Вы поменялись, Паулине, проговорил тот, когда я вновь повернулась к нему. Не могу понять как. Но что-то в вас изменилось. С тех пор как вы приехали в Волнпик, видел каждый день что-то новое в вас.
И что же вы думаете на этот счёт, мениэр? Я усмехнулась уголком рта.
Это меня озадачивает. Он вздохнул глубоко, будто перевёл дух. И настораживает.
Наверное, говорить ему было трудно. И тут только, приглядевшись, я увидела, как расползается нехорошая синева по его шее над расстёгнутым воротом рубахи. Видно, это и есть следы яда, который растекался по его крови. Стало не по себе.
И вы верите, что я могла быть виновницей нападения на карету? Виновницей вашего ранения? Странно, но как я ни опасалась встречи с Маттейсом, а сейчас говорила ровно и уверенно.
Наверное, потому, что не чувствовала обычной враждебности от йонкера. Только любопытство и лёгкое раздражение: а уж от чего большой вопрос.
От вас можно ожидать чего угодно. Вы знаете, о чём я говорю
А если не знаю?
Маттейс вздёрнул брови.
Будете играть в святую невинность? Хорошо. Он сдержанно улыбнулся, и по его губам разлилась синеватая бледность. Все эти годы я то и дело задавался вопросом: чем я тогда вам не угодил? Откуда в вас возникло такое непреодолимое желание непременно избавиться от меня? Он смолк, глядя на меня выжидательно. Мне, ясное дело, нечего было на это ответить. Тогда он продолжил: Я любил вашу мать. Всю жизнь любил. Но не мог жениться на ней. Потому что должен был взять в жёны девушку-Ключ. Обязанность Стража в те времена. Так было нужно. Но и судьба сложилась так, что с Катрин мы стали вдовыми оба. Мне хотелось хоть часть жизни провести с ней. Да только дочка у неё оказалась с подвохом. Йонкер покачал головой. Почему изнасилование? Почему не убийство? Воровство? Вы хотели унизить меня сильнее? Вы не только довели меня до ссылки в Волнпик. Вы довели свой род до разорения. Мать до самоубийства. И сестру до безумия. Вы довольны? Сейчас вы довольны?
Его голос всё же стал чуть громче. А я застыла от потрясения, шаря взглядом по его бледному, блестящему от испарины лицу. Можно было легко догадаться, каким красавцем он был в молодости, какая сила хранилась в нём до сих пор. А теперь он угасал. Я почти чувствовала, как жизнь утекает из него. И, может быть, если бы не воля Паулине, всего этого не случилось бы теперь.
Что ни случилось раньше Я не имею к нападению на нас никакого отношения, только и сказала. И то наказание Вы не можете наказать меня, не разобравшись. Не узнав правды!
Я узнаю правду. Может быть, узнаю, потому что уверенным быть не могу. И зря вы считаете это наказанием. Вернее, кто-то может посчитать. Скорее это испытание. Маттейс слегка прищурился. Через него проходят все Стражи. Столкновение со своими страхами. Оценка воспоминаний и прошлого. А может быть, и признание своих ошибок. Вам нужно это. Если невиновны, это оградит вас от излишних дознаваний антреманна.
Но я не Страж.
Вы лучше. Йонкер вдруг коротко рассмеялся. И вы вернёте силу в род ван Бергов. Если не угодите в очередную передрягу. Похлеще той, что уже случилась.
Как я её верну?
Разговор с Маттейсом затягивал всё сильнее. Хотелось слушать его голос, уверенный и ровный. Узнавать именно из его уст о том, что мучило меня все эти дни. Казалось, ещё немного, и он сам поймёт. Он уже понимал что-то. Его пытливый взгляд не сходил с моего лица, улавливал всё. Каждую эмоцию.
Вы станете женой старшего из рода, разумеется. И откроете самые важные способности Стража управление порождениями Пустоши. И тогда Глава Ордена передаст свою силу другим Стражам. Как бывало раньше. Разве я вам этого не говорил? Йонкер откинулся на подушку сильнее. Похоже, разговор утомил его. Слова стали отрывистей, дыхание чаще. Вам, похоже Нравится. Раз за разом осознавать свою значимость. Маленькая коварная дрянь.
Маттейс смолк, а я вскочила с места, заметив, как напряглись мышцы его шеи. Как стиснули пальцы одеяло. Надо звать лекаря. Но я не могла не сказать ещё что-то, что рвалось из горла, будто крик во сне. Невыносимо и беззвучно.
Я не Паулине дер Энтин. Я всё же склонилась к нему, пытаясь достучаться. Я только оказалась в её теле
Взгляд Маттейса вновь переметнулся на моё лицо, непонимающий, гаснущий. А в следующий миг я просто побежала к двери выскочила наружу и тут же попала в руки Алдрика. Лекарь тоже ещё был тут: они о чём-то разговаривали, пока не появилась я. Геролф тут же метнулся обратно в покои йонкера.
Снова от вас одни беды, проворчал Алдрик, уводя меня прочь.
А то вы много знаете обо мне. Хоть вы меня не трогайте. Вам я ничем не насолила. Не хотелось молчать и выслушивать очередные обвинения.
Достали. Натурально достали меня эти альфа-самцы. Мужчина покосился на меня удивлённо.
Думается, мениэр ван Берг не передумал насчёт своего приказа.
Я помотала головой. Но теперь мне казались справедливыми слова йонкера. Может, если я скажу правду под действием сока этой шадрумы, от меня наконец отстанут? Хотя бы в покушении на Маттейса перестанут обвинять.
Я сделаю так, как сказал мениэр ван Берг, нарушила я тяжкое молчание, пока мы с Алдриком возвращались к моим покоям. И надеюсь, вы меня не угробите.
