Я спокойна. Пришлось откровенно солгать.
Но странное дело сердце и правда немного унялось, и по взмокшей спине побежал холодок, несмотря на ощутимую жару вокруг.
Наконец мы спустились в самый подвал. Или это можно было скорее назвать катакомбами. На миг я представила, как каменистый холм, где стоит Волнпик, весь изрезан внутри ходами, будто муравейник. Наверное, так оно и было. И гадать только оставалось, что творилось здесь раньше, а то и продолжало твориться.
Впрочем, об этом мне пришлось догадаться достаточно скоро, когда я увидела открытые клетки с толстыми прутьями вдалеке, скрытые тенями, которые только еле-еле разгонялись светом факела в руке Алдрика. Были тут и каменные камеры и до того подмывало спросить, кто в них содержался, что аж в горле саднило. Но, наверное, я боялась услышать ответ.
Раньше здесь много изучали тварей из Пустоши. Алдрик будто угадал мои мысли. И тех, кто нёс в себе часть их крови.
Часть крови? Я прикинулась непонятливой, хотя, наверное, должна была что-то о том знать.
Проклятие Стражей, растерянно буркнул мениэр. Разве вы не слышали?
Я жила далеко от всего этого. Пришлось и дальше гнуть свою линию. Могла что-то упустить.
В голове будто что-то прояснялось каждый раз, как к очередной крупице знаний о здешних порядках и особенностях добавлялась ещё одна. Любая из них могла приблизить меня к возвращению домой. И уже не так пугали меня эти мрачные, раскалённые застенки: всё внимание сосредоточилось на том, что ещё расскажет Алдрик. Напряглась и служанка, что шла передо мной. Прислушалась: наверное, чтобы после обсудить с другими женщинами, если узнает что-то любопытное.
Вы же видели знак Стражей. Три сущности. Каждый Страж носит в себе одну. Облик. Но это не позволяет ему обращаться, только даёт определённые силы. Львы достигают высших рангов и самого большого могущества. Могут принимать самые редкие Ключи и открывать самые мощные силы, а ещё питать ими других. Буйволы становятся хорошими сильными солдатами. А Драконы учёными, алхимиками и лекарями. Вы должны это знать.
Никогда не откажусь послушать ещё раз, загадочно ответила я, хоть и не знала ни черта.
Никогда не откажусь послушать ещё раз, загадочно ответила я, хоть и не знала ни черта.
И уже почувствовала знакомую ломоту в висках от прилива новых познаний и напряжения в мозгу от осознания их. Да тут и без всяких зелий свихнуться можно. Но надо слушать и мотать на ус кто знает, где может пригодиться. По крайней мере, роль Ключей мне открывалась всё яснее.
Что же с проклятием? напомнила, когда молчание начало затягиваться, будто Алдрик вдруг забыл, зачем затеял этот рассказ.
Право, странно, что вы не знаете. Резко захотелось стукнуть его по голове. Редко бывает, но случается, что Страж носит в себе все три сущности. Тогда это не дар силы, а проклятие. Потому что они давят на разум и тело сильнее. Пытаются взять верх и подчинить. Сливаются вместе в страшные и причудливые формы. Такие Стражи рискуют поддаться и со временем обратиться в химеру, подобную той, которая гналась за вами в лесу.
Вот оно что. Тогда неудивительно, что их здесь изучали. Наверное, чтобы узнать, как с этим бороться. А может Кто знает, какие знания хотел приобрести тот, кто брался за такое дело.
Сейчас здесь пусто, пришлось констатировать факт.
Потому что почти всех обнаруженных Проклятых теперь выгоняют в Пустошь. Самых опасных казнят. Многие скрываются. С их поглощающим даром так и не сумели сладить. Теперь они Изгнанные.
Да, я слышала. Видно, об этом мне и говорил Хилберт. О тех, кто слышит зов Пустоши. Кто поддаётся ему.
