Поменялась и пехотная тактика плотные боевые порядки всё чаще заменяются цепями, двигающимися перебежками, обходными манёврами.
И по-прежнему «русские медведи» были подавляющи во фронтальной штыковой атаке.
Левее Брусилова стоял 1-й Сибирский корпус генерала Штакельберга. Здесь две японские гвардейские бригады, пользуясь неожиданным туманом, сумели сбить боевое охранение, выйдя на атакующие рубежи. Однако концентрации для удара не получилось. Туман так же неожиданно рассеялся, и русские отразили атаку огнём с близкой дистанции. А затем штыковым нахрапом и вовсе отбросили гвардейцев.
В целом и на этом участке русским удавалось малыми тактическими отходами и контрударами, а когда и жёсткими встречными ударами оставаться на своей линии обороны.
Что касается центра русской армии, Ояма не сомневался, что его-то Куропаткин как всегда защитил лучше всего. Тем более что здесь гайдзины уцепились в железную дорогу с удобной коммуникацией и подвозом подкреплений. Поэтому японский командующий, лишь обозначив активность и демонстрацию, стремления к лобовой атаке не проявлял.
Вторая гвардейская бригада смяла первую линию обороны противника и на достигнутом рубеже стала окапываться. Тем не менее, подтянув артиллерию, дабы создать у русских впечатление, что именно здесь осуществляется подготовка исходного положения для предстоящего решительного наступления.
Главный удар Ояма решил нанести на левом фланге, затеяв перегруппировку, стягивая войска на этом направлении.
«Не удалось на правом фланге? не терял спокойствия японский главнокомандующий, зная насколько нерешителен и неповоротлив его оппонент. Что ж! Попробуем выбить у русской табуретки пару ножек в другом месте. Начнёт падать потянет за собой всю конструкцию».
Брусилов выделил офицера штаба с проходным предписанием полковым командирам: «распределить стрелков меткого боя по ротам на самых беспокоящих участках». Винтовки с оптикой были не в диковинку, но не все понимают специфику применения.
Со снайперами Богатырёв отправился лично. Не потому что не доверял взводному поручику, а просто «застоялся от безделья, как тот конь, тогда как люди воюют уж вовсю».
Военные действия шли по всему фронту корпуса, спорадически затухая и разгораясь с новой силой. Местность более чем пересечённая, земля скачет сопкой на сопку, экспонируя доминирующие возвышенности, позиции на склонах, скрытые движения низинами, сквозные, простреливаемые пулемётами участки, попытки обхода и короткие стычки на ключевых направлениях, кавалерийские наскоки.
А на восточном крыле и сплошного фронта, по сути, не было фланговые манёвры и партизанские вылазки конно-охотничьих команд.
Шли компактной группой. Замес грязи был знатный, но если двигаться не хожеными тропками, да не вслед-вслед, а по связанному жухлой травой грунту, да ещё выбирая окаменелости, получалось сноровисто.
Людей распределил-раздал, осталось вот этих двух вывести на позицию. Да посмотреть, как сами себя поведут выберут необходимый ракурс и сектор, сменные лёжки. Пути отхода, если припечёт. Но бойцы тёртые, со своим промысловым опытом.
Один якут. С якутами вообще отдельная повесть как он их затребовал и отыскал. Оказывается, не берут малые народности в царскую армию. Нет на них налога кровушкой.
Второй тоже охотник, из сибиряков. Но в отличие от якута, которому сподручней на глазок, этот с оптикой дружит.
Вышли на возвышенность. Залегли. Осмотрелись.
Вот там они накапливаются, указал наблюдатель-вахмистр, выделенный Гурко, атакуют с двух направлений. По склону це́пи, по низу идут колонной. Если взять левей вот того бельма примерно на два корпуса и полкрупа там у них позиция.
Кулемёт ёпт окаянный! Ща его не видать, но как казаки в шашки супостата берут, молотит губительно его мать.
Богатырёв поднял свой бинокль, оценивая расстояние, выданное лазерным дальномером. В отличие от стрелковки из двадцать первого века (а он даже своего «грача» Гладкову отдал), от хорошей оптики, пусть и не совсем военной, он не мог отказаться. Рисковал, конечно, «штучкой» из будущего война есть война, на ней всякое может случиться. А так лишь, чтоб не бросался в глаза, обшил девайс парусиной, благо что вещь компактная.
Шибко далеко, однако, подал голос якут, щурясь одним глазом на соседнюю сопку.
С версту будет, ваш бродь, поддакнул сибиряк, примеряясь в трубку прицела.
Отсюда ровно четыреста тридцать метров, принуждённо проговорил Богатырёв, переводя мысленно в сажени. И чисто риторически спросил: Возьмёшь?
Сдюжим.
Сибиряк уж без каких-либо напоминаний и приказов достал из сидора компактные сошки и неспешно крепил их к своей «мосинке».
Бой начался с полудня японцы предварительно стали накапливаться в низине. Следом на склоне высыпала цепочка пехотинцев, изламываясь и снова выравниваясь по ходу движения. За ней вышагнула следующая шеренга.
К этому времени лёжки уже обустроили. Даже заждались.
Первую жатву собрали с орудийной прислуги суетливые фигурки азиатов выкатили в стороне пару горных орудий, рассчитывая, что будут незаметны для русских порядков.
Вахмистр только языком цокал, наблюдая, как один за другим валились подносчики снарядов, ранено и предсмертно суча белыми гетрами.
