Торн! Не надо! сорвалось с губ Гаитэ, но в ответ он только оскалил в усмешке, куда больше похожей на оскал, чем на улыбку, зубы.
Полагаю, смерд, ты хочешь получить работу? обратился к проходимцу он, щуря глаза, отчего вокруг них пролегли выразительные лучики. Но, чтобы служить самой императрице, нужно представлять себя нечто больше, чем ничто. На что ты способен, парень? Если ты, конечно, парень? Давай, покажи!
Взгляды мужчин встретились. Один глядел с вызовом и любопытством, второй мрачно и обречённо.
Ну же? Или ты хочешь, чтобы я велел выкинуть тебя на улицу немедленно? Всякая шваль мне не нужна.
Прежде, чем Торн успел договорить, Кастанэ крутанулся, отклоняясь назад, уходя от угрожающего ему оружие и в следующую секунду неведомо откуда взявшихся в его руках два клинка нацелились на горло противника, заставив сердце Гаитэ испуганно оборваться.
Ого! фыркнул Торн. Неплохо!
Гаитэ не разделяла его веселья. Они с проходимцем были наедине, стража за дверью. Беспечный Торн явно не до оценивал серьёзность угрозы.
Ты проворней, чем я думал! продолжал криво ухмыляться Торн, игнорируя холодный и острый кончик металла, не позволяющий ему опустить голову, из опасения получить второй рот, чуть ниже подбородка. Слишком проворен для обыкновенного мужеложца.
Значит, я необыкновенный, прохрипел Кастанэ. Вы для императорского сыночка тоже ничего дерётесь.
Торн рассмеялся.
Несмотря на обмен любезностями, ни один, ни другой противник не спешили отвести клинок.
А ты дерзок. Слишком. Если учесть, что я тот, кто будет платить тебе жалование.
У меня уже есть хозяин.
Сколько бы он тебе не платил, я заплачу вдвое.
Гаитэ почудилось, что Кристоф слишком напирает на рукоять своего меча.
Довольно! Опусти оружие! сорвалось с её губ.
К её удивлению, Кристоф послушался безоговорочно.
Как прикажите, миледи, потом он вновь повернулся к Торну. Вынужден отказать, сеньор. Я дал слово служить сеньорите, пока не выплачу долг жизни.
Вот и отлично! В этом наши желания совпадают. Я буду платить тебе за то, чтобы ты служил ей. Но если ты не справишься, если навредишь хоть в малом, я найду тебя из-под земли, и ты пожалеешь о том, что не умер сегодня.
Кристоф снова поклонился:
В угрозах нет нужды, сеньор. Я дал слово и сдержу его.
Вижу, ты ловкий и верный. Но достаточно ли ты умный?
В отличие от Кристофа, Торн и не думал опускать оружие. Уличив момент, когда тот отвлёкся, он обезоружил его, выбив клинок из рук. В следующее мгновение острый локоть прижал слугу к колонне, а приставленный к рёбрам клинок не давал даже вздохнуть без опасения быть выпотрошенным.
Торн, как все Фальконэ, никому не прощал своего поражения. И всегда стремился взять реванша, заставить заплатить противника ли, соперника, двойную цену.
Я далеко не глуп, сеньор. Я понял из ваших слов, что мы может послужить одной и той же цели. Не убивайте меня. Я нужен вам.
Торн! Пожалуйста! взмолилась Гаитэ, отнюдь не уверенная в том, что её будущий муж не прирежет её протеже, словно рябчика к ужину.
Глупо уничтожать то, что может принести пользу, медленно выдохнул Кристоф, медленно поднимая руки в знак смирения и подчинения.
Торн приблизил своё лицо к лицу противника почти так же, как перед тем нависал над Гаитэ. Движения его были полны силы, удали и страсти, не сексуальной, но полной агрессии и азарта.
Торн! снова позвала его Гаитэ. Прекрати! Ты пугаешь меня.
