В другой ситуации я, быть может, назвала бы этот взгляд понимающим.
Нет, я хочу сказать это хорошо, сказала Приянка. Она присела на корточки, чтобы сложить одну из стопок в отложенную для этого наволочку, и я почувствовала себя бродяжкой, которая собирает разное тряпье. А прозвучавшее в ее голосе одобрение меня просто взбесило. Никогда не знаешь, что может случиться, верно?
Верно, пробормотала я, подтаскивая к себе очередной мешок с одеждой. Впрочем, не важно.
Девушка постояла у меня за спиной, наблюдая. Меня не отпускало ощущение, будто я какое-то раненое животное, которое выпускают на свободу. Голову словно распирало изнутри, и от боли хотелось куда-нибудь ее пристроить.
«Ну что за ерунда, одернула я саму себя. С тобой все в порядке».
И чтобы в этом убедиться, я позволила своему разуму устремиться наружу в поисках слабого электрического заряда телефонного аккумулятора. И внезапно обнаружила пустоту в кармане Приянки. Наверное, она оставила трубку в машине. Единственным электрическим устройством поблизости был фонарь.
И чтобы в этом убедиться, я позволила своему разуму устремиться наружу в поисках слабого электрического заряда телефонного аккумулятора. И внезапно обнаружила пустоту в кармане Приянки. Наверное, она оставила трубку в машине. Единственным электрическим устройством поблизости был фонарь.
Вот. Приянка протянула мне стопку одежды. Попробуй-ка это.
Помедлив несколько мгновений, я ее приняла.
Рубашка. Из мягкой джинсовой ткани. Я встряхнула ее и, расправив, увидела яркие вышитые цветы и узор вьющейся лозы на плечах.
Мило, кивнула я и попыталась разгладить ткань, пристроив ее на бедре.
Вышивка просто роскошная, согласилась Приянка. Проверь, что на ней точно нет пятен или дырок вдруг я что-то пропустила.
Я осторожно провела пальцами по швам и, вывернув рубашку наизнанку, внимательно ее осмотрела. И сразу пожалела, что не нашла ее первой.
Когда мы путешествовали в «Черной Бетти», мальчики изо всех сил старались найти для меня одежду, но они так и не поняли, как важно для меня было бы выбрать самой. Ярко-розовая кофточка не самая подходящая одежда для того, кто в бегах. Однако она подарила мне крошечную возможность хотя бы что-то решать в том мире, который пытался отнять у меня это право. Я представляла, что похожа на девочку-волшебницу из манги, на которой выросла, на одну из девочек в прекрасных ярких нарядах. В те времена для меня в этом заключалась сила.
Ты еще здесь, Искорка?
Я моргнула.
Ага. Извини.
Этот верх будет отлично смотреться с яркой юбкой, но в нем, увы, неудобно убегать и драться.
Погоди, проговорила я. Так это все для меня?
О нет, я снова лезу не в свое дело, вздохнула Приянка. Прости. Я просто подумала, что цвета отлично подойдут к оттенку твоей кожи. Если ты хочешь ее выкинуть, нет проблем, я не обижусь. Я так привыкла присматривать за Романом и поэтому иногда забываю, что другие люди сами способны о себе позаботиться.
Нет, мне нравится, призналась я. Меня просто очень удивило, что девушка сразу интуитивно угадала мой вкус. Но я уже нашла себе кое-что.
Я попыталась вернуть ей джинсовую блузку, но, увидев рубашку «Кавальерс», Приянка так поморщилась, будто она кишела вшами.
Я же должна сменить имидж. Почему я должна оправдываться?
Она тебе на три размера велика, если не больше. Может, просто найдем большую шляпу? спросила Приянка. Если тебе приходится убегать, может, стоит, по крайней мере, носить удобную одежду?
Замотав головой, я снова пихнула блузку ей обратно, с отвращением ощутив, как сдавило горло. Шутливое выражение наконец исчезло с ее лица, и Приянка забрала одежку. Но вместо того чтобы вернуть ее в один из пакетов, девушка сложила ее и добавила к собственной стопке.
На случай, если ты передумаешь, пояснила она.
Не передумаю.
Приянка пожала плечами.
Ладно, по крайней мере, ты не считаешь, будто короткий топ мне точно пойдет. А что думаешь об этой?
Она изучала блузку с темным цветочным узором, чуть прозрачную, с длинными рукавами. Этот цвет подчеркивал янтарный оттенок ее глаз. Но в сравнении с ярко-желтым платьем этот цвет проигрывал и казался каким-то унылым.
Найди джинсы с высокой талией и обрежь их снизу. И если бы не стояла сорокаградусная жара, я бы посоветовала добавить вот это. И я вытянула из кучи мягкий фиолетовый свитер.
Приянка радостно схватила его, ее лицо посветлело.
Модный дом «Мэзон де Контейнeр» просто сокровищница. Это же винтажный Dior!
У «Тре Мусор» удивительно хороший ассортимент, сказала я, наблюдая за тем, как она радостно примеряет длинную жилетку и откладывает ее в свою стопку. Потом девушка снова залезла в мешок, доставая что-то с самого дна. Скорее всего, там просто футболки с NASCAR [7] и одежда для малышей. Так, а это для кого?
Приянка разглядывала футболку с цветочным узором, которая явно была не для нее, да и не для Романа тоже. Мне она ее тоже не предложила. И футболка тоже отправилась в ее стопку.
Стопку, в которой хватило бы одежды на троих, а не на двоих. Должно быть, Приянка заметила, что я это поняла, потому что выражение ее лица стало непроницаемым она будто закрылась.
И я резко вернулась в реальность.
Последние остатки тепла были безжалостно развеяны молчанием, которое повисло между нами. И когда девушка повернулась ко мне спиной, мне даже стало легче не нужно было скрывать горькую ярость, которая росла внутри меня, выворачивая наизнанку.
«Ты попалась на это снова», с негодованием подумала я. Почувствовала себя слишком уютно. Я хотела бы обвинить во всем ее, потому что весь этот разговор был продуманной манипуляцией, попыткой привлечь меня на свою сторону.
Но мне было стыдно. Мне было стыдно, что какое-то время я этому радовалась. Я позволила ничего не значащей беседе смягчить глубокую, непроходящую боль, которую я безуспешно пыталась не замечать. Боль, причина которой таилась в моем одиночестве. И эту горькую правду я никак не могла принять.
Для кого же это? спросила я.
Фургон выехал на парковку, и тормоза жалобно заскрипели.
Если бы я хотела, чтобы ты это знала, я бы сказала, с нажимом проговорила Приянка. Ты все нашла?
Ага, сказала я, собирая всe, что могла унести. Можно ехать.
Устроившись на заднем сиденье, я задремала.
Сквозь сон до меня доносился грохочущий рев далеких дорог, переплетаясь с гудением электрических проводов. Знакомые лица кружились вокруг, не давая увидеть то, что находилось вдалеке. Каждый раз, когда я протягивала руку, чтобы дотронуться до них, они рассыпались в пыль.
Я слышала голос Мэл, ее слова, которые настойчиво повторялись снова и снова:
Может, нам перенести мероприятие? Может, нам перенести мероприятие?
Никто из них не сдвинется с места. Никто не позволит мне найти Мэл
Даже открыв глаза, я видела всe словно сквозь мутное стекло. Вспышки света рассекали темноту внутри машины. Моя голова упиралась в ремень безопасности, а волосы прилипли к потному лбу.
Я только хочу сказать, что если «пси», которая была символом того, какими «человекоподобными» и цивилизованными они являются, пошла на это, мы должны намного больше бояться того, на что способны остальные. «Псионный круг» вот-вот выйдет из тени теперь, когда стало очевидно, кто их лидер.
Кэрол, вы в высшей степени правы. Подумайте только, сколько информации государственной важности она могла им передавать. Нам повезло, что «Круг» не предпринял ничего более страшного, чем атака на Пенсильванский университет, и что до сегодняшнего дня всe ограничивалось вандализмом и покушениями на общественную собственность. Но очевидно происходит эскалация их действий. Существующих предосторожностей уже недостаточно. Заверений Круз о том, что их поведение не вызывает опасений, недостаточно. Конечно, то, что с ними случилось, это очень печально, но девианты склонны к девиантному поведению. Я вовсе не утверждаю, что президент Грей был идеален, но даже неидеальные люди время от времени оказываются правы.
Кто-то с отвращением хмыкнул и выключил радио. Отупляющий сон снова затягивал меня, и я закрыла глаза, но голоса не смолкали. Слова падали одно за другим, как тлеющие угольки, которые догорали еще до того, как я могла их почувствовать.
так близко, нельзя доверять
нужно просто сказать, настаивал мужской голос. Нам нужно
Так близко, прозвучал ответ. Небезопасно для нее
Для кого?
Возможно, Лана
Она не
Я должна это запомнить.
Лана.
Я должна спросить Но тяжелая тьма снова надвигалась на меня.
Лана.
Небезопасно для кого для меня или для Ланы?
Глава четырнадцатая
Улицу Мэйн-Стрит в Блэкстоуне, Вирджиния, словно срисовали из чьего-то сна о той Америке, какой она когда-то была. Более того, Мэйн-Стрит выглядела настолько идеальной, что, увидев такую же в фильме, я назвала бы ее дешевым штампом: полосатые навесы, ярко раскрашенные кирпичные постройки и старомодные фонари. Флаги и прочие патриотические украшения, оставшиеся с Четвeртого июля, так и не убрали, когда прошло уже шесть недель, а между двумя столбами висела рекламная растяжка, возвещавшая об открытии местного кинотеатра.
Основной недостаток Блэкстоуна заключался в том, что он лежал в стороне от Петербурга и Ричмонда. Городок был маленьким, и потому высокотехнологичные камеры видеонаблюдения там решили не устанавливать, а на мусорных контейнерах и пожарных гидрантах не было символики ООН. Так что, если нужно где-то спрятать временное убежище для «пси», такие «недостатки» обращаются в весомые достоинства.
Мы просто ездим кругами? спросила Приянка. Или чего-то ждем? Или кого-то?
Я проснулась в плохом настроении, и улучшиться ему пока было не от чего. Шесть часов мы объезжали блокпосты и полицейские кордоны, расставленные по всему штату, чтобы добраться до места.
Мы просто ездим кругами? спросила Приянка. Или чего-то ждем? Или кого-то?
Я проснулась в плохом настроении, и улучшиться ему пока было не от чего. Шесть часов мы объезжали блокпосты и полицейские кордоны, расставленные по всему штату, чтобы добраться до места.
Как я и предполагала, чем ближе мы приближались к намеченной цели, тем короче становился поводок. Если мне нужно было в туалет, со мной выходила Приянка. Роман оставался в машине, отмечая наше продвижение в украденной карте. Утром мне все-таки удалось снова сесть за руль, но только после того, как я соврала, будто моим друзьям непременно нужно увидеть за рулем меня убедиться, что впускать нас безопасно.