. Через секунду прорезался и голос все с теми же надменными нотками:
не имею привычки менять решения, уже надоело твердить одно и то же. Вот так.
Что ж, как хотите.
Аллейн уже повернулся, чтобы уйти, но голос остановил его:
несколько наблюдений. Прямо сейчас. Свидетелей нет, и это будет предвзятое мнение. Вот так.
Аллейн ответил:
Отсутствие свидетелей вовсе не означает, что то, что вы мне скажете, не будет расцениваться как свидетельства. То же может прозвучать и в показаниях реальных свидетелей. И вы это сами прекрасно понимаете, добавил он, а мистер Мэрримен поднял голову и уставился на него немигающим взглядом. Не так ли? с этими словами Аллейн достал блокнот и открыл его. Я могу записать дословно все, что вы здесь мне сейчас скажете.
И тут мистер Мэрримен выпалил энергично и пылко то, что буквально секунду назад казалось невозможным:
Эсмеральда. Руби. Берилл. Бижу. Корали. Маргерит.
Он лихорадочно повторял эти имена до тех пор, пока за ним не прибыли инспектор Фокс из Скотленд-Ярда и офицеры полиции из Кейптауна.
Аллейн провожал глазами полицейский катер, прыгающий по волнам бухты. Вскоре фигуры людей, сидевших там, приняли расплывчатые очертания, а затем и сам катер превратился в быстро удаляющееся черное пятнышко. Лоцман уже прибыл на корабль. Аллейн развернулся и в последний раз открыл знакомые стеклянные двери в салон.
Все уже были там и выглядели как-то непривычно в одежде для выхода на берег.
Примерно через десять минут мы двинемся к берегу. Боюсь, я вынужден попросить вас зайти в ближайший полицейский участок и вкратце изложить там свои показания. Позже всех вас, несомненно, вызовут для дачи показаний в суд, и если это означает, что вернуться надо будет раньше, чем вы планировали, организуют транспорт. Прошу прощения за испорченный отдых, но дело обстоит именно так. Я понимаю, вы ждете от меня объяснений и, возможно даже, извинений, он выдержал паузу.
Лично я считаю, ответственность лежит на другом человеке, сказала Джемайма.
Я тоже так думаю, кивнул Тим.
А вот я не уверен, заметил мистер Мэйкпис. Потому что с нами обращались весьма странным образом.
Когда я садился на борт этого судна в Плимуте, начал Аллейн, меня подвигла к тому весьма скудная информация из всех, что когда-либо получал сотрудник полиции, ведущий расследование. Речь идет об обрывке посадочного талона на «Мыс Фаруэлл», который сжимала в руке убитая на пристани девушка. Причем убита она была за несколько минут до отплытия. Неизвестно, как именно этот обрывок попал ей в руки. Может, его сдуло ветром на берег, или же кто-то обронил его с борта, или же он оказался у нее каким-то иным образом. Лично я так не думаю, да и вы своими показаниями тут ничем не помогли, но все возможно. Начальство приказало мне сохранять инкогнито, и я должен был проводить расследование под вымышленным именем, не предпринимать никаких действий без одобрения капитана и предотвратить очередную катастрофу. И это последнее и важнейшее задание я провалил. Если учесть все эти обстоятельства и условия, то, возможно, вам станет яснее дальнейшее развитие событий. Если Цветочный Убийца на борту, мне прежде всего следовало выяснить, имелось ли у каждого из вас приемлемое алиби на время совершения всех его преступлений. За точку отсчета я принял пятнадцатое января, в тот день была убита Берилл Коэн. И с помощью капитана Баннермана организовал эту вечеринку и затеял игру, где каждый должен был поведать о своем алиби.
Господи боже! воскликнула мисс Эббот. Густо покраснела и добавила: Прошу прощения, продолжайте.
Результаты были отправлены по рации в Лондон, там мои коллеги принялись за работу и подтвердили алиби отца Джордана и доктора Мэйкписа. У мистера Кадди и мистера Макангуса они не подтвердились, но в ходе дальнейшего расследования выяснилось, что девятнадцатого января мистера Макангуса прооперировали, удалили аппендикс, а потому он никак не мог совершить преступление двадцать пятого, когда была убита Маргерит Слэттерс. Если, конечно, он с самого начала говорил правду. Мистер Кадди, если, конечно, он не притворялся, напрочь лишен музыкального слуха. А один из немногих известных нам фактов об убийце заключался в том, что он прекрасно поет.
Миссис Кадди, державшая мужа за руку, заметила:
Вот уж, действительно! Мистер Кадди никогда не строил из себя великого исполнителя! Верно, дорогой?
Правильно, дорогая.
У мистера Дейла, продолжил Аллейн, не было алиби на пятнадцатое, но затем выяснилось, что двадцать пятого января он находился в Нью-Йорке. Таким образом, и его можно было исключить из числа подозреваемых.
Тогда какого черта вы с самого начала не сказали мне, что здесь затевается? взвился Дейл.
Опасался. Поскольку у меня создалось впечатление, что вы человек ненадежный. Слишком пристрастны к алкоголю, к тому же страдаете от нервного стресса. Так что довериться вам было небезопасно, вы могли все разболтать.
