Конкретно эту нет, отвечает он. Эту нет.
Но ты же продолжаешь на нее ходить.
Да задумчиво произносит он. Но моя работа это временный этап. Я знаю, чем хочу заниматься в этой жизни, и эта работа просто дверь, которая ведет к другой двери. Эта работа позволит мне в будущем найти место в любой точке мира. А два года бизнес-школы это очень долго. И я же видел, как ты отреагировала, когда я заговорил об этом. Он мягко смеется. У тебя как будто вся жизнь пронеслась перед глазами. Если перспектива учебы в этой школе делает тебя такой несчастной Его голос прерывается, и он смотрит на меня, ожидая, что я закончу его мысль сама.
Я больше не могу танцевать, напоминаю я ему. У меня в ноге железная пластина и три металлических винта, которые заменяют кость, так что тут не идет речь о чем-то, что можно преодолеть только усилием воли. Это не победа разума над материей.
Он вертит бокал, вытирает мокрое пятно, образовавшееся от конденсата под ним. Кубики льда звякают о стеклянные стенки пустого стакана, и Ансель, кажется, тщательно обдумывает свои слова, прежде чем сказать их.
Не профессионально, говорит он, пожимая плечами. Я только качаю головой в ответ, но ничего не отвечаю. Он не понимает. Твоя карьера стриптизерши закончилась, даже не начавшись.
У меня из горла вырывается смешок.
И что самое обидное, я ведь уже и имя себе придумала, и трусики с монограммой заказала, и все такое.
Ансель опирается о стойку и разворачивается ко мне лицом. Его глаза сканируют мое лицо, потом ныряют к губам и ниже еще ниже. Это так откровенно, такая открытая попытка соблазнения, что я еле сдерживаю смех. Вот это тот самый парень, от которого я не могла оторвать глаз в Вегасе, тот, который привлек мое внимание, несмотря на то, что был в дальнем углу помещения. Тот, которому я рассказала всю свою жизнь за несколько часов, за которого я вышла замуж, с которым много раз занималась сексом.
Я на самом деле очень рада, что тебя бросили, говорю я, надеясь, что то, как я смотрю на него, заставляет его чувствовать то же самое, что чувствую я, когда он смотрит на меня.
Он проводит пальцем по моему колену.
И я тоже.
Я не знаю, куда мы двинемся дальше, поэтому решаю быть смелой.
Может быть, давай уйдем отсюда? спрашиваю я. Пойдем прогуляемся?
Он не раздумывает, просто встает и машет бармену, чтобы тот принес счет.
Мне только надо сходить в туалет.
Он смотрит на меня голодными глазами.
Я тебя подожду.
Но как только я выхожу из большой, отделанной в стиле ар-деко туалетной комнаты, он оказывается уже там, поджидает меня, пряча лицо в тени. Опасный. Он поднимает голову на скрип двери, и в резком свете неоновых ламп черты его лица становятся резче, острее. Скулы кажутся каменными, глаза подернуты дымкой, а губы как будто припухли.
Он не дает мне возможности опомниться, одним прыжком преодолевая пространство между нами и прижимая меня к стене.
Я не могу ждать, говорит, хватая меня за шею. Пальцы у него прохладные и сильные, большим пальцем он слегка прижимает пульсирующую у меня на горле жилку. Это довольно грубо и очень отличается от обычного поведения Анселя, которого я знаю, поэтому у меня по спине бежит холодок. В этой игре, в которую мы играем, он снова незнакомец. Он не знает меня, и я не знаю о нем ничего, кроме того, что он рассказал за ужином. Умная девушка в такой ситуации ушла бы, говорю я сама себе. Умная, трезвая девушка притворилась бы, что ее кто-нибудь ждет, и убежала бы. Она не стала бы стоять тут, в темном коридоре, с мужчиной, которого не знает и который обращается с ней так, что не дает ей шанса уйти.
