Наутро в киоске «Союзпечать» купил карту Ленинграда со схемой метро и отправился к Смольному. Полюбовался фасадом, знакомым по фильмам и картинкам. Походил вокруг и по прилегающим улицам. Явных постов охраны не приметил.
«Может взять чайник и пройти в здание. Пошататься по коридорам, спрашивая у встречных про кипяточек. Глядишь, на Романова наткнусь, как в фильме солдат с ружьем встретил в свое время Ленина? Или это было в Таврическом дворце? Не помню», мысленно подшучиваю над собой и спрашиваю у обычной молодой женщины:
Вы не подскажите, как пройти в ОБКОМ КПСС? «Сами мы не местные», мысленно добавляю, продолжая веселиться.
Она с удивлением оглядывает меня. Похоже, я в своем модном «прикиде» не подхожу для солидного учреждения. Понимаю ее сомнения.
А тебе зачем? интересуется на всякий случай (понимаю).
На прием попасть, отвечаю, стараясь выглядеть наивным.
Она еще раз оглядывает меня и предлагает:
Письмо напиши и изложи свою проблему или предложение. Сочтут нужным, тебе придет приглашение на прием. Или вон там находится Общественная приемная Общего отдела (показывает рукой на угол улицы). Там тебя выслушают и запишут на прием. Только туда нужно идти с паспортом. Приглашение на прием тебе потом тоже пришлют по почте.
Благодарю за исчерпывающий ответ. Меня не устраивает подобный сценарий. «Что я могу написать неизвестно кому, чтобы меня принял сам Романов? Если напишу про песни и ВААП, меня направить могут в отдел, занимающийся культурой. И то вряд ли, увидев прописку. Отпишут совет обратиться со своим желанием в местный или областной отдел Культуры. Если напишу о неуловимом маньяке Григорьеве, то мне предстоит встреча с милицией, а потом предполагаемый ранее неблагоприятный сценарий», анализирую мысленно, направляясь в указанном направлении, и прохожу мимо входа в приемную. «Надо искать неофициальные пути», решаю. «Что мне может рассказать Эдик или тетя дополнительно?» задумываюсь.
Пока есть время, решил посмотреть ассортимент и на цены в антикварных магазинах. Посмотрев по карте, отправляюсь на Невский проспект. Там зашел в букинистический магазин и у продавщицы выяснил приблизительные адреса ближайших магазинов. Посетив пару магазинов, решил, что нечего менять «шило на мыло». К Соломонычу тропинка протоптана и пока всех и все устраивает.
Дошел до Гостиного Двора, знаменитой «Галеры». Потолкавшись среди «фарцы», приобрел французские духи для тети. Выбирал долго, опасаясь подделки, чем достал продавцов. Зато, похоже, купил настоящие. «Хорошо не зависеть от денег», отмечаю мысленно, убирая подарок в сумку.
Направляюсь к Андрею Малышеву на проспект Народного Ополчения. По дороге зашел в гастроном. Купил пару бутылок неплохого вина и закуской полсумки набил.
Сижу уже несколько часов с ребятами в их комнате и не могу найти повода, чтобы завести разговор на интересующую меня тему. Сначала, когда ввалился в их комнату, Андрюха подорвался с кровати, зажал в объятиях от радости. Его друзья с улыбками наблюдали за встречей друзей и соседей. Потом знакомились. Всеобщий восторг вызвало содержимое моей сумки. После первого стакана я рассказал немногие новости с нашей малой родины. После второго, у ребят начались свои разговоры. Я не знал о чем или о ком они говорят, смеются или обсуждают. Только иногда они отвлекались, вспомнив обо мне. Чего нибудь спрашивали или пытались объяснить, о чем разговор, но вскоре снова увлекались своими темами. Потом кто-то, заглянув в комнату, присоединился к спонтанной пьянке. Вскоре комната была полна молодых ребят. Несколько раз отправляли посыльных за добавкой.
Понял, что мне сегодня здесь ничего не узнать и стал прощаться. Андрюха покачиваясь, вышел меня проводить. Пьяно клялся в вечной дружбе, порываясь меня обнять. Я попросил Андрея позвать Леху. В процессе мероприятия заметил, что Леха не налегал на спиртное. Может из-за веры или не привык, не пристрастился еще.
Предупрежу без всяких карт о его будущем. Вдруг спасу его жизнь. Но если я спасу его от смерти на «Комсомольце», значит, на его месте окажется другой моряк. Как тут выбирать? У того тоже могут быть родители, семья, друзья и тот тоже окажется хорошим парнем. Надо спасать «Комсомолец»! прихожу к выводу.
Присмотри, пожалуйста, за Андреем с Юркой и заканчивайте с пьянкой, прошу и протягиваю червонец. Это на утренний квас вам. До встречи!
Жму руку удивленному парню и иду к выходу.
Вечером за ужином тетя Света рассказала, что узнала немного нового о Романове на работе:
Младшая дочь Наташа вышла замуж за Радченко Леню или Леву. Это про их свадьбу пошли слухи о сервизе. Дом, где живет Романов, находится под негласной охраной.
Двое знакомых ребят моей коллеги вечером зашли в какой-то двор, чтобы пописать и выпить на лавочке в спокойной обстановке. Через некоторое время к ним подошли двое крепких людей и спокойно предложили покинуть этот двор. Когда они возмутились, то им сообщили, что в этом доме живет Член Политбюро Романов Г. В. Естественно, после этого сообщения ребята сразу протрезвели и покинули опасный двор.
Рассказывая, тетя с жалостью смотрит на меня.
Еще мне сообщили, что у него есть Государственная дача под Парголово или Сертолово.
