Вот, значит, как. Бельишка наложницам не полагается, сквозь зубы процедила я. Учтем.
Кто-то сильно, просто очень сильно нарывался. Можно даже сказать, уже нарвался. И я буду не я, если этот кто-то скоро сам не пожалеет об эдакой вот драконьей тирании!
Гад чешуйчатый, вырвалось у меня. Ничего, от папахена ушла и от тебя уйду.
О том, что, если бы не Исам, уйти от папахена мне бы не удалось, я как-то старалась не думать.
Но прежде чем строить план побега, нужно было все-таки одеться. Нет, покрывало прекрасно грело, и вообще было очень удобным, но хотелось чего-то более существенного и менее скользкого.
Порывшись в вещичках, остановила выбор на легком белом платьице наподобие греческого хитона, с пояском. Ткань, конечно, тонкая, но тут все такое, зато это хотя бы длинное, до пят. Правда, с разрезами по бокам, высокими такими, если что, побегать можно. А что касается выреза что ж. При некоторых блондинистых не буду наклоняться.
Теперь волосы. Возле большого овального зеркала в серебряной раме нашлись разные шпильки-гребни-заколки. Осмотрев богатство, а богатство в прямом смысле, потому что каждая, даже самая завалящая шпилечка была украшена жемчужиной или сверкающим камушком (и вряд ли стекляшкой), я хмыкнула и пробормотала под нос:
И ни одной резинки или крабика! Он же не бабушку мою очаровать решил, а меня Вот что бывает, когда мужчины пытаются
И ни одной резинки или крабика! Он же не бабушку мою очаровать решил, а меня Вот что бывает, когда мужчины пытаются
Что мужчины пытаются, я не договорила, моим вниманием еще одна шкатулочка завладела, больше на сундучок похожа.
Приоткрыв крышку, я ахнула: здесь в футлярах и без них лежали разные цацки: кольца, серьги, ожерелья, браслеты, диадемы и еще небо знает, что, и все такое блискуче-переливательное, что стаю сорок хватило бы от счастья с ума свести.
В папахенском дворце мне украшения тоже полагались, но здесь, сразу видно было, побогаче как-то Или это я уже разбаловалась.
К цацкам я с детства как-то равнодушна. До четвертого класса, помню, носила перстенек (пока налезал), который Виталий Владиленович в тире выиграл. Крохотное такое колечко с цветной стекляшкой, уж на что под конец облезлое, жалкое, а снимать не хотелось. Ну так то отчим дарил, которого я даже про себя боялась папой назвать, благоговела, а тут Чешуйчатая блондинистая зараза, возомнившая себя богом и господином.
Ничего, он еще очень-очень пожалеет, сказала я, обувая сандалики. На плоской подошве, тоже в греческом стиле, с ремешками-завязочками.
Волосы расчесала и решила распущенными оставить. А этими гребнями и шпильками пусть сам пользуется.
Выходя из гардеробной, взглянула в зеркало: на меня смотрела темноволосая девушка с нежной кожей, лицом сердечком, стройная, можно сказать, худенькая, но с манящими формами. От всех этих перелетов-оборотов лицо осунулось, чуть заострился нос, а ярко-зеленые глаза с серебристыми крапинками кажутся просто огромными.
Беглого взгляда было достаточно, чтобы отметить: что-то неуловимое поменялось в облике после обретения дракона. Что? Присмотревшись, я отметила, что черты лица не стали хищными, как у других драконов, наоборот странным образом смягчились, но стали какими-то аристократичными, что ли? А еще, что из-за перенесенной болезни, вызванной противостоянием папахену, под глазами пролегли круги, а сам взгляд стал каким-то настороженным
Я приблизила лицо к зеркалу и ахнула: зрачок чуть вытянулся. Если не приглядываться, это не бросается в глаза, к слову, у Исама и Кеншина я ничего подобного не замечала, но это должно быть оттого, что драконы владеют магией. Вон они как ловко переодеваются вместе с оборотом. И шмотки прям настоящие получаются, я щупала.
Вот если бы мне так научиться, я бы в эту же секунду соорудила себе хотя бы трусята какие в целях контрацепции исключительно. И назло белобрысым врагам.
В покои я вернулась, комкая в руках давешнее покрывало, которым, предварительно встряхнув простыни, застелила кровать. Аккуратность в том, что касается застеленной постели привычка, тут уже ничего не поделаешь. Я в общаге и свою, и Ариэлькину кровать застилала, потому что не могу окончательно проснуться, глядя на разобранную постель. Бесит. Ариэлька еще прикалывалась, что я буду из тех жен, которые застилают половину кровати мужа, когда он ночью встает в туалет.
Вспомнив Ариэльку, нахмурилась. В глазах предательски защипало. Ну так нечестно, в конце концов! Она где-то там, волнуется, наверное, переживает, а я, получается пленница блондинистых самодуров в драконьем мире. Хотя для подруги мамуль, наверное, что-то придумала. А может и рассказала все, как есть. Иришка девчонка понятливая и в том, что касается серьезного, не болтливая.
В задумчивости я подошла к окну. В прошлый раз обозреть вид помешала птица.
Подойдя, ахнула.
И стояла в ступоре минуту, наверно.
Способность рассуждать и вообще мыслить, вернулась не сразу.
Потому что из окна моей «темницы» открывался просто невероятный вид! Самый невероятный из всех возможных!
Во-первых, небо. Оно было Везде! Синее-синее и одновременно прозрачное Пронзительное!
