Мы подошли к стойке регистрации и спросили номер 203. Администратор был высоким, долговязым, и ноги явно привык держать на столе. Несмотря на то, что снаружи стояла жара, он был в толстом шерстяном свитере. Неспешно отложив журнал, он внимательно оглядел нас.
Почему вы хотите именно этот номер?
Нам его очень рекомендовали, сказал я.
Он, наконец, снял ноги со стола.
Из какого вы клана?
Мисс Сапсан, сказала Бронвин.
Никогда о таком не слышал.
Тогда ни из какого.
Вы, небось, не местные.
А ваш отель разве не для этого? спросила Эмма. Не для того, чтобы в нем останавливались неместные?
Слушайте, мы обычно сдаем номера только тем, кто принадлежит к известному в округе клану, но сейчас у нас почти никого нет, так что я сделаю для вас исключение. Но для начала мне все равно понадобится подтверждение.
Не вопрос, я полез за бумажником.
Да не это, остановил меня он. Я же сказал: подтверждение.
Думаю, мы должны доказать, что мы странные, догадался Миллард.
Он поднял со стойки визитницу, повертел и опустил обратно.
Ку-ку! Тут невидимка.
Годится, сказал регистратор. Какого типа комнату вы хотите?
Нам все равно, сказал Енох. Мы просто хотим спать.
Но парень уже вытаскивал из-под стола каталог с ламинированными страницами. Он водрузил его на стойку, открыл и принялся перечислять варианты.
Во-первых, есть стандартный номер симпатичный, но ничего особенного. А вообще-то мы знамениты особыми условиями, которые рады предложить нашим гостям. Вот, есть комната для постояльцев с гравитационными запросами.
На снимке улыбающаяся семья позировала в номере, где вся мебель была привинчена к потолку.
Воздухоплавателям нравится. Можно отдыхать, есть и даже спать в полном комфорте, без утяжеленной одежды или поясов.
На следующей странице оказалось изображение девушки в одной кровати с волком. Оба были в ночных рубашках и чепчиках.
Есть комнаты для питомцев, где мы рады принять странных животных всех видов и убеждений, при условии, что они приучены не пачкать в доме, весят меньше ста фунтов и гарантированно не опасны.
Дальше он показал фото приятно обставленного подземного бункера.
Вот специальная комната для, гм легко взрывающихся гостей, он стрельнул глазами в сторону Эммы. Чтобы они, скажем, не сожгли отель во сне.
У меня нет спонтанных возгораний, оскорбленно заявила Эмма. И животных у нас нет, и мы не летаем.
Однако администратора было не так просто выбить из накатанной колеи.
Также у нас есть номер, заполненный отличной глинистой почвой для гостей с корнями или частично мертвых
Да не нужны нам никакие особые комнаты! взорвался Енох. Обычной вполне хватит!
Как вам будет угодно, клерк захлопнул каталог. Стало быть, обычная комната. Тогда еще несколько вопросов
Енох зарычал, но администратор уже начал заполнять бланк.
Дымящие или не дымящие?
Никто из нас не курит, сказала Бронвин.
Я вас не про сигареты спрашиваю. Испускаете ли вы дым из какой-нибудь части тела?
Нет.
Значит, для не дымящих. Он перешел к следующему квадратику: Одиночные или двойные?
Мы хотели бы остановиться все вместе в одной комнате, сказал Миллард.
Я не об этом. У кого-нибудь из вас есть дубли? Двойники, доппельгангеры, репликанты, зеркальные сиблинги? В таком случае понадобится дополнительный залог и удостоверение личности с фотографией на каждого.
Ни у кого ничего подобного нет, заверил его я.
Он сделал еще одну пометку.
Сколько лет вы намерены у нас провести?
Сколько лет?
вы намерены у нас провести, да.
Всего одну ночь, твердо сказала Эмма.
За это мы берем доплату, проворчал он, поставил галочку и поднял, наконец, глаза. Следуйте за мной.
Он вышел из офиса. Через не слишком чистый холл, где было очень шумно от машин, проезжающих мимо отеля, мы последовали за ним в слабо освещенную кладовку. Тут был вход в петлю. Я это сразу понял и был заранее готов к рывку.
Снаружи было темно стояла ночь, холодно и очень тихо. Администратор проводил нас обратно через холл, который тут выглядел куда чище и аккуратнее, чем по ту сторону петли.
Тут у нас всегда ночь. Так гостям удобнее спать, когда и сколько они захотят.
Он остановился у двери в комнату и распахнул ее перед нами.
Если что-то понадобится я прямо за чуланом, где вы меня и нашли. Лед в конце коридора.
Он заковылял прочь, а мы вошли в номер. Выглядел он в точности как на дедушкиной открытке. Там была большая кровать, жуткие шторы на окнах, толстый оранжевый телевизор на тумбе и фальшивые сосновые панели на стенах. Все детали интерьера и орнаменты категорически не сочетались друг с другом и создавали диссонанс, ощущавшийся почти как шум, некое постоянное и тихое гудение, незаметно выводившее из равновесия. Еще в комнате был складной диван и двойная раскладушка, так что спальных мест хватило всем. Все расположились на отдых, а мы с Миллардом сели на диван и стали рыться в дедушкином «Журнале».
Эйб и Эйч провели десятки операций, похожих на нашу нынешнюю, сказал Миллард. Было бы весьма поучительно узнать, как они справлялись с подобными затруднениями.