Я слышу, как ты думаешь, шепчет Ансель, ослабляя хватку. Не надо. Поиграй со мной.
И это именно то, что мне надо. Я расслабляю плечи, а голова становится пустой. Напряжение уходит из моего тела, когда я прижимаюсь к Анселю. Хотя я на шпильках, он все равно выше меня на несколько дюймов, и я поднимаю лицо вверх, а он трется кончиком носа о мой нос.
Обычно я так не делаю, говорю я, имея в виду, что не практикую отношений на одну ночь. И не позволяю всяким сексуальным незнакомцам делать с собой что им угодно. Я редко целуюсь на первом свидании и никогда Я закрываю глаза и сглатываю, а открыв их, вижу его улыбку.
Я знаю, произносит он, а его ухмылка означает: кроме того раза, когда ты вышла замуж за меня в Лас-Вегасе.
Да, кроме того раза.
Он прижимается ко мне, и я чувствую, что он уже твердый. Мне нравятся легкие движения его бедер, когда он трется об меня.
Я хочу тебя, бормочет он, целуя меня, нежно и осторожно. Он отстраняется, облизывает губы и снова подается вперед, слегка постанывая мне в рот. Можно?
Сейчас? Сердце выпрыгивает из груди, оно так сильно стучит, что клянусь, я вижу, как подпрыгивает моя грудь.
Он кивает, продолжая меня целовать.
Здесь. Здесь становится многолюдно, говорит он, указывая рукой в сторону ресторана, нам нужно поторопиться.
В моей груди вспыхивает огонь, как будто кто-то зажег спичку, я вцепляюсь пальцами в его рубашку и затаскиваю его в пустой туалет. Он без слов подчиняется, продолжая меня целовать, пока дверь не захлопывается за нами с легким щелчком.
Я вдруг вся горю, пылаю от страсти. Я чувствую каждый сантиметр одежды, который нас разделяет. Он берет мое лицо в руки, языком раздвигает мне губы, и он такой приятный на вкус, я почти теряю сознание.
В туалете темно, только розовая полоска на потолке дает призрачный свет, в котором легко потеряться, он делает все вокруг нереальным, ненастоящим, включая доносящиеся из-за двери звуки. Я чувствую, как дрожит пол от битов музыки у меня под ногами, и только это напоминает мне о том, что там, снаружи, существуют другие люди, пока мы сгораем в страсти своих поцелуев и лихорадочных рук, пытаясь избавиться от одежды и ощутить друг друга как можно ближе.
Мое платье задрано, его рубашка выпущена из брюк, поэтому я могу вцепиться ногтями ему в живот. Я охаю, когда прохладный воздух касается моей кожи под намокшими трусиками. Ансель проводит ладонью вниз от пупка, его пальцы ныряют за кружевной пояс моих трусиков, он обхватывает меня, и его пальцы везде и всюду, но только не там, где я хочу.
Хочу попробовать, говорит он.
Я подаюсь навстречу его руке и вскрикиваю, когда кончик его пальца дразнит меня, двигаясь в меня и обратно, набирая влагу, а потом ложится на мой клитор.
Он поднимает меня и сажает на столешницу раковины, а сам опускается на колени у меня между ног. Я вижу, как он подается вперед, глядя на меня через упавшие на лоб волосы, отодвигает трусики в сторону и касается меня кончиком языка.
Он поднимает меня и сажает на столешницу раковины, а сам опускается на колени у меня между ног. Я вижу, как он подается вперед, глядя на меня через упавшие на лоб волосы, отодвигает трусики в сторону и касается меня кончиком языка.
Ооооо! кричу я слишком громко и так тяжело дышу, что опасаюсь потерять сознание. Инстинктивно моя рука вцепляется ему в затылок, придвигая его к себе, и, о господи, как же это возбуждает, видеть его вот так, с опущенной головой, в неоновом свете, как он вылизывает меня и стонет надо мной.
