Сезару в сердцах Гаитэ выплеснула всё, что было на душе, но с Торном так нельзя. Полученная корона наверняка сжимает ему голову и остужает его сердце, даже Гаитэ это понимала. К услугам Торна была теперь почти любая женщина, которую ему придёт в голову фантазия назвать своей. В мире нет больше мудрого императора, способного ограничить амбиции, фантазии и дикие выходки Фальконэ, не у кого искать защиту и не на кого надеяться, кроме как на саму себя. Поэтому нужно задушить в сердце любые порывы. Отныне её жизнь это танец на тонком льду над глубокой рекой. Один неверный шаг и лёд треснет, а последствия будут катастрофическими. Ей придётся играть роль, надев маску и спрятав своё настоящее лицо.
Гаитэ распахнула оконные створки, в лицо ударила струя ледяного ветра, расплескав волосы по сторонам. Сверху смотрели равнодушные созвездия, луна кружилась над головой, насмешливая и злая, словно подталкивая в спину, убеждала поторопиться.
Гаитэ посмотрела вниз. Темно. Очень темно.
Какого это раствориться в полной темноте и никогда-никогда-никогда больше ничего не ощутить? У каждого при слове «смерть» возникают свои страхи. В монастыре одну из сестёр пугало то, что она не сможет дышать. А Гаитэ страшилась никогда не думать. Ничего не осознавать, пусть хоть маленькой частью себя. Ни на что не влиять и ничего не воспринимать целую вечность!
Она испуганно отшатнулась, поспешно прикрывая створку.
Мгновение назад казалось, что смерть это избавление и спасение, но нет.
«Ты не мертва, пока не умрёшь».
Она, как выяснилось, не хотела умирать. Хотела жить! Просто не хотела так.
«Я заставлю вас заплатить, с внезапным ожесточением подумала Гаитэ, словно давая обет в ночь. За всё! За то, какие вы есть. За то, что не способны думать ни о ком, кроме себя. И за смерть тех, чьей кровью вы окропили ступени, ведущие к нашей власти».
Но душу рвало на части и то, что трудно ненавидеть близких. Даже когда они не правы. Даже когда их души разлагаются у тебя на глазах; когда они прокручивают тебя на дыбе собственных ошибок или преступлений близкими быть они всё равно не перестают, вот что самое страшное. Ты страдаешь снова и снова. Ты просишь у бога ещё одного шанса для их исправления. Ты сама пытаешься их простить раз за разом.
Такова суть любви, что, вонзая нож, даже заслуженный, в грудь любимому преступнику ты разделяешь его боль вместе с ним. Нельзя перестать любить своего ребёнка или родителя, своего друга и того, кто был не просто любовником, к кому ты прикипел душой.
Такова суть любви, что, вонзая нож, даже заслуженный, в грудь любимому преступнику ты разделяешь его боль вместе с ним. Нельзя перестать любить своего ребёнка или родителя, своего друга и того, кто был не просто любовником, к кому ты прикипел душой.
Когда забрезжил рассвет, Гаитэ увидела, как поднялись ворота. Во дворец ворвалась кавалькада всадников. Она сразу узнала Торна. С ним был неизменный Маркелло и её Кристоф.
«Тонкий лёд, тонкая грань не забывай об этом», напомнила себе Гаитэ. «Держи себя в руках и засунь любые искренние порывы сама знаешь куда».
Она не могла бы точно сказать, как скоро муж появился на пороге её комнаты. Время воспринималось каким-то неоднородным. Оно одновременно и тянулось бесконечно, и в тоже время словно летело.
Со свойственной ему экспрессией и широтой Торн с рывка распахнул дверь. Качнувшись, та ударилась об стену.
В темноте словно открылся портал, откуда плясали розовые отблески пламени, обрисовывая контуры стройной мужской фигуры.
Порывисто и стремительно Торн шагнул в комнату, заключая жену в объятия:
Гаитэ моя!
