Ну и тарабарщина!.. Сколько времени он убил на то, чтобы перевести ее на нормальный русский язык и прочесть! Ну и зачем он этим занимался?
Вот перевод, на обороте. Старинное проклятие, которое имеет значение только для того, кто был проклят. А этого опасного наследка, может, и в природе не существует!
Доктор Краев хотел выбросить листок, но тут же вспомнил, что делал на нем кое-какие интересные заметки, когда читал старинные книги по этой теме. Заметки могут еще пригодиться.
Кейс и чемодан были уже закрыты, поэтому доктор Краев сложил листок вчетверо и сунул в карман куртки.
Ну а теперь в путь!
Есть такая пословица: «Хорошее начало полдела откачало!» Мол, если что-нибудь начинается хорошо, то и дальше все будет о'кей. При этом подразумевается: если начинается плохо, значит, и потом все пойдет наперекосяк, а то и вовсе приведет тебя к летальному исходу
Пословицы называют народной мудростью. Серега Сапожников убедился в правоте конкретно этой мудрости на собственном печальном опыте.
Родители Сереги должны были лететь в Турцию на международную конференцию судмедэкспертов.
Это, надо сказать, работа тяжелая и хлопотная, поэтому большую часть своей жизни Серега общался только с кем-то одним: или с папой, или с мамой. Другой родитель был в это время на дежурстве, без разницы, день на дворе или ночь, праздники или будни. Папа и мама Серегины даже друг с другом редко виделись, поэтому ужасно обрадовались, когда им выпал шанс вместе полететь в Турцию.
Сереге же предстояло отправиться в Казань, к папиной сестре тете Оле. Но он вовсе не считал себя обиженным судьбой. В Казани летом почти такая же жарища, как в Турции! Конечно, Босфора в Казани нету, и Дарданелл тоже, зато у тети Оли домик над Волгой спустись на бережок и хоть укупайся! В саду длинные грядки клубники, заросли малины, смородины и крыжовника, яблонь и слив И все это богатство на лето поступает в полное распоряжение любимого племянника.
Словом, Серега совсем не возражал против поездки в Казань, даже наоборот!
Отвезти его должен был отец: выпросил на службе сутки, чтобы сгонять туда-обратно и заодно повидаться с сестрой.
Сначала собирались поехать на машине, как ездили всегда сколько Серега себя помнил: до Казани от Нижнего Новгорода каких-то пять-шесть часов, однако на изрядно потрепанном «Рено» внезапно полетела подвеска. Пришлось оставить машину в сервисе и брать билеты на поезд.
И вот, когда оба Сапожниковы, старший и младший, только вошли в свое второе купе пятого вагона, старшему позвонил его начальник.
Серегин отец выслушал то, что ему сказали, а потом остолбенел и онемел. В этом полном ступоре он пребывал минут пять, не меньше. Серега уже подустал прыгать вокруг и спрашивать, что случилось да что случилось!
Потом отец все же пришел в себя и нетвердым голосом сообщил, что в Казань ехать не может, ему приказано немедленно вернуться на работу, потому что дежурный эксперт увезен в больницу с приступом аппендицита, а необходимо срочно выезжать на место преступления.
Серегин отец выслушал то, что ему сказали, а потом остолбенел и онемел. В этом полном ступоре он пребывал минут пять, не меньше. Серега уже подустал прыгать вокруг и спрашивать, что случилось да что случилось!
Потом отец все же пришел в себя и нетвердым голосом сообщил, что в Казань ехать не может, ему приказано немедленно вернуться на работу, потому что дежурный эксперт увезен в больницу с приступом аппендицита, а необходимо срочно выезжать на место преступления.
Вот же непруха, вздохнул Серега, тоскуя оттого, что на неопределенный срок откладывается встреча с тетей Олей, клубникой и крыжовником, с любимой тропинкой, которая бежит от домика на обрыве к берегу Волги. Почва там глинистая, и в хорошую погоду тропинка почти горячая от солнца, а в дождик она становится невыносимо скользкой лучше сразу плюхнуться на пятую точку и ехать, визжа от восторга и клонясь на поворотах
Впрочем, Серега держался мужественно, ибо, имея родителей-судмедэкспертов, ты должен быть постоянно готов к перемене планов, мелким и крупным разочарованиям и всяким превратностям судьбы:
Ну что, выходим? Теперь когда сможем поехать?
Слушай, сын, сказал отец нерешительно, а что, если ты доедешь до Казани один? Переживешь это? Я Олечке позвоню, она тебя встретит Понимаешь, я ведь свое право на служебные литеры уже использовал: если снова ехать, за билеты придется платить, а у нас с деньгами сам знаешь, Турция эта, туда же с пустым кошельком не поедешь! Да еще в автосервисе сказали, что полетела половина агрегатов, начиная от сальников и заканчивая кулаками задней подвески Насчитали чуть ли не полсотни тыщ за ремонт
У отца был ужасно расстроенный голос, а Серега чуть ли не подпрыгивал от восторга.
Слов нет эти наглые пятьдесят тысяч рублей, вычеркнутые из семейного бюджета, его тоже здорово огорчали. Однако получить такое предложение от родителя, который вечно считает тебя младенцем и шагу без «держись за ручку» ступить не дает а тут предлагает самому доехать до Казани это просто с ума сойти! Какой дурак откажется хотя бы в течение девяти часов именно столько идет поезд чувствовать себя совершенно самостоятельным, можно сказать взрослым, человеком?