Ну, знаете ли! сердито воскликнул Дейл, однако Аллейн продолжил:
Никто в полиции не высказывал предположения, что эти преступления могла совершить женщина, тут он улыбнулся мисс Эббот, но лишь у одной из наших дам оказалось надежное алиби. Двадцать пятого января она была в Париже на конференции. И по счастливому стечению обстоятельств ее же посетил и отец Джордан, что лишний раз подтвердило и его алиби. Выслушав остальных пассажиров, которые толком не смогли представить алиби, я понял, что полностью могу довериться только этим двум людям отцу Джордану и доктору Мэйкпису. Теперь с уверенностью могу сказать, они оказали мне большую и всестороннюю помощь, и я премного благодарен им за это.
Опасался. Поскольку у меня создалось впечатление, что вы человек ненадежный. Слишком пристрастны к алкоголю, к тому же страдаете от нервного стресса. Так что довериться вам было небезопасно, вы могли все разболтать.
Ну, знаете ли! сердито воскликнул Дейл, однако Аллейн продолжил:
Никто в полиции не высказывал предположения, что эти преступления могла совершить женщина, тут он улыбнулся мисс Эббот, но лишь у одной из наших дам оказалось надежное алиби. Двадцать пятого января она была в Париже на конференции. И по счастливому стечению обстоятельств ее же посетил и отец Джордан, что лишний раз подтвердило и его алиби. Выслушав остальных пассажиров, которые толком не смогли представить алиби, я понял, что полностью могу довериться только этим двум людям отцу Джордану и доктору Мэйкпису. Теперь с уверенностью могу сказать, они оказали мне большую и всестороннюю помощь, и я премного благодарен им за это.
Отец Джордан сидел какой-то очень бледный и потухший и в ответ лишь приподнял руку, а затем ее опустил. Тим сказал, что в самый критический момент они все же подвели сыщика.
Мы весьма скептически отнеслись к интерпретации мистера Аллейна о том, что Джем мельком заметила на палубе фигуру в испанском платье. Мы подумали, что то была миссис Диллингтон-Блик. А также самонадеянно решили, что нашим женщинам ничего не угрожает.
Я видела этого человека, вмешалась Джемайма, и рассказала мистеру Аллейну. И уверяла его, что это миссис Диллингтон-Блик. Это мой промах.
А я даже слышал пение, сказал отец Джордан. Оказался таким глупцом!
А я отдала Денису платье и всячески это отрицала, жалобно протянула миссис Диллингтон-Блик.
Обин Дейл почти с ужасом уставился на мистера Кадди.
А мы с вами, Кадди, пролепетал он, слушали убийцу и ничего не предприняли!
Пожалуй, впервые за все время мистер Кадди не улыбался. Повернулся к жене и сказал:
Прости меня, Эт, если сможешь. Я все осознал. Этого больше не повторится.
Все старательно делали вид, будто не понимают, что он имеет в виду, в особенности миссис Диллингтон-Блик.
Ладно, дорогой, сказала миссис Кадди и вдруг сама улыбнулась.
Мистер Макангус подался вперед и заговорил пылко и убежденно:
Теперь я, конечно, понимаю, что ничем не помог следствию. Но стоит только задуматься об этом, тут же спрашиваю самого себя: разве сам я не пострадал от того же недуга? Он метнул полный страстного томления взгляд в сторону миссис Диллингтон-Блик. Наверное, солнце всему виной, пробормотал он и еле заметно кивнул ей. В тропиках, добавил он после секундного раздумья, человеку бывает трудно отвечать за свои поступки, что порой приводит к непредсказуемым и весьма плачевным результатам. К примеру, когда я решил купить и подарить ей эту куклу, я вовсе не намеревался
Тут раздался протяжный гудок, и снаружи, за стеклянной панелью возникли многочисленные суда и суденышки, и стал виден причал.
Я не намеревался повторил мистер Макангус, но присутствующие уже утратили к нему всякий интерес, и предложения он так и не закончил.
Мисс Эббот в свойственной ей грубоватой манере заметила:
Что толку теперь оплакивать свои намерения. Следует признать, все мы наделали много глупостей. И прежде всего я. Начала это путешествие в самом идиотском настроении. Устраивала дурацкие сцены. И только теперь выясняется, сколько глупостей я натворила. Отсутствие контроля, воскликнула мисс Эббот, и обычного здравого смысла! Это и привело к убийству.
И еще милосердия, печально добавил отец Джордан.
Да, правильно. И отсутствие милосердия тоже, с готовностью согласилась с ним мисс Эббот. И чувства меры, и еще тысячи разных вещей, на которые нам следовало бы обратить внимание.
Вы совершенно правы, с горечью заметила Джемайма, и Тим в знак утешения обнял ее за плечи.
Аллейн подошел к дверям, выглянул наружу.
Вот мы и прибыли, констатировал он. Не думаю, что тут есть что добавить. Надеюсь, что когда сойдете на берег, вам удастся хоть как-то сгладить впечатление от этого плавания, как-то компенсировать неприятные его моменты.