Когда он прижал её к широкой груди, на неё пахнуло конским потом, ветром, запахом копоти и железа запахом войны.
Когда мне донесли о случившемся, я чуть с ума не сошёл. Как они только посмели поднять руку на мою жену?
Если бы Гаитэ не говорила до этого с Сезаром, наверняка бы поверила в искренность мужа. Возможно, Сезар потому и поделился правдой? Чтобы не верила?
Как Эффи? Она в порядке?
Никто из нас не в порядке, мой господин. Вам уже донесли о смерти Жозе?
Не сомневайся, виновные понесут наказание!
Гаитэ смерила мужа долгим взглядом и медленно кивнула:
Вам не следовало блуждать по городу. Нужно было остаться в башне и подождать подкрепления, заявил Торн.
Как мы могли быть уверены в том, что кто-то придёт за нами? вынуждена была оправдываться она. Ведь последнее, что мы видели как зарезали наших слуг.
Глаза Торна на несколько секунд забегали, потом вновь приняли искреннее и сопереживающее выражение. Гаитэ словно застыла в его объятиях. Почувствовав это, Торн медленно разжал руки.
Прости за всё, через что тебе прошлось пройти. Мы ожидали беспорядков, но никто не думал, что всё пройдёт с таким размахом. Бедняга Рокор! Он, конечно, звёзд с неба не хватал, но он был хорошим парнем и конечно же, не заслуживал такой смерти. Бедняжка Эффидель! Сначала отец, потом муж? Ей очень нужна поддержка. Могу я в этом на тебя рассчитывать, дорогая?
Какой искренний тон, взгляд, жесты! Как же так можно?
Конечно, я сделаю для Эффи всё, что смогу. Она мне как сестра, пообещала Гаитэ.
Не сомневаюсь в этом, родная. Хочешь вернуться домой? Хотя, о чём это я? Сейчас тебе лучше всего остаться здесь и отдохнуть. Уверен, под стенами этого дворца ты будешь в полной безопасности. Впрочем, если это способно тебя успокоить, беспорядки подавлены, его мелкие очаги догорят уже к утру и всё успокоится. Больше нечего бояться, клянусь! Я не допущу, чтобы с тобой случилось нечто, подобное сегодняшнему.
«Ты знал, что подвергнешь нас опасности, но согласился рискнуть. Настолько верил Кристофу и Маркелло? Или не настолько высоко дорожил нашей жизнью?», вертелось на языке у Гаитэ, пока она терпела его ласки.
Мне нужно перекинуться парой слов с Сезаром, но это может потерпеть. Хочешь, чтобы я остался, любимая?
Нет, ступай. Мне нужно побыть одной и успокоиться.
Побыть одной? Уверена в этом? Разве в одиночестве призраки не досаждают сильнее всего?
Я не боюсь призраков. С недавних пор живые пугают меня гораздо больше. Ступайте по своим делам. Я буду в порядке.
Обещаешь?
Торн коснулся лба жены, видимо, проверяя, нет ли у неё жара?
Ничего, любовь моя! Тьма сгущается как раз перед рассветом, но теперь уже всё позади. Скоро весь мир станет принадлежать нам. Палата Лордов почти единогласно проголосовала за мою кандидатуру в качестве императора.
Я не сомневалась в этом, мой господин.
Часто бывает, что радость бок о бок идёт с бедой. Утром я был так счастлив, все мечты мои сбылись, а потом грянула кошмарная ночь. Известие о том, что на дворец напали, что вы с Эффи едва не пострадали последние месяцы нас словно раскачивает на чудовищных качелях то вверх, то вниз. Если бы я потерял тебя, не знаю, как стал бы жить дальше. Без любви всё бессмысленно!
«Возможно, вы вскоре полюбили бы кого-нибудь ещё или вспомнили ту, кого любили раньше. Благо, она совсем неподалёку, мой господин», мысленно ответила ему Гаитэ.
