На конечном же участке маршрута, а удобней это было сделать во время стоянки, следовало произвести и все пересадки с корабля на корабль или на судно, как уж там придётся.
К этому времени три морпеха, приставленные учителями к дальномерам, должны были натаскать назначенных офицеров, как обращаться с прибором.
С радиостанциями было и того проще.
С радиостанциями было и того проще.
А вообще о «службе» чужаков на кораблях императорского флота можно было бы рассказать отдельно. Но вкратце
В первую очередь все «ямаловцы» были проинструктированы, чтобы не болтать ничего лишнего о своём происхождении. Поэтому изначально «кучковались» обособленно, в том числе и по этой же причине не хаживая в офицерскую кают-компанию.
А господа офицеры, имея, кстати, свой строгий приказ не лезть с расспросами к «новеньким», сразу углядели, что те им не по чину. Впрочем, не отменяя вежливого интереса и просто адекватного общения, а при обучении так и вовсе зауважав за профессионализм. Особенно когда парочка забияк-«благородий» жёстко и хладнокровно огребли люлей от выдрессированных на «рукопашке» морпехов.
Тут надо сказать, что похожие инциденты (при разнящейся степени телесных повреждений) произошли на всех трёх броненосцах. Потому как в мужской компании, с вбитым ещё с военных училищ кастовым превосходством, всегда найдутся разного рода мудаки-снобы.
Что характерно, на «черноморцах», где в экипажах были люди иного склада, никаких трений вообще не возникло. Да и из прикомандированных там по одному «ледовому» судоводителю.
Но к стрельбам
Раскиданные по горизонту айсберги Рожественский оценил как прекрасные мишени.
В рапорте Небогатова указывалось, что проводимая им огневая практика велась на оптимально эффективных дистанциях, при возможностях имеющейся на броненосцах СУО (системы управления огнём) 40 кабельтовых. То есть 78 километров.
Рожественский знал, что это примерно соответствует эскадренному огню японцев, и его это уже не устраивало.
Зиновий Петрович законно полагал, что теперь-то он должен иметь преимущества.
Технически это было осуществимо при максимальном угле возвышения орудий главного калибра его броненосцы могли добрасывать снаряды на 8090 кабельтовых.
И пусть пробы Небогатова на 5060 кабельтовых показали слабые результаты, сейчас на эскадре были досоставлены таблицы стрельб, выведены на новые величины циферблаты дальномеров, скорректированные с помощью «секретного американского дальномерного прибора», а также рассчитаны углы возвышения для орудий. Далее все эти наработки следовало проверить и закрепить практикой.
Однако не всё оказалось так покладисто, как хотелось.
«Утюги» обошли ледокол, удалившись на полмили, выстраиваясь в линию.
Флагманский «Суворов», повернув носовую башню на левый курсовой угол и задрав стволы, отсчитывал невидимым хронометром минуты до выстрела.
Капитан с помощником, намёрзшись, с радостью перебрались в «ходовой», приготовив бинокли и расположившись в левом крыле у штурманского стола.
Чего они тянут? томился Шпаковский. Судя по всему, метят во-о-от в ту группу айсбергов. А? Далеко!
Как я понял, Рожественский хочет научить своих стрелять на максимально дальних дистанциях, обсказал, что знал, Черто́в. А здравствуйте. Что-то случилось?
Шпаковский недоумённо оглянулся, но оказалось, что вопрос был адресован не ему пришёл специалист «по беспилотникам» с неизменным планшетником под мышкой.
Инженеры с «Сокола» поначалу произвели своеобразное впечатление, умудрившись сразу после аномалии уйти в творческий запой.
В поведении неуловимо схожие, напоминающие чем-то Шурика из «Кавказской пленницы» только частенько меняющие очки на контактные линзы, являли собой образ эдаких чудаков-яйцеголовых.
Однако вскоре снискали уважение, в первую очередь доказав свою неоспоримую полезность. Ко всему оказались толковыми инженерами-электронщиками. А случай с находкой самолёта так и вовсе принёс им местечковую славу.
«Ещё говорят, что они интересные собеседники и тихие но чертовски аргументированные спорщики», быстро мелькнул мыслями в голове кэп и переспросил:
Так что-то случилось?
Случилось навроде, инженер полез в свой планшет, включая, «перелистывая» в поиске, мы ведь, проводя мониторинг, смотрели только за льдами искали трещины и полыньи. А после находки самолёта Леваневского я вдруг подумал а вдруг?! Записи-то я сохраняю, вот и пересмотрел на досуге.
Погодь, погодь, погодь! Неужели неужели ещё что-то нашёл?!
Да, вот поглядите, планшетник лёг на штурманский стол, вот! Это зафиксировано во время пролёта у Карских ворот. Южная оконечность архипелага. Точка возвышенности 66 метров. Видите?
Да, вот поглядите, планшетник лёг на штурманский стол, вот! Это зафиксировано во время пролёта у Карских ворот. Южная оконечность архипелага. Точка возвышенности 66 метров. Видите?
Да. Люди, первым разглядел Шпаковский, местные, самоеды?
Нет! Рядом, чуть левее
Тренога?
Да! почти торжественно подтвердил инженер. А на ней наверняка мощная оптика! То есть! Как минимум один раз британцы с «Бервика» высаживались на остров и с возвышенности наблюдали за горизонтом. Выискивали нас!
Ты подумай!!!
Капитан с помощником переглянулись.
