Симпатичная прическа, парировал Джек, открыв газету на странице «Люди», откуда нам улыбнулось мое фото, и подтолкнул ее мне через стол. Я подумал, вам пригодится дополнительный экземпляр для вашего альбома с вырезками.
Я в упор посмотрела на Джека.
Откуда вам известно, что он у меня есть?
Удачная догадка, пожал плечами Джек.
Я вырвала у него газету и сунула ее в корзину для мусора.
Почему вы здесь? Разве вы не должны в это время работать в доме?
Разве Нэнси не передала вам мое сообщение?
Передала, но я предположила, что, закончив свои «исследования», вы будете там заниматься чердаком. Или вы забыли чем скорее вы добудете необходимую вам информацию, тем скорее мы с вами расстанемся.
Он почесал щеку, на которой уже виднелась легкая щетина.
Кстати, о птичках. Я по натуре скорее сова, и мне лучше всего работается в вечерние часы. Боюсь, что наши с вами графики не совпадают.
Я откинулась на спинку стула, думая о том, какие изменения мне придется внести в график работ.
Тогда почему вы здесь?
Обещаю, что приеду в дом, как только немного вздремну и приму душ. Но сначала хотел сообщить вам то, что я узнал. Очень надеюсь, что то, что я хочу вам сказать, немного смягчит вас, и вы не станете злиться на меня за то, что я подвел вас сегодня утром.
Я покрутила карандаш.
Сомневаюсь, однако продолжайте.
Я слушала его одним ухом, так как мои мысли были заняты графиком.
Джек уселся на край стола такой наглости никто в офисе себе не позволял, даже мой босс. Я раздраженно посмотрела на нахала, но он либо проигнорировал мой взгляд, либо не заметил.
Вернувшись вчера домой, я продолжал думать про Джозефа Лонго. Он долгое время был главной фигурой в Чарльстоне. У него было три сына, которые на момент его смерти участвовали в семейном бизнесе. Джек умолк и странно посмотрел на меня. У вас больше не осталось пончиков?
Пончиков? Я попыталась изобразить наивность.
Он смахнул с уголка рта воображаемую крошку.
У вас на щеке остатки сахарной глазури. Я решил, что у вас еще остались пончики, потому что я не ел и умираю с голода.
Я нехотя выдвинула нижний ящик стола и, достав пакет с пончиками, вручила его Джеку.
Будете мне должны, сказала я, вытирая рот рукой.
Он откусил пончик и улыбнулся.
С нетерпением жду момента, когда смогу вернуть вам долг.
Я фыркнула.
Продолжайте. Кое-кого из нас ждет работа.
Так вот, я подумал, что у человека, у которого было три сына, наверняка в городе есть потомки. И что у них дома, возможно, есть письма или что-то еще, или семейные предания, которые передаются из поколения в поколение и могут восполнить недостающие сведения. Например, куда мог отправиться Джозеф после того, как они с Луизой якобы покинули город. Вдруг у него был дом во Франции или квартира в Нью-Йорке кто знает? Нечто такое, что он мог передать следующему поколению, а значит, у его потомков есть доступ к этим вещам.
Я навострила уши.
Разумеется. И что вы узнали?
Откусив от пончика внушительный кусок, Джек широко улыбнулся, не переставая жевать.
То, что в Чарльстоне до сих пор живет несколько человек по фамилии Лонго, хотя они и не привлекают к себе внимания. Вы не увидите их имена на страницах светской хроники, а их самих на балу Св. Цецилии. Но у них есть семейный бизнес, который в наше время производит впечатление вполне законного. И хорошо диверсифицированного. Старший из внуков, Марк Лонго, самый заметный. У него куча недвижимости плюс кирпичный завод и даже некий старт-ап в области высоких технологий, что-то связанное со спутниками. А теперь сюрприз. В прошлом году он купил старую плантацию Вандерхорстов, «Магнолия-Ридж». Говорят, планирует заложить там виноградник, чтобы делать свое вино.
Виноградник? В Южной Каролине?
Хотите верьте, хотите нет, он не первый. Некоторые сорта винограда дают здесь неплохой урожай. Пока эта задумка еще только в колыбели. Как говорится, поживем увидим.
Я поймала себя на том, что Джек смотрит на мою перекинутую через колено ногу, которая так и подпрыгивала вверх-вниз. Усилием воли я заставила ногу застыть на месте, зато забарабанила ногтями по столу.
Я поймала себя на том, что Джек смотрит на мою перекинутую через колено ногу, которая так и подпрыгивала вверх-вниз. Усилием воли я заставила ногу застыть на месте, зато забарабанила ногтями по столу.
Как вы думаете, к ним можно будет обратиться? Если им хотя бы что-то известно о прошлом семьи, они наверняка в курсе, что между Вандерхорстами и Лонго была вражда. Когда же они узнают, что мы пытаемся восстановить доброе имя Луизы, сомневаюсь, что они согласятся перейти на сторону врага, если можно так выразиться.
Джек выгнул бровь.
Тоже верно. Он вытер лицо салфеткой, которую Рут положила в мой пакет, и встал. Вот почему мы нанесем визит кое-кому, кто знает в Чарльстоне всех любят они засветиться в газетах или нет, и этот человек скажет нам, к кому из них можно обратиться в первую очередь.
Я посмотрела на часы и вспомнила, что до трех у меня нет никаких деловых встреч.
У меня есть немного времени. Я встала и сняла со спинки стула сумочку. Надеюсь, это не ваша бывшая подружка?
Джек открыл для меня дверь.
Едва ли. Это моя мать.
О, так мы собираемся нанести визит вашей матери? Я вопросительно посмотрела на него.
Он в ответ усмехнулся.
Вы отлично выглядите.
Если честно, его комплимент был совершенно не к месту.
Дело не в этом. Вы уже говорили о ваших родителях, так что я в курсе, что они у вас есть. Просто вы не похожи на того, у кого есть мать.
Он расхохотался.
Не похож? Я должен непременно сказать ей это. Вот увидите, она вам понравится. Она всем нравится.
Наверно, потому, что все ее жалеют, ведь вы ее единственный ребенок.
Ха! Похоже, вы порылись в Гугле. Я знал, что это только вопрос времени.
К счастью, мы уже дошли до фойе, и мне не пришлось лгать про то, как утром, в момент слабости, до того как пришел кровельщик, я использовала свой ноутбук именно с этой целью. Вместо этого, увидев перед собой Нэнси, я изобразила праведное негодование.
Нэнси встретила нас ослепительной улыбкой.
Послушай, Мелани. Вас с мистером Тренхольмом не будет до конца дня?
Надеюсь вернуться сюда, сказал Джек.
Разумеется, нет, одновременно сказала я.
Джек широко улыбнулся Нэнси.
С нетерпением жду нашей очередной встречи. И непременно верну вам мячик с автографом. И, пожалуйста, зовите меня Джек.
Нэнси покраснела.
Спасибо, Джек. Мои подруги по гольф-клубу умрут от зависти. Впрочем, я не стану использовать мяч для игры, а лишь принесу его, чтобы похвастаться.
Джек взял ее руку в свои ладони.
Был рад познакомиться с вами, Нэнси.
Взаимно, Джек.
В этот тошнотворный момент фэн-фестиваля я открыла дверь.
Если что, можешь звонить мне на мобильный. В три часа я встречаюсь с мистером Араси в доме на Трэдд-стрит. После чего вернусь сюда, чтобы сделать ряд звонков.
Поняла! Кстати, я сохранила эту статью из газеты для твоего альбома с вырезками. Между прочим, с новой прической тебе гораздо лучше.
Спасибо, Нэнси. Буду помнить об этом, когда в следующий раз захочу сделать завивку.
Нэнси помахала нам, и Джек открыл мне дверь.
Поедем на вашей или на моей? спросил он.
Его «Порше» стоял перед моим белым «Кадиллаком».
Если я предложу на моей, вы наверняка запротестуете.
Пожалуй, сказал он и, шагнув к пассажирской двери «Порше», открыл ее для меня.
Подойдя к двери, я замерла на месте, широко раскрыв от удивления рот.
Вы пытаетесь ловить мух или хотите мне что-то сказать?
Я шлепнула себя ладонью по лбу.
Марк Лонго. Вы сказали, что он старший из внуков Джозефа Лонго. Так вот, мне в офис позвонил некий Марк, но не оставил ни сообщения, ни номера телефона только имя. Я выбросила листок и забыла о нем. Я не знаю никаких Марков. Не кажется ли вам странным, что мы говорим о Марке Лонго? Вдруг это один и тот же Марк? И ему нужен риелтор.
Джек задумчиво выгнул бровь.
Возможно.
Я подождала, когда Джек закроет мою дверь и, обойдя машину, сядет на водительское сиденье.
Если это один и тот же Марк, как вы думаете, это простое совпадение?
Джек посмотрел на меня примерно с тем же выражением, что было на фото на обратной стороне суперобложки, и я поняла, почему он был гвоздем утреннего ток-шоу. Кстати, еще один факт, который я узнала благодаря Гуглу.
Поверьте мне, Мелли. В моей работе, где старые секреты из кожи вон лезут, чтобы остаться секретами, нет такой вещи, как совпадение. С этими словами он завел машину и вырулил на улицу.
Я попыталась напомнить ему, что меня зовут не Мелли, что единственный человек, который когда-то так меня называл, навсегда испоганил для меня это имя, но промолчала. Я посмотрела на профиль Джека: брови задумчиво нахмурены, на скуле пульсирует жилка, и мне подумалось, что это и есть настоящий Джек Тренхольм, тот, которого он сам так тщательно прятал от глаз восхищенных фанатов и ведущих ток-шоу.
Внутри Джека, который сейчас сидел рядом со мной, как будто что-то тлело, нечто темное и жгучее. Это нечто подстегивало его, гнало вперед, и у него даже не находилось минуты, чтобы сесть и задуматься. У меня не было ни малейшего сомнения в том, что это как-то связано с призраком женщины, который, как тень, следовал за ним. Я и сейчас почувствовала ее присутствие: печаль, боль утраты. Но я чувствовала и что-то еще; у этой женщины, кем бы она ни была, имелся секрет. Секрет, который она хотела поведать Джеку. И, к сожалению, она выбрала меня, чтобы я поняла, что это такое.
Я отвернулась, глядя в окно на старые улицы Священного города, и в очередной раз пожелала, чтобы мертвецы оставили меня в покое.
Глава 8
Я продолжала задумчиво смотреть в окно и промолчала даже тогда, когда Джек, объехав рынок с севера, быстро покатил вдоль берега реки. Он остановился перед банком на углу Гадсден- и Калхаун-стрит, чье здание давно удостоилось клички «поганка» и вполне могло претендовать на звание самого уродливого в городе. При виде его нос морщили не только защитники исторического наследия города, но и любой прохожий с хорошим вкусом.
Зачем вам было ехать в такую даль? Неужели рядом с магазином ваших родителей нет банкоматов? спросила я, когда Джек вернулся в машину.
Он сверкнул своей фирменной улыбкой.
Потому что в этом филиале у меня знакомая, старший кассир, и она неизменно старается всячески мне угодить, чтобы я ушел от нее довольным клиентом.