Но сейчас девушка поняла, что, скорее всего, Агата права: раз уж она разбудила самый большой аэролит Империи, ее наверняка отправят туда, где он нужнее всего. На мыс Горн.
Везет же тебе! вздохнула Агата. Я всегда мечтала туда попасть! Писать репортажи с места военных действий это еще увлекательнее, чем криминальные сводки! Эх
Пока меня никто никуда не отправляет, резонно заметила Ника, не позволяя себе лишних эмоций. Для радости еще слишком рано.
Но тебе хоть намекнули, к чему именно собираются тебя готовить? жадно спросила подруга.
Мне кажется, они еще и сами не знают, подумав, ответила Ника. Все они здорово растерялись, когда увидели, какой аэролит меня выбрал. Мало того что он огромного размера, так он еще и был в куске породы, который лежал у них в Зале камней просто для антуража, никто не подозревал, что внутри его скрывается летный камень! И потом, у них нет для меня подходящего преподавателя, потому что ни у кого из инструкторов летной школы нет аэролита даже приблизительно такого размера, а значит, нет и нужного опыта.
Ника на миг замолчала, осмысливая сказанное. В мечтах было очень приятно представлять себя особенной! В реальности же мысль о том, что она, оказывается, и впрямь теперь настолько особенная, пугала
Министр специально приказала вызвать какую-то авионеру, у которой, как я понимаю, тоже есть очень крупный аэролит, продолжила Ника делиться с подругой новостями. Вспомнила реакцию мадам эр Мады на имя предложенной министром наставницы и усмехнулась. Только вот директрисе это предложение почему-то очень не понравилось.
А что за авионера? заинтересовалась Агата.
Трис рей Дор.
Подруга нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. Ника тоже. Имя с самого начала казалось ей смутно знакомым, но там, в школе, она была слишком оглушена всем происходящим, чтобы вспомнить почему.
Интересно, не Триссу ли рей Дор они имели в виду? Помнишь, о ней еще писали в газетах несколько лет назад?
И тут в голове Ники словно что-то щелкнуло. Конечно же она читала о Триссе рей Дор и в «Вестнике авиона», и в газетных архивах! Трисса рей Дор была военной авионерой и провела не меньше полусотни боев над мысом Горн. И между прочим, какое-то время она даже летала в тандеме с мадам эр Мадой. Только
Но ведь она, кажется, погибла, пробормотала Ника.
Значит, это какая-то другая Трис рей Дор; не дадут же тебе в инструкторы мертвую авионеру, пожала плечами Агата. А потом вскочила так, будто ее подбросило пружиной. Погоди, я поняла!
Что ты поняла?
У Триссы был брат-близнец, Тристан рей Дор.
И что?
Агата лишь выразительно округлила глаза.
Бред! отрезала Ника. Мужчины не могут быть авионерами, это все знают.
Да? А я вот в одной газете читала про мужчину, который разбудил аэролит.
Что за газета?
«Тени Арамантиды».
А, усмехнулась Ника. Это одна из тех газет, которые пишут, что в нашем правительстве работают шпионы Третьего континента, что беглецы в Облачных горах установили равноправие женщин и мужчин и что какая-то дама родила ребенка от монкула?
Агата и не подумала смущаться.
Да, и что? Там тоже порой пишут правду.
Ну, хорошо, предположим, только предположим! что Трис и впрямь мужчина и он авионер. Если это правда, то почему о нем не писали в центральных газетах? Такая новость должна была оказаться на всех первых полосах!
Агата присела на кровать, наклонив голову, так что несколько рыжих прядей упали ей на глаза, и очень серьезно сказала:
А ты подумай хорошенько.
Ника пожала плечами.
О чем?
Почему в Арамантиде у женщин больше прав, чем у мужчин?
Потому что мы более сдержанные и выносливые, менее конфликтные и вспыльчивые
Нет, я не про это. С чего вообще началось такое разделение ролей в нашем обществе?
С аэролитов, медленно ответила Ника и продолжила цитировать заученные на уроках истории фразы, начиная понимать, куда клонит ее подруга. Вся мощь Арамантиды стоит на авионах. Именно благодаря им были покорены государства Бруньер, Ревентина, Цвельт и Клейс и превращены в вассальные провинции Империи. Но поднять авионы в воздух могут только аэролиты, а разбудить аэролиты могут только женщины
Вот и подумай, будут ли власти предавать гласности, что появился мужчина-авионер? В Империи и так подспудно кипит недовольство из-за низкого положения мужчин; кто же захочет давать им в руки такое оружие? Если окажется, что и мужчины могут быть авионерами, женщины потеряют свое нынешнее привилегированное положение
Если Трис и впрямь окажется мужчиной, то я думаю, его случай просто редкое исключение, перебила Ника. Ведь не выдумали же, в конце концов, что аэролиты могут разбудить только женщины?
Если Трис и впрямь окажется мужчиной, то я думаю, его случай просто редкое исключение, перебила Ника. Ведь не выдумали же, в конце концов, что аэролиты могут разбудить только женщины?
Знаешь что, подружка, гадать мы можем до бесконечности. Но совсем скоро ты познакомишься с инструктором, и вот тогда мы все узнаем наверняка.
Ника кивнула, соглашаясь.
Кстати! воскликнула она и почувствовала укол вины слишком долго они обсуждают ее проблемы. Как у тебя все прошло в Жандармерии? Я могу поздравить себя с тем, что дружу с настоящим криминальным репортером?