А ты нудил: «далеко ушли, далеко ушли». Видишь непреднамеренно, а в тему! Иначе нас точно бы вычислили.
Ну да, признал капитан и похлопал по плечу инженера, а вы молодец. Ничего больше не обнаружил?
Это всё.
В этот момент рявкнул первый пристрелочный, докатившись раскатом и неожиданной, едва уловимой дрожью.
Ого! Шпаковский мигом схватился за бинокль. И сразу разочарованно: Ни черта́ не пойму. Не успел?
Вполне возможно, что это «холостой» для прогрева ствола, подсказал инженер.
Практически вслед бабахнуло по второму разу!
В этот раз что-то, видимо, полетело, так как в ожидаемом секторе заметили всплеск. Следующие минуты, позабыв обо всех вопросах, наблюдали за стрельбой. Нашёлся бинокль и для инженера.
Мажут безбожно, Шпаковский умудрился, не отрываясь от оптики, покачать головой, ща покидают, покидают болванки. Зиновий посчитает процент попаданий и скажет: «Ну его нафиг впустую снаряды тратить».
Я вчера с Мишей разговаривал, и, видя, что помощник немного не «въехал», что за «Миша», Черто́в пояснил: С Мишей Воронёнком, что на «Суворове» судоводителем сидит. Говорит, дескать, боец дальномерным премудростям-то обучил, но в остальном там прежняя архаика с логарифмической линейкой.
Я сразу советовал надо было им калькуляторов сувенирных подкинуть.
Они, видимо, не берут в расчёт свою скорость, мягко сказал инженер, даже не так. Большая погрешность, и, скорей всего, не учитывают или не успевают просчитать дрейф айсберга ветер, течения. А его наверняка влечёт. Насколько я знаю, на ледоколе установлена МР-123. Это прекрасная система для корректировки.
О! С интересом уставился Шпаковский. Знакома?
Имею опыт.
Служил? с удивлением оценивая очкарика.
Участвовал в модернизации, э-э-э на прежнем месте
И могёшь? Есть навык управления?
Имею опыт, скромно повторил инженер.
А чё? Шпаковский вопросительно взглянул на капитана. Предложим Зиновию, а то только порох впустую жгут. Для простоты, наверное, надо будет уравнять наш ход со скоростью эскадры? Не?
Не обязательно, буркнул кэп.
Не обязательно, подтвердил инженер, просто надо будет ввести ещё одну переменную. Вообще система позволяет работать по разным векторам. РЛС будет удерживать контакт с целью и огневой позицией. Или, например, с двумя целями и с двумя же огневыми позициями. Бортовой компьютер, выступая в роли ПУО, произведёт быстрый расчёт, как-то: постоянно меняющуюся дистанцию и дирекционные углы, выбирая упреждение и даже учитывая поправки на метеоусловия. Приказ на открытие огня следует производить по выработке огневого расчёта. При корректировке по всплескам следует учитывать изменения по фронту и глубине.
Ух ты! Уважительно покачал головой Шпаковский. Но мы ж не будем постоянно
Совершенно верно, как само собой подтвердил инженер, в нашем случае, на начальном этапе, просто требуется помочь артиллерийским офицерам и комендорам приобрести определенный навык работать на больших дистанциях.
Давай на связь Рожественского, не стал тянуть капитан.
Ну, что. Айсберги Рожественский победил! по прошествии трёх часов «торжественно» заключил Черто́в.
Эскадра выстраивалась в походный ордер. «Ямал» обошёл колонну, занимая своё место в «голове». На кораблях банили орудия.
Инженер сдержанно улыбнулся на сарказм капитана, покачав головой:
На самом деле одних лазерных дальномеров для успешной стрельбы мало. Броненосцы имеют собственную систему управления огнём, и наши дальномеры просто не вписываются в неё, служа лишь сторонней правкой точности и данных по цели. А все огневые расчёты наверняка производились штатно. То есть, получив необходимые параметры, старший артиллерийский офицер вручную (на бумаге) проводил нужные для наведения орудий вычисления. По уму бы их и калькуляторами оснастить. И для баллистики имеются специальные формулы
Черто́в неопределённо махнул рукой, соглашаясь:
Всё верно. Только им это всё до первых залпов, а потом начнут палить по всплескам на глазок. Но, коль уж надо дадим. И сделаем чего необходимо, и указал на мерцающий экран планшетника, вот вы и сделаете.
Через двое суток увидели скалы острова Врангеля прибитые снегом, обрамлённые белой подушкой прибрежного льда, который не давал подойти ближе к берегу и укрыться «тенью» возвышенности от усилившегося норда.
Обосновались, став на якоря, в подобии заводи у изогнутой линии припая.
Забереги полосы льда, вытянувшиеся от скал оконечности мыса Блоссом, образовали удобную акваторию, где тёмно-зелёные во́ды, несмотря на ветер, морщинились лишь рябью, оббегая замершие на стоянке корабли, увлекаемые дальше, дальше, пенясь барашками к середине пролива Лонга в сторону чукотских берегов. И только уж там росли набирающими силу волнами.
Слепило солнце, температура упала ниже десяти, но неожиданно стылый норд пробирал, пронзал, вгрызался под одежды, и казалось, что ми́нуса на все двадцать.
Погрузка угля (а для трёх кораблей такого водоизмещения это несколько часов работы с участием практически всех членов экипажей) превратила тихую заводь в сущий бедлам, нарушив вековую природную гармонию.