Выстрел шлёпнулся офицерик со стеком
Выстрел влетает наводчику, и тот раненой юлой завертелся, зажимая окровавленную голову
Перенос наблюдения на це́пи, вычленяя в прицеле среди обнажённых штыков-саблезубов заметные посверки самурайских мечей офицеров.
Падает один другой. Но бегущие со склона изломанные шеренги уже не остановить.
Смотрите, вахмистр, Богатырёв почему-то тяжело дышит, наверное, от волнения, впитывайте тактику применения снайперской группы. Я тут долго не задержусь. У меня свои задачи. Так что, под вашу команду и ответственность. Обратите внимание наша позиция до сих пор не обнаружена, но скоро япы-пушкари сообразят и вычислят сектор, откуда их обстреливают.
Сухо хлещут поодаль винтовки снайперов. Тата-такает разнобоем, едва доносится отдалённая перестрелка, средь цепей появляются скупые пороховые облачки и сбитые наземь свинцовой ответкой фигурки.
На поле боя появляются новые персонажи выметнулась русская кавалерия.
Дробно включился новый звук тявкнул на сопке японский пулемёт и умолк. Сибиряк-снайпер деловито и без спешки вгоняет в казённик новый патрон. Прикладывается к прицелу.
У японцев заминка, смена обслуги у пулемёта, и на сопке снова заплясало пороховым огоньком. Ненадолго захлебнулся.
Тягучие минуты и издалека такой медленной кажется лавина эскадрона.
Сибиряк вгоняет ещё пулю за пулей в копошню у пулемёта и кавалерия, наконец, чёрт побери, вгрызается, топчет смешавшиеся шеренги.
Ах, ты-ы-ы! В досаде, в азарте вахмистр тычет рукой, показывая.
Там, в низине, где формировалась вражеская колонна, обгоняя её, галопирует, серебря клинками, японская конная лавина.
Там, в низине, где формировалась вражеская колонна, обгоняя её, галопирует, серебря клинками, японская конная лавина.
Ай, много их! Ща будет рубка! Причешет наших японец!
Не будет! Не причешет! то ли кашляет, то ли так хохочет штабс-капитан, заметив на фланге русских конников знакомую тачанку.
При всех достоинствах и недостатках Куропаткина общие тенденции японской тактики им уже просматривались вполне осознанно.
Опасаясь обхода западного крыла армии, где стоял 2-й Сибирский корпус, Куропаткин отдал приказ генерал-лейтенанту Засуличу занять высоты по правую руку, тем самым удлинив и обезопасив фланг.
Засулич отреагировал непростительно вяло, японские передовые отряды легко сбили заслоны по течению реки Ляохэ и к вечеру, наступая двумя бригадными колоннами, стали угрожающе нависать над растянувшимися порядками русских.
Одновременно продолжалось напористое притеснение 1-й армии Линевича по фронту.
А на следующее утро, получив сводку по дислокациям, Куропаткин запаниковал после ночных боёв на правом фланге решительное обходное движение японцев могло поставить корпус Засулича в катастрофическое положение, и только растянутые коммуникации не позволяли противнику с ходу начать движение к Ляоляну.
Боясь оголять центр, Куропаткин перебросил туда лишь кавалерию, но эффект конницы был смазан раскисшим дорогами.
И уже к концу второго дня боёв, окончательно почуяв угрозу флангового обхвата, Куропаткин связался с Линевичем и отдал первый приказ предвестник очередного отступления: «оказывая всяческий отпор, отходить на промежуточные позиции, задерживая противника по принципу подвижной обороны».
Утром Гриппенберг, которого Куропаткин толком не соизволил ознакомить с состоянием дел на других участках фронта, запросил разрешение нанести контратакующий удар.
Куропаткин немедленно согласился в расчёте на то, что активность 2-й армии вынудит японцев перебросить часть сил и снять давление на Линевича.
Надеялся и Гриппенберг, рассматривая контрнаступление как полномасштабную операцию. А потому подготовка велась с особым тщанием в течение целого дня при продолжающихся вылазках, то со стороны японцев, то сами прощупывали слабые места у самураев.
Я не склонен недооценивать, как и переоценивать «японца». «Шапками не закидаем», конечно, но и небрежения к противнику проявлять не следует! Вчерашние бои показали Брусилов стоял в классической позе задумчивого военачальника, склонившегося над картой. Подняв голову, его взгляд невольно зацепился за камуфляж штабс-капитана, и он подмигнул молодому офицеру. К слову сказать, господа, что вы можете сказать об участии наших новоявленных из пятнистого пополнения?
Что касательно так называемых снайперов, имею положительные отклики от ротных командиров, выступил начальник штаба 9-й стрелковой дивизии, хоть тут и требуется взгляд непосредственно с поля боя. Своя статистика. А вот пулемёты на бричках
Да-да, одобрил Алексей Алексеевич, перебивая, во вчерашних сшибках кавалеристам и казакам тачанки пришлись весьма по вкусу.
Богатырёв сразу понял, кому Брусилов потрафил этим маленьким примечанием на штабном совещании.
Генерал, возглавлявший петербургскую делегацию, так и остался при ставке Куропаткина. Словно и не собираясь учинить проверки и экзамены «батальону нового строя». Тем не менее прислал двух полковников из комиссии стояли в сторонке, кривили непроницаемые гримасы.
«Тянули, тянули, но совпало наступление и экзамен, дёргался в ожидании и в притаившемся мандраже Богатырёв, что ж, завтра побегаем, постреляем испытаем, согласно указу императора».