Давай, Франц! Не трусь! крикнул ему Николай на французском.
Царский адмирал оглянулся на решётку ворот, которая зависла на расстоянии в пол-локтя над землёй. Там, в узкую щель, уже протискивались с гранатами самые ретивые гренадёры. Они боялись кидать сквозь решётку, так как был велик шанс угодить в один из её прутьев, и тогда граната отскочит от него и взорвёт самих гренадёров. Можно теперь было, конечно, и просто пристрелить беглеца, но очень умный генерал-губернатор на этот раз слишком здорово перемудрил. У гренадёров не было мушкетов, а гранаты уже были запалены. Они хотели дружно катнуть их под решёткой в сторону беглеца и тут рукоять палаша, которая заклинила ворота, не выдержала, и обитая железом деревянная решётка ворот рухнула вниз, придавив двух самых ретивых гренадёров. Они пытались выделиться и получить награду от генерал-губернатора, но вместо награды раздался глухой хруст рёбер. Раздался режущий слух крик покалеченных шведов. У одного гренадёра граната закатилась под него самого, а другая покатилась в сторону Лефорта. И тут адмиралу то ли стало стыдно от слов Николая, то ли страшно от того, что граната вот-вот рванёт, но он побежал, всё быстрее и быстрее набирая скорость. Но время было уже упущено. Мост успел подняться на такую высоту, что расстояние от его края до противоположного берега для Лефорта было уже слишком велико. Он не долетел до своей цели, можно сказать, что совсем немного. За его спиной раздался двойной взрыв, а за ним вновь крики раненых шведов.
Лефорт в полёте дотянулся руками до обложенного камнем берега и заскользил по нему вниз. Он никак не мог зацепиться за мокрый камень и с громким плеском вошёл в ледяную воду. Лефорт пытался держаться на плаву, беспомощно махал руками, но его борьба была недолгой. Через мгновение он уже скрылся под водой. Оказалось, что адмирал совсем не умеет плавать.
Прикройте меня! попросил Николай, отдал свой пистолет Алексею Никифоровичу и рыбкой прыгнул с обрыва рва в воду.
Шведы теперь горохом высыпали на стену крепости. Началась перестрелка между гарнизоном крепости и беглецами. Друзья пытались выжить в закрутившейся заварушке. Прицельная дальность стрельбы у шведов и русских не сильно отличалась, но вот в скорострельности мушкеты, конечно, уступали пистолетам Макарова, и Алексей Никифорович со своим другом вовсю пользовались своим преимуществом.
А Николай в это время нырял за Лефортом. Он хорошо запомнил то место, где адмирал ушел под воду. Раз за разом сыскарь погружался в темень весенних ледяных вод и искал, и искал. Благо, течение в канале было достаточно вялое, поэтому хоть и разглядеть под водой что-либо было практически невозможно, но Николаю удалось всё же найти тело адмирала. И сколь мог быстро вытащил его на поверхность воды. Лефорт ещё был в сознании, но сильно ослаб. Он слишком много попусту растратил сил, пока пытался удержаться на воде, и успел порядочно наглотаться воды. Николай лёг на бок и, придерживая голову адмирала над водой, поплыл к берегу. В это время наверху гремели выстрелы. Пули одна за другой с визгом ударялись о берег, выложенный камнем. В то время как другие с глухим чмоком уходили в сырую землю. Друзья Николая, несмотря на тактические неудобства открытого боя, всё-таки заставили шведов спрятаться за стены крепости. Тем ещё никогда не приходилось встречаться со скорострельным ручным оружием.
Давай его! крикнул тесть.
Изловчившись, Алексей Никифорович завис на самом краю берега и уже был готов принять Лефорта. Николай подсадил своего спасеныша. Совместными усилиями адмирала кое-как, но удалось вытащить на берег. Алексей Никифорович отволок Лефорта на безопасное расстояние и стал поспешно делать ему искусственное дыхание. А пока Андрей Яковлевич меткими выстрелами заставлял прятаться за крепостную стену настырных шведов, но их было много. Слишком много на одного русского.
