Ну и мешанина. Разрозненные записи не потянут на научную теорию, какой от них вообще толк?
Однако мысли об электромагнетизме не шли у Брианны из головы. У каждого тела, как известно, есть собственное электрическое поле. Наверное, поэтому человек и не расщепляется на части, проходя сквозь камни? Поле удерживает его в целости. Тогда понятно, зачем нужны драгоценные камни: если повезет, то для путешествия хватит силы своего поля, при этом энергия молекулярных связей кристалла делает его более мощным, поэтому
Черт, выругалась Брианна, когда мыслительный процесс зашел в тупик. Она виновато глянула на коридор, ведущий к детской комнате. Малышам известно это слово, но им не стоит знать, что мама его использует.
Откинувшись на спинку кресла, она допивала вино. Под шум прибоя мысли свободно роились в голове, хотя вода не представляла интереса Брианну по-прежнему занимало лишь электричество.
О теле электрическом я пою, тихо произнесла она. Легионы любимых меня обнимают.
Вот это уже интереснее. Может, Уолт Уитмен понял что-то такое ведь если электрическое притяжение «легионов любимых» оказывает воздействие на путешествия во времени, это объяснит и видимый эффект концентрации внимания на определенном человеке, верно?
Брианна думала о Роджере, стоя у камней Крейг-на-Дуна. А на Окракоке все ее мысли были заняты родителями к тому моменту она прочитала письма и знала, где именно они находятся Имеет ли это значение? Она попыталась представить папино лицо, и ее переполнила тревога, которая лишь усилилась при воспоминании о Роджере
«Выраженье лица превосходно».
Следующая строчка эхом откликнулась у нее в голове: «Но сложенный хорошо человек выражен не только в лице». А дальше так:
Он выражен в членах, суставах своих, изящно выражен в бедрах, запястьях,
В походке своей, в осанке, в гибкости стана, колен, его не скрывает одежда,
Сила и ловкость его пробивается сквозь все ткани,
Он идет, восхищая вас, словно поэма иль даже больше,
Помедлив, взгляните вы на спину его, на затылок, лопатки10.
Дальше Брианна не помнила, но ей и не нужно было. Она уже успокоилась.
Я бы узнала тебя везде, сказала она своему мужу и подняла бокал с остатками вина. Sláinte11.
Глава 96
В Шотландии не жалуются на нехватку волос
Мистер Камберпэтч оказался высоким сдержанным мужчиной с нелепой стрижкой, из-за которой его рыжие кудряшки любопытно торчали в стороны. По словам мистера Камберпэтча, он выменял жетоны на подсосного поросенка, оловянную кастрюлю с прожженным дном, подлежащим ремонту, шесть подков, зеркало и половину комода.
Не особый из меня ремесленник, да? сказал он. Почти никуда не езжу, но вещи сами меня находят, да-да.
Судя по всему, Камберпэтч не врал. Его крошечный домик был до самой крыши забит всякой всячиной некогда пригодной, а теперь требующей ремонта.
Как торговля? спросил Бак, удивленно разглядывая старинные дорожные часы с ручкой, разобранный по деталям механизм которых аккуратно лежал на облезлом серебряном блюдце.
Случается, кратко ответил мистер Камберпэтч. Что-нибудь присмотрели?
Вежливо поторговавшись, Роджер приобрел помятый ящик для посуды и холщовый спальный мешок, слегка подпаленный с одного конца видимо, какой-то солдат расположился в нем на ночь слишком близко к костру. В благодарность за покупку мистер Камберпэтч сообщил имя человека, у которого достал жетоны, и подсказал, где его искать.
Дешевое украшение, пожав плечами, бросил хозяин. К тому же старушка отказалась держать их в доме, вдруг все эти числа связаны с магией и тому подобное. Колдовство она не одобряет.
Упомянутой «старушке» миниатюрной, кареглазой, похожей на мышку оказалось лет двадцать пять. Камберпэтч попросил ее сделать чай, а она, окинув гостей проницательным взглядом, решила навязать им еще пропавший сыр, четыре репы и пирог с изюмом все по грабительской цене. Однако в общую сумму входили и ее собственные наблюдения по поводу мужней сделки, поэтому Роджер решил, что оно того стоит.
Дешевое украшение, пожав плечами, бросил хозяин. К тому же старушка отказалась держать их в доме, вдруг все эти числа связаны с магией и тому подобное. Колдовство она не одобряет.
Упомянутой «старушке» миниатюрной, кареглазой, похожей на мышку оказалось лет двадцать пять. Камберпэтч попросил ее сделать чай, а она, окинув гостей проницательным взглядом, решила навязать им еще пропавший сыр, четыре репы и пирог с изюмом все по грабительской цене. Однако в общую сумму входили и ее собственные наблюдения по поводу мужней сделки, поэтому Роджер решил, что оно того стоит.
Странные штуки, да? «Старушка», прищурившись, глянула на карман, куда Роджер переложил жетоны. Тот, продавший их Энтони, сказал, что получил все от волосатого мужчины. Такие, как он, живут на стене.
На какой именно стене, хозяйка? Бак, осушил чашку и протянул снова, прося добавки. Жена Камберпэтча внимательно посмотрела на него глазами-бусинками, явно принимая за дурачка, но что поделать, раз покупатели платят
На Римской, на какой же еще, ответила она. Говорят, ее построил старый король римлян, чтобы не пускать шотландцев в Англию. «Старушка» ухмыльнулась, обнажая маленькие блестящие зубы. Кому она нужна, эта Англия!