Но только мысленно. Вслух не перечила.
Только глупец станет настраивать против себя того, от кого зависит его жизнь и благополучие.
Торн прижал горячую ладонь к её щеке, глядя ей в глаза с такой нежностью и тревогой что у Гаитэ защемило сердце от боли и надежды вдруг она ошибается? Вдруг Сезар нарочно пытается посеять между ней и мужем зёрна сомнений и раздора? Может быть Торн искренен с ней сейчас?
Я люблю тебя, сказал он перед тем, как оставить на её губах поцелуй, похожий на печать. Ты мой ангел-хранитель на земле. Я не могу тебя потерять.
Он вновь притянул её к себе.
Ложись и отдыхай. Я побуду с тобой, пока ты не заснёшь.
Она покорно позволила уложить себя в кровать. Так приятно было упасть в мягкую гору подушек и перины, спрятаться под одеялом от ужасов прожитого дня. Тепло ладони, в которой Торн держал её руку, успокаивало.
«Может быть всё ещё наладится?».
С этой мыслью Гаитэ и заснула.
Когда проснулась, Торна рядом уже не было, но у дверей дежурили девушки-служанки, то ли охраняя сон хозяйки, то ли сторожа её.
Лица девушек оказались знакомыми, они состояли в придворном штате Гаитэ.
Доброе утро, Ваше Величество, поспешила улыбкой приветствовать её одна из девушек. Как вы себя чувствуете? Как спалось, госпожа?
Хорошо.
Прикажите вас одеть?
Гаитэ охотно бы ещё понежилась в постели. За её пределами вряд ли стоило ждать чего-то приятного. Следовало отправиться к Эффи, узнать, как у бедняжки дела, такая перспектива не могла не пугать.
Потом Гаитэ планировала серьёзно поговорить с Кристофом. Вчерашний день хранил в себе слишком много белых пятен, чтобы оставить всё как есть.
Она не успела завершить туалет, как Торн вернулся в спальню.
Доброе утро, дорогая, поцеловал он ей руку. Как ты? Успокоились после вчерашних ужасов? Прекрасно! Тогда велю заложить карету. Мы возвращаемся домой, в свой дворец.
Перехватив удивлённый, даже растерянный взгляд жены, он недовольно обернулся уже с порога:
Что-то не так? Вы чем-то изволите быть недовольной?
Разве мы не позавтракаем?
Если хотите есть, распорядитесь. Девушки доставят еду прямо сюда. Что-то ещё?
Я хотела увидеться с вашей сестрой. Ей наверняка будет не лишними дружеское участие и поддержка?
Словно облако прошло по лицу Торна.
Моя сестра сильно не в духе и вполне способна расстроить вас ещё сильнее. Однако, если вы пожелаете повидать её перед отъездом, не стану возражать.
Гаитэ застала Эффи почти в полной прострации. Девушка стояла у камина и смотрела на дотлевающие угли, над которыми время от времени взвевалось умирающее пламя.
Сделав знак фрейлинам дожидаться её у дверей, Гаитэ вошла в комнату.
Эффи? окликнула она девушка.
С первых дней их знакомства Лисичка всегда напоминала собой маленькое солнышко, лучащееся энергией и жаждой жизни. Сейчас же солнышко погасло.
Эффидель напоминала статуэтку, с которой слетела позолота.
Милая, как ты?
Поколебавшись мгновение, Гаитэ всё же отважилась взять сестру мужа за руку.
Теперь всё хорошо. Теперь мы в безопасности.
Эффидель подняла на неё взгляд и звонко, зло рассмеялась. От этого смеха мороз бежал по коже, пробирая до мурашек.
Мы в безопасности? с издёвкой спросила девушка. Или ты в безопасности? Сейчас ты станешь говорить, что всё хорошо? Всё совсем не хорошо! Когда я была маленькой, мой старший брат давил моих котят, а теперь перешёл на моих мужей!