В ледяной воде ещё остался Николай. Неожиданно со стороны берега выстрелы из «Макарова» прекратились, а вместо них стали раздаваться более громкие одиночные хлопки да звонко запищали стрелы. Это на помощь друзьям пришли гайдуки и калмыки. Шведы теперь перестали даже пробовать высовываться из-за крепостных стен. Они лишь изредка стреляли из мушкетов через амбразуру надвратных башен, но угол обзора для них был неудобен, а оттого и выстрелы их были бессмысленные. Пару раз грохнули на стенах крепости пушки. Ядра перелетали ров и шлёпались где-то далеко. Но это уже была пальба от отчаяния и практически лишь бестолковая «стрельба по воробьям». Отважным лазутчикам всё-таки удалось выскользнуть из капкана крепости, и теперь стрельба гарнизона крепости была лишь как скулёж обиженной и побитой шведской собаки.
Лефорт от умелых реанимационных действий Алексея Никифоровича довольно быстро пришёл в себя. А Николай пока ждал помощи в ледяной воде, чтобы выбраться на крутой берег канала, и она пришла. Гайдуки и калмыки дали возможность Андрею Яковлевичу помочь сыскарю. Он выбрался из ледяной воды и оказался на берегу. Вместе они побежали к адмиралу и Алексею Никифоровичу Подхватив Лефорта в охапку они стали отступать, а их отход прикрывали гайдуки и калмыки. Над головами вереницей летели пули, стрелы. Царские охранники не давали шведам ни одного шанса на ведение прицельного огня. Наконец все беглецы отошли на безопасное расстояние. Их окружили радостные лица соратников. Рядом уже стоял Пётр Алексеевич и грозно махал кулаком в сторону крепости. Шведский генерал-губернатор был на стене крепости и видел в подзорную трубу перекошенное яростью лицо русского царя. Ему стало не по себе. Он тут же оторвался от окуляра трубы и заорал на своих солдат и офицеров. Но было уже слишком поздно выражать свой гнев. Русские лазутчики ушли от него совершенно безнаказанно, а генерал-губернатору теперь предстояло ремонтировать сломанную решётку ворот и повреждённый взрывом гранат мост. О раненых и погибших солдатах он уже и не думал. Дальберг размышлял о том, какую сумму ему придётся взять из выделенного королём бюджета на покрытие нанесённого русскими ущерба. «А ведь ещё мне нужно будет отчитываться перед его величеством!», подумал Дальберг и от досады врезал по физиономии стоявшему рядом с ним офицеру.
Ну, дали вы шведу хорошую взбучку! возбуждённо кричал Пётр Алексеевич. Надолго запомнят они наш визит в Ригу, а то ишь фейерверка в честь нашего прибытия пожалели давать! Так вот, нате вам, заполучите фейерверк пушками с крепостных стен!
Пётр Алексеевич посмотрел на еле стоящего на ногах Лефорта в мокрой одежде. Затем на стоявшего рядом с ним мокрого Николая и спросил:
Это где же вы так употели, братцы вы мои?! Неужто от шустрого бега от шведа?
Все вокруг расхохотались. Николай с Лефортом лишь натянуто улыбнулись. Смехом у людей снималось оставшееся после боя высокое напряжение, но Николай и Лефорт были слишком уставшими, чтобы что-либо чувствовать. Сыскарь лишь ответил как мог:
Да вот, государь, что-то жарко нам стало в шведской Риге. Вот мы с Францом Яковлевичем и решили окунуться в их вонючий ров.
Царь тоже расхохотался. Хлопнул Николая по плечу и сквозь смех произнёс:
Так Лефорт же плавать не умеет! Он у нас единственный адмирал, который плавать не умеет, али ты его сегодня научил без моего ведома?
Царь весело посмотрел на дрожащего от холода Лефорта. У бедняги зуб на зуб не попадал, и оттого он стал путаться в русских словах:
Ты би первым об этом узнать, ежели я бы научился плавать, Пётр Алексеевич! Сорвался я в этот злосчастный каналь, да чуть не утоп в нём, а Николай меня вытащить! Так что благодаря его чрезвычайной решительности я пока есть жив! Закончил Лефорт и тут же надрывно раскашлялся.
