Они определенно ведут себя, как стая зверей.
Беспокойство закрутилось к меня внутри. Я заглянула в щель между массивными дубовыми дверями. Несколько молодых людей сидели за столами, еще несколько с подносами в руках выстроились в очередь вдоль широкой кирпичной стены, но Томаса среди них не было. Я даже не подозревала, что такое малое количество людей способно произвести столько шума в таком просторном помещении. Обеденный зал был довольно большим; белые своды, напоминающие церковь, и стены, отделанные темным деревом, вполне соответствовали остальным помещениям замка.
Мне снова на ум пришли сказки и фольклор. Теперь я понимала, как подобный замок мог повлиять на писателей хоть на тех же братьев Гримм. Он определенно был достаточно мрачным, чтобы породить жуткую атмосферу. Я постаралась не думать про отца и мать. Про то, как они читали эти сказки нам с Натаниэлем перед сном. Надо будет вскорости написать отцу. Надеюсь, ему уже лучше. Он поправлялся медленно, но неуклонно.
Внезапно меня отшвырнуло к стене. Я была испугана и шокирована тем, что кто-то не только врезался в меня, но еще и захихикал, словно такое поведение не было оскорбительным для молодой женщины.
Анастасия вздохнула.
Мисс Уодсворт, позвольте представить вам профессора Раду. Он будет читать вам фольклор во время пробного курса.
Ох, голубушка! Я вас не заметил. Профессор Раду принялся мять в руках салфетку и случайно уронил со своего подноса кусок хлеба. Я нагнулась, чтобы поднять его, профессор тоже, и мы столкнулись лбами. Профессор даже не моргнул. Наверное, его череп был из гранита. Я потерла лоб в том месте, где уже начала возникать шишка, и скривилась от боли.
Ими паре рау. Прошу прощения, мисс Уодсворт. Надеюсь, я не забрызгал ваше чудесное платье овсянкой.
Я оглядела себя и с облегчением убедилась, что на моем наряде нет ни следа этой пакости. В одной руке я держала упавший хлеб, а другой ощупывала синяк, наливающийся у линии роста волос. Оставалось надеяться, что этот удар вколотил мне немного ума, а не вышиб его окончательно. Но было достаточно больно, чтобы я в этом усомнилась.
Пожалуйста, не беспокойтесь, профессор, сказала я. Кажется, пострадал только ваш хлеб. И, возможно, ваша голова из-за моей.
Я не уверена, что с ней изначально все было в порядке, прошептала Анастасия.
Э что? переспросил Раду, глядя то на хлеб, то на Анастасию.
Я сказала, что уверена, что он по-прежнему превосходен на вкус, соврала она.
Раду выхватил у меня испачканный кусок хлеба словно гроздь винограда с куста сорвал и откусил кусочек. Я понадеялась, что не скривилась сейчас, как Анастасия; мне вовсе не хотелось выказывать захлестнувшее меня отвращение.
Лангоси ку бранза, сказал профессор с полным ртом и с видом ценителя приподнял кустистые брови. Испечен с брынзой. Вот, попробуйте!
И прежде, чем я успела вежливо отклонить предложение, он сунул мне этот кусок хлеба; когда профессор возбужденно сжал мои пальцы, хлеб чавкнул. Я изо всех сил изобразила улыбку, чувствуя, как масло пропитывает мои перчатки.
И прежде, чем я успела вежливо отклонить предложение, он сунул мне этот кусок хлеба; когда профессор возбужденно сжал мои пальцы, хлеб чавкнул. Я изо всех сил изобразила улыбку, чувствуя, как масло пропитывает мои перчатки.
Спасибо, профессор. А теперь прошу прощения, мы хотели бы познакомиться с остальными студентами.
Профессор Раду поправил очки, оставив на линзах жирное пятно.
Разве директор вам не сказал? Он посмотрел на нас, потом хмыкнул. Все сейчас уезжают. Некоторые посетят Брашов. Если хотите, можете присоединиться к ним. Вы же не желаете бродить по горам в одиночку? В этих лесах полно существ, которые утягивают детей с троп и обгладывают до костей. Он облизал пальцы, демонстрируя средневековые манеры. В основном волков. Помимо всего прочего.
Волки едят студентов? спросила Анастасия. Судя по ее тону, она ни на миг в это не поверила. Подумать только, дядя меня об этом не предупредил!
О! Приколичи! Это будет первый миф, который мы обсудим на занятиях, сказал профессор. Существует множество великолепных фольклорных слухов и легенд, которые надо изложить и обсудить.
От упоминания о волках, крадущих детей, кровь в моих жилах похолодела. Возможно, я видела их следы из поезда, а потом снова, в лесу.
Что такое при?..
Приколичи это духи убийц, появляющиеся в виде огромного немертвого волка. Некоторые верят, что это и есть волки и что они, если их убить, превращаются в стригоев. Надеюсь, вам понравятся мои уроки. А теперь помните держитесь тропы и не бродите по лесу, что бы вы там ни увидели! Там множество, великое множество великолепных опасностей!
И он заковылял прочь, что-то бодро напевая себе под нос. На мгновение я задумалась: а каково это, жить, настолько погрузившись в грезы и вымыслы? Потом я вспомнила причудливые видения, которые мой мозг порождал в последние недели, и упрекнула себя за подобные мысли.
Зачем нам будут читать фольклор и мифологию, если пробный курс длится всего четыре недели?
Полагаю, для того, чтобы вы могли разгадать все части загадки, повела плечиком Анастасия. Хотя дядя верит, что наука объясняет большинство легенд.
Как бы мне ни претило хоть в чем-то соглашаться с Молдовеану, это утверждение я вполне поддерживала. Тут я увидела, как профессор снова уронил свой завтрак.
