Вам нужно отдохнуть и переодеться, стараясь переключить внимание девушек, решил изобразить гостеприимного хозяина Сезар.
И слова, и тон его плохо действовали на искрящие нервы. Они с Эффи прошли через ад, чудом выжили, а есть те, кому повезло гораздо меньше. Но, несмотря на это, мир не только не перестал вращаться он остался обыденным. Переодеться, принять ванну, выпить горячего отвара с мёдом, отдохнуть в мягкой постели пока жив, простые действия будут удерживать на земле до тех пор, пока дышишь.
Чтобы не случилось, не выйти за рамки простых потребностей плоти.
Николетта, пожалуйста, позаботься о моей сестре, потребовал Сезар, обращаясь к служанке с небрежностью, которой сам вряд ли отдавал отчёт.
Молодая женщина подчинилась беспрекословно, но от Гаитэ не укрылась ненависть во взгляде, брошенном на неё молодой женщиной.
Оставшись с Сезаром наедине, Гаитэ обернулась к нему, твёрдо намереваясь получить подтверждения своим подозрениям.
Насколько я понимаю, мой муж теперь император?
Сезар молча глядел на Гаитэ, но само его молчание было исчерпывающим ответом.
Эта новость не доставляет вам радости? снова спросила она.
Ну, почему же? Вы же видите я праздную.
О, да! Пир во время чумы?
Весьма вероятно, что и это у нас впереди.
Гаитэ сделала несколько шагов, приближаясь к нему:
Беспорядки на улице ваших рук дело?
Нет, конечно, начались они сами по себе. Наши люди всего лишь перенаправили его в нужное русло. Руками черни будут убраны наши конкуренты, враги и соперники.
Вот оно что? горько усмехнулась она. Это объясняет ваше бездействие. Насколько я могу понять, нападение на императорский дворец тоже контролировалось?
Разумеется. Но то, что вы оказались с Эффи на улице? крылья носа Сезара затрепетали от ярости. Вы подверглись опасности! За это ответят.
Перестаньте! Вы считаете меня глупее, чем я есть. Я ещё способна сложить два и два. То, что мы не стали исключением, должно избавить Фальконэ от подозрений. Мол, мы не виновны, вы же видите, мы сами пострадали?
Можно сказать и так, кивнул Сезар.
Он выглядел спокойным. Но Гаитэ видела, как подрагивал бокал в его руке. Он нервничал, несомненно.
Вы знаете, что муж Эффи погиб?
Подняв глаза, он прямо, открыто, едва ли не с вызовом посмотрел Гаитэ прямо в глаза. И в то же время в его лице было что-то просительное, будто он надеялся, что она сумеет его понять понять правильно.
Гаитэ не была в этом уверена.
Он должен был погибнуть.
Что это значит?
Присядь, мягко велел Сезар.
Я могу прекрасно выслушать вас стоя. Объясните, что вы хотели сказать?
Лишь то, что вы услышали.
Объяснитесь! потребовала Гаитэ.
Извольте. Хотя, предупреждаю, легче вам от этого не станет. Вам прекрасно известно, в каком бедственном положении мы находимся. Можно сказать, висим на волоске. Нам нужны союзники, армия, деньги словом, всё! Наша корона на данный момент не более, чем видимость.
Каким образом смута может облегчить наше положение?
Не торопитесь, сказанное мной лишь присказка. Король Руал желает отломить кусок от нашего государства тем или иным способом. С этой целью он пытается заключить союз с вашей матерью. Её главным условием является возможный союз между её дочерью и его величеством. Если задуманное удалось бы, для Фальконэ это стало бы катастрофой. Само собой, разумеющееся, мой брат не горит желанием расстаться ни со своей женой, ни со своей территорией, поэтому нам необходимо было предложить Руалу Линтону нечто более лакомое, чем Тигрица. И этим чем-то стала моя сестра. Она так же красива, как вы, она даже моложе, по степени близости к трону Эффи ближе. В качестве мужа король второго по значимости государства в мире куда выгодней для неё, чем мелкопоместный принц. Но здесь возник нюанс: если начать бракоразводный процесс это очень длительное мероприятие. К тому же, как ни крути, подобное действие всегда оставляет след, словно клеймо. А стать вдовой если не почётно, то не зазорно.
Гаитэ слушала его и внутри словно всё покрывалось инеем.
Жозэ Рокор был хорошим человеком! Он до последнего пытался нас защищать! голос её сорвался.
Никто и не говорит, что он был плох, пожал плечами Сезар. Но его смерть оказалось полезней, чем жизнь. Это всё и определило.
Идея со смертью принца Рокора принадлежала тебе? грубо спросила Гаитэ. В этом я не сомневаюсь. Торн слишком прямолинеен, слишком прямодушен, чтобы изобрести подобную многоходовку. С одной стороны, я понимаю вас, Сезар, вновь вернулась Гаитэ к привычному обращению. Вам необходимо доказать брату, что вы нужны и полезны. Но, с другой стороны, меня от вас тошнит. Страшная штука власть, она уродует душу похлеще, чем картечь тело. Ради спасения собственной задницы вы не постеснялись пожертвовать множеством жизней? В том числе и теми, которыми якобы дорожите моей и Эффи.
Всё вышло из-под контроля, холодно ответил он.
А вы как хотели? Когда устраиваешь пожар, подливаешь в огонь масло, семьдесят шансов против тридцати, что устроенное пламя пожрёт тебя самого. Не бывает управляемого хаоса. Не бывает! Глупец тот, кто думает иначе. Впрочем, о себе-то вы, в отличие от других, позаботились. Вином вон, запаслись? И служанка хорошенькая.
