Джунгли были высоки, джунгли были необозримы, джунгли воплощали в себе весь мир на века и века. Звуки подобные музыке и звуки подобные летучим палаткам заполнили небо: это птеродактили взмывали ввысь на ноздреватых серых крыльях гигантские нетопыри, порождённые бредом и ночной лихорадкой. Экельс, балансируя на узкой Тропе, в шутку вскинул ружьё.
Прекратить! прикрикнул Травис. Не цельтесь даже в шутку, чёрт вас дери! Если ружьё случайно выпалит
Экельс покраснел:
А наш тираннозавр-то где?
Лесперанс сверился с часами:
Там, впереди. Мы пересечём его след через шестьдесят секунд. Ради всего святого, высматривайте красную метку. Стрелять только по нашей команде. И не сходите с Тропы. Не сходите с Тропы!
Под утренним ветерком охотники двинулись вперёд.
Как странно, пробормотал Экельс. Где-то в будущем, через шестьдесят миллионов лет, закончились выборы. Кийт стал президентом. Все празднуют. А мы здесь, миллиона лет как не бывало, и всех их не существует. Всё то, о чём мы беспокоились много месяцев или даже целую жизнь, вообще ещё не родилось, даже в мыслях.
Оружие к бою! приказал Травис. Экельс, вы стреляете первым. Биллингз вторым. Крамер третьим.
Я охотился на тигра, на дикого кабана, на бизона, на слона, но, боже ж ты мой, сейчас даже меня проняло, охнул Экельс. Я дрожу как ребёнок.
Прекратить! прикрикнул Травис. Не цельтесь даже в шутку, чёрт вас дери! Если ружьё случайно выпалит
Экельс покраснел:
А наш тираннозавр-то где?
Лесперанс сверился с часами:
Там, впереди. Мы пересечём его след через шестьдесят секунд. Ради всего святого, высматривайте красную метку. Стрелять только по нашей команде. И не сходите с Тропы. Не сходите с Тропы!
Под утренним ветерком охотники двинулись вперёд.
Как странно, пробормотал Экельс. Где-то в будущем, через шестьдесят миллионов лет, закончились выборы. Кийт стал президентом. Все празднуют. А мы здесь, миллиона лет как не бывало, и всех их не существует. Всё то, о чём мы беспокоились много месяцев или даже целую жизнь, вообще ещё не родилось, даже в мыслях.
Оружие к бою! приказал Травис. Экельс, вы стреляете первым. Биллингз вторым. Крамер третьим.
Я охотился на тигра, на дикого кабана, на бизона, на слона, но, боже ж ты мой, сейчас даже меня проняло, охнул Экельс. Я дрожу как ребёнок.
Ага, кивнул Травис.
Все словно приросли к месту. Травис поднял руку.
Там, впереди, прошептал он. В тумане. Вот он. Вот Его Королевское Величество.
Бескрайние джунгли полнились щебетом, шорохами, шепотками и вздохами.
Внезапно все звуки разом смолкли, как будто захлопнулась дверь.
Тишина.
Раскат грома.
Из тумана в ста ярдах от Тропы выступил тираннозавр рекс.
Господи милосердный, выдохнул Экельс.
Шшш!
Ящер вышагивал на гигантских упругих, маслянисто поблёскивающих лапищах. Громадное злое божество тридцати футов ростом выше половины деревьев; изящные ручки часовщика сложены на маслянистой чешуйчатой груди. Задние лапы как поршни, тысяча фунтов белой кости, обмотанной толстенными канатами мускулов, обтянутой блестящей шагреневой кожей подобно броне какого-то жуткого воина. Каждая ляжка тонна плоти, матовых мослов и стальной проволочной сетки. А на необъятной вздымающейся грудной клетке спереди болтались две изящные ручки ручки, которые с лёгкостью могли подхватить людей с земли и повертеть их в пальцах точно игрушки. Извивалась змеиная шея. А сама голова, словно высеченная из камня массой в целую тонну, невесомо вздымалась к небу. В разинутой пасти поблёскивал частокол острых словно кинжалы зубов. Вращались глаза размером со страусиные яйца, лишённые всякого выражения, кроме голода. Челюсти сомкнулись в смертоносной усмешке. Ящер перешёл на бег, тазовыми костями сминая и расшвыривая деревья и кусты; когтистые лапы взрывали сырую землю, под тяжестью могучего тела оставляя отпечатки шестидюймовой глубины. Монстр бежал скользящим балетным шагом, на диво сбалансированным и плавным для десятитонной махины. Вот он насторожённо выдвинулся на залитую солнцем поляну. Точёные ручки ящера словно ощупывали воздух.
