Блестящими глазами Сезар смотрел на Гаитэ, как будто дожидаясь возражений с её стороны. Он словно провоцировал. Гаитэ решила не обманывать его ожиданий:
Женщины, вообще-то, бывают очень разные, но, когда находишься в тех условиях, в каких сейчас пребывает моя мать, простительно пытаться изменить собственную участь к лучшему. Особенно, когда осознаёшь, что сопротивление уже ни к чему не приведёт.
Сезар кивнул:
Мы ещё несколько часов назад получили известие о том, что вы успешно справились с заданием. Торн был рад лично сообщить об этом отцу.
Если ваш отец не ждёт от меня отчётов, зачем же я здесь?
За тем, чтобы разделить со мною чудесный ужин.
С вами?..
Почему вы спрашиваете об этом таким тоном? Что плохого в том, чтобы отобедать в приятной компании?
Здесь?!
А почему нет? Я сын моего отца и всё, что принадлежит ему, рано или поздно станет принадлежать мне.
Вам? А как же мой муж?
Рискну напомнить, вы ещё пока не замужем.
Гаитэ чувствовала, как от гнева на лице вспыхнул горячий румянец. Щёки словно огнём жгло, когда Сезар, рассмеявшись, обронил:
У вас всё ещё есть шанс сделать правильный выбор между братьями.
Это становится невыносимым! Вы что? Насмехаетесь надо мной?
Насмехаюсь? похоже удивление Сезара было искренним. Почему?
Рискну напомнить, стараясь как можно ближе скопировать его тон и интонации, проговорила Гаитэ, что вы, в отличие от меня и вашего брата, уже женаты.
Рискну напомнить, стараясь как можно ближе скопировать его тон и интонации, проговорила Гаитэ, что вы, в отличие от меня и вашего брата, уже женаты.
Что ж, вы правы! Давайте оставим пока мои планы на далёкой будущее и просто отведаем деликатесов? Как видите, я решил обойтись без общества слуг и лизоблюдов. В любых других покоях это было бы невозможно без урона для вашего честного имени, но здесь все знают, что мой отец может появиться в любую минуту и никто не посмеет заподозрить нас в адюльтере. Видите, я пекусь о вашей репутации словно добрый крестный дядюшка? Ну а сейчас, разделите со мной радость вкусите прелести этой замечательной фаршированной утки и тонкого вина?
Сезар отодвинул высокий стул, больше похожий на трон, от заранее сервированного стола.
Подавать буду сам, пообещал он.
Гаитэ не знала, как себя вести. Больше всего на свете ей хотелось сбежать, но самое грустное какая-то часть её была не прочь здесь остаться и это заставляло злиться на саму себя.
Я не голодна, отрезала она. Благодарю за приглашение, но, пожалуй, лучше вернусь к себе. Будущему императору, с иронией заметила она, не пристало прислуживать.
А раз я император, так и не смей мне перечить! резко произнёс Сезар.
Удивлённая такой вспышкой Гаитэ молча воззрилась на младшего из Фальконэ.
Сам поняв, что перегнул палку, он деланно засмеялся, пытаясь обратить всё в шутку:
Прошу вас сесть, сеньорита.
Если так звучат ваши просьбы, боюсь даже представить, какого это выслушивать ваши приказы.
Гаитэ и не подумала выполнять то, что от неё требовали. По-птичьи резкое и тонкое лицо Сезара потемнело от гнева, но тон его оставался деланно легкомысленным:
Боитесь растолстеть до свадьбы и огорчить моего брата? Уверяю вас, для него одинаково привлекательным как толстушки, так и такие большеглазые тонкие феи, вроде вы. Толстушки ему нравятся даже больше они, по его словам, полнокровнее.
Вы оскорбляете меня при каждой встрече вряд ли случайно?
Оскорбляю? О чём вы?
Да бросьте! Вы далеко не такой солдафон, каким пытаетесь выглядеть. Значит, говорите гадости осознанно. Но дело не в этом. Если вас это развлекает, я могу и потерпеть, но мне представляется, для нас обоих будет лучше, если вы сразу изложите: зачем я всё-таки здесь?
