Человек в сером метнулся в сторону и нырнул в оставленную разорвавшимся снарядом воронку.
А песчаные фонтанчики от зарывающихся в землю пуль цверк! цверк! цверк! быстро потянулись в сторону Ракса.
Плохо соображая, что делает, Ракс вскочил на ноги, отпрыгнул в сторону от взметнувшихся вверх едва ли не из-под самых носков его кед песчаных фонтанчиков и побежал к той же воронке, в которой укрылся человек из Цитадели.
Он бежал так, как не бегал никогда в жизни. А под конец еще и прыгнул с разбегу.
Человек, лежавший на дне воронке, едва успел в последний момент откатиться в сторону. Иначе бы Ракс точно что-нибудь ему сломал. А так он зарылся пятками в песок и упал на спину.
Перед глазами было серое, сморщенное небо. Сверху продолжал долбить пулемет. И еще пару раз ухнул миномет.
Но здесь, на дне воронки, они были в безопасности.
Ракс с облегчением выдохнул и посмотрел на соседа.
Ты из Цитадели?
Тот молча кивнул.
А куда бежал?
В Город.
Почему?
Надоело все А ты?..
Я из Города. Бежал в Цитадель. По той же самой причине. Меня, кстати, зовут Ракс.
Я Онер.
Ракс достал из кармана последнюю прихваченную из дома банку пива, открыл ее и сделал большущий глоток.
Онер, глядя на него, аж рот от изумления разинул.
Никогда такого не видел? спросил Ракс.
Онер отрицательно мотнул головой.
И пива не пил?
Онер снова помотал головой.
Попробуй, протянул ему банку Ракс. Хорошая штука.
Онер взял банку в руку, осмотрел ее со всех сторон, затем осторожно поднес к губам и, подражая Раксу, сделал глоток. Шипящий, пенящийся напиток ударил в нос. Онер закашлялся.
Ничего, это с непривычки, улыбнулся Ракс, забирая у него банку.
Наверху дважды ухнул миномет.
И все затихло.
Ни стрельбы, ни взрывов снарядов.
Ничего не было слышно.
Вообще ничего.
Что мы делаем здесь, Онер?
Ракс и Онер посмотрели друг другу в глаза, надеясь увидеть хотя бы намек ответа на этот, казалось бы, вполне очевидный вопрос.
Ладно, об этом потом подумаем. Ракс сделал глоток и протянул банку с пивом Онеру. Как выбираться будем?
Леонид Кудрявцев
Я пасу дедушек
1Наст явно стал толще. Я приказал подопечным остановиться и нарастить на лапах броню. Это должно было сказаться на скорости передвижения, но я сейчас никуда не торопился, а вот если стадо изрежет конечности, придется устраивать привал, пока не заживут.
Через полчаса я спустился вниз и сделал все необходимые замеры. Потом забрался обратно на главную платформу и, окунувшись в тепло защитного купола, снял верхнюю одежду. Здесь в ней нужды не было.
Теперь следовало продолжить движение, но я решил сначала перекурить и достал из кармана трубку. Набивая ее табаком, я одного за другим рассматривал своих подопечных.
Десять жилых платформ, выращенных мной с личиночной стадии, вовремя привитых всеми необходимыми программами, уже почти достигших требуемого для продажи возраста, достаточно сильных и умных, способных в самый лютый холод создать комфортное жилье любому, пожелавшему их купить. Есть повод для гордости. Вот подкормлю их хорошенько железом, кое-какими элементами, и можно гнать на торжище. Расплачусь с долгами и отложу некоторую сумму на черный день.
Прикидывая, на какое именно месторождение следует пристроить молодняк, я докурил трубку. Тщательно ее выбив, сунул в карман, и в то же мгновение у меня на руке ожил коммуникатор.
Здравствуй, Морууса пышноволосая, сказал я, активизировав его, из недр Всеобщей паутины явившаяся, самая соблазнительная из всех диспетчеров важнейшего на свете управления.
Все веселишься, Бааса?
Ни тени улыбки. Единственная дежурная, которую мне до сих пор еще не удалось пронять таким образом. Красивая, незамужняя и напрочь лишенная чувства юмора. Или она его ловко скрывает? Загадка.
Судя по всему, ты готова сразить меня какой-то новостью, словно молнией с ясного неба? О жестокосердная.
Именно так. Ты соглашение с институтом восстановления подписывал?
А вот теперь шутки прочь. Это был серьезный вопрос.
Что случилось?
Подписывал?
Именно так. Ты соглашение с институтом восстановления подписывал?
А вот теперь шутки прочь. Это был серьезный вопрос.
Что случилось?
Подписывал?
Да. Мне немного не хватало на качественные личинки.
Тогда все верно. Тебе сегодня должны привезти дедушек. Будешь пасти их две недели. Холить, лелеять, кормить и следить, чтобы не влипли в неприятности. Фактически они детишки, а детям подобное свойственно.
Но я
В свое время их чинуши изучили твое досье вдоль и поперек и пришли к выводу, что ты достаточно квалифицирован, опытен и им подходишь. Потом выдали деньги. Экранолет прилетит часа через два.
Но у меня сейчас
Не ври мне. Перегон у тебя самый обычный, и, стало быть, есть время выполнить договорные обязательства.
Ты понимаешь, что люди и биомехи существенно отличаются? Я не психолог, а о дедушках совсем ничего не знаю.
И как каждому хорошему специалисту тебе в глубине души хочется попробовать что-то необычное. Не так ли?
Тут она, надо признаться, попала в точку.