Во-вторых я уже забыла, что вчера мы летели между каких-то огромных парящих гор, так вот, дом Исама находился на одной из них! Судя по тому, что у меня перехватило дыхание, когда перевесилась через подоконник и глянула вниз, мы находимся чуть ли не на самой вершине!
И напротив еще такая же громадина в домиках, лесах, реках и с другого бока еще одна
Парящие горы, громадные, покрытые зелеными пушистыми покрывалами лесов, опоясанные равнинами, с дырами пещер, которые, кажется, вот-вот подмигнут черными глазами
Такие ступенчатые, сужающиеся кверху, с широкими дорогами, гейзерами, озерами, водопадами! Невероятное зрелище!
На макушке почти у каждой горы ледяная шапка, белая-белая, так и переливается на солнце. Я опустила взгляд, присмотревшись на их основания и ахнула с озерами, даже отсюда видно, очень глубокими, горы соединяют водопады! Потоки воды выглядят ниточками, которые удерживают воздушные шарики Чудную гравитацию я списала на магию.
И хоть мои собственные магические способности находились скорее в номинальном статусе, я чувствовала, что здесь все пропитано волшебством.
Так вот она какая драконья магия, вырвалось у меня. И недавние рассуждения о том, что силой магии драконы создают себя одежду, показались детскими. Это же надо! Парящие горы и целый драконий город!
Раздалось хлопанье крыльев и на подоконник спикировала давешняя птица. В клюве у нее был цветок. Причем, какой-то знакомый цветок.
Птица положила цветок на подоконник, отступила на шаг и склонила голову набок, словно наблюдала за моей реакцией.
Медленно, чтобы не спугнуть пернатую, я протянула руку и взяла цветок. Точно! Не зря показался знакомым! Точь-в-точь такой я находила недавно на стоянке, драконы еще сказали, что это благословение фей.
Вдохнув чудный аромат, я растрогалась.
Спасибо! вырвалось у меня.
Крак! сказала птица, а я почувствовала, что не одна. Что у меня где-то здесь есть друзья. Когда была в папахенском дворце, часто вспоминала фею, которая помогала по пути к священной горе Сусаноо. Все ждала, что объявится, поможет, подскажет Но фея так и не появилась, и я подумала, что папахен не только меня давит авторитетом.
А тут цветок фей! Ю-ху-у!
А я уже распереживалась, что мой рюкзачок диверсанта в папахенских хоромах остался, а тут, у тирана белобрысого я и вовсе беззащитна!
Ну, теперь держись, Исам! возликовало мое злорадство. Дай только встретиться с феей, мы тебе покажем!
Спасибо, птица, снова повторила я и мне снова вежливо кракнули в ответ. Я добавила: Так приятно знать, что не одна в этом драконьем городе. Хотя, не спорю, очень красиво, прямо волшебно. Одно только непонятно.
Пернатая по-птичьи склонила голову и уставилась глазками-бусинками.
Только Неужели они тут без женщин На этих островах? спросила я. Это ведь невозможно, вот совсем. Женщинам-то, не драконицам то есть, сюда не забраться
Крак! изрекла птица.
А я догадалась:
А, тоже магией, наверное, забираются!
Крак! подтвердила птица.
Тогда понятно
За спиной хлопнуло и я обернулась.
В комнату вошла девушка, светленькая, с пышной шапкой волос и двумя косичками, в темно-синем закрытом платье с разрезами по бокам, в которые виднеются узенькие брючки.
Принцесса Таши Кинриу, сказала она мелодичным голосом. Господин Ичиро Исами ожидает вас к завтраку.
Путь катится со своим завтраком, начала было я, но запнулась. Девчонка стояла, вытаращив глаза и тыкала пальцем куда-то рядом со мной. Я даже вздрогнула, обернулась. Никого. Птица по-прежнему сидит на подоконнике, склонив голову, изучает теперь девицу.
Быть того не может, пробормотала девушка, а я непонимающе нахмурилась. Священная птица Рух!
Я снова зыркнула на пернатую. Альбатрос-альбатросом, только полностью белая. И с хохолком.
Крак! сказала птица на этот раз девушке.
Та, недолго думая, рухнула на колени и руки простерла к потолку.
Священная птица Рух благословила меня!
Я не выдержала и хихикнула.
Опомнившись, девушка поднялась. Вид у нее был пристыженный. Мне даже не по себе стало, все-таки для них здесь, в этом мире, ритуальная сторона жизни очень важна.
Я Юки, принцесса Таши, ваша джошу. Рада служить.
Девушка церемонно поклонилась, и я ее движения повторила, ладошки у груди сложив, чем несказанно ее удивила.
Я уж думала, хоть здесь без джошу обойдемся, пробормотала я и, заметив недоумение в глазах девчонки, пояснила: Я имею ввиду без всех этих церемоний. Меня просто Таша зовут. Или Саша. Выбирай, как больше нравится. Давай, пожалуйста, без «выканья», потому что постоянно оглянуть хочется и спросить «Кто здесь?» и без принцесс, потому что ты наверно знаешь уже, я из другого мира, а там монархия лишь в паре стран сохранилась и то номинально.
Юки оторопело моргала какое-то время, слушая меня, а когда я закончила, выдержала паузу и повторила, что господин Ичиру Исами ждет меня к завтраку.
Юки оторопело моргала какое-то время, слушая меня, а когда я закончила, выдержала паузу и повторила, что господин Ичиру Исами ждет меня к завтраку.
Я не буду с ним завтракать, заявила я, а живот недовольно заворчал, явно не соглашаясь с гордостью. Если мне нельзя выйти отсюда и пройти на кухню, будь другом, притащи чего-нибудь перекусить сюда. Если не сложно, конечно!