Мика пригляделся к диковинному животному. Зверек был и правда мил: пушистый шарик, размером примерно с футбольный мяч, умные глаза и большие уши.
- Пушистик, значит.
- Да, я так его назвал. Только ты, пожалуйста, близко не подходи, и ничего не лей на него.
- Воды боится?
- Что ты, наоборот, - профессор кинул обеспокоенный взгляд на зверька. - У него от воды происходит практически мгновенное размножение. Представляешь, на стопку воды три новых Пушистика появляются. Я бы тебе показал, только потом ловить их сложно. Шустрые они. И сильные очень.
- Кто сильные и шустрые, эти недопанды?
- А это ты не видел их в деле.
В этот момент Пушистик зевнул, и волшебник смог убедиться, что и Зубастик, как имя, для этого зверя, сгодится вполне. Три рядя острых, как бритва клыков, рассыпанных по всей полости рта, очень красноречиво показывали хищную суть животного.
- Какой кошмар, - сказал Мика. - А если он вырвется? Он же такими зубами и клетку перегрызть может.
- Эту не перегрызет, - успокоил профессор.
- Но случаи были?
- Еще как. А ты думаешь, я в квартире решил ремонт затеять. Эти гады, когда стали размножаться, их было не остановить. Нет, еще десяток -другой мы с Ихтиандром сумели поймать, но нашелся один шустрый, который в мой аквариум прыгнул, в котором я иногда голову остужаю. Что тут началось, они стали выстреливать из аквариума, как семена дикого огурца, пачками, и тут же разлетались по квартире. Хорошо, что я успел форточку закрыть, а то это был бы апокалипсис.
- То есть, ты хочешь сказать, что эти мохнатые пираньи, которые с бешеной скоростью почкуются, могут все что угодно сгрызть, еще и достаточно умны, чтобы самостоятельно находить источники воды? Зачем тебе вообще такое делать?
- Интересно же!
- Нет...ну...как..., - не нашелся, что сказать Мика. - А, ладно, ты главное этого тоже куда-нибудь день. Нет сил с тобой ругаться. У нас беда.
- Какая? - посерьезнел Белый.
- Уан, тот, который на дуэль меня вызвал, Ариэль похитил, чтобы перенести схватку на более ранний срок.
- Ну что за сволочь. И когда же он хочет дуэль?
- Мы договорились на послезавтра, хотя он настаивал на завтрашнем дне. Я рассудил, что верить ему не стоит, и надо попробовать вызволить летунью.
- С этим Уаном тоже что-то делать надо, - грозно заявил профессор.
- С ним потом разберемся, - сказал Мика. - Главное Ариэль вытащить. Я знаю, где он ее спрятал, но только тебе это не понравится.
- С этим Уаном тоже что-то делать надо, - грозно заявил профессор.
- С ним потом разберемся, - сказал Мика. - Главное Ариэль вытащить. Я знаю, где он ее спрятал, но только тебе это не понравится.
- Я понял, - Белый оперся на письменный стол и опустил голову, - я сон сегодня видел. Первый мир?
- Да, Саш, она там.
- Ну, что же, - профессор отошел от стола и открыл шкаф, - всегда знал, что рано или поздно придется вернуться. Как там погода?
- Как всегда: сыро, холодно и грязно.
Перемещение было простым и обыденным, хотя и профессор и Мика чувствовали тревогу, которая их поджидала в Первом мире. Это не была увеселительная прогулка ради приключений и новых эмоций. Здесь эмоции были старыми, как вещи в чулане, покрытые пылью, ненужные, вызывающие досаду.
- Дождь, - чувствуя, как намокают волосы, сказал Белый.
- Нормальное для этого мира явления, - ответил Микаэль. - Давай не будем здесь задерживаться. Надо найти место, где ты сможешь писать.
- Тут рядом есть такое, - разглядывая пасмурные тучи, сказал профессор, - по крайней мере, когда-то было.
Волшебники обогнули двор, и оказались у дверей старой почты.
- Ничего не меняется, - ухмыльнулся Белый. - Это даже немного радует.
- Пойдем, - поторопил Микаэль, - потом поностальгируешь Нам сейчас главное Ариэль выручить.
Почтовое отделение встретило волшебников запахом ремонта и старости. И хоть стены были покрашены, мебель осталась старой. В центре отделения стоял деревянный стол, накрытый оргстеклом, испещренным миллионами маленьких царапин.
Профессор сел на шатающийся стул, открыл папку и достал ручку. Вдруг по залу пронесся громкий и раздражительный звук, лишь отдаленно напоминающий голос. В этом звуке была вся правда о несовершенстве людей и мира. Звук рассыпался на слога, собрался в слова и даже превратился в предложение:
- Касса сегодня не работает!
Микаэль затравленно обернулся на голос и нерешительно кивнул. Он не хотел вызывать гнев смотрящего этого места. Профессор улыбался.
- Чего ты?- шепотом, чтобы лишний раз не обращать на себя внимание, спросил Мика.
- Вообще ничего не меняется, - ответил профессор и начал писать.
Микаэль видел, как сосредоточено Белый выводит буквы на старой бумаге. Профессор писал гладко и легко, словно и не задумывался над написанным, а просто отправлял на носитель образы уже аккуратно сложенные и выставленные в нужном порядке. Лист заполнился быстро, затем другой, потом третий. Белый начинал нервничать, от этого почерк его ломался, превращаясь в малочитаемые каракули. Чем больше он писал, тем более неровными становились буквы и тем сильнее начинал дергаться профессор. Наконец, он заполнил последний лист и в сердцах, с силой швырнул ручку на стол.
- Прекратите сорить! - прогремел звук в зале почты.