Вы всего лишь женщина, Гаитэ. Женщинам политика недоступна. Вы не можете понять, что у некоторых вещей есть цена и её приходится платить.
Да что вы? А может быть, я понимаю куда больше, чем вам хотелось бы? Больше, чем сама желаю?! И знаете, что мне ясно даже против воли? За своё личное благополучие и безопасность вы продали родную сестру. Оставаясь под защитой слуг и толстых стен, вы заставили нас, двух слабых женщин, пройти по раскалённым углям, сквозь ночь, сквозь толпу разъярённых от отчаяния, ошалевших от крови людей. Ваша сестра видела, как от рук ваших наёмников пал её муж, тот, кого она считала слабаком, и единственный, кто остался ей верен до последнего вздоха. И всё ради чего? Чтобы вы могли создать новый союз! Чтобы получили больше денег! Чтобы дорвались, наконец, до более сладкой кормушки! Да, у всего есть своя цена. Торн, может быть, хотя и не факт, будет к вам лоялен. Какое-то время. Но моё доверие вы потеряли. И той сестры, которую вы знали до сегодняшнего дня, у вас больше нет. Эффи никогда не простит вам того, что вы сделали.
Вы не посмеете ей ничего сказать. Только попробуйте!..
Гаитэ окинула его презрительным взглядом:
Если бы я могла скрыть от Эффи правду, я бы сделала это. Не ради вас ради неё. Я, в отличие от вас, очень хорошо знаю, как больно разочаровываться в том, кого любишь. Это как будто хоронят часть тебя заживо, но, в отличие от мертвеца, тебе не дано ни забвения, ни утешения. Остаётся лишь ждать, когда боль стихнет. Предательство, измена, разочарование это гноящаяся рана из тех, что всегда оставляют после себя уродливый рубец. Душа преданного никогда не будет прежней, целостной и чистой. Предавая человека, ты навсегда лишаешь его самого важного способности доверять людям. Предавая близкого ты всё равно что убиваешь его. Я знаю, какого пройти через такое. Поэтому, если бы могла, избавила бы Эффи от этой боли. Вы правы, Сезар у всего есть своя цена. Вы свою заплатили множество жизней и два разбитых женских сердца. Я не надеюсь, что выигранное вами того стоит. Напротив! Всей душой молюсь, чтобы вы о своём выборе пожалели.
Развернувшись, Гаитэ пошла к дверям.
Вы правы во всём, дорогая Гаитэ, понеслось ей вдогонку. Ошиблись только в одном. Торн не так простодушен, как вам кажется. И я всего лишь исполнял его волю.
Глава 9
Дворец Сезара защита с одной стороны, с другой длинные переходы без окон внутри толщи кирпичных стен напоминали бесконечные лабиринты.
Стоит выбраться из одной тюрьмы как попадаешь в другую. И так словно по кругу.
Узкий коридор освещали факелы, но разогнать темноту не могли. Гаитэ чувствовала, как болело сердце. Хотелось плакать, но, когда умирает любовь всегда не хватает слёз. Словно свет оставляет тебя.
Когда тонешь, страшно только до тех пор, пока ты стараешься удержаться наплаву, но чем глубже уходишь, чем плотнее обступает тебя холод, тем меньше страха. На смену ему приходит смирение. Ты просто принимаешь как данность, что тебя, прошлого, вчерашнего и живого, больше нет.
Гаитэ казалось, что этой страшной ночью она достигла дна. Отныне ей придётся научиться жить с тем, что каждый в этом мире блюдёт только свои собственные интересы.
Гаитэ казалось, что этой страшной ночью она достигла дна. Отныне ей придётся научиться жить с тем, что каждый в этом мире блюдёт только свои собственные интересы.
«Я мертва!», хотелось с отчаянием крикнуть в немую черноту над головой, туда, куда не доходил зловещий свет факелов.
«Нет, глупенькая, с хохотом отвечали тени, сплетённые из её собственного разума, ты не мертва, пока не умрёшь».
Глухие шаги. Кровавые отблески факелов. Рёв толпы. Кровь на мостовых улицах. И два демона в человеческом обличье, рвущиеся на вершину острой горы власти.
О, если бы можно было распахнуть ворота и умчаться отсюда прочь. Почему у неё нет крыльев, как у той жены первого мужчины, что предпочла небытие брачным узам? Может быть, смешаться с толпой, сбежать? Начать новую жизнь? Но правда в том, что это просто пафосная, неосуществимая мечта. Никто не позволит ей шагнуть за ворота. Её отыщут и вернут не потому что любят или нуждаются в ней, а потому что место королевы во дворце-тюрьме, рядом с её королём.
Гаитэ не запомнила покоев, в которых ночевала. Она даже не ложилась в кровать, а так и провела ночь, забравшись с ногами на широкую нишу подоконника.
По стенам гуляли тени, по полу сквозняки. Словно души невинных, заблудившиеся в эту ночь, не успевшие войти во Врата Мёртвых, застрявшие на земле явились в дом к своим убийцам.
«Вы не будете счастливы», шептали жертвы палачам. «Вы никогда не будете счастливы, пока небо не забудет наши слёзы, наши безвинно погубленные жизни. Счёт не будет закрыт. Вы будете прокляты».
Проклятие никогда не падает на невинных, как бы не был силён проклинающий. Проклятие программа возмездия судьбы за неправедные поступки и преступления.
Гаитэ чувствовала, как чернота стекается ко дворцу со всех сторон. Та же чернота царила и в её сердце.
Что ей делать дальше? Как быть? Как жить?
Можно быть откровенной с мужем, иногда гневливой, иногда нежной, но и в том, и в другом случае искренней. Нельзя играть честно с шулером, нельзя быть непосредственной с тем, в чьих руках твоя жизнь и смерть.