Хочешь читай, хочешь ешь взятые из дому любимые бутерброды с котлетами и пей не менее любимую «Фанту», хочешь спи, хочешь просто так в окошко смотри допоздна (в июне темнеет чуть ли не в одиннадцать вечера!), хочешь выходи на каждой станции и со взрослым и независимым видом прогуливайся вдоль вагонов
В общем, Сереге даже неудобно стало, что он так обрадовался. Когда отец обеспокоенно спросил: «Точно не будешь Захаркиным?», сын чуть не расхохотался. «Быть Захаркиным» в их семье значило плакать и ныть.
Захаркина это мамина девичья фамилия. Серега в далекие детсадовские годы часто маму просил: «Расскажи, как ты была маленькая!» И мама начинала: «Когда я была маленькая, меня звали Машенька Захаркина. И я была ужасная плакса!»
Серега, надо сказать, в те минувшие, невозвратные года тоже был плаксой, потому что детский сад терпеть не мог. И папа, оставляя сына в группе и слушая его истошный рев, сердито говорил: «Да у тебя, брат, наследственность дурная! Ты у нас самый настоящий Захаркин!»
Годы шли, наследственность у Сереги значительно улучшалась, прозвище Захаркин от него постепенно отлипло и стало прозвищем для плакс вообще. А сейчас-то совсем нет повода ныть! Совсем наоборот!
Он так и сказал отцу:
Захаркины канули в Лету!
Сереге очень нравилось говорить о чем-нибудь, что оно не просто забыто, а кануло в Лету. Крутое такое выражение! Замудреное! У собеседников глаза от изумления сразу раз и в кучку: понятно, что перед ними не какой-нибудь несчастный нуб, а, можно сказать, профи!
Серега с отцом договорились, что немного позже они созвонятся и папа расскажет, что с ним сделала мама за то, что отпустил сыночка в Казань одного.
И вот отец ушел, а поезд тронулся.
Путешествие началось!
Впрочем, не следует забывать, что во всякой бочке меда непременно окажется ложка дегтя. Об этом предупреждает еще одна народная мудрость
Началось все с того, что проводница, которая вошла в купе, чтобы билеты прокомпостировать, пристала к Сереге ну прямо с ножом к горлу где пассажир Сапожников Н. И., то есть Николай Ильич? Она же видела, что в вагон вошли двое! И билеты ей показывали двое! А в купе оказался один Сапожников С. Н., то есть Сергей Николаевич!
Серега изо всех сил старался разъяснить проводнице все сложности работы судмедэкспертов, которых в любую минуту может призвать служебный долг и вынудить бросить сына одного как во втором купе пятого вагона, так и в любом другом месте.
Немало прошло времени, прежде чем она вышла из купе, но головой качала очень недовольно.
Серега тоже недовольно покачал головой, потому что проводница оставила на полу в купе какие-то грязные следы, как будто ходила по сырой земле и не вытерла после этого ноги.
Само собой, Серега ей ничего не сказал. Он просто передвинул коврик, который лежал между полками. Запах сразу исчез, да и почище стало.
Поезд отошел от станции, и теперь можно было вовсю наслаждаться свободой ведь в купе Серега ехал один-одинешенек.
Но как-то почему-то не наслаждалось.
Серега лениво сжевал котлету и глотнул «Фанты», поглазел в окно ну, природа, ну, солнце тянется на закат, ну, зеркально поблескивают речки среди рощ, деревень и лесов
Стало скучно.
Серега с нетерпением ждал первой станции, но позабыл, как же она называется. Что-то такое на С смешное какое-то слово
Вспомнил, что в коридоре должна быть схема маршрута поезда, вставленная в специальный пластиковый кармашек, вышел из купе и с огорчением обнаружил, что кармашек пуст.
В эту минуту из служебного купе вышла проводница и вложила листок на место.
Серега посмотрел на листок. Сама схема и названия станций Нижний Новгород, Суроватиха, Сечуга, Арзамас-городок, Арзамас-2, Перевозская и все прочие, до Казань-пасс., что означало Казань-пассажирская, были отпечатаны типографским способом, но одно, примерно на середине расстояния между Нижним и Суроватихой, оказалось вписано от руки черным фломастером.
Серега вгляделся в маленькие, кривенькие буковки и прочитал: «Погости».
У проводницы в руках был черный фломастер.
А что, спросил Серега, раньше этой остановки не было?
Проводница сердито взглянула на него, и Серега заметил, что у нее заплаканные глаза.
Сереге стало неловко. У нее какие-то неприятности? Может, начальник поезда отругал за то, что в вагоне едет несовершеннолетний без сопровождения родителей?!
Серега струхнул. А вдруг высадят?!
Не было раньше, сказала проводница. А теперь есть. Там очень хорошо, на этой станции. Тебе надо обязательно выйти погулять. Слышишь? Обязательно!
Хорошо, сказал Серега покладисто, чтобы ее не огорчать. Выйду.
Стоянка две минуты, предупредила проводница и ушла в служебное купе.
А Серега убрался к себе и достал взятый в дорогу сборник повестей Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки».
Строго говоря, взять следовало «Тараса Бульбу», которого в седьмом классе будут проходить по литературе. Но Серега эту повесть уже пролистал, и ему просто ужас как не понравилось то, что он там увидел! «Вия», «Страшную месть», «Майскую ночь» и «Ночь перед Рождеством» он раз десять читал и еще столько же прочитает, а про то, как отец сына убил, ни разу не хотел.