Про него папа сказал парень со стержнем внутри, крепкий, несгибаемый. И порядочный. А папе не верить дураком быть. Он людей видит видел насквозь, как рентген. Иногда даже пугало как скажет, так и припечатает! Все один-в-один! Вот как с Вадиком.
Тем более что с Митькой нам по большому счету нечего делить. Даже выступали в разных категориях и друг с другом ни разу не спарринговали. Ну нет у нас никакого соперничества!
Девчонками особо не увлекались времени не было, да и нет-нет, желание-то было! (Мы ж не гомики какие-то!) Да еще какое! Но не доходящее до одержимости. Тем более что по нашему графику жизни, когда из школы в секцию, потом сделать уроки и спать, а когда поспал и время есть, хочется или книжку послушать, или поиграть в «Силку». Так что какие нам девчонки?! Да и мелкие мы еще по возрасту. Хотя вот на меня лично девчонки заглядываются, тот же Митька мне сказал. Гимнастка одна спрашивала, как меня зовут и все такое прочее. Но вот только как узнала, сколько мне лет, тут же отвяла. Малолетка я, чего уж там! За меня могут девушку (женщину!) и в тюрягу закрыть, даже если мы по согласию. Так что приходится, если уж приспичило, порнушку зырить. Что теперь поделаешь как сказал один персонаж: «Если молодость это порок, то скоро я от него избавлюсь». Вроде как-то так.
Снова на трассу, лавируя между машинами. Часть стоят пустыми, часть с мертвецами, над которыми вьются мухи и воронье! Вот же черт начали пировать, твари! «Ты не вейся, черный ворон»
Ехать недалеко, но тащился почти час. Пока объедешь машины Иногда приходилось почти съезжать в кювет, да и водила из меня пока что аховый задумываюсь, какую скорость включить, осторожничаю. Но все-таки добрался. Хотел поехать против движения, тем более что никакого движения-то и нет прямо по Бакинской она с односторонним движением, но не смог. Вот не смог, и всё тут! Вбито в голову, что ездить против движения по улицам с односторонним движением нельзя, и я не еду! Ох уж эти законы цивилизации! Надо как-то их изживать из себя. Не то теперь время. «Эпоха непослушания».
Митькина пятиэтажка стоит второй от дороги, прямо у газового пункта распределения. Второй подъезд, четвертый этаж. Родичи у него работают работали да черт же возьми! Никак не привыкну к тому, что все умерли! Работали на промысле мать на сборном пункте оператором по добыче, отец на ППУ такая здоровенная хреновина на шасси от «КрАЗа»-«лаптежника». Хорошая семья. И зарабатывали хорошо, и Митьку содержали по уму. Не бедствовал, но и не шиковал. Обычная среднестатистическая семья, на каких держится вся страна. Да, наверное, и весь мир.
Улица не была забита брошенными машинами, но проехать не так просто. Прямо у женского СИЗО, что на углу, у самого поворота, поперек дороги стояла какая-то микролитражка, и ощущение было таким, будто ее вот-вот только что развернули и перегородили дорогу. Кто это сделал, не знаю, и у меня в голове сразу же зазвенел колокольчик тревоги дзынннь! Машины сами поперек дороги не становятся! И кто же это сделал?
Бросив строить догадки, я медленно, осторожно подвел джип к борту машины, уперся стальным бампером в дверцу и только хотел как следует газануть но передумал. Минуту разбирался в рукоятках, отыскивая «понижайку» спалишь сцепление, что потом делать? Новую машину искать?
Дернул рукоять и потихоньку отпустил сцепление, добавляя газ. Медленно, со скрежетом прогибая тонкую жесть обшивки «недомашины», мой «кукурузер» двинулся вперед, не особо замечая добавившееся сопротивление, и через несколько секунд отодвинул препятствие на обочину. Угол стального бампера продавил на кузове «букашки» длинную серебристую полосу, по которой осыпалась зеленая краска, и двинулся дальше, ревя мотором на пониженной передаче. Я остановился, включил обычный режим и довольно похлопал по кожаной обшивке моего внедорожника хороший, хороший джипик!
Как будто поощрил угодившую мне лошадь Ну, теперь отлично! Поехали! Нно-о!
Слава богу, у подъезда, где жил Митька, никаких машин не было. И трупов не было. Очень неприятно переезжать труп брр в одном месте на трассе пришлось никак не объехать было, а выходить, хватать труп руками, отгоняя толпу зеленых жирных мух, это выше моих сил. Лучше уж переползу через него по-тихому. Прости, неизвестный мужик! Я не со зла! И не ради глумления! Просто мне надо выжить. Прости.
Машину поставил на сигнализацию, нажав на кнопку брелка. Мало ли вдруг найдутся умельцы угонят. Или заберутся в салон, а потом как выпрыгнут! С ножом к горлу! Видел такие штучки в голливудских боевиках. Так что зачем рисковать?
Поднялся по лестнице осторожно, прислушиваясь к происходящему вокруг дома. Не оставляло ощущение того, что кто-то на меня смотрит внимательно так, вглядываясь, решая то ли сейчас меня грохнуть, то ли погодить. Неприятное ощущение, нервирующее. Наверное, это и есть паранойя человек ходит себе по миру и думает, что за ним следят, что его выслеживают, что ему желают зла.
Перед дверью Мишкиной квартиры замер, чувствуя, как стучит сердце. А живой ли он? Папа сказал, не все выжили подростки. Даже нашего возраста. И было бы сейчас огромным разочарованием узнать, что Мишка
И выругал себя! Какого черта я тяну время?! Что за немужское поведение?! Да значит да! Нет значит нет! И хватит соплей! Папа небось и секунды бы не колебался! Трус! Я трус!