Он повернул голову, по-прежнему по-волчьи скаля зубы:
Почему бы мне его сейчас не убить? Он посмел поднять на меня руку.
Потому что я прошу тебя об этом! Не убивай! Ну не затем же я вытащила его из лап палача, чтобы ты оросил его кровью пол перед моей спальней!
Вопреки её ожиданиям, Торн внял её просьбе и медленно отодвинулся от намеченной жертвы, всё ещё крепко зажимая клинок в руке. Должно быть в надежде, что Кристоф нарвётся на неприятности неосторожным действием.
Ты говорил, что моя жена не найдёт второго такого верного слугу, как ты? хмыкнул он. Готов повторить свою клятву?
Да, уверенно кивнул Кристоф.
А я могу быть уверен, что твой клинок никогда не обернётся против меня самого?
Если ваш клинок не будет угрожать моей госпоже никогда.
Хорошо. Тогда поговорим об условиях?
Поговорим, кивнул Кристоф.
Они просты. Видишь ли, я сделаю всё возможное чтобы отговорить моего отца от одного предприятия, но, если не получится рядом с этой светлой жемчужиной будет весьма безжалостный тип, а мне, скорее всего, не дадут возможности быть рядом. Поэтому ты будешь в той поездке моими руками, ушами и глазами.
Буду охранять госпожу, как святыню, Ваша Светлость, кивнул Кристоф.
А я не поскуплюсь на оплату за верную службу.
Договорились. Маркелло! позвал Торн.
Да, мой господин? тут же возник в дверях верный, как пёс и неотъемлемый, как тень, старый слуга принца.
Проводи этого человека в людскую. Пусть о нём позаботятся. Выдадут одежду, снаряжение и жалованье.
Да, мой сеньор.
Ступайте.
Оставшись наедине, молодые люди обменялись взглядами.
Торн улыбнулся Гаитэ. Он подошёл ближе. И снова от его взгляда Гаитэ окатило холодом и, одновременно, опалило жаром.
Если с тобой случится беда медленно проговорил он, коснувшись её щеки. Моя жизнь тоже сладкой не будет.
Гаитэ усмехнулась, правильно поняв намёк:
Как ваше самочувствие, мой принц?
Гораздо лучше, чем я смел надеяться. Твои порошки, волшебница, оказались действенней чем всё, чем подчивал меня лекарь.
Не спешите расслабляться. Болезнь коварна.
Как и всё, связанное с любовью? он притянул её к себе, обнимая. Не буду расслабляться. Обещаю сделать всё возможное, чтобы к вашему приезду быть полностью здоровым и во всеоружии. Да, кстати об оружии? Вы добились от Тигрицы того, зачем ездили?
Да.
И что это было?
Письмо.
А что в письме?
Требования к лордам оставаться верными вассальной клятве, что они принесли нашему дому. И верности вашей покорной слуге как его главы, разумеется.
Неужели наша воительница так быстро сдалась?
Не быстро. Кроме того, ваш отец обещал, что условия содержания моей матери улучшатся, если она проявит покорность и сговорчивость.
Когда моему отцу что-то нужно он мастер обещать. Правда, когда нужна в чём-то отпадает, он так же легко забывает о данном слове.
Гаитэ испуганно вскинула глаза:
А когда надобность во мне отпадёт к чему мне готовиться?
К свадьбе, конечно же! В вас, моя дорогая, надобность будет всегда.
Если бы только я могла этому верить, вздохнула Гаитэ. Да могу ли? Когда вы получите всё, что хотите, не бросят ли меня в застенок рядом с матерью?
Этого можете не опасаться. Вы слишком ценны, моя дорогая. В нашем с вами случае гораздо проще быть честным, чем воевать с разъярённой страной. Не говоря уже о том, что я хочу вас.
Хотите?