Так ты, верно, простудился, адмирал! заволновался Пётр Алексеевич и достал из кармана флягу. На, скорее выпей вина, согрейся!
Царь снял с себя овечий полушубок и накинул на плечи Лефорта. К Николаю тут же подошёл ротмистр гайдуков и уважительно протянул снятую с себя отороченную мехом накидку.
Не побрезгуй, князь! Мне самому не холодно! У нас в горах гораздо промозгл ее воздух бывает!
Спасибо! с уважением принял Николай накидку и охотно набросил её на плечи.
Бережёного, конечно, Бог бережёт, но самому о себе иногда тоже нужно позаботиться, а не дожидаться помощи Всевышнего. Ведь намёрзнуться Николай в ледяном канале успел порядочно. Пётр Алексеевич, увидев внимание гайдука к своему новому главе охраны, только удивлённо хмыкнул, пригладил усы и протянул Николаю флягу с вином. Государь знал, что гайдуки это царская охрана и никого, кроме царя, они не признают, а тут такое
Ладно, хватит, братцы, со шведами воевать! Ещё успеем! Теперь всем обратно на постоялый двор! Промокшим немедля переодеваться в сухое да греться горячительным, дабы зародыш хвори из тела разом вышибить! Прикажу лекарю осмотреть вас обоих! сказал Пётр Алексеевич, обращаясь к Николаю.
Адмирала усадили на коня, а для подстраховки рядом с ним пешком пошёл один из гайдуков, внимательно приглядывая за тем, чтобы тот случайно не свалился наземь. Николай с друзьями молча шли рядом. Шведы больше не предпринимали попыток атаковать русских. А Дальберг, прищурив от злобы глаза, смотрел им вслед и мысленно подсчитывал размер контрибуции, которую он затребует с русских на починку своей любимой крепости.
Лефорта внесли на руках в комнату. Адмирал порывался идти сам, но уже начинал весь гореть. Быстро его, однако, простуда взяла. Наскоро переодели, уложили на кровать и накрыли полушубком. Пришёл лекарь.
Где есть больной? важно произнёс толстощёкий немец в высоком напудренном парике, хотя он прекрасно видел на кровати начинающего бредить Лефорта.
Николай скептически посмотрел на лекаря и подошёл к стоявшему недалеко от него Меншикову.
Откуда этот немец здесь взялся?
А пёс его знает! Петру Алексеевичу кто-то его посоветовал перед отъездом в Европу. По слухам, большие деньги за свои услуги дерёт, зараза!
Между тем лекарь осмотрел у больного язык, глаза, уши, пощупал живот и важно изрёк:
Больной есть купаться, и ему через воздух проникать грязь в организм! Нужно пускать кровь, чтобы этот организм есть очищаться!
Александр, а ты можешь здесь, в Риге, найти некоторые травы? слушая одним ухом немца, продолжил Николай.
Нет ничего такого, что я бы не нашёл за деньги! с равнодушным видом ответил Меншиков. Всё зависит от того, сколько и кто платит!
Николай уже давно прослышал про способности и манеры царского камердинера и поэтому не обращал никакого внимания на его показную напыщенность. Знал, что Меншиков сейчас лишь цену себе нагоняет, но он хоть дело знает, а немцу сыскарь совершенно не верил. Быстро достал из кошеля пять золотых монет и произнёс:
Больной есть купаться, и ему через воздух проникать грязь в организм! Нужно пускать кровь, чтобы этот организм есть очищаться!
Александр, а ты можешь здесь, в Риге, найти некоторые травы? слушая одним ухом немца, продолжил Николай.
Нет ничего такого, что я бы не нашёл за деньги! с равнодушным видом ответил Меншиков. Всё зависит от того, сколько и кто платит!
Николай уже давно прослышал про способности и манеры царского камердинера и поэтому не обращал никакого внимания на его показную напыщенность. Знал, что Меншиков сейчас лишь цену себе нагоняет, но он хоть дело знает, а немцу сыскарь совершенно не верил. Быстро достал из кошеля пять золотых монет и произнёс: