Хм Харри затянулся сигаретой. И как его звали?
Кого?
Того парня, на котором ты видела красные точки.
Кайя улыбнулась, но глаза ее стали грустными.
Антон. Он работал в МККК Международном комитете Красного Креста. Люди в большинстве своем об этом не знают, но существуют две организации с похожими названиями. Есть Международная федерация обществ Красного Креста это мы, рядовые солдаты здоровья, действующие под эгидой ООН. И есть Международный комитет Красного Креста, он состоит в основном из швейцарцев, а их штаб-квартира находится в Женеве. Это, так сказать, эквивалент десантников и спецназовцев. О них редко говорят, но эти люди приходят первыми и уходят последними. Они делают все то, чего не делает ООН из-за недостатка безопасности. Именно сотрудники МККК ходят по ночам и, скажем так, считают трупы. Эти люди не выставляли себя напоказ, но их легко было узнать по чуть более дорогим рубашкам и по тому, что от них исходило чувство легкого превосходства над всеми нами.
Потому что они действительно превосходят прочих?
Кайя затянулась.
Да. Но и они погибают от осколков мин.
Мм Ты его любила?
Ты ревнуешь?
Нет.
А вот я ревновала.
К Ракели?
Я ненавидела ее.
Вообще-то, Ракель не сделала ничего плохого.
Ну, наверное, именно поэтому, засмеялась Кайя. Ты бросил меня ради нее, а женщине не требуется иная причина для ненависти, Харри.
Я не бросал тебя, Кайя. Мы оба с тобой были людьми с разбитыми сердцами, которые какое-то время могли утешать друг друга. И, уехав из Осло, я уехал от вас обеих.
Но ты сказал, что любишь ее. И когда ты во второй раз вернулся в Осло, то вернулся ради нее, а не меня.
Я вернулся из-за Олега, он попал в беду. Но да, я всегда любил Ракель.
Но ты сказал, что любишь ее. И когда ты во второй раз вернулся в Осло, то вернулся ради нее, а не меня.
Я вернулся из-за Олега, он попал в беду. Но да, я всегда любил Ракель.
Даже когда она не хотела тебя?
Особенно когда она не хотела меня. Так уж мы, люди, устроены. Или нет?
Любовь сложная штука, вздохнула Кайя, придвинулась еще ближе и положила голову ему на грудь.
Любовь корень всего, сказал Харри. Хорошего и плохого. Да, хорошего и плохого.
Она посмотрела на него:
О чем ты вспомнил?
А что, это так заметно?
Ага.
Харри покачал головой:
Да так, одна история о корнях.
Давай. Твоя очередь рассказывать.
Хорошо. Ты слышала о Старом Тикко?
Нет. А кто это?
Это ель. Однажды мы с Ракелью и Олегом поехали в Швецию, на гору Фулуфьеллет, потому что Олег в школе узнал, что там находится Старый Тикко, самое древнее в мире дерево, которому скоро исполнится десять тысяч лет. В машине Ракель рассказывала о том, что это дерево появилось в те времена, когда люди только начали заниматься земледелием, а Великобритания еще была частью континента. Однако, взобравшись на гору, мы с разочарованием обнаружили, что Старый Тикко неказистая, кривая и довольно маленькая елочка. Лесник рассказал нам, что самому дереву всего несколько сотен лет и оно лишь одно из нескольких, а десять тысяч лет это возраст корневой системы, из которой произрастают все эти деревца. Олег расстроился, он так радовался возможности рассказать своим одноклассникам, что любовался самым старым деревом в мире. А корней этой ободранной ели мы даже не видели. И тогда я сказал ему, что он может поднять руку и поведать учителю, что корни это еще не дерево и поэтому самое старое из известных деревьев находится в Белых горах в Калифорнии и ему пять тысяч лет. Тут Олег прямо весь просиял, он бежал перед нами вприпрыжку всю обратную дорогу настолько ему не терпелось вернуться домой и триумфально продемонстрировать свое превосходство в знаниях. Когда мы тем вечером легли спать, Ракель прижалась ко мне и сказала, что любит меня и что наша любовь похожа на ту корневую систему. Дерево может сгнить, в него может ударить молния, мы можем поссориться, я могу напиться. Но с тем, что находится под землей, ни мы и никто другой ничего поделать не в силах, корни всегда будут там, и из них всегда будут расти новые деревья.
Некоторое время они лежали молча.
Я едва слышу, как бьется твое сердце, сказала Кайя.
Потому что это ее половинка, ответил Харри. Она должна перестать биться, если второй половинки нет.
Внезапно Кайя очутилась сверху на нем.
Хочу понюхать твою правую подмышку, сказала она.
Харри позволил ей сделать это. Она лежала, прижавшись щекой к его щеке, и он ощущал ее тепло через Кайину свежую пижаму и свою одежду.
Может быть, тебе стоит снять свитер, чтобы я почувствовала, прошептала она, касаясь губами его уха.
Кайя
Нет, Харри. Тебе это нужно. Как ты и говорил. Утешение. Она подвинулась, чтобы высвободить руку.
Он перехватил ее:
Слишком рано, Кайя.
Думай о ней, когда будешь делать это. Я серьезно. Просто думай о Ракели.
Харри сглотнул.
Он отпустил ее руку и закрыл глаза.
Это было все равно что опустить тело в теплую ванну прямо в одежде и с телефоном в кармане: чудовищная ошибка, чудовищно прекрасная.
Кайя поцеловала его. Он поднял веки и посмотрел прямо ей в глаза. Секунду казалось, что они следят один за другим, как два зверя, наткнувшиеся друг на друга в лесу, которым необходимо решить, враги они или друзья. А потом он вернул ей поцелуй. Она раздела его и себя и уселась на Харри верхом. Она взяла в руку его член, ее рука не двигалась, она просто крепко держала его. Может быть, ее заворожило биение крови в эрегированном члене, потому что Харри тоже чувствовал это. А затем, без лишних проволочек, она направила его член в себя. Они быстро нашли ритм, вспомнили его. Медленно, сильно. Харри видел, как она взлетала над ним в бледном красном свете электронных часов. Он провел рукой по тому, что сначала показалось ему подвеской в виде какого-то символа или знака, но оказалось татуировкой: буквой «S» с двумя точками снизу и еще чем-то, напоминающим машину Фреда Флинстоуна. Стоны Кайи становились все громче, она хотела ускорить темп, но Харри ей не позволил. Она что-то гневно выкрикнула, но разрешила ему вести в этом танце. Он закрыл глаза и стал искать Ракель. Он нашел Александру. Нашел Катрину. Но не мог найти Ракель. Вплоть до того момента, когда Кайя замерла и перестала стонать. Он открыл глаза и увидел, как у нее по лицу и туловищу струится красный, похожий на кровь свет. Ее остекленевший взгляд был направлен в стену, рот открыт, словно в беззвучном крике, а влажные острые зубы блестели.
И его половинка сердца забилась.
Глава 32
Хорошо спал? спросила Кайя, протягивая Харри одну из двух дымящихся чашек кофе.
Она заползла в кровать и устроилась рядом с ним. Свет бледного утреннего солнца пробивался сквозь шторы, которые легко колыхались перед открытым окном. Утренний воздух был все еще наполнен холодком, и Кайя задрожала от удовольствия, просунув свои ледяные ноги между его ногами.
Харри задумался. А ведь, черт возьми, он действительно хорошо спал. Кошмаров не было, насколько он помнил. Да и сейчас тоже ни похмельного синдрома, ни каких-либо внезапных видений или признаков приступа паники.
Вроде да, ответил Харри, принял сидячее положение и глотнул кофе. А ты?
Как убитая. Похоже, тактика, которую я тебе предложила, неплохо сработала. Да?
Харри посмотрел перед собой и кивнул:
Ну что, попробуем еще раз? Начнем с чистого листа.
Он повернулся и по удивленному выражению ее лица догадался, что Кайя неверно истолковала его слова.
Итак, в нашем списке подозреваемых опять никого нет, быстро продолжил он. В каком направлении будем действовать?
Ее лицо напряглось, на нем был написан невысказанный вопрос: «Ты не мог бы не думать о Ракели хотя бы пять минут после того, как мы проснулись вместе?»
Он увидел, как Кайя собралась, потом прокашлялась и ответила:
Ракель рассказывала Бору об угрозах, которые поступали в ее адрес из-за твоей работы. Но как известно, если убийство совершено в доме жертвы, то в девяти случаях из десяти преступник входит в ее круг общения. То есть это был знакомый Ракели. Или же твой.
В первом случае список окажется длинным, а во втором коротким.
С кем еще из мужчин она была знакома, за исключением Бора и других коллег по работе?
С моими сослуживцами. И об этом я не подумал.
Что такое?
Ракель помогала мне, когда я владел баром «Ревность». Рингдал, который купил у меня бар, хотел, чтобы она продолжала там работать. Но этот тип явно тут ни при чем.
Можем ли мы предположить, что ее убила женщина?
Если верить статистике, то вероятность этого составляет лишь пятнадцать процентов.
И все-таки подумай. Ревность?
Харри помотал головой.
Они услышали, как завибрировал телефон. Кайя свесилась со своей стороны кровати, выудила мобильник из кармана Харри, посмотрела на экран и нажала «ответить».
Он тут немного занят в постели у Кайи, поэтому, пожалуйста, будьте кратки.
И протянула телефон остолбеневшему Харри. Он посмотрел на экран.
Да?
Конечно, это не мое дело, но кто такая Кайя? Тон Александры был ледяным.
Случается, я сам себя об этом спрашиваю, ответил Харри и увидел, как Кайя выползает из кровати, сбрасывает пижаму и направляется в ванную. А в чем дело?
В чем дело? передразнила Александра. Вообще-то, я собиралась проинформировать тебя о последних данных анализа ДНК, которые мы отправили следственной группе.
Да?
Но теперь я уже не уверена, что хочу это сделать.
Потому что я лежу в кровати у Кайи?
Так ты это признаёшь! воскликнула Александра.
«Признаю» не совсем подходящее слово, но суть от этого не меняется. Прошу прощения, если огорчил, но для тебя я ведь всего лишь booty call[44], так что ты довольно скоро утешишься.
Больше не будет никаких booty calls от меня, pretty boy[45].
Ну что ж, попробую пережить это.
Мог хотя бы постараться изобразить сожаление.
Послушай, Александра, я несколько месяцев только и делал, что сожалел, и сейчас я не могу играть во все эти игры. Ты расскажешь мне об отчете или нет?
Пауза. Харри слышал доносящийся из ванной шум душа.
Александра вздохнула:
Мы проанализировали каждую мелочь с места преступления, которая теоретически могла содержать следы ДНК. Конечно, мы получили множество совпадений с полицейскими из нашего регистра. Ты, Олег, криминалисты, которые там работали.
Им что, и правда удалось загадить место преступления?
Не будь так строг, Харри, мы проводили доскональное исследование улик из всего дома, даже из подвала. У нас было так много материала, что следственная группа прислала указания относительно того, чем надо заняться в первую очередь. Вот почему это обнаружилось только сейчас. Невымытые стаканы и столовые приборы из посудомойки находились ближе к концу списка.
Александра вздохнула:
Мы проанализировали каждую мелочь с места преступления, которая теоретически могла содержать следы ДНК. Конечно, мы получили множество совпадений с полицейскими из нашего регистра. Ты, Олег, криминалисты, которые там работали.
Им что, и правда удалось загадить место преступления?
Не будь так строг, Харри, мы проводили доскональное исследование улик из всего дома, даже из подвала. У нас было так много материала, что следственная группа прислала указания относительно того, чем надо заняться в первую очередь. Вот почему это обнаружилось только сейчас. Невымытые стаканы и столовые приборы из посудомойки находились ближе к концу списка.
И что же именно обнаружилось?
ДНК неизвестного в засохшей слюне на краю стакана.
Мужчины?
Да. Они сказали, что на стакане также были отпечатки пальцев.
Отпечатки пальцев? Значит, у них есть фотография. Харри свесил ноги с кровати. Александра, ты настоящий друг, спасибо тебе!