Решительно постучал в дверь, потом вспомнил, хлопнул себя по лбу звонок же есть! Позвонил.
Молчание. Никакого шевеления.
Еще позвонил. Еще. И собрался уходить. Похоже, что все. Трендец
Только развернулся боком, как из-за двери приглушенный сталью голос спросил:
Кто?! Че надо?!
Я аж выдохнул! Йес! Йес ит из!
Митяй! У тя че, глаза повылазили?! Это же я, Андрюха!
Молчание. Потом скрежет открываемого замка, и он! Черт! Он!
Здорово, Андрюх! Митька протянул мне руку, я уцепился за нее, но потом дернул его к себе и обнял. Митька подозрительно всхлипнул, уткнувшись мне в грудь, что от него, «железного парня», ожидать было трудно, и сдавленным, изменившимся голосом сказал: Айда, заходи! Скорее! Тут какие-то уроды шастают! Пацана под окном убили просто забили до смерти арматурами и битами! Я ходил на разведку, так еле свалил. Похоже, что тут хачи верх взяли всех русских глушат, да не просто глушат, а наповал! Убивают!
Да ты что? У меня аж глаза вытаращились, и тут же я решительно предложил: Вот что, Митяй, давай-ка валить отсюда! Ко мне, в Юбилейный! Раз тут такое творится не` хрена тут делать! А вдвоем мы что-нибудь и намутим!
Пешком? Ты как сюда добирался? недоверчиво спросил Митька. На чем?
Ну ты тугодум в натуре! разозлился я. Бери что надо тебе штаны-трусы, и валим! Тачка у меня само собой! Сейчас тачек как дерьма! А можешь и ничего не брать магаз вскроем и возьмем чего надо!
А родители? С ними что делать? посерел лицом Митька, вспомнив о важном.
Прости, Мить посмурнел и я. Закрой их, и пусть лежат. Когда-нибудь похороним. Но сейчас сил нет. Ей-ей, сил нет! И не до того нам валить надо. У меня такое ощущение, будто кто-то в спину смотрит, дышит!
И у меня, медленно кивнул Митька. Говоришь, в магазе возьмем? И правда, какого хрена? Айда! Сейчас, я ключи возьму, закрою, чтобы суки не глумились над телами, и пойдем.
Он ушел в квартиру, секунд тридцать его не было, потом появился с ключами и быстро запер дверь. Мы побежали вниз по лестнице, стараясь бежать быстро, но не создавать много шума, и через минуту я толкнул дверь подъезда, чтобы оказаться перед группой черноволосых парней четырнадцати-пятнадцати лет.
И у меня, медленно кивнул Митька. Говоришь, в магазе возьмем? И правда, какого хрена? Айда! Сейчас, я ключи возьму, закрою, чтобы суки не глумились над телами, и пойдем.
Он ушел в квартиру, секунд тридцать его не было, потом появился с ключами и быстро запер дверь. Мы побежали вниз по лестнице, стараясь бежать быстро, но не создавать много шума, и через минуту я толкнул дверь подъезда, чтобы оказаться перед группой черноволосых парней четырнадцати-пятнадцати лет.
Их было человек семь или восемь, я не успел пересчитать. Двое стояли за капотом моего джипа и несколько человек перед подъездом. Все в спортивных штанах «типа адидас», майках «а-ля латинос», и все вооружены: у кого-то бейсбольная бита, у кого-то рабочее мачете (их продавали почти в любом хозяйственном, практически за копейки).
Круто! процедил сквозь зубы Митька, сразу как-то подбираясь и становясь в подобие боксерской стойки. Вообще-то он тоже КМС, и реакция у него как у Мусаси, того легендарного бойца на мечах, что ловил палочками для еды муху, пролетевшую над его тарелкой.
Пацаны, мы ничего против вас не имеем! медленно, веско сказал я, тоже поворачиваясь вполоборота к противнику. Мы просто сядем и уедем, вот и всё. А вы делайте тут что хотите!
Эй! строго, но при этом развязно бросил высокий парнишка нашего возраста (ненавижу это их «Эй!»). Эй, тачка твоя, что ли?
Акцент его был таким густым, что можно подумать парень нарочно прикалывается. Как киношный кавказец, сейчас уж вроде таких и нет. Или есть?
Моя, и что?
Была твоя, стала наша! ухмыльнулся кавказец. Ключи давай сюда, эй!
Ты сам «ЭЙ», мудила! не выдержал я. Пошел на хрен отсюда! Сейчас я уеду, и попробуйте нас остановить!
Митька метнул на меня ошеломленный взгляд: чего это я возбухаю?! Нет бы свалить подальше, бегом, небось хрен достанут! Бегаем-то мы точно получше, тренировка! А тут сейчас нам полный трендец!
Валить их будем, скомандовал кавказец почему-то по-русски, что меня немало удивило. Только смотрите, по карманам не бейте! Сломаете сигналку, я вам яйца отрежу! Поняли?!
Все закивали, обращая на нас внимания не больше, чем на кур, приготовленных к отрублению башки.
Поняли! недружно завопили чернявые и все скопом двинулись в нашу сторону.
Тогда я достал из-за пояса» макаров» и без предупреждения, без всяких там глупостей вроде: «Стой! Стрелять буду!» выстрелил предводителю в грудь. И не успел тот еще «стечь» по борту моего джипа, отброшенный пулей, перенес огонь на остальных членов банды.
Расстояние пять метров. Неподвижные, застывшие на месте мишени. Я не промазал ни разу. Все пули в цель все в грудь, куда и целил. Никаких там ухарств с попаданием в лоб и все такое прочее. Один выстрел один труп или раненый. Даже сам удивился: стрелял абсолютно хладнокровно, без малейших мыслей о том, можно это делать или нельзя. Инстинкт говорил надо! Их надо убить! И я убивал.