Вы не допускаете возможности того, что мне просто приятно ваше общество?
Нет.
А зря, пожал он плечами, сам усаживаясь за стол. Мне не очень приятно сидеть в присутствие дамы, но вы же не оставляете мне выбора? Я весь день не ел, голоден, как волк, и откладывать приём пищи больше не намерен.
О! Если всё дело в этом, рада пожелать приятного аппетита.
Благодарю, с приятной улыбкой кивнул Сезар.
Разломив утку прямо руками, он принялся есть её с жадностью, какой вряд ли ожидаешь увидеть у аристократа. Видимо, правда был голоден? Или пытался шокировать?
Сезар ел, нарочито активно двигая челюстью, а Гаитэ продолжала стоять посредине комнаты, не сводя с него глаз. Она тоже делала это нарочно, не рассчитывая, впрочем, что как-то подействует. Но, к её удивлению, подействовало. Сезар занервничал.
Проявлялось эта нервозностью в движениях и в волчьем, остром взгляде. Тряхнув головой, отчего густые волосы взметнулись над плечами тёмным облаком, он хмуро уставился на Гаитэ в ответ:
Вы меня ненавидите из-за вашей матери? неожиданно спросил он.
Гаитэ едва уловимо пожала плечами, не отвечая.
Вы понимаете, что любой другой на моём месте попросту казнил бы её? Я же предпочёл сохранить ей жизнь.
Зачем?
Ей померещилось или в чёрных глазах промелькнуло удивление?
Зачем?.. То есть как это «зачем»? То есть, вы не рады? удивлённо распахнул он глаза.
Мы с матерью едва знаем друг друга. Для неё я всегда была пустым местом, но её страдания меня всё же не радуют. Однако суть моего вопроса в другом. Почему вы поступили так, как поступили? Что заставило вас проявить снисходительность? Судя по слухам, подтверждённым тем, что я наблюдала, к милосердию вы не сильно склонны?
Вообще не склонен, подтвердил Сезар, наполняя бокал вином. Но лишать женщину жизни для мужчины всегда труднее, чем убить другого мужчину в бою. В бою вообще убивать легче всего, а ваша мать я рад, что отец не отдавал прямого приказа казнить её.
А если бы приказал?
Их взгляды встретились. Во взгляде Сезара промелькнуло сожаление о том, что правда, возможно, ранит Гаитэ.
Если бы приказал, мне пришлось бы выполнить приказ. Мой отец не только отец, он, в первую очередь, император. Несправедливо ненавидеть меня за то, что я хороший солдат.
Я не за это вас ненавижу. Вернее, я вообще не ненавижу вас, нервно передёрнула плечами она.
Рад слышать! с энтузиазмом взмахнул руками Сезар. В ближайшее время мне и вам предстоит сотрудничество. Для всех будет только лучше, если мы подружимся. Мы ведь скоро станем одной семьёй.
Мысль о том, что я стану женой вашего брата больше не торчит костью в вашем в горле? насмешливо приподняла брови Гаитэ. Что ж? Может быть, родственниками мы и будем, но точно не станем друзьями.
Лицо Сезара мгновенно потемнело, будто внутри погасла свеча.
Но вы же только что сказали, что не ненавидите меня? Солгали?
Ненависть сложное чувство. Как правило, его нужно заслужить. Пока же вы мне просто антипатичны. Надеюсь, так это и останется.
Не надейтесь, резко бросил Сезар. Я люблю сложные, противоречивые чувства. И, клянусь жизнью, я заставлю вам либо любить себя, либо ненавидеть!
Как будет угодно Вашей Светлости, отозвалась Гаитэ. Теперь я могу идти?
Сезар недовольно свёл брови. Губы его вытянулись в ниточку, отчего выражение лица сделалось угрожающим.