Господи! губы Экельса дёрнулись. Да он, встав на цыпочки, до луны дотянется.
Шшш! сердито шикнул Травис. Он нас ещё не заметил.
Такого не убьёшь, вынес свой приговор Экельс очень спокойно, как непреложную истину. Он взвесил все «за» и «против» и озвучил своё мнение. Винтовка в руках вдруг показалась ему игрушечным пистолетиком. Дураки мы, что сюда припёрлись. Это невозможно.
Заткнись! прошипел Травис.
Он ужасен!
Развернись кругом, приказал Травис. И потихоньку возвращайся в Машину. Мы вычтем половину стоимости.
Я думать не думал, что он окажется таким здоровущим, лепетал Экельс. Я просчитался, вот и всё. Я хочу выйти из игры.
Он нас заметил!
У него красное пятно на груди!
Ящер-Громовержец приподнялся на задних лапах. Его бронированная туша блестела тысячами зелёных монеток. Монетки, покрытые запёкшейся слизью, дымились. В слизи копошились крохотные насекомые, поэтому всё его тело словно колыхалось и шло рябью, даже когда сам монстр не двигался. Чудище выдохнуло. По джунглям прокатилась волна смрада разило сырым мясом.
Заберите меня отсюда! взмолился Экельс. Никогда такого не бывало. Я всегда твёрдо знал, что вернусь живым. У меня были опытные проводники, замечательные сафари, полная безопасность. На сей раз я свалял дурака. Я встретил достойного врага, я это признаю. Для меня это слишком, я его не завалю.
Не бегите, предостерёг Лесперанс. Развернитесь кругом. И спрячьтесь в Машине.
Да. Экельс словно оцепенел. Он уставился на свои ноги, будто пытаясь заставить их двигаться. И беспомощно охнул.
Да. Экельс словно оцепенел. Он уставился на свои ноги, будто пытаясь заставить их двигаться. И беспомощно охнул.
Экельс!
Одурело моргая, он проковылял несколько шагов.
Не туда!
Чудище, заприметив движение, с яростным воплем метнулось вперёд. За четыре секунды оно преодолело сотню ярдов. Винтовки взметнулись вверх и изрыгнули огонь. Из пасти зверя вырвался ураган, охотников захлестнуло вонью слизи и застарелой крови. Динозавр взревел, зубы засверкали на солнце.
Не оглядываясь, Экельс слепо добрёл до края металлической ленты, держа ружьё в обмякших руках, сошёл с Тропы и, сам того не сознавая, зашагал в джунгли. Сапоги увязали в зелёном мху. Ноги несли его сами; Экельсу казалось, что он сам по себе и всё, что происходит у него за спиной, его не касается.
Снова затрещали выстрелы. Их звук потонул в визге и громовом топоте. Хвост рептилии словно огромный рычаг взлетал вверх и хлестал в разные стороны. Деревья взрывались каскадами листьев и веток. Монстр тянул точёные, как у ювелира, ручки вниз, к людям потискать, разорвать надвое, раздавить как ягоды, затолкать в зубастую пасть и в вопящую глотку. Его глаза-булыжники оказались на одном уровне с людьми и отразили их словно зеркало. Охотники дали залп, метя в металлические веки и в пылающие чернотой зрачки.