Я задумался. Негласная охрана дома и придомовой территории, это не стационарный пост. Скорее «сексот» позвонил и сообщил куда следует. Завербовали одного или несколько жильцов из пенсионеров и те наблюдают за двором, гостями, соседями и «стучат» регулярно или при необходимости. Значит, есть шанс подняться к квартире, если подъезд не с кодовым замком и без консьержки. Придется рисковать. Возможно, подростка не примут за угрозу. Идти придется без сумки.
Второй вариант искать Радченко Леву или Леню. Он не должен попасть в закрытые от населения списки, поэтому есть шанс разыскать через адресные бюро. Заодно можно поспрашивать про Наташу Радченко. Вдруг бюрократическая машина не сработала и она не числится дочерью Романова под фамилией мужа. Маловероятно, но попытаться нужно.
Отвлекаюсь от раздумья, когда тетя Света с сочувствием во взгляде подставила мне чашку с чаем и придвинула мне блюдечко с куском торта. (Захотела порадовать племянника и купила). Смущенно извиняюсь и благодарю.
Пригодится то, что я выяснила? осторожно интересуется.
Не знаю, задумчиво тяну, но если получится, я Вам подарю автомобиль Жигули. Поступайте на курсы водителей и учитесь на Права.
Отвлекаюсь от раздумья, когда тетя Света с сочувствием во взгляде подставила мне чашку с чаем и придвинула мне блюдечко с куском торта. (Захотела порадовать племянника и купила). Смущенно извиняюсь и благодарю.
Пригодится то, что я выяснила? осторожно интересуется.
Не знаю, задумчиво тяну, но если получится, я Вам подарю автомобиль Жигули. Поступайте на курсы водителей и учитесь на Права.
Спасибо, конечно. Но я на велосипеде ездить не умею. Зачем мне машина? сообщает, смеясь.
Видя, что мне не до разговоров тетя ушла спать. Полночи я продолжал обдумывать всякие варианты передачи письма, но ничего нового не придумал.
Утром сижу над текстом письма Романову. После нескольких не понравившихся вариантов читаю, что вышло:
« Уважаемый Григорий Васильевич! Я не нашел способа, чтобы встретиться с Вами лично. У меня есть важные сведения, касающиеся Партии, страны и Вас.
Чтобы не казаться Вам голословным, сообщаю, что многочисленные изнасилования в Ленинграде и других городах страны под видом сотрудника милиции совершил ленинградец Григорьев. Ранее судим за изнасилование. Работает дальнобойщиком. Женат. Жена знает или подозревает его в преступной деятельности. Награбленное Григорьев прячет в сиденье своего грузового автомобиля и дома.
В ближайшее время умрет Член Политбюро Кулаков Федор Давыдович. Официально объявят причиной его смерти сердечный приступ. Будут ходить слухи, что он окончил жизнь самоубийством, застрелившись. Другая версия причины смерти по слухам алкоголизм. На похоронах Первые лица страны будут отсутствовать.
Очень надеюсь, что Вы, Григорий Васильевич мне поверите и найдете возможность пригласить для конфиденциальной беседы. Хотелось бы, чтобы обо мне никто не знал кроме Вас.
Я пишу хорошие песни. Недавно написал песню Дорога жизни о блокаде Ленинграда. Вот текст:
В пальцы свои дышу не обморозить бы
Снова к тебе спешу Ладожским озером
Долго до утра во тьму зенитки бьют,
И в прожекторах Юнкерсы ревут
Пропастью до дна раскололся лед,
Черная вода, и мотор ревет: Вправо!
Ну, не подведи, ты теперь один. Правый
Фары сквозь снег горят, светят на черный лед
Ссохшийся Ленинград корочки хлебной ждет
Вспомни-ка простор шумных площадей,
Там теперь не то съели сизарей
Там теперь не смех, не веселый люд
По стене на снег падает народ голод
И то там, то тут в саночках везут голых
Не повернуть руля, что-то мне муторно
Близко совсем земля, ну что ж ты, полуторка?
Ты глаза закрой, не смотри, браток
Из кабины кровь, да на колесо ала
Она еще течет, а вот сердце все. Встало.
Эта песня может послужить официальным поводом для нашей с Вами встречи.
Заранее прошу прощения, но не хотелось бы мне говорить в помещении, где можно организовать прослушивание. Слишком опасны для многих мои знания. Я хочу принести пользу своей стране, народу и Вам лично.
Мой адрес:
Еще раз перечитал и переписал на другой лист. Письма сложил в два конверта. На них надписал: «Романову Г. В. лично». Не заклеивая конверты, убрал во внутренний карман куртки. Набрал телефонный номер Эдика. Через некоторое время услышав его недовольный заспанный голос, представился. Узнав меня, Эдик обрадовался.
Ты где? Подъехать можешь? У меня есть кое-что для тебя, закричал он в трубку.
Я в Ленинграде. Сам кое-чего узнал. По телефону не можешь намекнуть? предлагаю.
В трубке сопение.
Ладно, слушай. Узнал о даче. Про свадьбу дочери. И другие мелочи и сплетни, перечисляет.
Адрес дачи знаешь? Имена, фамилии неизвестные? интересуюсь.
Адрес не знаю, только поселок. Осиновая роща. Там, наверное, найти можно будет. Имена Наташа, Лев Родченко или Радченко. Про их свадьбу и сервиз, перечисляет. Пригодится? интересуется.
Пока не знаю. Если сегодня не получится, то завтра я тебе позвоню снова, обещаю.
Адрес не знаю, только поселок. Осиновая роща. Там, наверное, найти можно будет. Имена Наташа, Лев Родченко или Радченко. Про их свадьбу и сервиз, перечисляет. Пригодится? интересуется.