Он попятился. Споткнулся, упал на спину. Вскочил и собирался рвануть куда-то в удушливую муть, когда кто-то схватил его за руку. Звонкий девичий голос крикнул:
Стой! Там засада! Давай с нами!
Он подчинился. Просто потому, что понятия не имел, куда идти. Он оказался в самом центре небольшой группки молодых людей в блеклой учебной униформе. Девушка была в такой же одежде, отличаясь от парней россыпью тонких косичек с вплетенными в светлые волосы цветными лоскутками. Его провели узким проходом между неровными стенами складов и втолкнули в неприметную трубу, которую можно было принять то ли за воздуховод, то ли за мусоросборник. Труба, однако, вывела на какой-то странный подуровень прямо в глубине скального перекрытия между стандартными уровнями. Попетляв немного, они оказались в зале с настолько низким потолком, что голова здесь сама невольно вжималась в плечи. Змей понятия не имел о таких норах. Это было что-то внутреннее, мастеровое и наверняка тайное. То, что его привели сюда, могло означать как минимум две вещи.
Первое: его авторитет видящего поразил воображение этих ребят, и он для них действительно стал некой живой реликвией.
Второе: его просто не собираются выпускать отсюда живым. Судя по решительным и хмурым лицам набившегося сюда молодняка, второе представлялось более чем вероятным.
Змей с ходу догадался, что это за сборище и что это за ребята в пыльной униформе. Подмастерья так их здесь называли. Особой системы образования в Карфагене не было разве что на элитных уровнях, о которых простым смертным мало что известно. Свои «учебки» были у вояк и блюстителей. Все остальные могли рассчитывать на обучение простейшим рабочим навыкам по принципу «делай как я» конечно, если мастер согласится взять какого-нибудь недоноска в обучение. Разумеется, за плату в виде отработки бесплатной рабочей силой или частью будущего заработка. Одним словом, в глубинах Карфагена процветала средневековая цеховая система. Неудивительно, что подмастерья сбивались в стаи по интересам, где дружно ненавидели своих учителей и по совместительству рабовладельцев. Ходили слухи, что эти стихийные сборища обрели уже характер неких устойчивых подпольных организаций. Судя по тому, что сейчас происходило перед глазами, слухи были недалеки от истины.
У них было оружие. Сплошь самоделки: нелепого вида дробовики двенадцатого калибра, а то и крупнее, и безо всякого стандарта. Некоторые дульнозарядные, допотопной, но все же вполне убойной конструкции. Была и пара компактных, жутко уродливых пистолетов-пулеметов, вроде тех, что делали партизаны всех стран и народов во Вторую мировую. Ребятки явно не посещали «черный рынок», где можно было найти стволы поинтереснее, зато имели доступ к станкам и оборудованию, которыми вполне умели пользоваться. Весьма полезный ресурс в наступающие времена перемен.
Кого это вы притащили? отрывисто спросил сидевший на полу у дальней стены парень со странной стрижкой наголо, кроме креста по центру в два пальца высотой и выкрашенного в рыжий цвет. Самый популярный цвет, учитывая доступность такого рода минерального сырья и оборудования мастерских прямо над головой. Хотите, чтобы он сюда псов притащил?!
Не психуй, Чача, аккуратно подталкивая перед собой Змея, сказала девушка, та самая, которая вытащила его из газового облака. Это видящий.
Не психуй, Чача, аккуратно подталкивая перед собой Змея, сказала девушка, та самая, которая вытащила его из газового облака. Это видящий.
По приземистой «аудитории» пробежал недоверчивый гул. Все посмотрели на пришедшего, будто ждали, что из-под его ног со звоном начнут вылетать фрамы крупного достоинства.
Ты правда видящий? прищурившись, спросил Чача.
В его руке покачивался здоровенный пистолет тоже самоделка, однако совершенно поразительного вида: сверкающий хромом, густо увитый золотой инкрустацией. Это был даже не пистолет скорее, символ власти, вроде гетманской булавы или скипетра.
Сейчас не очень, равнодушно отозвался Змей. Он все еще щурился красными, слезящимися глазами. Слезоточивый газ не способствует зрению. Так что если тут еще кто-то претендует на звание видящего готов уступить место.
Подмастерья одобрительно рассмеялись. Что-что, а расположить к себе аудиторию он умел. Всех, кроме Чачи, который, видимо, был здесь за лидера.
А что с ним такое, Лара? спросил Чача. Вы его били, что ли? Он весь в крови.
Скажу не поверишь, отозвалась приведшая Змея девушка. Это кровь в его честь.
Пока она в красках, не стесняясь в выражениях, описывала историю с последними минутами Крэка, Змей спокойно уселся на каменный пол, рядом с тощим, забитого вида парнем, примостившимся с краю. Подмигнул ему и парень опасливо отполз, уступая место. После красочно описанного эпизода с перерезанным горлом на гостя стали смотреть настороженно.
Ну и хорошо, подумалось Змею. Пусть боятся. Страх ресурс грубый, зато надежный.
А то, что про тебя рассказывал это псих, правда? дослушав Лару, спросил Чача.
На незваного гостя он смотрел исподлобья, видимо, раздумывая, как с ним поступить. Судя по выражению его лица, варианты были не самые приятные.
Честно говоря, я слышал немного, сказал Змей. И в основном он нес полную ахинею. Но кое-что я действительно вижу.
Расскажи про Карфаген, вкрадчиво предложил Чача. Который должен быть разрушен. Так ведь говорит видящий?