Тираннозавр рухнул рухнул как каменный идол, как лавина с гор. Он с грохотом хватался за деревья и увлекал их за собою. Он рвал и выкручивал металлическую полосу Тропы. Люди кинулись назад. Туша обрушилась всеми своими десятью тоннами холодной плоти и камня. Раздались ещё выстрелы. Монстр хлестнул бронированным хвостом, дёрнул змеиными челюстями и застыл неподвижно. Из горла ударил фонтан крови. Где-то внутри лопнул пузырь с жидкостью. Охотников окатили тошнотворные струи. Они стояли, с ног до головы покрытые липкой алой жижей.
Гром стих.
Над джунглями воцарилось безмолвие. После лавины зелёное спокойствие. После кошмара утро.
Биллингс и Крамер сидели на Тропе: их неудержимо рвало. Травис и Лесперанс стояли с дымящимися винтовками в руках и ругались на чём свет стоит.
В Машине Времени Экельс лежал ничком на полу и трясся всем телом. Он сумел-таки вернуться обратно на Тропу и вскарабкаться в Машину.
Вошёл Травис, покосился на Экельса, достал из металлической коробки рулон хлопчатобумажной марли и вернулся к остальным, всё ещё сидевшим на Тропе.
Оботритесь.
Охотники оттёрли шлемы от крови. Теперь ругались и они. Монстр лежал на земле горой неподвижной плоти. Изнутри доносились вздохи и шорохи: отмирали самые дальние его полости, органы давали сбой, жидкости в последний раз перетекали из одной ёмкости в другую, из пузыря в селезёнку, всё отключалось, всё замирало навсегда. Как будто стоишь рядом с потерпевшим крушение паровозом или паровым экскаватором в конце рабочего дня, когда все клапаны открыты или поставлены на холостой ход. Затрещали кости; вес собственной плоти, утратившей равновесие смертельный вес, ломал оказавшиеся внизу хрупкие ручки. Туша, подрагивая, оседала.
Снова раздался треск. Высоко над головой от массивного ствола дерева отломилась гигантская ветка и рухнула вниз. Со всей неотвратимостью прямо на мёртвого динозавра.
Ну вот, Лесперанс сверился с часами, как раз вовремя. Это то самое дерево, которое должно было его зашибить. Он оглянулся на двоих охотников. Хотите фотографию с охотничьим трофеем?
Что?
Мы не можем забрать добычу в Будущее. Туша должна остаться здесь, где зверю и было предназначено погибнуть, теперь ею займутся насекомые, птицы и бактерии, как оно произошло бы без нас. В мире всё уравновешено. Тушу оставляем. Но мы можем сфотографировать вас на её фоне.
Двое охотников попытались собраться с мыслями, но сдались и покачали головами.
Они позволили увести себя по металлической Тропе. Устало рухнули на подушки. И осоловело оглянулись на поверженного Монстра, этот загнивающий курган. Странные птицеящеры и золотистые насекомые уже деловито копошились на дымящейся броне.
С пола Машины Времени донёсся какой-то звук. Все замерли. Там сидел и трясся Экельс.
П-простите, выговорил он наконец.
Вставай! рявкнул Травис.
Экельс поднялся на ноги.
А ну марш обратно на Тропу, приказал Травис, направляя на него винтовку. В Машину ты не вернёшься. Мы оставляем тебя здесь.
Лесперанс ухватил Трависа за локоть:
Погоди
А ты не лезь! Травис сбросил его руку. Этот сукин сын чуть не погубил нас всех. Но не в этом дело. Чёрт, не в этом. Его сапоги! Ты погляди на них! Он сошёл с Тропы! Боже мой, мы погибли! Одному Господу ведомо, какой штраф с нас сдерут! Десятки тысяч долларов страховки! Мы же гарантируем, что с Тропы никто не сойдёт. А он сошёл. Ох ты ж дурень треклятый! Мне придётся предоставить отчёт правительству. У нас, чего доброго, отнимут лицензию на путешествия! И одному Господу ведомо, что он наделал со Временем и с Историей!