Все слышали. И каждый родитель молится Хельду Светлому, чтобы их ребёнок, если и родится Стражем, то с одним Обликом. Иначе его ждёт страшная жизнь. И довольно короткая. Потому как ни один Ключ, какой может попасться на пути, не может избавить от этого груза. Кроме таких, как вы. Но они очень редки. Очень. И чем дальше, тем их рождается всё меньше.
Матушка говорила мне, снова подыграла я, чтобы не выглядеть уж совсем подозрительно.
Конечно, как-то не слишком уверенно поддакнул Алдрик.
Я невольно обернулась: взгляд мужчины задумчиво шарил по моему лицу. На одной щеке его дёргалась жилка я уже замечала за ним эту особенность в карете, когда наблюдала незаметно. Так он делал, когда о чём-то крепко задумывался. Похоже, моё седалище начинало помалу полыхать. Потому что, если подручный Хилберта заметит мою растерянность и незнание обычных вещей, он сразу тому доложит.
А вот хорошо это или плохо, остаётся только гадать. Может, и зря я проболталась Маттейсу
Совершенно невозмутимая на протяжении всего пути служанка остановилась у одной из комнат и открыла дверь, пропуская меня внутрь. Там оказалось не так страшно, как я себе представляла. Обычная каморка, словно для прислуги. Правда, по стенам на полках стояли бутылочки с каким-то содержимым разных оттенков и консистенции. Вытянутые и круглые, глиняные и стеклянные. В каких-то жидкости едва заметно светились. Да только не время было тому поражаться потому что мой взгляд зацепился за глубокую деревянную ванну, до половины наполненную вовсе не водой с маслами это и дурак поймёт. Сомнительного вида жидкость имела чуть зеленоватый оттенок, а запах от неё шёл такой, что хотелось зажмуриться и попроситься к маме. В общем, ничего хорошего он не сулил, этот запах.
Раздевайтесь, не дав времени толком осмотреться, бросил Алдрик. И ложитесь в ванну. Абия вам поможет. И приглядит за вами.
Но внутри будто что-то перевернулось. Теперь я абсолютно не понимала, как вообще оказалась здесь. Зачем пришла, согласилась на это безумие в прямом и переносном смысле.
Я в неё не лягу. В мозгу будто замигал красным отдел, отвечающий за инстинкт самосохранения. Скажите Хилберту. Или Маттейсу, что я отказываюсь. Должен быть другой путь!
Служанка отшатнулась от меня, сделав было шаг навстречу. Я отмахнулась от нее, почти оттолкнула от себя, и девица уставилась на меня с непониманием и опаской. С ними точно сделаешься буйнопомешанной.
Что за выкрутасы, мейси? В голосе Алдрика сверкнуло раздражение, будто комар, которого он только что прихлопнул, вдруг ожил и снова запищал над ухом.
Если это испытание даже Стражам назначают всего один раз в жизни, вдруг вспомнила я все его слова. Разве я вынесу?! Вы точно издеваетесь!
Отвратная вонь сока этой проклятой шадрумы просто с ума сводила. Я будто снова услышала тот смутный нарастающий гомон издалека, который однажды заставил опрометью броситься прочь из кареты. Откуда-то из-за стен Волнпика. Но сильные, словно стальные, руки вцепились мне в плечи. Встряхнули и жутковатое наваждение тут же прошло. Я моргнула, глядя в почему-то испуганное лицо Стража. Как будто такой истерики он от меня вовсе не ожидал. А может, почувствовал что-то?
Вы успокоились? поинтересовался он на удивление мягко и участливо. Я кивнула. Тогда покончим с этим скорей. Ложитесь. Я не буду смотреть.
«Ещё бы ты смотрел», фыркнула я мысленно.
Алдрик, отпустив меня, демонстративно отвернулся и сел за стол, что стоял у дальней стены. Провёл пальцем над пламенем горящей на нём свечи, едва задевая самую верхушку. Да он так спокоен, будто на ужин пришёл. А мне-то что делать? Служанка некоторое время смотрела на меня вопросительно, а после начала распускать шнуровку на одном боку моего платья. Я оттолкнула её руки и разделась сама.