Так сильно, как только мужчина может хотеть женщину. Разве вы всё ещё сомневаетесь в этом? Будь моя воля, да я бы женился бы на вас хоть завтра! Может быть, удастся убедить отца сначала сыграть свадьбу, а потом уже отправляться в этот проклятый поход во главе с моим проклятым братом!
При упоминании о последнем Торн злобно скрипнул зубами.
Не думаю, что следует всё усложнять и настраивать отца против себя, переча его воле. Я сделаю то, что он желает. В конце концов, так будет лучше для всех.
Глава 14
Дождь продолжал лить. Возможно, особенности местного климата или аномалия, но у Гаитэ создавалось ощущение, словно она попала в мутное подводное царство холодное, бесконечное, тревожное.
Глава 14
Дождь продолжал лить. Возможно, особенности местного климата или аномалия, но у Гаитэ создавалось ощущение, словно она попала в мутное подводное царство холодное, бесконечное, тревожное.
В комнаты принесли жаровни, призванные хоть в какой-то степени разогнать влагу и сохранить тепло. Сердце Гаитэж тревожно ныло, ведь улицы города были полны теми, у кого не хватало денег даже на крышу над головой, не говоря уже о дровах или лучинах!
Какая холодина! причитала служанка. Боюсь, как бы снег не пошёл! Повсюду дурные предзнаменования. Говорят, статуи святых в храмах плачут кровавыми слезами. А ведь сезон гроз ещё даже не начался!
Гаитэ сообщили, что её желает видеть император.
Коридоры были заполнены людьми. Она понятия не имела, кто они и что здесь делают, но самолюбие приятно грело неприкрытое восхищение, светившееся во взглядах мужчин.
Стражники раздвинули алебарды, пропуская в частные императорские покои и Гаитэ замедлила шаг, с любопытством рассматривая обстановку. Под светильниками сверкали драгоценными камнями статуи, стены и потолки обильно разукрашены красками, яркими даже в такой тусклый, тоскливый день.
Почувствовав чьё-то приближение, Гаитэ, обернувшись, встретилась взглядом с Сезаром.
Добрый вечер, сеньорита Рэйв. Вы поразительно хороши сегодня, кивнул он приветливо.
Благодарю за комплимент, как можно прохладней ответила Гаитэ.
Кажется, вы не рады встрече? Всё ещё сердитесь на меня?
Она предпочла пропустить вопрос мимо ушей:
Торн он уже пришёл? Или будет позже?
Жаль вас огорчать, но Торна на ужине не будет. Приглашены только мы с вами, со странной, показавшейся ей крайне неприятной, улыбкой молвил Сезар. Отец отослал его.
Как отослал? нахмурилась Гаитэ. Куда?
Не могу утолить вашего любопытства. Увы, но я и сам этого не знаю. Отец не счёл нужным уведомить меня о своих целях и планах, он часто так делает. Но могу с уверенностью заявить, чем бы это дело не было, оно связано с семьёй и с выгодой.
Сезар явно наслаждался создавшимся положением и лёгким замешательством Гаитэ.
В какие игры играет Его Величество Алонсон? Почему, объявляя о её помолвке с одним сыном, упрямо оставляет её в обществе другого? Возможно, предупреждения матери были более, чем обоснованы? Фальконэ коварны и бесчестны, они могут попытаться заполучить с её помощью власть во всё ещё подвластных Рэйвам землях, но, вместо того, чтобы сделать законной женой старшего сына, постараться скомпрометировать и оставить на положении официальной любовницы младшего. Сезару не привыкать играть грязные роли. Бесчестия он не боится.
«Мне следует быть очень осторожной, напомнила себе Гаитэ, я словно иду по тонкому льду».
Для чего ваш отец пригласил меня? Чтобы узнать результаты миссии, с которой отправлял меня к матери?
Сомневаюсь. О том, что всё прошло успешно, мы и так знаем. Вашей матери, впрочем, как и любой женщине, дай только повод сдаться