Алдрик неопределённо пожал плечами, явно желая сыграть на моих нервах. Но тут же кивнул серьёзно.
Гробить вас себе дороже.
Служанка Абия вместе с взволнованной Лаурой ждали нашего возвращения.
Вам лучше прибрать волосы, бесцветно посоветовал Алдрик.
Лаура тут же подскочила и бросилась ко мне. Она заколола тяжёлые локоны и собрала их в сетку, чтобы точно не падали на спину. Всё это время она с опаской косилась на Алдрика, который так и стоял у двери в ожидании.
Может, лучше я пойду с вами, мейси? тихо проговорила служанка, склонившись ко мне.
Не стоит, громко ответил за меня Алдрик. Мейси Абия справится лучше.
Что же, она знает, как проходит это наказание? Вы часто его практикуете? не удержалась я от язвительности, медленно ощупывая собранные волосы и не торопясь идти куда-то за Алдриком.
Наверное, мне просто хотелось оттянуть этот миг.
Нет. Страж усмехнулся. Просто она училась у мениэра Видбри. И сумеет в случае чего вам помочь.
Да это же прямо облегчает мне участь! Я покачала головой, отворачиваясь. Ещё миг промедления
Лаура сникла немного, но вида постаралась не подать. Только взгляд её, направленный на Абию, стал тяжелее и подозрительнее. Я как будто кожей чувствовала её тревогу, да и сама беспокоилась. Но идти надо. Сама ведь так решила. Абия кивнула мне ободряюще, стоило только к ней повернуться. Алдрик пропустил нас с девушкой вперёд. Служанка пошла первой, а я потащилась следом. А Лаура так и осталась стоять у двери, провожая нас взглядом.
Даже по сторонам смотреть не хотелось, хоть мы шли теперь в ту часть замка, где бывать ещё не приходилось. Я только переставляла ноги, невольно прислушиваясь к дыханию Алдрика за спиной. Через бесконечное количество поворотов и спусков с башни мы вышли к узкому коридору, в конце которого темнела низковатая дверь, освещённая одним только факелом на стене. Шаг служанки стал быстрее и пришлось приноровиться.
Она открыла тяжёлую толстую створку и пошла вниз по ещё одной лестнице куда-то в неведомые недра Волнпика.
Внизу было жарко. Чем ниже мы спускались с Алдриком и явно взволнованной Абией, тем плотнее становился воздух, тяжелее вливался в лёгкие. А может, это просто казалось от страха. Я не знала, что меня ждёт, представить не могла, на что это будет похоже. Самое страшное наказание, которое со мной когда-либо случалось, это хороший удар по попе ремнём от отца, когда во втором классе после первого сентября я ушла с подружкой гулять, не сказав куда. Мобильников тогда ещё не было и в помине, а потому родители сильно испугались. За это я и схлопотала по мягкому месту: таким злым отца больше никогда не видела. До тех самых пор, как он не ушёл от нас. Но глупо было даже надеяться, что экзекуция, которая мне грозила теперь, окажется чем-то сродни шлепка по заду. Это дикий мир, как джунгли, где какая-нибудь тварь так и норовит цапнуть тебя из-за куста. Жаль только, я не Маугли.
Она открыла тяжёлую толстую створку и пошла вниз по ещё одной лестнице куда-то в неведомые недра Волнпика.
Внизу было жарко. Чем ниже мы спускались с Алдриком и явно взволнованной Абией, тем плотнее становился воздух, тяжелее вливался в лёгкие. А может, это просто казалось от страха. Я не знала, что меня ждёт, представить не могла, на что это будет похоже. Самое страшное наказание, которое со мной когда-либо случалось, это хороший удар по попе ремнём от отца, когда во втором классе после первого сентября я ушла с подружкой гулять, не сказав куда. Мобильников тогда ещё не было и в помине, а потому родители сильно испугались. За это я и схлопотала по мягкому месту: таким злым отца больше никогда не видела. До тех самых пор, как он не ушёл от нас. Но глупо было даже надеяться, что экзекуция, которая мне грозила теперь, окажется чем-то сродни шлепка по заду. Это дикий мир, как джунгли, где какая-нибудь тварь так и норовит цапнуть тебя из-за куста. Жаль только, я не Маугли.
Как бы я себя ни приободряла, пока спускалась по крутой каменной лестнице в душные недра Волнпика, а всё равно тряслась от подступающего ужаса сильнее. До того, что Алдрик, который шёл позади, это заметил.
Возьмите себя в руки, мейси, посоветовал строго. Чем больше вы боитесь, тем больше увидите. Ваши страхи обнажатся и обрушатся на вас.
А разве не в этом цель? Не за этим мениэр ван Берг отправил меня сюда? Я нервно хихикнула и тут же захотела хлопнуть себя ладонью по губам.
Я только пытаюсь облегчить вам участь. Страж развёл руками.
Да ладно. Я хмыкнула, едва повернув к нему голову. Это же не убьёт меня. Так ведь?
Нет. Но бывало, люди сходили с ума, серьёзно пояснил он. Меня будто когтями по спине продрало. Редко, но бывало. Вообще это испытание не предназначено для женщин: они слишком восприимчивы. Да и Стражи проходят его всего один раз. Перед Посвящением. Но я уверен, вы справитесь. Так что дышите. Успокойтесь.
Да чтоб тебя! Лучше бы ты молчал. Так и захотелось накинуться на этого тугодума с нападками и упрёками. Разве ж можно такое говорить и считать при этом, что одного «успокойтесь» хватит, чтобы я и правда успокоилась? У мужчин в этом мире явная патологическая атрофия чувств.