Белый поднял глаза на Микаэля. В них читалась беспомощность.
- Может есть другой способ? - обеспокоено спросил Мика.
- Если только не ручкой. Но я не представляю, где сейчас моя машинка.
- Найдем, - заверил Мика, - главное поторопиться.
Старый дом был недавно отремонтирован. При этом основной сюжет его был аккуратно обыгран: до сих пор радовали стариной ставни и старинный флюгер.
- Словно и не изменилось ничего, - глядя на дом с тревогой, сказал Белый.
- Крышу поменяли, - заметил Мика. - Долго будем тут стоять? Летунью без нас никто не вытащит.
- Да, - неуверенно кивнул профессор, - идем.
Дверь открыл маленький мальчик, с копной рыжих волос, и очень умными глазами.
- Здрасте. Вам кого? - спросил он.
- Здравствуй, Маргарита... Константиновна все еще здесь проживает, - неуверенно спросил Белый.
- Мам! - позвал мальчишка, - тут к тебе пришли. Сейчас мама выйдет, - сказал он и скрылся в доме.
На пороге показалась очень миловидная женщина. Она увидела Александра и ахнула.
- Саша, ты? Ты как здесь?
- Мне нужны мои вещи, - без приветствия, потребовал Белый. Он смотрел на Маргариту холодным взглядом.
Микаэль, чтобы не мешать отошел на пару шагов от крыльца.
- Конечно, - явно смущенная таким приветствием, ответила Маргарита. - Все старые вещи мы перенесли в сарай, тот, что рядом с мастерской. Сейчас я принесу ключи.
Хозяйка дома ушла.
- Не крутовато ты с ней? - спросил Мика.
- Не крутовато ты с ней? - спросил Мика.
- Наверно, - ответил профессор. - Видимо, мне еще не все равно. Еще осталась обида.
Маргарита вернулась с ключами и проводила волшебников к сараю. Навесной замок довольно легко открылся, видно было, что этим местом часто пользовались.
- Ты не обессудь, - сказала Маргарита, - здесь беспорядок. Твои вещи лежат у дальней стены, накрыты пленкой.
- Спасибо, - так же холодно поблагодарил Белый.
Вещей под пленкой было не очень много, в основном это были старые книги, какие-то колбочки, две коробки и ридикюль.
- Ух-ты, "Полное собрание законов Российской Империи",- взяв одну из книг, прочитал название Мика.
- Да, - кивнул профессор, - были времена. Надо ее тоже забрать. Таким книгам в сарае не место. О, а вот и то, что мы искали.
Белый достал из-под коробок черный чемодан и открыл. Внутри лежала старая печатная машинка "Kolibri".
- Вот она, моя хорошая, - профессор провел рукой по клавишам. - Теперь точно должно получиться. - Ты не оставишь нас ненадолго, - попросил он Маргариту.
- Да, конечно, - ответила она и вышла из сарая.
- Думаешь, получится? - спросил Микаэль.
- Уверен, - ответил профессор. - Только надо место найти поудобнее. Посмотри, Мика, там стул какой-то.
- Сейчас, - Микаэль пролез к окну, где стоял стул, заваленный тряпьем. Он убрал вещи со стула и замер.
- Что там? - спросил профессор, нетерпеливо настраивая печатную машинку.
- Я не думаю, что ты захочешь сидеть на этом стуле, - не поворачиваясь, сказал Микаэль.
- Интересно, - Белый подошел к волшебнику и тоже замер. У окна, заваленное тряпками, стояло инвалидное кресло. - Ты, прав, мой друг, - наконец сказал он. - На этот стул я больше не сяду.
Микаэль посмотрел на Белого. Он видел, как непросто дается профессору это путешествие.
- Ну, что мы места не найдем, - ободряюще сказал Мика, - вон, на твоем собрании законов разместимся.
- Ни в коем случае, - возмутился профессор, - лучше на земле.
И он действительно уселся на пол, поставил перед собой "Kolibri", и принялся стучать по клавишам: "цоп-цоп-цоп".
"Цоп-цоп-цоп", "цоп-цоп-цоп". До чего надоедливый звук. Так и хочется пойти на него и прибить, того кто его издает. Никакого покоя. Мысли разбегаются. Сосредоточиться нет никакой возможности. "Цоп-цоп-цоп".
Ариэль не могла больше этого терпеть, она всей своей волей потянулась к этому вызывающему звуку. Она тянулась и тянулась. И что-то вдруг случилось. Она стала куда-то проваливаться, или лететь. Хотя это не очень было похоже на полет. Скорее уж она падала. Бесконечно кружась, он летела в бездну. Но почему-то ей не было страшно.
- Девушка? - возникло перед глазами обеспокоенное лицо какого-то мужчины. - Девушка, вы слышите меня? Вам плохо?
Ариэль отвела взгляд от лица мужчины. Вокруг все было зеленым и радостным. Деревья шумели ветром. Недалеко журчал фонтан. Ариэль встала с газона и глубоко вдохнула свежий воздух летнего парка. Она вернулась. Она оказалась в том же сквере, где они ели мороженое с Микаэлем.
- Все хорошо, - успокоила она мужчину. - Теперь уже все хорошо.
Волшебники шли по серому городу, улыбаясь. В руках у них были книги и коробки.
- И все же есть в этом мире что-то хорошее, - сказал Мика.
- Конечно, есть, - согласился Белый, - самое лучшее здесь, это возможность перехода в другой мир. Долго мы еще идти будем?
- Я понимаю твое желание скорее убраться из этого мира. Но не можем же мы сделать это на глаза у всех.
- А мне все равно, - сказал профессор. - Я надеюсь, что больше никогда не увижу этих людей.