Нет, от его ледяного тона, казалось, падающие дождевые капли на миг превратились в льдинки, а в комнате словно бы даже сделалось тише. Перестаньте уже испытывать моё терпение и сядьте!
Прозвучало это неоднозначным приказом.
Сопротивляться значило искушать судьбу и давать повод этому человеку приблизиться к себе. Гаитэ предпочла сохранить достоинство и дистанцию. Подметая дорогие ковры пышной юбкой, прошла к столу и села как можно дальше от Сезара.
Так лучше, Ваша Светлость? её тон был сама вежливость.
Правда, проявляемая покорность была столь откровенно натянута, что это не могло не бросаться в глаза.
В походе вы окажетесь в полной моей власти. Вам не кажется, что с вашей стороны разумней сохранять мир?
Мне расценивать ваш вопрос как угрозу? Но всё не совсем так, как вы говорите. В дороге, безусловно, моя жизнь будет в ваших руках, но, как только мы достигнем границ Рэйва
Чёрные глаза Сезара полыхнули столь яростно, что сердце Гаитэ сжалось от страха. О нём ходили дикие слухи. И сейчас, глядя на искажённое яростью лицо можно было поверить, что слухи правдивы.
Как только мы достигнем границ Рэйва, сударыня? ноздри его тонкого птичьего носа трепетали от гнева. Что будет дальше?
Гаитэ зачем-то взяла в руки вилку и нарисовала воображаемый узор на скатерти.
Торн не скрывал от меня того факта, что у вас недостаточно сил, чтобы взять замок в том случае, если лорды снова взбунтуются.
Это не проблема. Я найму больше людей, высокомерно передёрнул плечами Сезар.
Но Гаитэ видела, что бравада его ложная.
В случае гражданской войны вам потребуется не меньше десяти тысяч солдат. А времени, чтобы найти так много жестоких и смелых людей, готовых не только продаться, но и отработать полученные деньги, нет. Но есть одна женщина, за которой люди готовы следовать, сохраняя пусть сомнительный и непрочный, но мир. Неужели вы столь глупы и мелочны, что готовы поставить под угрозу всё, что провозглашаете приоритетом в политике, лишь бы указать мне на место, которое считаете моим?
Гаитэ с удивлением наблюдала, как Сезар резко наклонил голову, сжимая пальцами виски, словно от озвученной проблемы обострилась и без того долго терзающая его мигрень.
Вы изображаете меня каким-то деспотом, сударыня. Почему на все мои попытки сблизиться, найти общий язык, подружиться, вы отвечаете очередной колкостью?
Гаитэ не сдержала внезапно охватившего её веселья, прорвавшегося смехом:
Подружиться?.. Ваша Светлость, помимо военных талантов пытается овладеть искусством дипломатии?
Улыбка сошла с её лица. Гаитэ вновь напустила на себя строгий и серьёзный вид.
Мы с вами давно не дети, сударь, а ваши попытки к сближению вовсе не так невинны, как вы тут пытаетесь изобразить. Вы оскорбляете этим меня и провоцируете очередную ссору с вашим братом.
Даже так? Что ж! Оставим дружбу и дипломатию, с жестокой усмешкой, которую уместнее было бы назвать гримасой, процедил сквозь зубы Сезар. Если ваши герцоги посмеют не подчиниться мне вновь, я уничтожу их. Сотру в порошок. И для этого мне потребуется не десять тысяч человек, а всего десять. Я перевешаю у вас на глаза всех ваших генералов. И учтите, это будет далеко не так изящно, как тот поединок, который вы имели честь наблюдать. А потом я отвезу вас обратно к моему брату. Но когда вам будет нечего предложить императору Алонсону, большой вопрос, останется ли ваша помолвка с Торном, нигде не озвученная, в силе? Или вас вышвырнут из дворца как блудливого котёнка? Вот тогда любое моё предложение, даже стать простой содержанкой, возможно, не покажется таким уж возмутительным? Вы согласитесь на всё, что угодно, лишь бы продолжать жить в роскошном дворце, а не торговать собой на улице.