К счастью, за время путешествия Миллард успел прочесть весь «Журнал» дважды, а память на подробности у него была такая, что он почти мгновенно вспоминал расположение и содержание огромных кусков текста. Первым делом он открыл тетрадь на записи откуда-то из начала шестидесятых. Эйб и Эйч получили задание извлечь находящегося в опасности странного ребенка где-то на Техасском выступе, но неизвестно точно в каком городе.
И как же они вели поиски? спросил самого себя Миллард. Конечно же, смешавшись с местным населением и разговаривая с людьми. Вскоре они узнали, что в округе появился бродячий цирк, в которых, как ты и сам знаешь, странные особенно любят прятаться. Они настигли его близ Амарилло и обнаружили странное дитя, которое спряталось внутри гигантского картонного слона на колесиках, которого цирк таскал за собой.
К отчету прилагалась фотография слона: он был и правда гигантский, выше дома.
Можешь себе такое представить? хохотал Миллард. Троянский слон!
То есть они просто спрашивали людей? сказал Енох, который, оказывается, тоже слушал. В этом и заключалась их блестящая детективная работа?
Простая, прямолинейная детективная работа, отозвался Миллард. Самая лучшая.
Так, хорошо, сказал я. А что еще они делали?
Изучали прессу, сказал Миллард, как-то странно заволновавшись. Вот, смотри.
Он перевернул довольно много страниц и наконец нашел нужную запись.
Он перевернул довольно много страниц и наконец нашел нужную запись.
Молодая женщина стремительно теряла видимость. Она была не знакома со странным миром и, если позволите отсылку к моему собственному опыту, почти наверняка напугана. Эйб должен был найти ее, пока она не исчезла совсем, и поместить под крылышко какого-нибудь доброжелательного клана по возможности тоже невидимого. Надо сказать, очень трудная задача: юная леди избегала любых попыток контакта.
И что, они нашли ее через газету? усомнился я. Но как?
Им удалось засечь ее местонахождение через заголовки в желтой прессе. Таблоиды, само собой, невозможно принимать всерьез, но время от времени и там встречаются крупицы истины. Гляди!
К обратной стороне страницы была пришпилена фотография двух детишек на пляже; на первом плане в песке валялась скомканная газета. Заголовок был размыт, но кое-что прочесть было можно что-то о таинственной голой девушке.
Вот эта дурацкая статья, продолжал Миллард, и помогла им отследить ее до приморского городка в Калифорнии, а потом и до конкретного пляжа. Пляжи страшные места для невидимок: на песке следы сразу становятся видны. В общем, они загнали ее в угол и продержали там достаточно долго, чтобы успеть представиться и объяснить, что с ней происходит. А потом предложили помочь ей, и она согласилась.
А что, если о том, кого мы ищем, в газетах не пишут? спросила Эмма. И ничего настолько удобного, как бродячий цирк, в городе тоже не будет?
И что, если наш объект прячется в школе на три тысячи детей, которые все выглядят очень странно? добавил Енох.
Если была известна локация, но другие ниточки отсутствовали, Эйб и Эйч смешивались с местным населением и просто ждали, пока странный сам себя не выдаст.
Наружное наблюдение, сказал я. Прям как в кино.
А сколько обычно длится наружное наблюдение? полюбопытствовала Бронвин.
Недели. Иногда дольше.
Недели! вскричал в ужасе Енох. Дольше!
Нам недели не понадобятся, сказал я. Мы пойдем прямо в школу. Будем говорить с людьми, расспрашивать. Вам всего-то и потребуется, что смешаться с нормальными.
Благодаря долгим и подробным урокам нормальности, которые ты нам преподал, это будет раз плюнуть, кивнул Енох.
Это был сарказм! закричала Бронвин.
Ну, наконец-то до тебя стало доходить, Енох одобрительно ткнул в нее пальцем.
Если бы я не был таким усталым, я бы наверняка всю ночь глаз не сомкнул из-за необычности происходившего: я на раскладном диване, а Эмма почему-то на другом конце комнаты. То, что мы теперь не вместе, казалось таким странным, и в редкие моменты отдыха, что выпадали нам в последнее время, занимало все мои мысли. Но тут я отрубился, стоило моей голове коснуться подушки. И не успело пройти нескольких минут, как я уже открыл глаза, потому что Бронвин, нависнув надо мной, трясла меня за плечо. Восемь часов жизни схлопнулись в одну лишенную сновидений точку. Я почти не отдохнул, но пора было снова начинать шевелиться.
Часа через два начнутся уроки, а я хотел, чтобы на поиски у нас был целый день. Но душем мы все-таки позволили себе насладиться по полной. Голова у всех была грязная, в уши и под ногти набилась дорожная пыль. Когда мы найдем объект, кем бы он ни оказался, мы, между прочим, будем выступать от лица всех странных. И мои друзья согласились, что мы уж точно не должны выглядеть так, будто ночевали в машине.
Я принял душ первым, и у меня осталась еще куча времени, которую я решил потратить на изучение прессы как Эйб и Эйч, когда искали невидимую девушку. Сейчас кругом интернет, искать информацию гораздо проще, но мне все равно пришлось выйти из комнаты и из петли, чтобы телефон снова заработал.
Подпирая автомат со льдом в жарком и шумном настоящем, я быстро просмотрел все недавние упоминания в Сети о Гуверовской школе. Почти сразу же на глаза мне попалась статья в бруклинском «Игл». Она была напечатана несколько недель назад и озаглавлена «Странные отключения электроэнергии в Гуверовской средней школе». Прямо посреди учебного дня в актовом зале неожиданно погас свет. Восемьсот детей очутились в полной темноте, и это вызвало такую панику, что началась давка и несколько человек пострадали.