Последняя фраза была сказана с сарказмом. Но удивленно оглядевшись, Змей понял: все, кто набился в эту душную каменную клетушку, освещенную слабыми огоньками химических свечек, все они уже знали эту фразу и все жадно ждали его слов.
Ну ладно Видящий кашлянул в кулак. Слушайте.
Закончив короткий экскурс в призрачный мир с его сияющими горными вершинами и древним Мудрецом на Запретной горе, Змей замолчал и некоторое время вместе со всеми сидел в полной тишине. Пока какой-то кудрявый черноволосый парень не произнес с чувством:
Это точно видящий. Мне так про него и рассказывали.
Значит, и мы все правильно делаем! мрачно подхватил другой. Разрушить эту гнилую дыру это единственный путь!
Взорвать к чертовой матери! запальчиво выкрикнул бледный белобрысый парнишка.
Змей предостерегающе поднял руки:
Эй, народ! Что вы хотите разрушить?!
Взорвать Карфаген к чертям собачьим! крикнул кучерявый.
А ну хорош языками чесать! оборвал его Чача. Ничего доверить нельзя, трепло на трепле!
Стойте! Змей повысил голос, даже привстал на своем месте. Вы это серьезно? Ну про взорвать и все такое?
Ты же сам про это говоришь, видящий! глядя на него снизу вверх, улыбнулась Лара.
От этой улыбки становилось не по себе. Змей нервно рассмеялся:
Я знаю, что говорю. Но даже сам не всегда понимаю, что мои слова означают в действительности ведь я просто описываю видения. И уж точно не собираюсь прикладывать собственную руку к разрушению Карфагена.
Выходит, твои слова пустое сотрясание воздуха? с вызовом произнес Чача.
Поймав его взгляд, Змей понял: этот молодой идиот ревнует к его неожиданной славе, трясется за свое жалкое место и всячески хочет уязвить и принизить того, кого вдруг стали почитать в качестве нового юродивого, сменившего несчастного Крэка. Все это было как-то скучно, мелко, и Змей начал терять интерес к происходящему. Он пожал плечами и сказал:
Карфаген должен быть разрушен. И он будет разрушен это мое внутреннее чувство, с которым мне приходится жить и от которого мне не скрыться. Но разрушать его самому это все равно что пустить себе пулю в лоб, просто узнав, что ты смертен. Нет смысла тянуть за листья растение, считая, будто так оно вырастет быстрее. Карфаген разрушит стихия, а какая именно увидим.
Этой стихией будем мы! отрезал Чача.
Валяйте, вновь опускаясь на свое место, устало произнес Змей. С интересом посмотрю, как этот мир вас самих размажет по стенке.
Если ты хочешь нас обидеть, то напрасно, прищурился Чача. Обид мы хапнули вдоволь и теперь только возвращаем долги.
Достойно, чуть улыбнулся Змей. Но кто это «вы»?
Через несколько минут видящий с удивлением узнал о том, что идея взорвать Карфаген появилась не на пустом месте. Ряды неприкасаемых, прежде тщательно прореживаемые авторитетами, пополнились новыми разновидностями асоциальных отщепенцев. Новичок как в воду глядел, предрекая грядущую всеобщую мясорубку. Казалось бы, чего сюда лезть этим зашуганным ребятам, решившим отомстить за обиды и притеснения? А вот на тебе они объявили себя ни много ни мало, а радикальными анархистами. И, судя по всему, готовили реальные вооруженные акции. О которых спокойно, почти с гордостью сообщали первому встречному.
Если хотите узнать, почему банды таких отморозков не живут долго, вот вам причина, лежащая на поверхности.
Ребята, не хочу показаться занудой, спокойно, почти по-отечески, сказал наконец Змей. Но все, что я тут услышал, детский сад, если не сказать самоубийственный бред.
Подмастерья недовольно зароптали. Чача разозлился еще сильнее:
Да кто ты такой, чтобы нас тут учить? Мастера учат, этот хрен с горы учит! Может, и мне тебе урок преподать?
Вожак анархистов подался вперед, демонстрируя мощные кулаки с плотно набитыми костяшками. Змей прикинул: этого драчуна он уложил бы без особых проблем. Правда, наверняка его бы изрешетили последователи. Промахнуться в упор трудно, даже если у тебя в руках самодельная мясорубка, плохо подогнанная под девятимиллиметровый патрон. А потому он примирительно вскинул руки:
Тихо-тихо! Побереги силы для мордобоя с блюстителями, морячок. Я-то что? Я понятия не имею, зачем вы вывалили на меня всю эту информацию. Чтобы потом шлепнуть с перепугу как ненужного свидетеля?
Чача остановился на полпути. Медленно присел на пол прямо посреди зала. По-бычьи склонив голову набок, внимательно поглядел на Змея. Медленно произнес, с напором, но при этом с нарочитым уважением:
Ты правильно понимаешь ситуацию, видящий. Мы можем взять тебя под защиту, но отпустить уже нет. По крайней мере, пока не сделаем все задуманное.
Если вы сделаете задуманное куда же вы меня отпустите? нервно усмехнулся Змей. Карфаген-то Сам понимаешь.
Вот ты нам и скажешь куда, негромко сказал вожак. Куда податься, когда мы сожжем к дьяволу эту язву?
Я не знаю.
Но ты же видящий! с нажимом сказал Чача. Ты должен видеть!