Поверить не могу, что он съел тот кусок хлеба, сказала я. Я уверена, что к нему прилип дохлый жучок.
Он, похоже, не против, сказала Анастасия. Возможно, он лишь рад дополнительному протеину.
Я досадливо дернулась профессор врезался в очередного студента, грузного русоволосого молодого человека; он мог бы быть симпатичным, если бы его не портила квадратная челюсть.
Аи грия, батране[7]! прошипел этот бегемот на Раду, потом зашагал к обеденному залу. По пути он сам оттолкнул студента более хрупкой комплекции и даже не извинился. Каков грубиян! Моих познаний в румынском хватило, чтобы понять, что он сказал пожилому человеку, чтобы тот был поосторожнее.
Этот очаровательный экземпляр румынский дворянин, сказала Анастасия, когда русоволосый парень исчез в обеденном зале. Его друзья немногим лучше.
С нетерпением жду знакомства с ними, сухо произнесла я. Я бросила пропитанный маслом кусочек хлеба в мусорное ведро и посмотрела на пятна на моих перчатках. Надо перед уходом сменить их на чистые. Как вы думаете, а зачем студенты отправились в село?
Не знаю, да и знать не хочу. Анастасия с делано царственным видом вздернула носик. Меня в такую снежную погоду наружу не выманишь! Ой! Я же хотела спросить у Раду, можно ли мне посещать его лекции! Она прикусила губу. Вы не будете против, если я вас покину на некоторое время? Вы же никуда не уйдете?
Если меня не заставят, то не вижу, зачем бы мне куда-то идти. Я лучше осмотрю замок. Я заметила тут комнату таксидермии и с удовольствием изучу ее поподробнее.
Великолепно! воскликнула Анастасия и чмокнула меня в щеку. Тогда до скорой встречи!
Она поспешила следом за профессором. Тут в зале раздался пронзительный смех. Мне отчаянно не хотелось проделывать это в одиночестве, но все же пора было встать лицом к лицу со своими страхами и познакомиться наконец с моими соучениками. Постепенно. Я осторожно заглянула в зал. Вдобавок к этому нельзя сказать, что я совсем никого не знаю. Томас наверняка скоро подойдет.
Я вошла в обеденный зал с высоко поднятой головой. Пять рядов длинных столов были заполнены любопытными студентами, которые притихли, когда я направилась в противоположную часть зала. За одним из столов сидели три молодых человека, и одним из них был тот грузный грубиян из коридора.
За другим столом разместились два молодых шатена, не потрудившихся оторвать взгляда от книг должно быть, те самые итальянцы. Кожа их была бронзовой, как будто они явились сюда с океанского побережья. Одним из них было тот самый юноша, которого грубый тип оттолкнул в коридоре и не извинился.
Жилистый молодой человек с желтовато-смуглой кожей сидел напротив юноши-очкарика с густыми рыжеватыми кудрями. Они уплетали свой завтрак за обе щеки, но все же подняли глаза при моем появлении и ошарашенно уставились на меня.
Шелест моих юбок затерялся среди пробежавших по залу шепотков, и я почувствовала, что у меня горят щеки. Ну что ж, по крайней мере у меня есть Томас. Даже если нам придется отвоевывать себе место в академии, мы можем сражаться вместе. Да и встречи с Анастасией я тоже буду ждать с нетерпением.
Один из парней за столом Грубияна громко фыркнул, а потом свистнул, словно собачонку подзывал. Ну, знаете ли!.. Я остановилась и смерила его уничтожающим взглядом. Ухмылка исчезла с его лица.
Вас что-то насмешило? спросила я, отметив про себя, что все они замолчали, словно солдаты, услышавшие призыв к бою. Он не ответил, и я повторила то же самое по-румынски. Во внезапно наступившей тишине мой голос звонко разнесся по залу.
Губы молодого человека едва заметно искривились. Волосы у него были чуть темнее, чем у Томаса, а глаза карие, тоже более темные. В целом он обладал мрачноватой привлекательной внешностью в духе рокового героя. Кожа у него была обветренная, хотя он должен был принадлежать к знати, судя по тому, что упоминала Анастасия.
Сидящий рядом с темноволосым юношей толстяк фыркнул, приподняв верхнюю губу. У меня сложилось впечатление, что это его нормальное выражение лица в силу генетических причин, и потому мне не стоит оскорбляться. Бедные его родители!
Я ждала, когда темноволосый юноша отведет взгляд, но он упрямо смотрел мне в глаза. То ли это было стремление выяснить, насколько легко меня сломить, то ли желание пофлиртовать не знаю. Мне это было безразлично. Я не потерплю, чтобы меня оскорбляли только из-за того, что я женщина!
Мы все прибыли сюда, чтобы учиться. Проблема у него, не у меня. Возможно, отцам пришло время учить сыновей, как себя вести в обществе молодых женщин. Невзирая на все лживые заверения общества, они отнюдь не рождаются существами высшего порядка! Здесь мы все равны!
Ну же?
Я размышляю, домнисора. Он лениво оглядел меня, присмотрелся пристальнее и кашлянул, прикрывшись рукой, и, видимо, шепнул Толстяку что-то неподобающее, потому что тот зашелся хохотом.
Сидящий по другую сторону стола более стройный и чуть более бледный молодой человек кривясь смотрел то на темноволосого парня, то на меня, то на свои руки. Что-то в их фигурах заставило меня предположить, что они родня друг другу. Однако же выражение его лица было немного другим. Взгляд его метался, как будто на него несколько раз села муха, а потом улетела так, что не дотянешься. Он казался таким знакомым