А если начнется
Я договорилась с метеорологами. Они гарантируют, что в ближайшие десять дней по всему твоему маршруту будет тишь да гладь.
Я вздохнул. Десять дней ясной погоды очень заманчивая штука. Кроме того, чутье мне подсказывало, что пряники на этом закончились. Сейчас пойдет в ход кнут.
Ладно, неохотно сказал я. Договор есть договор.
Вот то-то. И учти: не будь управление ответственно за твои дела, я бы перед тобой так не распиналась. А сразу бы
Стоп, стоп. Видишь, я уже согласен? Я даже не трепыхаюсь.
2Почти все время, пока дедушек ко мне везли, я рылся в Сети, выискивая о них сведения. В основном это оказалась словесная шелуха, в которой временами попадались интересные факты. Если вкратце, то дедушками называли людей, прошедших процедуру восстановления. Во время нее под действием мутогормонов тело начинает как бы развиваться вспять. То есть человек стремительно молодеет, возвращается сначала в юность, а потом и в детство. Процесс останавливается, когда пациент физически достигает возраста в три года. После этого, несколько медленнее, но тоже быстро, он начинает расти. Где-то через год дедушка достигает физического возраста в восемнадцать лет, и тут все заканчивается. Начинается взросление с обычной скоростью. Фактически вторая жизнь. Самая большая проблема технологии была в том, что мозг также подвергался всем метаморфозам, качался вместе с телом на биологических качелях. А мозг это обусловленное индивидуальными свойствами умение мыслить, врожденные таланты, память, опыт. Все то, из чего складывается личность человека.
Для того чтобы избежать ее деформации, и была придумана уникальная технология, по которой на самом первом этапе воздействия вся информация из мозга записывалась на резервные мощности некодируемых ДНК самого объекта омоложения. То есть использовалась избыточность человеческого генома, в котором для сохранения «рабочей» генетической информации достаточно было лишь двух его процентов. Вот на остальные девяносто восемь и помещалась информация из мозга. Места более чем хватало. И только после этого начинали действовать мутогормоны. После того как восстанавливаемый человек вновь начинал расти, информация его личности потихоньку считывалась, добавляясь к приобретаемым им знаниям. К тому моменту, как процесс восстановления заканчивался, дедушка уже вновь обладал полным объемом знаний и умений, накопленных за предыдущую жизнь.
Если суммировать, получалось, что ко мне везли людей, внутри которых прямо сейчас происходили неведомые мне метаморфозы сознания.
Как-то мне стало неуютно на своей ставшей уже родной и привычной главной платформе, после того как я это сообразил. И тут, ни раньше ни позже, на горизонте появилась стремительно приближающаяся черная точка
Обыкновенные мальчишки, лет десяти, подумал я, глядя на стоящую передо мной троицу. Пять минут назад они выгрузили из экранолета свои скудные пожитки, и тот немедленно улетел.
Впрочем, нечто необычное в них должно быть. Они живут во второй раз. Не шутка.
Ну, как мне вас величать? спросил я.
Они молчали. Зловеще, как мне показалось.
Я внимательно их оглядел.
Стоявший слева был выше ростом. Справа разместился тот, который был пониже и вроде бы потолще. А вот у занявшего центр нижняя челюсть заметно выступала вперед. Это придавало ему очень упрямое выражение.
Комбинезончики на них были одинаковые. Такие, только размером побольше, носили экипажи на линиях Луна Марс и Луна Венера. Хорошая одежда. Очень удобная и прочная. Вот обувь их определить не получилось. Вроде бы обыкновенные детские сандалики, но кто его знает, как там на самом деле.
А для имен у нас еще время не наступило, сообщил казавшийся упрямым. Как нам объяснили, они проявятся в самый последний момент.
Он явно у них был за вожака.
Как вас называли в институте? спросил я.
По номерам. Я ноль шестьдесят второй, мой сосед ноль семьдесят пятый, а этот вообще сто первый.
Я хмыкнул.
Вот незадача. Впрочем, решение есть.
Длинный. Толстый. Упрямый. Это лучше, чем номера. Их дают лишь личинкам жилых платформ.
О чем я им тотчас и объявил.
Как пожелаешь, пожал плечами Упрямый. Любой может звать нас как угодно до того момента, пока не настанет срок.
Тут я призадумался снова.
Ну да, дети Могу ли я их сейчас так назвать? По идее, физически и умственно они ими являются. Однако любой из них в какой-то момент может получить очередную порцию информации из прошлого, а потом выкинуть фокус. Причем отвечать буду я. Поскольку единственный взрослый на несколько сотен квадратных километров заснеженного пространства вокруг.
И еще момент. Они начали с «ты». Симптоматично, но если им нравится подобный стиль общения, пусть так и будет.
Ох, надо было мне взять те деньги у концерна ростовщиков, пусть даже под самые грабительские проценты.
Не хотел вас оскорбить, сообщил я, но так мне действительно удобнее.
Имеешь полное право, поскольку здесь главный, сообщил Упрямый. А мы обязаны подчиняться.
И не удержался, улыбнулся совершенно по-детски.
Золотые слова, сказал я. И первым делом хочу уведомить, что близко к шлюзу платформы подходить запрещается. За край ее вас поле не пустит, а вот шагнув в шлюз вывалитесь. Если снег внизу будет тонкий, то расшибетесь, кости переломаете. Если глубокий, то можно утонуть в нем с головой. Это тоже весьма неприятно. Платформа о том, что с нее кто-то выпал, сообщит мне тотчас, но пока я вернусь, можно, к примеру, отморозить нос. Новый отращивать придется долго, и все время тебя будут дразнить. Понятно?