Я стараюсь сохранять неподвижность, не поднимать бедра, не выгибаться, но каждый нерв моего тела напряжен и полностью сосредоточен сейчас на кончике его языка, который мечется вокруг моего клитора.
Пальцы, произношу я хрипло.
Он чертыхается, два пальца проскальзывают в меня, язык совершает отработанные движения, легкие прикосновения чередуются с длинными, медленными и сильными нажатиями.
О господи Я чувствую, что нахожусь на грани, наслаждение уже разливается у меня в животе, пробегает мурашками по спине. Я хватаю его за волосы, выгибаю бедра навстречу, уже не в силах сдерживаться. Смотрю вниз и вижу, что он спустил штаны и рука его совершает определенные движения.
Иди ко мне, задыхаясь, шепчу я. Пожалуйста.
Я близко, очень близко, но я хочу кончить с ним одновременно.
Боже, да, да произносит он и встает, позволяя брюкам сползти вниз, к щиколоткам.
Волосы у него взъерошены, и цветные пятна от лампы лежат на скулах и щеках. Я чувствую головку его члена, когда он вставляет его в меня, я такая мокрая, что ему не нужно прилагать никаких усилий, одно движение и он уже внутри меня.
С хриплым стоном он утыкается головой мне в шею, глубоко и прерывисто дыша.
Мне нужна секунда, говорит он и крепко берет меня за бедра. Sil te plaît[18].
Снова выпрямившись, он заводит руку мне за спину, упираясь в зеркало.
Какая же ты нежная, произносит он, чуть отклоняясь назад и потом снова подаваясь вперед. Такая чертовски нежная.
Он ускоряется, его бедра бьются о мои, пояс его брюк звякает о столешницу в такт его движениям. Я обхватываю ногами его талию, и он тянется вверх, одной рукой проводит по моему лицу и засовывает свой большой палец мне в рот. Я могу почувствовать свой собственный сок на его пальцах, на его губах, а он слишком занят сейчас и не может меня целовать.
Я хочу видеть, как ты кончаешь, шепчет он, не сводя глаз с моего лица. Вынув свой палец из моего рта, он рисует влажную линию на моей нижней губе. Хочу, чтобы ты визжала и извивалась подо мной, хочу впитывать твои сладострастные крики и стоны.
Я задыхаюсь, хватаю рукой край его рубашки и тяну его к себе, чтобы он проник как можно глубже в меня.
Скажи, чего ты хочешь! рычит он.
Я хочу грубо.
Что ж, пусть будет грубо, отвечает он, облизывая мой рот. Ты можешь сделать вид, что никогда больше в жизни меня не увидишь. Какая твоя самая стыдная фантазия?
Когда я говорю, мои легкие стоны попадают ему прямо в рот:
Я хочу, чтобы кто-нибудь услышал, как мы трахаемся.
Его зрачки расширяются, в них дрожит отражение неоновой лампы, он вцепляется в мои бедра мертвой хваткой и начинает неистово трахать меня, громко рыча каждый раз, когда его бедра хлопают по моим.
Кто-то стучит в дверь, и очень вовремя.
Дверь заперта, но если бы тот, кто за ней, смог все-таки войти, его взору предстала бы такая картина: мои ноги раздвинуты широко в стороны, платье задрано, у Анселя спущены штаны и он яростно трахает меня.
Быстрее! кричу я, наверно, громче, чем следовало бы, откидываюсь назад и хватаюсь за кран. Пальцы соскальзывают с холодного металла, кожа моя пылает и влажная от пота.
Я чувствую себя такой наполненной, такой растянутой, мои руки и ноги тяжелеют. Его тело двигается внутрь меня и снова наружу в идеальном ритме, лобок трется о мой клитор с каждым его движением. Напряжение у меня в животе становится все сильнее, горячее, я откидываю голову назад и громко кричу, кончая, растворяясь в этом ощущении и не думая ни о чем, пытаясь поглотить его, втянуть в себя и распадаясь под ним на маленькие кусочки.