Это волшебное иглу, пояснил Феликс. Поэтому и не тает. Я его раздобыл у одного мага, которого встретил во время путешествия через Снафлевилль. Загляни внутрь.
Стелла подняла иглу повыше, чтобы заглянуть в открытый вход, и чуть не задохнулась от удивления. Внутри весело хлопало крылышками семейство крошечных пингвинов.
Это полярные домашние животные, сказал Феликс. Они тоже волшебные, так что их не нужно кормить или еще как-то за ними ухаживать. Хотя тот маг говорил, что они любят слушать пение. У него были еще иглу с белыми медведями и тюленями, но я подумал, что пингвины тебе больше понравятся.
Они чудесные! воскликнула Стелла.
У мага было даже одно иглу, битком набитое снежными гоблинами, но меня оно не впечатлило. Что бы ты подумала, если бы тебе подарили компанию снежных гоблинов? Пока я наблюдал за ними, они пытались выколоть друг другу глаза какими-то прутиками. Выглядело довольно жутко.
Подарок вполне в духе тети Агаты, откликнулась Стелла и тут же вновь загрустила.
Однако ей безумно понравились маленькие пингвины в их маленьком иглу, как нравились и все прочие странные вещицы, которые Феликс привозил из своих путешествий.
Но ей хотелось по-настоящему хотелось, больше всего на свете самой обнаружить какие-то чудеса и редкости, чтобы привезти их домой. Хотелось самой заняться исследованиями, увидеть то, что нарисовано на картах и схемах. Самой бесконечно составлять списки того, что надо взять с собой, рассматривать найденные вещицы и планировать следующее путешествие в удивительные далекие земли на другом конце мира
Твоя тетя старается как может, возразил Феликс. Она просто ну, наша жизнь кажется ей немного странной, вот и все. Но она нас очень любит
Феликс взглянул в окно, и легкая морщинка легла между его бровями.
На свой лад.
Стелла не была в этом уверена. Знакомым Феликс всегда представлял Стеллу как свою дочь, и она знала, что он любит ее, как только может любить отец, пусть она и была просто одной из его находок, подобранных в снегу. Но тетя Агата всегда смотрела на девочку с той же легкой неприязнью, с какой смотрела на Груффа, когда тот громко, протяжно рыгал.
Стелле больше не хотелось спорить с Феликсом. Поцеловав его, она пожелала ему спокойной ночи, перелезла через Груффа и ушла в свою комнату. Поставив иглу на прикроватный столик, девочка переоделась и забралась под одеяло. Улеглась и стала смотреть на медленно вращавшийся мобиль, висевший под потолком. Конечно, Стелла была уже слишком взрослой для подобных игрушек, но этот мобиль сделал Феликс, когда Стелла была еще совсем малышкой. Он хотел, чтобы девочка почувствовала себя дома, и Стелла любила эту вертушку.
Феликс хотел, чтобы мобиль напоминал Стелле, откуда она пришла, и потому на обруче висели волосатые йети, снежно-белые единороги, массивные лохматые мамонты и сверкающие серебряные звезды. Имелись там и противные снеговики, и яки с раздвоенными копытами. Все это было старательно вылеплено из глины, с бусинками и шерстью и с блестящими стеклянными украшениями. Стелле было всего около двух лет, когда Феликс ее нашел, и она была слишком маленькой, чтобы помнить что-то. И все же иногда ей снилось, что она снова малышка, сидит на кровати, играет с какой-то тиарой, усыпанной кристаллами, и жемчужинами, и снежно-белыми драгоценными камнями. Потом картина менялась, Стелла оказывалась где-то снаружи, а по снегу разливалась кровь
Стелла понимала, что ей никогда не узнать, что случилось с ее настоящими родителями, но снежные пустыни прежде были ее домом, и Стелла хотела снова их увидеть.
И когда Феликс со своей экспедицией задумал стать первым исследователем, кто достигнет самой холодной части Страны вечных льдов, Стелле отчаянно захотелось поехать с ним. Нужно было просто убедить Феликса взять ее с собой.
Наконец Стелла вздохнула, повернулась на бок и зарылась в одеяла. И заснула под тихий радостный писк пингвинов в их маленьком ледяном иглу.
Глава вторая
Солнечные лучи из окна спальни согрели пальцы ноги Стеллы, высунувшиеся из-под одеяла, и разбудили девочку. Сев в постели, она задумалась: изменилось ли в ней что-нибудь оттого, что теперь ей двенадцать? Не то чтобы кто-то в точности знал ее настоящий возраст. Просто Феликс полагал, что девочке было два года, когда он ее нашел. Он говорил, что всем следует раз в году праздновать день рождения (а лучше дважды), и потому день, когда он подобрал Стеллу в снегу, стал ее официальным днем рождения.
Возле кровати раздавалось негромкое веселое посвистывание. Вспомнив о крошечном иглу, Стелла подняла домик и заглянула к семейству пингвинов. Похоже было, что и там у кого-то случился день рождения: на головах пингвинов красовались праздничные бумажные шляпы, птицы дули в свистки, а между ними стоял торт в форме рыбины, весь утыканный свечами.
Один из малышей предположительно был виновником торжества; этот мальчик (или девочка, у пингвинов не разберешь) хлопал крылышками и восторженно гудел. Вспомнив, что говорил Феликс насчет пения, Стелла запела «С днем рожденья тебя», заглядывая в иглу. Тут же началась суматоха: пингвины забегали кругами, громко шлепая большими лапами по льду. Стелла улыбнулась и поставила иглу около кровати.