Можно остаться в сорочке? спросила громко, не поворачиваясь к Алдрику.
Нет.
Я стянула и рубашку, содрогаясь не то от страха, не то оттого, что тело предвкушало уже погружение в скорей всего холодную жидкость. Абия поддержала меня под локоть и подвела к ванне. Я шагнула и брови сами вскинулись эта непонятная жижа оказалась приятно тёплой. Но в то же время мерзко тягучей и липкой.
Можно поскорей? устало вздохнул Страж.
Плеснуть бы на него этой дрянью пусть бы поплевался. Я села, а служанка слегка подтолкнула меня в плечо, чтобы погрузилась до самой шеи. Пришлось откинуться на стенку ванны. И сразу Алдрик повернулся ко мне. Не знаю, что случилось, но меня как будто назад швырнуло. Словно взгляд Стража стиснул меня твёрдыми ржавыми тисками. Саму голову до хруста в висках.
Но это ощущение прошло, а его заменило другое страшного жжения по всему телу. Оно нарастало и нарастало от того, какое даёт крапива, до того, что можно было бы сравнить с одним огромным ожогом. Но я не кричала, не металась по ванне от жуткой боли неведомым образом взгляд Алдрика просто не давал мне пошевелиться, пусть и хотелось сделать хоть что-то. Хоть немного сбросить эти невыносимые ощущения: как слизь проникает в каждую пору и выедает что-то внутри.
А после всё погасло. Пару мгновений я просто дышала, слыша на удивление чётко, как воздух шумит в лёгких. В каждом пузырьке альвеол. Вдох-выдох. Будто шуршание по песку неподъёмными ногами. Проносились перед внутренним, затуманенным смутным мучением взором обрывки чужой жизни здесь. В этом мире.
Солнечный сад, то ли с сиренью вдоль дорожек, то ли другими кустами, что пахли так похоже. Светлое платье женщины, что идёт впереди, колышется при каждом шаге. И ветер трогает концы лёгкой шали на её плечах. Рядом с ней Маттейс ван Берг. Моложе на несколько лет, чем теперь. А в моей душе только туман неприязни и ревности Да, ревности больше всего. Обиды может быть. Едкий туман, отравляющий. Нарастает и нарастает, распирает всё внутри злобой и желанием вернуть всё, как было. Чтобы не было его, а был отец.
Знакомое чувство: чтобы отец был не где-то далеко, а здесь. Или хотя бы жив
Мои или чужие тревоги уже неважно. Сплелись, перемешались. И глаза Маттейса, такие светлые, серебряные, смотрят приветливо, когда он оборачивается через плечо.
Твоей старшей дочери будет самый лучший Страж, Катрин. Тот, кого сама выберет. Но самый лучший.
Хилберт? смеётся женщина. Приятно так. Тепло. Она счастлива, кажется. Хилберт лучший. После тебя, конечно, Тейс.
Он пожимает её руку, качая головой с притворным укором. И солнце переливается на его пепельных волосах, делая почти золотыми. Меня передёргивает и выбрасывает в другое воспоминание.
Через просветы меж ветвей сада видно дорогу к дому, невысокому особняку из серого камня с зелёными ставнями на окнах и ползущим по стенам плющом. Солнце играет в мутноватых стёклах бликами. Бегает россыпью ярких пятен по гравийной дорожке от самых ворот до крыльца. И по ней несётся всадник, лёгкий, быстрый. Останавливается резко почти у самых ступеней и, спешившись, бросает повод подоспевшему слуге. Я наблюдаю за ним, затаив дыхание, слегка раздвигая ветви. Он бросает в мою сторону короткий рассеянный взгляд его глаза такие же, как у его отца. Смотрят чаще всего мимо или задумчиво, потому и не поймёшь, что сейчас у него в голове. Самый перспективный Страж Ордена. Да неудивительно ведь сын самого Маттейса ван Берга.