Дальнейшие расспросы не дали результатов; миссис Камберпэтч понятия не имела, что имел в виду торговец под «волосатым человеком» просто сказал, а она и не задумывалась. Отказавшись купить у мистера Камберпэтча еще и нож, Роджер с Баком завернули еду в спальный мешок и решили, что пора идти, но тут Роджер заметил глиняную тарелку с кучей спутанных цепочек и потускневших браслетов, и луч дождливого света вдруг выхватил скромное красноватое сияние.
Видимо, его разум сделался слишком восприимчивым из-за слов Камберпэтча: он назвал жетоны, как и любую подвеску, украшением. Роджер замер и указательным пальцем подцепил с тарелки почерневший кулон на рваной цепочке он как будто обгорел, в крупный гранат въелась сажа, но камень был ограненным.
Сколько хотите за это? поинтересовался он.
К четырем стемнело. Спать под открытым небом холодно, однако Роджера так и подмывало двигаться вперед, вот мрак и застал их на безлюдной дороге, где укрытием могла послужить лишь согнутая ветрами сосна. Разводить костер из гнилых бревен и влажных иголок это вам не шутки. «Хотя времени у нас полно», мрачно подумал Роджер, в сотый раз пытаясь высечь искру и в двадцатый раз попадая по пальцу.
Памятуя о неудачном опыте, Бак предусмотрительно захватил мешок торфа. Четверть часа они с Роджером изо всех сил дули на зарождающийся огонек, подбрасывали травинки и сосновые иглы, и вот наконец что-то из всего этого загорелось. Жара хватало, чтобы приготовить или, скорее, немного подсушить репу и согреть руки.
Они молчали всю дорогу от Камберпэтча: попробуй поговори, когда воет холодный ветер. За раздуванием огня и едой тоже особо не поболтаешь.
Что будешь делать, если мы его найдем? вдруг поинтересовался Бак, пережевывая репу. Конечно, если Дж. У. Маккензи действительно твой отец.
Я ужтр От холода в горле запершило. Роджер откашлялся, сплюнул и хрипло продолжил: Я уже три дня об этом думаю, но до сих пор не знаю.
Ворча, Бак достал из спального мешка пирог с изюмом, разделил на две части и подал Роджеру его половину.
Еда оказалась неплохой, хотя пекарем миссис Камберпэтч точно не стать.
С начинкой, отметил Роджер, ловко подхватывая крошки и засовывая их в рот. Хочешь сказать, ты не настроен идти дальше?
Бак покачал головой.
Я не об этом, других вариантов все равно нет. Как ты и сказал, это единственная зацепка, даже если она никак не связана с малышом.
А еще мы можем направиться прямо на юг к стене, не тратя время на поиски человека, от которого Камберпэтч получил жетоны.
Ну да, нерешительно согласился Бак. И что потом? Пойдем вдоль стены, спрашивая, не видел ли кто волосатого человека? Думаешь, там таких мало? В Шотландии вроде как не жалуются на нехватку волос.
Если придется, так и поступим, ответил Роджер. Если этот Дж. У. Маккензи и правда бывал там, его появление наверняка вызвало пересуды.
И как, длинная та стена?
Длинная. Точнее, была такой, когда ее только построили: восемьдесят римских миль, а римская миля лишь немногим меньше английской. Не знаю, что от нее осталось, но, надеюсь, большая ее часть цела.
Бак состроил гримасу.
Ну, в день можно пройти пятнадцать-двадцать миль, тут ничего сложного, идешь и идешь себе вдоль чертовой стены. За четыре дня обойдем всю. Хотя Бак нахмурился и откинул со лба влажную прядь волос. Это если идти от одного конца до другого. А если мы сначала окажемся в середине? Пройдем половину, а там ничего, придется поворачивать обратно. Он бросил на Роджера осуждающий взгляд.
Роджер потер лицо рукой. Надвигался дождь, на кожу начали капать первые мелкие капли.
Обдумаю все завтра, ладно? У нас впереди долгий путь, времени составить план еще хватит. Роджер вытряхнул из спального мешка лист репы и съел его, а мешком накрыл голову и плечи. Хочешь укрыться или будешь спать?
Мне и так нормально. Бак пониже натянул свою шляпу с широкими полями, съежился и придвинул пальцы ног как можно ближе к затухающему костру.
Дождь тихонько стучал по холщовой ткани. Прижав колени к груди, Роджер подоткнул края мешка и, уставший и замерзший, но зато не голодный, решил утешить себя мыслями о Бри. Он думал о ней только по ночам и ждал этого момента даже больше, чем ужина.
Он представил Брианну в своих объятиях: вот она устроилась вместе с ним в спальном мешке, положив голову ему на плечо, в ее волосах блестят капли дождя и отражается огонь. Теплая, надежная, она дышит, прильнув к его груди, и два сердца начинают биться в такт
Интересно, что бы я сказал своему отцу, вдруг проговорил Бак. Если бы встретил его, конечно. Из-под тени шляпы он глянул на Роджера. А твой, он знал в смысле, знает о тебе?
Бак помешал его фантазиям, и Роджер, хоть и раздраженный, ответил:
Да. Я родился до его исчезновения.
Вот как. Бак задумчиво покачнулся назад, но промолчал. Образ жены исчез. Роджер попытался снова представить ее: она стоит на кухне в Лаллиброхе, из кастрюлек поднимается пар, длинный прямой нос Брианны покрылся влагой, рыжие локоны прилипли к лицу
Он как будто слышал их с Брианной спор о том, стоит ли рассказывать Баку правду о его рождении.