Не надо так расстраиваться, сказал он спокойно. Могло быть и хуже. Ты меня понимаешь, да?
Она кивнула.
Не слышу.
Да, Вик.
Я вот о чем думаю: стоит ли вообще иметь с тобой дело? Временами ты меня подводишь, Лил.
Мне жаль, Вик.
Это ты сейчас так говоришь. Много раз ты меня разочаровывала. Сбежала с этим Уайтом. У меня ушли годы на то, чтобы тебя разыскать. Любой другой давно бы уже махнул на тебя рукой, но я так не сделал.
Спасибо, Вик.
Ты мне благодарна, Лил?
Конечно же!
В самом деле?
Это правда!
Тогда почему ты снова меня подводишь? Эта девчонка в «Лебеде»
Они не позволят мне ее забрать, Вик. Я пыталась. Я старалась, как могла, но их там было двое и
Он ее не слушал:
С ней можно было бы сколотить состояние, разъезжая по ярмаркам. «Мертвая девочка ожила». Публика будет валить толпами. Ты сможешь бросить работу у святоши, а твоя честная простецкая физиономия обеспечит нам очереди длиной в милю. Но вместо этого девчонка досталась Воганам, как я слыхал.
Лили кивнула. Он погрузился в размышления. «Быть может, на сегодня этим и закончится, с надеждой подумала Лили. Может, он отвлечется на свои мысли, как с ним бывает, когда набьет брюхо и успокоится насчет денег. Начнет строить всякие планы и забудет обо мне».
Но тут он снова подал голос:
Мы должны держаться вместе, ты и я, понимаешь?
Да, Вик.
Это как прочная нить, которая нас связывает. Не важно, на какой срок мы расстаемся и как далеко друг от друга находимся, нить есть всегда. Ты это знаешь, потому что иногда чувствуешь ее рывки Тебе ведь знакомо это чувство, Лил? Правда, это больше напоминает не рывок, а сильный удар под дых.
Ей это было знакомо. Она испытывала это много раз.
Да, Вик.
И мы оба знаем, что это такое, верно?
Да, Вик.
Родная кровь! выдохнул он с удовлетворением.
Теперь он уже встал из-за стола, и круг света поднимался по ступенькам ее помоста. Потом свеча приблизилась к ее лицу. Она сощурила глаза. Виктор был позади слепящего пламени, и это мешало разглядеть его лицо. Лили почувствовала, как с нее сползает одеяло, после чего свет немного поиграл со складками ночной рубашки на ее груди.
Я привык думать, что ты все та же девчонка, какой была когда-то. Да, запустила ты себя. Кожа да кости. А ведь была хорошенькой. В те годы. До того, как сбежала.
Он растянулся на матрасе. Лили подвинулась к стене; он занял освободившиеся дюймы пространства и обхватил ее рукой. Сквозь куртку чувствовалось, как худа эта рука, но она хорошо знала ее силу.
Он стал дышать глубже и вскоре захрапел. Она получила отсрочку пусть и ненадолго, но сердце продолжало колотиться в груди.
Лили не двигалась. Она лежала без сна и старалась дышать как можно тише из страха его разбудить.
Прошло около часа, свеча догорела и погасла, а в комнату начал просачиваться первый утренний свет. Он не ворочался и не потягивался, как обычно делают люди при пробуждении. Он не шевельнул даже пальцем, а просто открыл глаза и спросил:
Сколько тебе платит пастор?
Немного, произнесла она как можно более слабым, якобы полусонным голосом.
Он достал из-под ее подушки кошелек, сел и вытряхнул монеты себе на ладонь.
Должна же я на что-то покупать для тебя сыр. И ветчину, жалобно сказала она. Оставь мне что-нибудь. Хоть немножко.
Он хмыкнул:
Ты сама не можешь толком распорядиться своими деньгами. Или ты мне не доверяешь?
Доверяю, конечно.
Хорошо. Это все для твоего же блага, и ты это знаешь.
Она слабо кивнула.
Все это, добавил он с широким жестом, так что она не поняла, говорит ли он о лачуге, о складе спиртного в сарае или о чем-то большем и не столь заметном, но включающем и все названное. Все это не для меня, Лил.
Она смотрела на него. Приходилось смотреть. Имея дело с Виком, нельзя было упускать из виду даже мелочи.
Это для нас. Для нашей семьи. Подожди, и однажды тебе не надо будет горбатиться на старого святошу. Ты будешь жить в большом белом доме, в десять раз лучше этого. Ты, я и
Тут он прервал свою речь, но мысли его неслись дальше. Лили заметила, как смягчился его взор при виде картин будущего, которые он хранил в тайне, не поверяя никому.
Вот это Он взмахнул кулаком, и она услышала звон зажатых в нем монеток. Это твой вклад. Ты слышала, что я рассказывал о моем плане?
Слышу об этом уже пять лет.
Эта тема всплывала регулярно. Вне зависимости от его настроения и от количества денег, им полученных, разговор об этом плане всегда его успокаивал. Его голос звучал тише, а взгляд становился не таким острым. Иногда при упоминании плана его тонкие губы кривились таким образом, что, окажись на их месте чей-то другой рот, это могло бы превратиться в улыбку. Однако он держал в секрете суть своего плана, как и все с ним связанное, и сейчас ей было известно не больше, чем в тот день, когда он в первый раз о нем упомянул.
На самом деле плану гораздо больше пяти лет. Ностальгия придала его голосу что-то вроде музыкальности. Это тебе я сообщил о нем пять лет назад, а первым задумкам уже лет двадцать. А то и больше, если вспомнить хорошенько! Это прозвучало так, словно он уже поздравлял себя с успехом. И скоро время для него придет. Так что не волнуйся насчет своих пенни, Лил, они в надежных руках. Это все Его рот вновь скривился. Это все ради семьи!