С некоторым усилием Стелла прогнала мысли о неизбежном отъезде Феликса и о собственном унылом заключении в доме с тетей Агатой. Было бы глупо позволить унынию испортить свой день рождения. В конце концов, двенадцать лет исполняется только однажды.
Стелла надела свое любимое платье, для особых случаев дымчато-голубое, с крошечными белыми пуговками в форме полярных медведей. Великолепная юбка с оборками замечательно раздувалась, когда Стелла кружилась, и при этом девочка чувствовала себя одной из фей, живущих в сливовых деревьях, она иногда видела, как они в полночь танцуют в саду.
Перевязав свои белые волосы голубой лентой, Стелла по широкой лестнице спустилась на нижний этаж. Как и большинство исследователей, Феликс был чрезвычайно богат, и в их особняке имелось несколько кухонь и столовых, где трудилась целая армия поваров и слуг. Когда в доме находились другие исследователи (а это случалось часто, когда планировалась новая экспедиция), то все завтракали в большой гостиной. Но, оставаясь вдвоем, Феликс и Стелла предпочитали есть в оранжерее. То есть Феликс по-прежнему называл это помещение оранжереей, хотя там уже много лет не было никаких тропических растений. Теперь это стеклянное сооружение служило совершенно другим целям.
Стелла открыла дверь, и ее окатило теплым воздухом со слабым ароматом давно исчезнувших апельсинов. Оранжерея, с ее стеклянной крышей и стенами, была самой теплой частью дома, и это делало ее идеальным помещением для карликовых динозавров. Из-за миниатюрных размеров их иногда называли динозаврами-феями. Даже тирекс, главный любимец Стеллы, был не крупнее котенка. Звали его Бустер, и он помчался ей навстречу, как только она перешагнула порог. Стелла подхватила его и легонько провела пальцем по чешуйчатой голове, отчего Бустер восторженно изогнулся; когти его передних лап обхватили большой палец Стеллы.
Феликс первым открыл карликовых динозавров, когда путешествовал по островам Специй на экзотическом юге, и некоторое время занимался их изучением. Весть о его исследованиях разлетелась, и теперь, где бы ни обнаружился больной или раненый карликовый динозавр, кто-нибудь сразу связывался с Феликсом и спрашивал, не возьмет ли он несчастного. Феликс никогда никому не отказывал, и оранжерея стала домом для десятков маленьких существ.
Ах вот и наша новорожденная! воскликнул Феликс из-за стола в центре комнаты. Иди сюда, позавтракаем.
Вот это восторг на столе стояло мороженое с шоколадной крошкой, лежало множество ирисок и шоколадных конфет. И еще Стелла с радостью увидела десятки и десятки надувных зверей сплошь единорогов, подвешенных к домикам птеродактилей под потолком. Тут и там карликовые птеродактили подлетали к ним и рассматривали ярко-розовых единорогов, но тут же поспешно улетали, и вид у них был крайне растерянный.
Стелла села к столу. Бустера она устроила на коленях и дала ему хрустящую палочку Бустер жадно схватил ее передними лапками, а потом взялась за ложку и принялась за мороженое, пока не растаяло.
Все шло лучше некуда, пока не раздался быстрый стук в стеклянную стену. Обернувшись, Феликс и Стелла увидели стоявшую снаружи тетю Агату: та всматривалась в них с мрачным выражением на широком лице.
У Стеллы упало сердце.
Я думала, она не придет за мной до обеда. Она обвиняюще взглянула на Феликса.
Я тоже так думал. Должно быть, успела на ранний поезд, решил он. А потом вздохнул. Ну, пожалуй, нет смысла прятаться от нее теперь, когда она нас уже видела.
Он помахал рукой и громко крикнул:
Входи, Агата! Дверь открыта!
Стелла успела еще немного поесть мороженого, пока ее тетушка пробиралась к дверям стеклянного строения. Через несколько мгновений та уже была внутри в костюме пурпурного цвета, в большой пурпурной шляпе с широкими полями и пером. Тетя Агата была плотной женщиной, и Стелла подумала, что такой наряд делает ее похожей на огромную фиолетовую лягушку определенно не из тех, кого хотелось бы поцеловать, а то еще окажется ядовитой
Рад видеть тебя, Агата, вежливо сказал Феликс, вставая и придвигая для нее стул. Не хочешь ли мороженого?
Мороженого? с ужасом повторила тетя Агата.
Как будто ей предложили отведать рубленых щупалец кальмара.
Мороженое на завтрак? продолжила тетя Агата. Ох, Феликс, это уж это уж
Но сегодня день рождения Стеллы, заметил Феликс, снова садясь.
О да С днем рождения, дорогая! сказала тетя Агата, только теперь обратив внимание на Стеллу.
Спасибо, тетя Агата, ответила Стелла.
Плюхнувшись на стул, тетушка положила на колени сумку и вцепилась в нее, как будто боялась, что ее кто-нибудь утащит. И нахмурилась, глядя на стол.
Феликс, чего ради какой-то динозавр сидит в чашке с хлопьями?
Это Милдред, мягко произнес Феликс. Она диплодок.
Крошечный динозавр и в самом деле устроился в чашке хлопьев у локтя Феликса, частично закопавшись в молоко и тертые фрукты.
Я не спрашивала, к какому виду это относится, вздохнула Агата. Я спросила, почему оно в хлопьях?
У нее со шкурой беда, пояснил Феликс. Я лечу ее молоком и смесью хлопьев с фруктами. Пока неплохо помогает. А ты уверена, что не хочешь мороженого? Тогда хотя бы хрустящие палочки возьми.