Агата помрачнела и с размаху плюхнулась на высокую постель, застеленную покрывалом из ярких разноцветных лоскутов. Подруги арендовали скромную меблированную комнату в Шатрах квартале, где селились в основном лицедеи, циркачи и прочие артисты. При всей умеренности цен этот район столицы оставался достаточно безопасным, в отличие от того же Пестрого квартала или квартала Туманов. Доходный дом содержала вышедшая на пенсию хозяйка передвижного карнавала; им сейчас управляла ее дочь, а матери регулярно доставались ненужные уже карнавальные атрибуты. Именно поэтому шторы на окнах дома были сшиты из занавесей для сцены, одеяла из лоскутов изношенных карнавальных костюмов, а стены украшали красочные афиши давно отгремевших представлений.
Все прошло не очень, призналась Агата. В приемной меня не захотели даже слушать. Но я, как и ты, решила идти напролом и пробилась до самой начальницы пресс-отдела. Но и она мне отказала. «То, что в вашем Вестнике Кибири вы считались лучшим репортером, меня ничуть не впечатляет, спародировала Агата невидимую собеседницу. И если вы пару раз написали о том, как кто-то обчистил местный магазин сладостей или украл булочку с уличного лотка, это еще не делает вас пригодной для работы криминальным репортером в столице, да еще и в самой Жандармерии».
Ого, выдохнула Ника, садясь на свою кровать.
Когда они ехали в Сирион, она втайне считала, что у подруги шансов исполнить свою мечту гораздо больше, чем у нее; в конце концов, аэролиты могли ее просто не признать, и тогда прости-прощай карьера авионеры. Работа же репортера ни от каких высших мистических сил не зависела Ну, если не считать высшими мистическими силами начальство, конечно.
И что ты теперь будешь делать?
Уж точно не обратно в «Вестник Кибири» возвращаться, засмеялась подруга. Раз не получилось с пресс-центром Жандармерии, попробую устроиться в одну из центральных газет. Здесь же полно солидных, серьезных изданий! Тот же «Утренний телеграф» или «Сирион пост»! И в каждом есть раздел криминальной хроники.
Ника покачала головой. Она никогда до конца не понимала, чем же так завораживает ее веселую, жизнерадостную подругу все связанное с темным миром преступности. Как не понимала, почему та, раз ее это так привлекает, не хочет стать жандармой.
Расследуя преступления, констебли связаны законом и приказами начальства, лукаво усмехнулась Агата, когда Ника однажды спросила ее об этом. У репортеров гораздо больше свободы. Если бы я была констеблем и мне приказали закрыть глаза на какие-то улики и закрыть дело, потому что поступило соответствующее распоряжение сверху, мне пришлось бы подчиниться. А как репортер, я все равно напишу об этом статью, и люди узнают о настоящем преступнике.
А ты огребешь себе массу проблем, ответила Ника тогда, но ее слова не произвели на Агату никакого впечатления. Она твердо верила, что миссия репортеров нести людям правду, чего бы это ни стоило, и видела в этом свое жизненное предназначение.
Что ж, это хорошо, что у тебя есть запасные варианты, сонно пробормотала Ника и опустила голову на круглую подушку, обтянутую шелковой тканью с пышными, кое-где порванными кружевами. Сама она даже не представляла, что стала бы делать, если бы Церемония камней закончилась провалом. Хватило бы у нее духу пойти в механикеры? Всю жизнь проработать с авионами, но так ни разу самой не поднять их в небо?..
«Неужели рей Дор и правда мужчина? подумала она, засыпая. Интересно, как скоро он появится?.. Или она Надо завтра не забыть написать письмо отцу»
Тайрек вернулся домой под утро. Впрочем, крохотную каморку доходного дома, которую он снимал на окраине Пестрого квартала вскладчину с другим гостем столицы, сложно было назвать домом. Шаткая лестница на чердак, скрипучие половицы, низкие, скошенные потолки, два оконца на покатой крыше, две узкие кровати, пропахший плесенью шкаф и ржавый рукомойник. И неизменный, всепроникающий запах рыбы и вареной капусты, которыми семь дней в неделю потчевала своих квартирантов домовладелица.
Бытовые неудобства, впрочем, не слишком сильно отравляли Тайреку жизнь: он знал, что это лишь отправной пункт его длинного пути в столице и дальше будет лучше. Да здесь было не так уж плохо: над головой есть крыша, и она не протекает. И с соседом по комнате повезло: Ансель парень неплохой. Может, слишком серьезный и молчаливый, но в целом неплохой. Немного помешанный на своей работе, постоянно жжет по ночам лампу и все читает учебники по авиомеханистике или изучает чертежи.
Несмотря на ранний час, Анселя он в комнате не обнаружил. Неужели тот уже ушел в Конструкторскую? В то, что его сосед загулял на какой-то Ассамблее, Тайрек не верил: Ансель не был любителем легкомысленного времяпрепровождения.
По-хорошему, Тайреку стоило бы сегодня получше выспаться, ведь ему предстоял первый рабочий день, и не абы где, а в самом Министерстве труда! Да, пусть простым клерком. Но для юноши, приехавшего в столицу из глубинки, сразу, с ходу устроиться пусть даже и на скромную должность, зато в такое солидное учреждение уже большое достижение!