Он сунул пару монет обратно в кошелек, бросил его на постель и спустился с помоста.
Я оставил в сарае ящик, произнес он уже будничным тоном. Кое-кто придет и его заберет. Как всегда. И еще пара бочонков на обычном месте. Ты не видела, как они появились, и не должна видеть, как они исчезнут.
Да, Вик.
Прихватив по пути три ее новых свечи, он покинул дом.
Она лежала, думая о его плане. Перестать работать на священника? Жить в большом белом доме вместе с Виком? Она нахмурилась. Эта лачуга была сырой и холодной, но, по крайней мере, она могла проводить дни в пасторском доме, а ночью уединяться здесь. И кто еще там будет жить вместе с ними? Она вспомнила его слова: «Ты, я и»
Кого он имел в виду? Неужели Анну? «Ради семьи», сказал он. Тогда это может быть только Анна. Неспроста же он в тот раз явился среди ночи и приказал Лили идти в «Лебедь», чтобы забрать оттуда девочку, которая была сначала мертвой, а потом живой.
Она подумала о своей сестренке в доме Воганов, где у нее была отдельная комната с красным одеялом, картинами на стенах и всегдашним запасом дров для камина.
«Нет, решила Лили. Он не должен ее заполучить».
Исчезновения, или Мистер Армстронг едет в Бамптон
Что я могу сделать? в сотый раз спрашивал Армстронг, расхаживая перед камином в своей гостиной.
Бесс вязала, сидя ближе к огню. И в сотый раз она покачала головой со словами: «Не знаю».
Я поеду в Оксфорд. Поговорю с ним начистоту.
Бесс вздохнула:
Он тебе уж точно рад не будет. Ты можешь сделать только хуже.
Пусть так, но хоть что-то сделать я должен. Воганы держат девочку в своем доме и с каждым днем привязываются к ней все больше, а Робин и не чешется! Почему он тянет время? В чем причина такой задержки?
Бесс оторвалась от своей работы и посмотрела на него с сомнением:
Он ничего тебе не скажет, пока сам не примет какое-то решение. А возможно, не скажет и тогда.
Но здесь особый случай. Речь о ребенке.
Она вздохнула:
Алиса. Наша первая внучка Но мечтательное выражение продержалось на ее лице недолго. Если это она, конечно Только не начинай выяснять отношения с Робином, это к добру не приведет. Ты же его знаешь.
Тогда я снова поеду в Бамптон.
Тогда я снова поеду в Бамптон.
При взгляде на мужа она убедилась, что тот настроен серьезно:
И что ты будешь там делать?
Отыщу кого-нибудь, кто знал Алису в лицо. Привезу этих людей в Баскот. Сведу их с этой девочкой, и тогда станет ясно, кто она такая.
Бесс нахмурилась:
Ты думаешь, Воганы тебе это позволят?
Армстронг открыл было рот, но помедлил, сделал беспомощный жест и признал:
Ты права.
И все же он не мог это так оставить:
По крайней мере, если я туда поеду и найду кого-нибудь, способного ее опознать, у меня появится повод откровенно поговорить с Робином насчет Воганов, а дальше даже не представляю, что дальше. Я запутался, Бесс. Но я не могу просто бездействовать.
Она с любовью посмотрела на мужа:
Это верно, бездействовать ты не умел никогда.
Большой дом в Бамптоне выглядел все так же то есть не очень презентабельно, однако настроение внутри было заметно веселее, чем во время прошлого визита Армстронга. Из открытого окна на втором этаже неслись разудалые звуки скрипки, сопровождаемые гулким аритмичным топотом, какой можно услышать, когда компания нетрезвых людей вовсю отплясывает на дощатом полу, с которого удалены ковры. Взрывы женского смеха перемежались аплодисментами, и в целом шум стоял такой, что Армстронгу пришлось звонить дважды, чтобы его расслышали.
Входи, красавчик! воскликнула открывшая дверь босоногая женщина с раскрасневшимся от непомерных усилий либо возлияний лицом.
Не дожидаясь ответа, она развернулась, жестом поманила Армстронга и двинулась вверх по лестнице.
Он последовал за ней, вспоминая, как поднимался по этой лестнице в прошлый раз, когда несчастная мертвая женщина наверху была для него всего лишь автором письма, а имя «Алиса» было просто именем. Провожатая завела его в зал на втором этаже, где множество женщин и мужчин скакали в немудреном сельском танце, а скрипач подгонял их, наигрывая все быстрее. Она протянула ему бокал с прозрачной жидкостью, а когда он отказался, предложила потанцевать.
Нет, спасибо. Я, собственно, пришел к миссис Ивис.
Ее сейчас нет, и в этом тебе повезло! Без нее не в пример веселее, мой сладенький!
Она вновь попыталась затянуть его в толпу танцующих, схватив за руки, но попытка вышла слабой, поскольку она сама не без труда сохраняла вертикальное положение.
Я не хочу надолго отбирать вас у ваших друзей, мисс, но не могли бы вы сообщить, где мне ее найти?
Она исчезла.
Уехала?
Женщина скорчила таинственную гримасу:
Ага, невесть куда.
После чего громкими хлопками в ладоши привлекла внимание танцоров и закричала, перекрывая музыку:
Этот джентльмен ищет миссис Ивис!
Она исчезла! одновременно крикнули два или три голоса, сопроводив это громким хохотом, и компания пустилась в пляс с удвоенной энергией, очевидно празднуя исчезновение хозяйки.
Когда это случилось?
Задавая вопрос, Армстронг достал свой кошелек и щелкнул замочком, привлекая внимание собеседницы. Вид кошелька протрезвил ее настолько, что она сподобилась на максимально развернутый ответ: